В нашей школе ровно двадцать лет назад поселился школьный театр «Маска», бессменным руководителем которого была, есть и, надеюсь, будет ещё долго Галина Ивановна Семёнова. Об этой удивительной женщине можно писать и писать – получилась бы вполне приличная книга, листов, я думаю, на четыреста. Галиванна, как мы все её называем, -маленький, яркий, бросающийся в глаза своей необычной внешностью, не боящийся носить самые смелые наряды, безумно талантливый педагог и трудоголик! Она может работать с утра до вечера и говорить, что устать – не устала, но немного хочет перекусить. Но, вместе с тем, она ранимая, любящая своё театральное дело, как своего ребёнка, работающая самозабвенно и профессионально, приносит своей работой славу школе и городу, а себе – глубокое моральное удовлетворение.
Итак, с приходом в школу реформы, она вдруг поняла, что остаётся не у дел, поскольку реформа предполагала очень чёткое разделение школ на основные (до десятого класса) и гимназии. Старшие классы ушли и Галиванна впала в уныние и стала хандрить, так как в школьном театре «Маска» были в основном старшеклассники. Уход 11 и 12 классов из школы качественно изменил её работу, но, как человек ищущий и устремлённый, она не могла сидеть сложа руки и стала искать.
В трагический момент режиссёрских исканий у меня возникла мысль, что если мы создадим взрослый, учительский театр, то, может быть, это как-то компенсирует нанесённый ей моральный ущерб? «А пойдут учителя в театр?» – спросила меня Галиванна, но я уже видела по выражению её лица, что мой ответ её не интересует. Наш режиссёр совершенно не умеет скрывать свои чувства, и всё, о чём она думает, тут же отражается на её лице.
С такими людьми, как наша Галиванна, просто и сложно одновременно. С одной стороны, эти люди простодушны и щедры, с другой расчётливы и категоричны. Они живут скорее чувствами и эмоциями, нежели разумом. А ещё они напрочь лишены каких бы то ни было условностей. Творческие люди, как правило, эксцентричны. Тут я делаю лирическое отступление, поскольку хочу пояснить, что такое эксцентричность: это когда человек является центром круга и всегда в центре внимания, где бы не находился.
У Галиванны масса достоинств, самым главными из которых я считаю умение самореализовываться. Она обладает утончённым умом и любящим сердцем. Не подумайте, друзья, что у неё нет недостатков! Целая куча мелких и не очень, которые порой мешают жить ей и любящим людям, но все они, поверьте, блекнут и меркнут в свете её достоинств.
Почему я так подробно пишу о Галиванне? Во-первых, я с огромным уважением отношусь к её профессиональной деятельности. Я вообще люблю трудоголиков, окружающих меня. Это и мой муж Женя, и мои родители, да и сама я прекрасно вписываюсь в этот список.
Во-вторых, Галиавнна очень любит моего Женю, а я люблю людей, которые любят моих близких.
В-третьих, Галиванна люит не только моего мужа, но и всех наших половинок – она с ними дружит! В этом скрывается некая корысть режиссёра: а вдруг они не отпустят жён на сцену? Она, можно сказать, с ними даже заигрывает, рассказывая, как мы талантливы, и как театру мы все просто необходимы! И, если честно, здесь она права: театр нужен нам точно также, как мы нужны театру.
И, наконец, этот талантливый человек, наша Галина Ивановна, подарила нам счастье играть в театре, сделав театр неотъемлемой частью нашей жизни. Именно Галина Ивановна превратила в реальность большую мечту моего детства: стать актрисой...
Буквально через неделю после нашего разговора о том, что можно попробовать создать учительский театр, Галиванна приносит почитать пьесу, рассчитанную на пятнадцать женских ролей. Мы написали объявление и с волнением стали ждать, придёт ли хоть кто-нибудь из учителей в актовый зал? Мы с ней были бы рады каждому, независимо от его талантов, внешности, голоса, способностей - только бы пришли...
Наши ожидания оправдались: после уроков в зал пришли аж целых семь женщин – будущих актрис! «Ролей-то пятнадцать», – шепчет мне на ухо Галиванна. «Будет восемь», – так же тихо отвечаю я ей, посчитав себя, любимую.
Все будущие звёзды вначале чувствовали себя неуверенно, поскольку о карьере актрис мы, взрослые женщины, уже давно перестали мечтать. Но сели и поговорили, решив, что начать нужно с названия театра. Вариантов было немного, поэтому, когда Ирочка Алексеенко произнесла слово «Перемена», все тут же единогласно согласились. Гораздо позже к нам пришло полное понимание истинного смысла этого чудесного названия.
«Перемена» в жизни школы – это совершенно удивительная вещь! Ей рады и ученики, и учителя, я даже не берусь сказать, кто больше. Перемена – переворот, ломка чего-то обыденного, не всегда приятная и, как правило, не всегда безболезненная. Представьте себе учителей, которые на виду у всей школы, да что там школы – города, государства, говорят миру: «Люди, посмотрите на нас! Мы – живые! Мы можем не только сидеть и проверять тетради, готовиться к урокам, писать программы, мы можем подарить вам частицу своего сердца, свой талант, свою любовь!..» Ах, как же трудно ломать стереотипы, в которых живёт наше общество!
Я столкнулась с тем, что не все родители наших учеников испытывали радость по поводу того, что учитель, обучающий детей разным наукам, вдруг забывает, что он учитель и идёт «лицедействовать» на сцену. Родители учеников готовы были принять такое перевоплощение от кого угодно, но только не от учителей своих детей.
Не нужно бояться перемен, дорогие коллеги! Нам, учителям, нельзя их бояться. Может быть, ждать перемен не нужно, но и бояться тоже не следует. Они произойдут, хотим мы того или нет. Потому что школа - это структура постоянно обновляющаяся, живая. Поэтому театру мы и дали имя «Перемена». Своим названием мы, учителя, актрисы, говорим, что мы не боимся измениться, но при этом мы сделаем всё для того, чтобы изменить к лучшему пространство вокруг себя, иначе будет застой, а это страшно!
Продолжение следует: http://proza.ru/2024/02/06/1209