СТАРАЯ ЖЕНА
Мелкий, ледяной дождь сёк лицо. Ранняя весна походит на позднюю осень. В общем, непьющему Кущину хотелось глотка крепкого алкоголя, лучше бы коньяка, чем водки. Он мог бы завернуть в супермаркет и хватануть маленький стаканчик напитка, но нельзя было. Она бы сразу поняла, что он трусит.
Зазвонил, запел домофон. Аня сняла трубку.
— Кто?
— Свои, открывай.
— Ты, Кущин? Танечка уже ушла домой.
— Я знаю, звонил ей. Мне надо с тобой поговорить.
— А меня спросил – надо ли мне?
— Анют, не вредничай. Ну, очень надо...
Запела дверь, Кущин нажал кнопку лифта и, войдя в кабину, почувствовал, что сердце застучало. «Я волнуюсь. Почти месяц её не видел. Хочу увидеть, голос услышать, посмотреть в лицо...»
Анна рванулась в спальню, хотела сбросить халат и надеть платье, но взглянула в трюмо и сразу потускнела, словно увяла: лицо было бледное, усталое, не тронутое макияжем... Она, слушая приближающееся пение лифта, повернула ключ в двери. Волна горечи подкатила к горлу.
Аня посторонилась, пропуская Кущина в прихожую, невольно вздохнула, а глаз не поднимала. «Не хочет меня видеть», – отметил он и воспользовался моментом: взглядом вобрал весь её облик. Эти светлые, несколько растрепавшиеся волосы, подколотые сзади, невысокую, плотную фигурку, обиженно поджатые губы... А ей как раз хотелось посмотреть на него, но она тоже волновалась и не желала выдать своё волнение и пронзительную, живую обиду. Он ушёл из семьи, банально поменяв её на молодую, на двадцать лет моложе, новую сотрудницу их фирмы. Эта банальность особенно её мучила, мутила бесконечными мыслями всё об одном и том же! «Он, как все, такой же, как эти старые дураки из телевизионных шоу. А я думала, у меня прекрасный, умный, благородный муж, защита в жизни и опора! Впрочем, и эти оценки достаточно банальны, наивны... Слаб человек, ничей опыт, кроме своего, его не учит». А Кущин вдруг почувствовал щиплющую влагу в глазах. «Что это? Слеза меня прошибла, что ли?» Он отвернулся, украдкой потёр глаза. Эта их прихожая, привычный запах родного дома, Катины ноги в домашних тапочках – всё это было волнующим, не забытым, но оставленным в прошлом, словно выставленным в музее памяти. «Чёрт те что! Зачем я пришёл сюда? Надо было назначить ей встречу где-нибудь в кафе...» Но тут же выплыло из туманной влаги в глазах лицо Ирины, её прищуренные глаза, мерцающие гневом, зазвучал шипящий шёпот: «Со старухой своей в кафе сидел?» Она всегда всё знала. Откуда? Трудно объяснить. Но лгать ей было опасно, у неё везде были какие-то знакомые, что-то выуживалось из Интернета, как-то связывались еле заметные ниточки событий в неоспоримую нить правды.
— Проходи на кухню. Могу чаем напоить.
— Напои, Анечка. Что-то я продрог.
Его била слабенькая, мелкая, противная дрожь, не простудная – нервная. Она, всё так же, не поднимая глаз, поставила чайник на зажжённую конфорку, достала из шкафчика чашки (гостевые, отметил он), плетёную тарелку с печеньем, вазочку с вареньем... Присела за стол и, наконец, взглянула в его глаза. Он попытался задержать её взгляд, но она свой холодно отвела.
— Что ты хочешь сказать? — Аня ждала просьбу о разводе, собрала всю свою волю, держалась изо всех сил.
Три месяца он жил с любовницей на съёмной квартире, звонил дочери, пару раз ей, но она отказывалась общаться. Чтобы не подумал, что ждёт его, она решилась на прямой разговор, рвать, так рвать!
— Чай выпил? Какой смысл молчать? У меня есть дела. Пришёл, так говори. Кущин, я к тебе обращаюсь!
— Спасибо за чай, я согрелся. Почему ты меня по фамилии называешь? Имя забыла?
— Ещё нет, но хочу. Правда, отчество дочери этому помеха. Ладно, Андрей Васильевич, я вас слушаю.
— Ишь, как ты меня... официально. Аня, у нас ведь любовь была, мы не чужие.
— Надо же, что вспомнил! Это я, что ли, забыла об этом и бросила тебя? Давай, давай, ищи виноватого!
— Прости... Мне надо спросить... Ты ненавидишь меня?
— Зачем же. Ненависть сильное чувство, а у меня пусто в душе, холодно. Что тебе надо от меня?
— Аня, у тебя совсем-совсем прошла любовь ко мне?
