Уже после письменного экзамена для приема на госслужбу было понятно: опасность близко - в виде светловолосой статной женщины с симметричными чертами круглого лица, до того обыденными и распространенными, что лицо это даже не хочется описывать.
Я разговорился с ней: оказалось, она работала в учреждении уже тридцать лет, один раз принимала участие в конкурсе и срезалась. Сейчас решила вновь попробовать свои силы. Я, некоторое время назад, тоже работал в данной ведомстве, внештатно, но не видел ее.
Разумеется, бюрократия предпочла собственный, старый и испытанный, кадр. Так издревле заведено на свете, хотя именно бюрократы везде трубят о добросовестности, порядочности и недопустимости непотизма, кронизма и злоупотребления властью.
Казалось бы - страшный удар. Два месяца подготовки, отличный результат по тесту, и провал на собеседовании. Куда уж хуже для человека, находящегося в огромных долгах, без работы и собственного угла?
Оказывается, нет предела для ударов по самолюбию. Как я уже писал, когда-то я тоже работал в данном учреждении и подарил своим коллегам книгу, изданных за моим авторством.
Когда была объявлена победительница, я, в кручине, отошел к шкафу, стоящему в углу коридора. И что же? В шкафу, где складывали ненужные журналы, газеты, макулатуру, сломанные степлеры, маркеры, файлы, папки, регистры и даже искусственную новогоднюю елку, на кипе бумаги, небрежно брошенная, валялась моя книга. Я даже могу предположить, кто ее там оставил.
Сказать, что я был больше удручен тем, что увидел в шкафу, чем катастрофой на собеседовании, значит ничего не сказать.
Но после, на улице, я вспомнил одно из стихотворений Пушкина, в котором он призывает поэта не надеяться, что его стихи будут оценены по достоинству. Обыватели, скорее, употребят их на различные нужды, в том числе и на вполне ежедневные прозаические. И действительно, шкаф, в котором одна из моих коллег оставила мой подарок, находился в углу коридора, напротив уборной.