ГЛАВА 11. КРАХ НАДЕЖДЫ
Все эти события выбили Надю из налаженной колеи и волей-неволей заставили вести праздную жизнь. Она пока решила выждать, сделав перерыв в своей коммерческой деятельности. Паша к ней тоже давно не заходил; за отсутствием дел, она заскучала.
От нечего делать она решила пересмотреть свой гардероб, размышляя, что может быть, пора его обновить. С недавних пор она перестала уделять серьёзное внимание своей одежде. Конечно, она покупала модные дорогие наряды, но могла равнодушно повесить их в шкаф, даже не примерив, и месяцами не вспоминать, а сама продолжала ходить в старом пиджаке. Не так давно она, глядя на модниц, мечтала, что когда-нибудь и у неё тоже появится такой же кардиган, плащ, туфли, и всё-всё-всё! Она, как ребёнок, радовалась синтетической японской блузке, доставшейся ей когда-то при дележе импорта в отделе. Надя носила эту обновку два года, надевая по праздникам, это была её единственная фирменная кофточка, всё остальное приходилось шить себе самой. Она помнила, с каким восторгом надела подаренную Альбертом шубу, как ей хотелось, чтобы все увидели эту немыслимую роскошь! Сейчас всё изменилось, у неё теперь полный шкаф новых платьев, они добавили уверенности в себе, но и только. Девушка больше не получала удовольствия от обладания вещами и лишилась радости приобретения.
Надя даже шубу себе так и не купила. Когда Косарь забрал у неё свой подарок, она хотела сразу же обзавестись чем- то подобным, но сначала ничего подходящего не попадалось, да и денег стало жалко. Потом наступила весна, и тёплая одежда уже не требовалась, а сейчас, поразмыслив здраво, она решила вообще не тратиться на такое дорогое и непрактичное одеяние. Потому что выделяться из толпы – это значит, привлекать к себе ненужное внимание наводчиков, на машине её уже не возили, а в городском транспорте полно воришек. Она не имела такой защиты, как Тамара, поэтому Надя решила взять себе на зиму пуховик – демократично и тепло!
И к золоту она относилась равнодушно. То, что она могла купить в ювелирном магазине, ей не нравилось, а настоящие драгоценности опять же требовали хорошую охрану. Поэтому она ограничилась серебряными украшениями, тем более они вошли в моду. Не последнюю роль в её решении послужило происшествие с Ритой Францевной. К ней среди бела дня в центре города подошёл наглый молодой человек и предложил отдать ему колечки. На что Полозкова не робкого десятка, а и то струхнула, на её счастье, мимо проходила большая группа моряков, ей удалось затесаться в толпу и вместе с ними быстро влезть в трамвай. Вообще в городе становилось опасно, теперь и походы в ресторан стали экстремальным приключением.
Надя равнодушно передвинула плечики с одеждой, как будто перелистнула страницы неинтересной книги, вздохнула и закрыла шкаф, забитый новыми шмотками. Она не знала, чем занять свободное время. Ходить в гости ей наскучило: вести разговоры о консервировании огурцов и новых австрийских сапогах, купленных гордой хозяйкой в «Альбатросе» надоело. Алкоголь её не привлекал, пила она мало и без особой охоты, из еды её редко что могло удивить. Все эти салатики с огромным количеством майонеза, предлагаемые радушными хозяйками, не радовали ни глаз, ни желудок. Поэтому она избегала застолий без серьезных поводов, а единственным настоящим предлогом считала только работу.
Из культурной программы ей оставались доступны только просмотры кассет у себя дома – не ходить же ей в самом деле ради того же самого в видео салоны! На представления заезжих звёзд она не рассчитывала попасть, как-то не складывались у неё такие выходы: пару раз она покупала билеты, но оба раза концерты срывались. Первый раз на супермодную группу «Мираж» из-за несвоевременного подвоза аппаратуры, а второй раз оказалось, что на каждое место популярного певца Юрия Лозы продали по три билета, и выступление не состоялось. Она так обиделась, что из принципа умудрилась вернуть себе деньги у распространителя дважды - в качестве компенсации за потерянное время и утраченные надежды.
Аннушка, присутствовавшая при этом, сильно конфузилась, упрекая Надю в ловкачестве, но деньги в двойном объёме взяла. А Бестужева зареклась и думать, что сможет оказаться на шоу сколько-нибудь известного артиста – приобретение ею билета означало неотвратимую отмену концерта.
