Пошел как-то в лес старик до шохры лыжню накатать. Ружьишко с собой прихватил, “Авось понадобится и пальну”,- сказал он старухе. Та же махнула на него рукой, и промямлила: “Авось, да небось- повесь на гвоздь”, и дальше продолжила мусолить свою краюху пирога. Шагает на лыжах дедушко, поскрипывает снежок под его весом. Приостановился, подле елочки, призадумался, молодость вспомнил.
В ту же пору, пригрело солнышко и пятки медведю, вылез он из берлоги, говорит жене: “Ох, что-то ноги затекли, пойду пройдусь, может коры подеру, а то совсем в брюхе пусто”. “Что же дома не сидится? Не пора ль остепениться”,- отозвалась медведица и помахала ему сладкой лапой. Идет-бредет медведяка валёжничек перешагивает, в шохру метит, а снежок под широкими лапами так и поскрипывает.
Пришагали-притопали на полянку старик, да медведь. Один на солнышко глядит вековалые глазенки протирает, а другой лапой смолу с елки сковыривает. Рядышком совсем, а друг дружку не видят.
Прилетел воробей, да на самый край веточки еловой сел. Сидит хулиган качается, гибкую веточку гнет. Баловался-баловася, да и скинул снег с ветки, аккурат деду за шиворот. Охнул дедушко от холодного снежка, услыхал-увидал его медведь, морду из-за елки выказал, на задние лапы встал. Старик с перепугу перекинул ружьецо да и пальнул особливо не целясь. Промахнулся понятно. Зарычал косолапый, да в чащу леса кубарем укатился, а дед что было сил домой по наезженной лыжне засеменил.
Прибежал дед домой, запыхался, говорит бабке: “Вот, повезло медведю, что я в него не попал!” А медведь в берлоге лежит, говорит медведице: “Вот, повезло деду, что я его не заломал”.