— Кущин! Да что ты понимаешь в любви? Вот ты к другой ушёл. Полюбил? Что молчишь? Между мужчиной и женщиной, кроме брака. где множество всяких нюансов, есть только три основных вида отношений, разберись в себе, проверь свои чувства. О любви заговорил! Ну, так назови её самый первый признак! Ну!
— Какая-то теория начинается. Первый признак... Нравится человек. И всё.
— Почти правильно. Первое – внимание. Начинаешь смотреть на кого-то, прислушиваться к нему. Потом выделяешь из всего общества. Это называется «избрание», когда нужен только этот человек, никто другой. Это первый признак, а их не меньше семи. Какой второй?
— Ну, не знаю. Сама говори.
— Второй – не хочется расставаться ни днём, ни ночью, используется малейший предлог быть рядом. А третий? Молчишь. Третий, это когда хочется всему свету показать своего избранника или избранницу, гордиться своим выбором, заявить, что это мой человек! Четвёртый признак: любовь не столько берёт, сколько отдаёт! Помнишь, у Рубцова: «Я лишь хочу, чтобы взяла букет та девушка, которую люблю»! Пятый признак это желание защитить, стать опорой. А шестой – никому, и себе в первую очередь, не позволить унизить любимого, любимую, и ей или ему самому не позволять унижаться. И, наконец, седьмой: взаимопонимание, сходство характеров, одинаковое отношение к жизни и, главное, доверие. Без него любовь изнашивается, ветшает и пропадает. Это про любовь. Ну, примерил на себя? Кого ты любил, любишь? В твоих новых отношениях я вижу большие пробелы, не говоря о наших с тобой, они рухнули. Но ты три месяца пытаешься прятать свою любовницу, это унижает её. Где же гордость за избранницу? Ты поджал хвост, и защитник из тебя никакой. Уже тройка пунктов не совпадает с понятием «любовь». Но есть два других вида отношений. Разберём?
— Давай. Даже интересно. Слушаю.
— Слушай-слушай. Второе, что бывает между, скажем, интересующих друг друга – страсть. Тут уж как-то не очень важна душа объекта, его интеллект, даже характер... Главное, желание его любви, ответной страсти. В ход идут все способы добиться этого: возбуждение ревности, слежка, привороты бабок-колдуний, обманы... Это страшная стихия! Но она требует ответной страсти. А если её нет, о! Тогда не будет в жизни более явного, злобного врага и мстителя! Что-то мне не очень верится, что твоя сожительница пылает такой страстью к тебе, хотя и слежка была, и ревность к семье...
— Почему же не веришь в её страсть?
— Потому, Андрей Васильевич, что, если бы не новый закон об изменении пенсионного возраста, ты бы уже был пенсионером, а она тебя на двадцать лет моложе, папик ты для неё. Иногда влюбляются молодые в стариков, но не страстно, а восхищённо, очарованно. Прости, но ты не из таких: ни большого таланта, ни славы учёного не приобрёл. Для своего возраста выглядишь хорошо: стройный, не лысый, глаза красивые – голубые, крупные... Но это для своих ровесников! А рядом с молодыми ты всё равно дед. Обыкновенный, правда, богатенький дядька. Она меня как называет в разговорах с тобой. а? Ну, скажи, скажи, не бойся! Небось, старуха? Глазки опустил, угадала я. Даже не обидно, против той, кто в дочки годится, я старуха. Но мы же с тобой одногодки. Так ты ей кто? Выходит, старик! Влюбиться в старика можно, а вот питать к нему страсть!.. Ты не Казанова, увы, я-то знаю. Так что не страсть у неё к тебе. А что? Вот тут и пришли к третьему виду отношений. Мне кажется, это оно и есть.
— Что ж, завершай. Ты можешь диссертацию защищать по этой теме!