- Надька, ты такая скучная стала, - упрекнула её Аннушка, забежавшая к ним в отдел, -Раньше с тобой можно было и на танцы сходить, и на концерт, а сейчас ты всё время дома сидишь! А мы бы с тобой могли прогуляться в ДК рыбаков на Эгершельд, ты сейчас прибарахлилась, там бы котировалась, и я бы при тебе, глядишь, кого-нибудь подцепила.
- Ты думаешь, там можно мужа найти? Ты же знаешь, в этом ДК обычный съём.
- Ну, я не знаю! Какая ты привередливая стала! А вот ты знаешь Ольгу из библиотеки? Она замуж выходит.
- Поздравляю, и как ей удалось? Она же такая тихоня.
- Ты тоже раньше тихоней была, а сейчас забурела!
- Короче, как это ей удалось мужика найти?
- Подруги её познакомили. Он вдовец, у него девочка маленькая три годика. Сам он инженер, в КБ работает.
- Сожалею, но у меня нет подходящего вдовца для тебя.
- А сама что же – не хочешь замуж выйти?
- Как-то не тянет, зачем мне это? Только лишние хлопоты.
- Ну, как знаешь, тебе видней, а вот мне номер телефона дали: знакомства для брака.
- Звонила?
- Звонила. Ерунда это всё. Туда, наверное, одни придурки звонят. Из мужиков, я имею в виду.
- Ну, и что, встретились?
- Типа того! Я назначила встречу на набережной в обеденный перерыв – там людей всегда много. И в случае чего есть повод смыться – обед, мол, кончается.
- Ну, и как свидание прошло?
- Подожди, не перебивай! По телефону, когда разговаривали, вроде, нормальный мужик показался, конструктор что ли или инструктор, ну всё равно, интеллигентный! И никто его, вроде, не понимает, и он родственную душу ищет. Про материальное положение даже не спросил, это, мол, вторичное, а для счастливой жизни у него всё есть. Только поинтересовался, верю ли я в Бога, и как я отношусь к внеземным цивилизациям.
- И что ты ответила? – хихикнула Надя.
- Я прямо даже сробела, ну, думаю, умный! И как с ним разговаривать? До обеда, пока сидела, даже книжку про пришельцев почитала немного для поддержания беседы, чтобы, значит, глупость свою не сразу проявить. Иду, а сама волнуюсь.
- Ну, прямо, как в романе!
- Иди ты! Подхожу, смотрю: на условном месте стоит мужичок в шляпе и журнал «Огонек» в руках крутит – ну, это опознавательный знак у нас такой.
- И он тебе сразу не понравился!
- Ага! Сразу! Маленький какой-то, шляпа эта дурацкая, и весь какой-то усушенный. А на плече сумка висит - то ли спортивная, то ли почтальонская, короче, несолидная сумка, мальчишки в школу с такими бегают. Ну, делать нечего, подхожу, здороваюсь. «Как жизнь? - спрашиваю. - Погода хорошая, куда пойдём?»
- И пошли вы в ресторан.
- Конечно! Я на ресторан не рассчитывала, а вот в кафешку в кинотеатре «Океан» пойти, мороженого поесть можно было бы. А он говорит: «Смотрите, какое сегодня море необычное. Взгляните на горизонт, там слои облаков как-то не так лежат друг на друге, и давайте пообщаемся на эту тему прямо здесь, сидя на лавочке». Ну, уселись мы, и больше я ни слова вставить не могла. Как он начал что-то про параллельные миры заливать! Это бы ещё ничего, я только головой кивала и дакала кое-где, а вот когда он начал про встречи с пришельцами нести и описывать свои контакты с внеземными цивилизациями, я вообще испугалась. Поверишь, смотрит на меня, руками размахивает, глаза горят, бегают по сторонам, мне прям, показалось, пена на губах выступила. Схватил меня за руку, заглядывает в лицо и говорит, говорит…. Ну, думаю, сумасшедший, из психушки сбежал! И тут он вдруг меня спрашивает: «А вы, какого мнения?» Я думаю, как бы так смыться, чтобы он не подумал чего, а то они, эти помешанные, очень подозрительные. Говорю: «Совершенно с вами согласна. Ещё на той неделе, в среду сама об этом со своей подругой советовалась». Он так обрадовался, руку мою трясёт: «Наконец, встретил единомышленника. Мы теперь не расстанемся». «Конечно, - отвечаю, а сама пальцы свои у него из ладони пытаюсь вытащить. - Только, вот, голова у меня что-то разболелась, пойду, наверное, анальгину куплю, аптека тут рядом, за углом». А он руку мою не отпускает, погрустнел так, говорит, что и у него тоже голова часто болит, и иногда при этом видения случаются. И они заставляют его целительством заниматься. И завёлся он про экстрасенсов. Потом усадил меня на лавочку и давай руками вокруг меня махать, я сижу, ни жива, ни мертва. А он спрашивает: «Как, вам, полегчало?» «Пока,- говорю, - Не очень, но мне пора идти, надо срочно в аэропорт, а то на самолёт опоздаю. Я тут пролётом, сама из Тамбова. Там у нас симпозиум экстрасенсов будет проводиться». Договорились, что там с ним и встретимся, в гостинице «Чингисхан», номер 513, завтра в 17-00.
