Глава 7. Дикая поросль рода Романовых - Пётр II
…Из одиннадцати детей Петра I и Екатерины к моменту смерти императрицы в живых остались только две дочери – Анна и Елизавета, которых придворная знать окрестила «поварскими». Так получилось, что обе они родились тогда (в 1708 и 1709 годах), когда Екатерина жила при дворе на правах «подруги царя». Чтобы как-то легализовать ситуацию с «подругой», Пётр не нашел ничего лучшего, чем фиктивно выдать её замуж за своего лейб-повара. По этой причине многие годы кандидатуры дочерей Петра даже близко не рассматривались в качестве претенденток на престол. А когда, наконец, о них заговорили, выяснилось, что вышедшая замуж за герцога Курляндского Анна Петровна зачем-то подписала брачный договор, в котором под присягой отказалась от русского престола. Получалось, что наследование престола Екатерина могла передать либо сыну погибшего Алексея Петровича – Петру, либо своей дочери Елизавете.
Естественно, она полагала, что дочь более всего подходит на роль её преемницы. Но Меншиков думал иначе. Он полностью «приручил» молодого цесаревича (тому в то время было 11 лет) и готовил гвардию к необходимости иметь на престоле мужчину.
…Так и случилось: умирая, Екатерина оставила завещание, в котором наследником назвала Петра.
*
Мальчик, с малых лет оставшийся без родителей (мать, принцесса Софья-Шарлотта Бланкенбургская, скончалась через 10 дней после его рождения, а отец Алексей – через 3 года), был привезён в Россию и воспитывался под особым присмотром светлейшего князя Александра Меншикова, его родных и доверенных людей. Мальчика даже поселили в Меншиковском дворце. Князь частенько, забросив все государственные дела, разъезжал с мальчиком по городу, обедал с ним. Он возлагал большие надежды на Остермана, которого ещё до кончины Екатерины назначил воспитателем Петра. Однако Остерман, вступив в сговор с семейством Долгоруких, в какой-то момент начал играть против Меншикова.
Возможно, что сообщники ещё долго бы не смогли добиться успеха, но им помогла тяжёлая болезнь светлейшего. И вот когда Меншиков поправился, он застал уже новую ситуацию – Пётр стал явно его избегать. А спустя некоторое время и вообще, обвинив его в «государственной измене» (!?), сослал вместе со всей семьей (включая дочку Марию, которую князь, кстати, сватал за Петра) в город Берёзов Тобольского края.
… И что изменилось в руководстве страны без Меншикова? Власть прочно захватили Долгорукие. А хамовитый и недалекий Иван Долгорукий стал ещё и близким другом Петра. Старше юного царя на семь лет, избалованный и привыкший к забавам «высоких мира сего», окружённый представителями тогдашней «золотой молодежи», он начал оказывать очень сильное влияние на неокрепший характер своего сановного друга. Князь М.М. Щербатов писал: «Князь Долгорукий был молод, любил распутную жизнь и всякими страстями, к каковым подвержены младые люди, не имеющие причины обуздывать их, был обладаем. Пьянство, роскошь, любодеяние и насилие место прежде бывшаго порядку заступили».
… Когда Пётр II был коронован ему не было даже 12-ти лет. И вот такая компания молодых шалопаев, которой ничего не стоило схватить на улице любую понравившуюся женщину и увезти с собой «для мужских радостей», оказалась на самом верху российской власти.
И какие там «государственные дела», если однажды всерьёз увлеченный таким важным занятием, как охота, Пётр мог месяцами скитаться вместе со своей, полагающейся ему, немалой свитой по окрестностям Подмосковья (наверное, по большому счету, по этой причине он перевёл местонахождение органов власти из Питера в Москву). Его псарня состояла из 200 гончих и 420 борзых. Только за одну осень 1727 года его «весёлая команда» затравила 4000 зайцев, 50 лисиц, 5 волков, 3 медведя и огромное количество другой дичи... Впечатляет?
… Все попытки опекунов Петра женить его, не увенчались успехом, потому что он был, что назвается, по уши влюблен в свою тётку, семнадцатилетнюю красавицу с пепельно-русыми волосами и ярко-синими глазами – Елизавету Петровну. Но о свадьбе с ней (Пётр свои намерения об этом не скрывал) никто из его родни, естественно, даже слушать не желал.
А теперь представьте: двенадцатилетний мальчик и семнадцатилетняя девушка… бред какой-то… а об этой любви до сих пор всерьёз рассуждают уважаемые историки…
… Понятно, что вся эта вакханалия отрицательно сказывалась на работе государственной машины, которая и так со времён пирушек Екатерины, мягко сказать, работала по инерции. Заседания в высших учреждениях проводились всё реже, обсуждались второстепенные или вообще никчемные вопросы. Пришла в упадок армия, процветали коррупция и казнокрадство.
И всё-таки невесту Петру II семейство Долгоруковых подобрало (а и выбирать-то было – проще некуда). В ноябре 1729 года Пётр, вернувшись с охоты, на собранном по его просьбе Совете неожиданно для всех объявил, что женится на Екатерине Долгорукой. А вскоре в Лефортовском дворце торжественно прошло обручение 14-летнего царя и «принцессы-невесты». Долгорукие активно готовились к свадьбе. Параллельно с царской свадьбой готовилась и свадьба Ивана Долгорукого, который «воспылал» любовью к богатейшей невесте России – графине Наталии Шереметевой, дочери покойного петровского фельдмаршала Б. Шереметева. Обе эти грандиозные свадьбы должны были, конечно же, увенчать триумф Долгоруких.
Но, как говорится, Бог шельму метит. На крещенское водосвятие 6 января 1930 года император, окунувшись в прорубь, простудился и заболел (вот вам и побочное действие святой воды на хилый организм). А спустя две недели, как раз в день назначенной свадьбы, умер, процарствовав всего-то ничего – 2 года и 8 месяцев.