— Не ёрничай. Я тебя спросила, говорить или нет? Ты изъявил желание слушать. Ладно, хоть кивком подтвердил. Так вот, третье – использование. Ты используешь её молодость, покорность (сам говорил, что она прямо стелется перед тобой, прислушивается к твоим капризам – это мне в укор, думаю не врал), используешь и как козырь: мол, такой ты герой. молодуха с тобой живёт! А она использует тебя. Как? Знаешь сам: на работе ты шеф, а она подшефница, у неё своя власть, своё влияние на персонал, то есть авторитет. Ты ей хорошо платишь, благо, бизнес твой, не государственный. Подкидываешь и премии, и подарками балуешь. Говорят, норковую шубку она демонстрировала, другие обновки, украшения... За три месяца уже в Турцию её возил и в Крым... Ладно, за секс платишь, это понятно. Но она ведь хочет брака. Я на развод согласна, женись. Слава Богу, квартира моя, родительская, не отхватить ей её. Вот, думаю, да, сексуальная новинка у тебя, интерес твой возбуждён, но всё-таки, откуда такой героизм? Такие молодецкие способности? Знаешь, не хотелось бы мне её обсуждать, но твоя слепота меня просто обезоруживает. Вот, женщина, среднего возраста – за сорок лет, образование средне-специальное, воспитатель детсада. Что ж, есть воспитатели, любящие свою работу, заслужившие уважение в профессии. Она же не стала работать по специальности, сначала у одного предпринимателя помощницей стала, теперь у тебя. Ни карьеры, ни семьи (брошена с ребёнком, теперь уж взрослой девушкой), ни твёрдого материального положения, ни места в обществе. С прежним начальником что-то было, но он в семье остался. И тут подвернулся новый папик! Последний шанс. Вот и вцепилась она. А всех способностей – только сексуальные. Тут она и мастерица-рукодельница, и умелица, и психолог! Знает, когда и чего в пищу подсыпать. Любовник и думает: «Вот это женщина! С другими у меня ничего не получается, а тут я гигант!» А что здоровье подорвётся, её не волнует. Чем скорей, тем лучше, если отношения будут узаконены. Головка станет слабеть, тоже на пользу делу: подсунет бумажки, отхватит всё, что захочет. Завещание никто не отменял.
— Ой! Какую картину нарисовала! Просто детектив! Прямо можно по телеку показывать!
— Давно показывают старых дураков. Шоу за шоу про браки с молодухами. Посмотрел бы. Всё пытаются прибрать к рукам: квартиры, счета, бизнес...
— Брось ты! Меня не напугаешь. А сколько семей известных людей, где жёны много моложе? Живут себе...
— Да много. Но те женщины вовремя успели – детей нарожали. А ради детей стоит жить, отец всегда ребёнку нужен. Ты что же, собираешься тоже детей завести? На седьмом десятке?
— Зачем это. Да и ей не надо.
— Да, она моложе тебя, но её возраст вряд ли детородный. Хотя, какое мне дело? Так, Кущин, я всё сказала. Ты думаешь, для себя стараюсь? Так вот, ты мне после неё даже в соседи не годишься. Мне брезгливо. Иди в... свою новую семью, готовься к разводу. Ты не подашь, я сама проявлю инициативу. Вообще, не понимаю, зачем ты ко мне пришёл? Я что, мамка тебе или нянька?
— Хотел про развод спросить. И...ну... ты мне не чужой человек. Ты умная, честная. Я тебя слишком даже уважаю.
— А-а, уважаешь! Здорово! После сорока лет любви?
— Но ты меня и уважать перестала.
— Ещё бы! Ты меня на другую променял, оскорбил во мне женщину, жену свою верную, а я уважать тебя стану? Многого хочешь! Правда, врагом я тебе не стала и не стану. Чтобы стать врагом, надо продолжать любить. А мне уже всё равно. Изыди с миром, как в храме говорят.
— А... можно я ещё приду? Не маши руками, прошу! Я... это... я скучаю по тебе.
Он встал с табуретки, подошёл сзади, положил руки ей на плечи. Она опустила голову, молча сидела, часто сглатывая ком в горле. Нельзя было заплакать, посмотреть в его лицо. Ранние сумерки за окном сгустились, было тихо в доме. Они не включили свет, были рядом, как давно не бывали и оба ощущали не прерванное родство. Наконец, Анна встряхнулась, сбрасывая его руки с плеч, встала и пошла в прихожую, Кущин за ней.
— Ты не ответила, можно я ещё приду.
— Не знаю. Смотря с чем. Твою новую жизнь я больше обсуждать не буду. Кущин! Я так устала! Уходи!
Он вдруг порывисто обнял её, крепко прижал к себе, коснулся губами щеки. Она слегка оттолкнула его, выскользнула из объятий и, повернув ключ, толкнула входную дверь. Лестничная площадка пахнула запахом хлорки.
Он шёл под накрапывающим дождём к новой любви, но как-то нехотя, с горечью в душе. То, почти яростное чувство к Ирине, страсть, желание её близости за три месяца не угасло, но не позволяло быть спокойным, уверенным в себе. Он вспомнил слова жены, да-да, ещё жены, про то, что она устала, и подумал: «Я тоже устал. Я устал, Аня!» Ирина, кареглазая, более рослая, худая, но с формами, была похожа на телеэкранных красоток. Она по их образцу одевалась, красилась и... – он невольно судорожно вздохнул – жила как бы по их правилам. Сейчас она метнёт на него пронзительный взгляд и едко обронит: «Со старухой своей встречался? Говорил про развод?» И выплыл в мыслях ответ: «Да, твой старик разговаривал со своей старухой. Именно, со своей. Я говорил с ней, а о чём, не твоё дело».