Надя, изнемогая от смеха, смахивала слёзы.
- Ну, спасибо, Аннушка! Давно так не смеялась.
- Тебе смешно, а я еле ноги унесла. Сказала, чтобы ещё, когда по объявлению знакомиться – лучше сразу в психушку залечь!
- Ты ещё радуйся, что так получилось, хотя бы не как у той подруги из КБ! Помнишь, она рассказывала, что пришла к мужику в гости, а он выскочил к ней голый, на роликах, и с подносом в руках!
- Ты знаешь, я раньше не верила, думала – выдумки, а сейчас вижу, что всё возможно! Ещё и похуже бывает. Так что лучше самой знакомиться, или через друзей…. Так не пойдёшь на танцы?
- Нет, Аннушка, извини, я приглашена сегодня.
Её действительно пригласила на день рождения Алла. Прихватив в качестве подарка тапочки-мойки, она отправилась в корейский ресторан «Моранбон». Именинница в одном из своих дежурных парадных платьев встречала гостей на входе. Надя выругала её за расточительность и вручила подарок. Подруга с восторгом приняла презент, а насчёт того, что праздник дорого обойдётся, выразилась в том смысле, что один раз живём, а сорок лет не каждый день случаются. Юбилярша, по обыкновению, носилась метеором, она кликнула Сашку и велела ему весь вечер ухаживать за Надей. Бестужева в это место раньше не захаживала, и теперь принялась с любопытством оглядываться по сторонам. Банкетный зал украшали картины из перламутра, шёлковый вышитый экран, маленькие лаковые столики по углам и цветные фонарики - всё это делало помещение очень уютным и экзотичным. Общее впечатление довершали национальные блюда, приготовленные корейскими поварами.
На столе уже стояли угощения: салат из моркови, папоротник, тушеный со свининой, пророщенная соя, хе из лосося, маринованные гребешки и ещё много разных блюд, обильно приправленных красным жгучим перцем и соевым соусом. Этому восхитительному изобилию радовался взор, Надя почувствовала, что рот наполняется слюной. Чтобы раньше времени не искушаться, она отвела взгляд от этой роскоши и начала разглядывать гостей, раскланиваясь и слушая комментарии спутника.
Знакомых среди разномастной толпы оказалось немного, всего-то три человека – служащие гостиницы, с которыми она не была близка. Кем являлись остальные приглашённые, она и представить не могла – Алла имела обширный круг знакомств среди всех слоёв общества, и скорее всего, эти люди так же не предполагали, с кем придётся сидеть за одним столом. Общество представляло странную смесь напыщенных снобов, явно занимавших высокое положение и скромных работников торговли - кладовщиков и завмагов, регулирующих материальные ресурсы. Надя подумала, что среди них находится тот человек, который поспособствовал её трудоустройству в крутую контору. Но персонаж этот остался ей незнаком, да и он тоже вряд ли знал её в лицо, просто Алла попросили влиятельного приятеля пристроить подругу, и он помог.
Гости подходили и подходили, одаривали именинницу пакетами с дефицитом и разбредались по залу. Внимание Нади привлекла стареющая красотка, голливудской улыбкой открывавшая зубы, больше половины которых покрывали золотые коронки. Она сидела неестественно прямо, оголив почти до пояса благодаря огромному боковому разрезу всё ещё стройную ножку. Надя хмыкнула на её блестящее, со змеиной раскраской, сильно облегающее платье с огромным декольте, явно изготовленное ею самой.
