8 эпизод. Я болею.
Пришлось мне взять больничный. Я сидела дома и с тоской смотрела в окно. Пейзаж был не веселый, деревья в парке гнулись от ветра, часто шел сильный дождь, а небо было то темно-серым, то чёрным. Отопление ещё не включили и я куталась в огромный теплый палантин. Но когда к вечеру начинался озноб, то сверху я надевала ещё шерстяной шарф.
Конечно, я заваривала травные чаи, полоскала горло, принимала лекарства. Но на лечение нужно было время. В этот раз я пропустила фазу продромы, когда симптомы еще очень общие типа слабости. В ранней фазе лечение было бы эффективно, а теперь потребуется несколько дней, чтобы привести себя в порядок.
Роман утешал меня, говоря, что болезнь - это посещение Божье. И не надо грустить.
Поздно вечером я не могла уснуть, нездоровилось. Мне писала Алина из Австралии. Она словно чувствует мое недомогание, ей тоже нехорошо. Мне холодно, ей жарко. Но это синхронно, и мы списываемся, поддерживаем друг друга. Как две родные души.
Да, мы с Алиной две родственных души.
9 эпизод. День рождения Марины и стихи про внутренний свет.
Наконец в начале ноября я вернулась на любимую работу после болезни. Как раз к дню рождения у Марины Сомовой. Я купила для нее красивую открытку и написала в ней: «Драгоценная Маришечка! Ты для меня яркая жемчужина, желаю сиять сильнее и становиться только лучше…»
К подарку я приложила связанную мною закладку необычной формы, похожую на цветок тюльпана.
Она была очень благодарна.
В тот вечер я написала на странице в Одноклассниках:
«Мне интересно мнение друзей. Можно ли в наше время, полное суеты, делиться внутренним светом? и удается ли это мне хотя бы отчасти? хочется делиться светом, радостью, счастьем, но это так сложно.»
Оценила Мая.
При этом я разместила современное стихотворение, Алексея Леонидовича Решетова, которое мне очень нравится. На следующий день я прочитала это стихотворение Марине Носовой:
«Мы в детстве были много откровенней.
- Что у тебя на завтрак? — Ничего.
- А у меня хлеб с маслом и вареньем.
Возьми немного хлеба моего…
Года прошли, и мы иными стали,
Теперь никто не спросит никого:
- Что у тебя на сердце? Уж не тьма ли?
Возьми немного света моего.»