«Мы великий многонациональный народ, по-настоящему православный, и трудно себе представить, какой была бы наша Церковь, если не все эти страшные катаклизмы: уничтожение духовенства, монашествующих, насильственная атеизация народа, воспитание людей в чувстве ненависти к так называемым религиозным предрассудкам…»
Патриарх Кирилл.
Из Слова в 15-ю годовщину интронизации после Литургии в Храме Христа Спасителя, 1 февраля 2024 года
Насчёт «великого многонационального народа» против ничего не имею. Так и есть. Но почему он весь вдруг «православным» стал? 41% жителей России причисляет себя к православной вере, из них воцерковленных (именно настоящих) – 2-3%, а то и меньше. А мусульман? На Ураза-Байрам потоки верующих в крупных городах улицы наглухо перекрывают. У православных такого даже на Великую Пасху близко не наблюдается. Аккуратней бы надо, со словами, сказанными с высоких трибун…
Что касается «…и трудно себе представить, какой была бы наша церковь, если не все эти страшные катаклизмы…»
Действительно трудно... Но давайте совершим небольшой экскурс в историю. Возьмём, например, конец XIX, начало XX веков. Более восьми столетий в стране одно сплошное православие. Ни тебе Ленина у власти, ни Сталина, ни большевиков кровавых, которых хлебом не корми, дай попа какого-нибудь на штыки поднять. И кресты у церквей никто не срывал, и взрывать их никому в голову не приходило… Но что же мы видим?
Преподобный Макарий Оптинский пишет: «Сердце обливается кровью о любезном нашем отечестве, России, нашей матушке, юное поколение питается не млеком учения Церкви, а каким-то иноземным, мутным, ядовитым, заражается духом, и долго ли это продержится?»
Святитель Игнатий (Брянчанинов) в середине XIX века сокрушается о состоянии Русской Церкви: «Состарившееся изветшавшее древо нередко бывает украшено густым покровом зеленых листьев... но внутренность его уже истлела. Первая буря сломит его». О монашестве святитель пишет: «Оно доживает в России, да и повсюду данный ему срок, восстановления не ожидаю, потеряно правильное понятие об умном делании. Прежде оно было очень распространено и между народом, еще не подвергшимся влиянию Запада. Теперь все искоренилось».
Святой праведный Иоанн Кронштадтский про аналогичные процессы в 1905 г. писал: «Свобода печати сделала то, что Священное Писание, книги богослужебные, святоотеческие писания пренебрегаются. Все дадут ответ Богу за потворство. Всякое царство, разделившееся в себе, опустеет, говорит Господь. И всякий город или дом не устоит. Если в России так пойдут дела, и безбожники и анархисты не будут подвержены каре закона, и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет. За что? За свое безбожие и за свои беззакония. Земное Отечество страдает за грехи властителя и народа, за маловерие и недальновидность царя, за его потворство неверию и богохульству Льва Толстого и всего так называемого образованного мира министров, чиновников, офицеров, учащегося юношества. Молись Богу кровавыми слезами об общем неверии и развращении России!»
Выпускник Московской духовной академии митрополит Вениамин (Федченков), действительно святой человек, писал: «У нас, семинаристов, укоренилось убеждение, что если кто умный, тот неверующий... Мы, в сущности, были больше католическими семинаристами, фомистами (от имени Фомы Аквинского), а не православными». В первых рядах революционеров часто мы видели семинаристов…»
А как радовалась церковь отречению последнего Государя? А с каким воодушевлением приняла Февральскую буржуазную революцию…?
Не было ещё, повторяю, ни расстрелов, ни гонений, ни изъятия церковного имущества…
Я всё раньше недоумевал как, ну как насквозь православная страна в одночасье превратилась в агрессивно-атеистическую? А вот так! И Бог живой, и Дух Святой на периферию церковной жизни отодвинуты были. Затерялись, неудобные, за обрядами, привычными суевериями и предрассудками... Одному Господу известно, насколько нужна была России такая "встряска".
Святитель Лука Войно-Ясенецкий в середине уже XX века писал: «Тяжкие испытания и страдания перенесла Церковь наша за время великой революции, конечно, не без вины. Давно, давно накоплялся гнев народный на священников корыстолюбивых, пьяных и развратных, которых, к стыду нашему, было немало. И с отчаянием видим мы, что многих таких и революция ничему не научила. По-прежнему и даже хуже прежнего являют они грязное лицо наемников, не пастырей, по-прежнему из-за них уходят люди в секты на погибель себе».
А вот что игумен Никон (Воробьев) говорил примерно в то же время: «Какая милость Божия, что у нас существует «железный занавес» от Запада. Не дай Бог, его разрушат. Нас задавят всякие секты, католицизм, протестантизм, разврат».
Понимаете? То есть, другими словами: «Слава Тебе Господи за советскую власть! Если бы не она...» И верится ему, в свете всего выше изложенного куда больше, чем уважаемому нашему Патриарху, который делает в последнее время одно, мягко говоря, опрометчивое заявление за другим, будто кто-то его за язык тянет...
«Трудно себе представить, какой была бы наша церковь, если не все эти страшные катаклизмы…» Действительно трудно… А была бы?
Картина Василия Перова "Сельский крёстный ход на Пасху" 1861г.