- Кто такая, эта молодящаяся звезда житомирского уезда?
Сашка сдержано хихикнул:
- Бывшая знаменитость консервного завода с Сахалина. Приехала в отпуск отдохнуть от семьи, она раньше с Аллой работала, у неё остановилась, припёрла два чемодана нарядов – все такие же, примерно.
- Не помню её, я ведь тоже с Аллой на Сахалине познакомилась, когда в цеху пахала, а с этой красоткой не знакома.
- Она раньше тебя с производства ушла – замуж выскочила за заведующего клубом, ребёнка родила, типа домохозяйкой стала, - пояснил Сашка.
Звезда окинула ревнивым взором Надю, но заметив, что та не оголена и не блестит, решила, что она ей не конкурентка, и успокоилась. Она милостиво улыбнулась и, величаво поведя плечами, поделилась впечатлениями:
- Здесь так мило, и публика солидная, жалко только, что мы в отдельном зале, не всех получится увидеть.
- Да, публика приличная! В соседнем зале обычно собираются рэкетиры средней руки, которые киоски трясут. Они ближе к 12 ночи начнут посуду бить – жаль, нас там не будет, тарелки не нам в голову полетят!
Звезда удивлённо открыла рот, в разговор вмешалась Алла.
- Ты что это Надька Эльвиру пугаешь? Не верь ей, Эля, ребята там тихие, смирные, я с ними договорилась, они к нам не сунутся. Главное, самим к ним не лезть!
- Надя, не туда смотришь, - шепнул Бестужевой на ухо Сашка, - Оставь эту куклу, взгляни на ту старуху у окна, это заслуживает внимания.
Она глянула и обомлела. У окна сидела сухонькая старушка с типовой химзавивкой на реденьких седых волосах. Её одежда - чёрная юбка и белая ситцевая блузка с кругленьким воротничком, накрахмаленная, плохо отглаженная, с морщинками и заломами, не привлекла бы внимания, но ворот этой копеечной кофточки был заколот настоящей камеей! Надя видела гемму только по телевизору в программе про Эрмитаж, ну и ещё на картинках. Но чтобы здесь, в метре от себя на дешёвой одёжке ветхой бабульки! Она засомневалась - может, подделка? Хотя, похожа на подлинную, старинную, даже издалека различимы следы патины.
- Откуда у неё этот раритет? – удивлённо воскликнула Надя.
- У неё муж в тридцатые годы служил интендантом в Порт-Артуре, там как раз белая эмиграция осела, графини и княгини работали в ресторанах официантками, певичками, ну, и если не повезло - проститутками. И остатки фамильных драгоценностей за бесценок спускали. Вспомни историю! – пояснил Сашка.
- А кто её пригласил? – девушка с любопытством поглядывала на старушку.
- Алла, естественно, она же вместе с ней в гостинице работает в камере хранения.
- Всё ещё работает?
- Да её никак не могут на пенсию выпроводить – ветеран труда!
- И Алла с ней дружит?
- Присматривает, уговаривает поменяться, у бабки двухкомнатная квартира, а живёт одна, все родные умерли. А у Аллы, сама знаешь - гостинка и дочь взрослая.
- Ну, и как, бабушка ведётся?
- Пока нет. Очень пугливая, да и не нужно ей ничего – стимула для обмена нет. Деньги её не интересуют, она не знает, на что их тратить, ей пенсии вполне хватает. Она и на работу ходит только для развлечения, чтобы не сидеть весь день дома.
- А Алла пробовала купить у неё камею?
- Да ты что, она таких денег стоит! Да старуха и не хочет ничего продавать, у неё же это не единственная драгоценность. Она тут как-то решила отнести одну вещицу в комиссионку – не взяли. Сказали, что не могут оценить – историческая ценность, что-то из фамильной коллекции каких-то князьёв. Предложили послать на экспертизу в алмазный фонд, там такие вещи принимают.
- Послала?
- Нет, побоялась, что заберут бесплатно – вещь из каталога. Будут выяснять происхождение, откуда, мол, где достала.
- Откуда! Сменял, небось, её муж на банку тушёнки да кило крупы у нищей дворянки!
- Что ты хочешь, интендант! У него возможностей! Да не смотри ты на неё в упор, а то испугается и снимет свою брошку, она и так её в кармане принесла, а приколола уже здесь, хотя могла бы не стесняться – кто поверит, что у бедной бабушки такая ценность!
Сашка увлёк свою спутницу подальше от соблазна. Гости – весьма разномастная публика, собрались, наконец, за столом, и Надя с вожделением вонзила вилку в розовый кружочек восхитительно упругого гребешка.
- Обожаю корейскую кухню! У нас на смене мастером стояла кореянка – Таисия Ивановна Шегай, иногда приносила свои блюда – класс!
- Это когда ты на рыбзаводе работала?
- Ну да, я ж там и с Аллой познакомилась. Правда, я в цеху батрачила, а она на складе.
Сашка кивнул и брезгливо покосился в сторону приглашённых:
- Здесь такая публика, просто не с кем парой слов переброситься!
- А ты не разговаривай, лучше пей, закусывай, женщинам глазки строй!
Сегодняшний ухажёр хмыкнул.
- Тут и посмотреть не на кого, такая безвкусица вокруг! Знаешь, не сочти за пошлый комплимент, только на тебе глаз отдыхает, – и он слабо пожал её пальцы. Надя удивлённо взглянула на его холёное безукоризненно красивое лицо.
- А что это ты имениннице внимания не уделяешь? - надеясь смутить парня, спросила она.
- Ей и без меня не скучно, за ней сегодня тренер каратэ ухаживает – старый друг с Камчатки. Он сюда на соревнование приехал.
Надя глянула в сторону Аллы. Тренер с маслеными глазками фамильярно обнимал её за талию и что-то шептал, стараясь ухватить губами ухо.
- Нахальный тип, - поморщилась Надя.
- Не стоит придавать этому большого значения, он через неделю уедет, - Сашка равнодушно повёл плечами, - Давай лучше выпьем.
Банкет проходил, как все юбилеи – шумный, бестолковый, и по всем законам должен был закончиться дракой. Тем более, предпосылка назревала – провинциальная звезда решила, что для неё здесь нет подходящих партнёров, а те, кто достоин её общества - спортивный тренер и Сашка не оказывали ей должного внимания. И посему, разобиженная дурным вкусом мужчин и пренебрежением к себе, она изрядно налегала на спиртное, и всё время порывалась пройти в соседний зал потанцевать с тамошними парнями. Алла пару раз её осаживала, удерживая от опрометчивого шага, но Эльвира по мере принятия шампанского, которое она мешала с водкой, становилась всё решительнее.
- Пора смываться, - решила Надя, - Не люблю скандалов и драк.
Она попрощалась с Аллой, стёрла с руки слюнявый поцелуй тренера и потихоньку покинула компанию. Сашка увязался её проводить, он взял такси и всю дорогу развлекал попутчицу весёлыми, как ему казалось, историями. У дома Нади он клятвенно заверил, что помрёт без кофе, и она согласилась его угостить.
Они попили кофе, перешли на ликёр. Сашка буквально фонтанировал интеллектом и блистал изяществом манер. «Интересно, и чего ради этот красавец связался с уже немолодой бабой? А любопытно, каков он в постели?» - такие крамольные мысли болтались в голове Нади вместе с алкогольными парами. Вечер был томным, мальчик красивым, преграды не стояли. И она не стала сопротивляться Сашкиным притязаниям.
Дальнейшее происходило, как в качественном порнофильме, она ни в чём не могла упрекнуть своего партнёра с его пластичным телом, красивом в любых позах - он был ласков, нежен и умело пользовался своим большим достоинством. Но после продолжительного секс-марафона у Нади создалось впечатление, что она переспала с манекеном. Она едва дождалась, когда он, наконец, завершит свои упражнения. Не секс, а некие физические действия – именно так выглядел этот акт соития, доставивший только мышечную усталость, как от бега на длинную дистанцию. Такого с ней никогда не случалось - чтобы не получить в постели с мужчиной никакого удовольствия! У неё страшно разболелась голова от Сашкиной болтовни, дыма сигарет и постельного тренинга. Она тупо пропускала мимо ушей его рассказы и думала, как это такая нормальная баба, как Алла, может встречаться с таким нудным типом? Утомившись обдумывать эти глупости, она не нашла ничего лучшего, как просто заявить ему:
- Слушай, Саша, иди–ка ты домой, мне спать охота.
Он удивлённо открыл рот:
- Разве я у тебя не останусь до утра?
- С чего бы это?
- Ну, я думал, что понравился тебе, мы подходим друг другу. У тебя так мило, а я люблю, когда в красивом доме красивая хозяйка. Мы бы с тобой ещё пошалили – до утра времени много. И вообще, в будущем…
- Извини, голова что-то разболелась, а завтра у меня важная встреча, придётся рано вставать, надо как следует отдохнуть сегодня. А ты ведь не дашь поспать, у тебя темперамент колоссальный! И потом… Ты очень хороший любовник, но мне как-то перед Аллой неудобно, поэтому давай расстанемся в наилучших отношениях.
- Ну ладно, если тебе завтра вставать рано…. А насчёт Аллы не волнуйся, у нас отношения свободные, она сама меня попросила тебя развлечь, а то, говорит, у тебя сейчас постоянного мужчины нет, ты скучаешь.
- Она сама попросила? Ну, спасибо за заботу, подруга!
Сашка не мог понять, почему Надя обиделась? Сообразив, наконец, что ляпнул что-то лишнее, он посчитал, что лучше ретироваться. Он галантно попрощался, на всякий случай попросил извинения и удалился, элегантный и красивый, как будто только что сошёл с журнальной обложки. «Какой он, все-таки, нудный, - думала Надя, закрывая за ним дверь, - Манекен, чистый манекен! Говорит, а сам собой любуется, ему всё равно, с кем спать, лишь бы интерьер подходил под его смазливую мордашку».
Утром она зашла к Алле. Та встретила её в помятом атласном халате, свободно болтавшемся на костлявых плечах. Тёмные круги под глазами, всклоченная голова, в пальцах неизменная папироса – всё говорило о бурной ночи. С губ слетал мат, перемежающийся кашлем, шоркая шлепанцами, она провела подругу в комнату, где на диван-кровати, слегка прикрытый простынёй раскинул мощные телеса тренер. Увидев вошедшую девушку, он слащаво улыбнулся и стал одеваться, начиная с трусов, нисколько не смущаясь её присутствием. Надя деликатно отвернулась от оголённого мужчины.
Из ванной слышался шум льющейся воды, раскладушка под окном пустовала, вскоре из санузла вышла провинциальная звезда. Выглядела она жалко, лишённое косметики лицо обнажило серую кожу, прыщики, пятнышки, лопнувшие сосуды и, увы, морщинки. Вдобавок, под глазами набрякли мешки, а одну скулу украшал огромный синяк.
- Вы что там, дрались, что ли? – поинтересовалась Надя.
Алла изрыгнула очередную порцию ругани, матеря на чём свет стоит Эльвиру.
Схватив со стула лохмотья, ещё вчера бывшие блестящим платьем, она принялась размахивать ими перед подругой.
- Вот, гляди сюда! Эта дура считает, что может вести себя, как у себя на острове! Здесь тебе не деревня, и даже не Пенза твоя родная, здесь Владивосток! Тут народ крутой! Раздаёшь авансы – плати! Ты представляешь, Надь, попёрлась она в соседний зал танцевать, кошка облезлая! Королеву красоты из себя решила изображать! Ты что, думаешь, тебя бы цветами осыпали, и ручки кинулись целовать? Тебя бы на общак пустили, дура ты престарелая! Красавица нашлась, чем ты их поразить решила? Зубами своими золотыми? Это правильно, зубы они у тебя плоскогубцами бы выдрали!
Поникшая звезда вытаращила глаза и беспомощно оглянулась. Надя утвердительно кивнула:
- Точно, у нас зимой такое случилось: соседку после смены подловили и золотые зубы вырвали.
Ей стало жалко женщину, безропотно выносившую унижение, и она решила её подбодрить.
- Ну, ты не расстраивайся, Эльвира, всё же закончилось хорошо, как я вижу, только небольшой фингал, зато зубы целы.
- Эльвира! – завопила Алла, потрясая обрывками платья, - Какая она Эльвира? Верка обыкновенная, выдумала себе имя! Нет, Надь, ты подумай, если бы там знакомых пацанов не оказалось, вылавливали бы мы эту красотку из Амурского залива!
- Что, они бы убили меня? – жалобно всхлипывала женщина.
- Ну что ты пугаешь человека, - Надя уселась на свободный стул, достала тонкую чёрную сигарету, тренер моментально поднес ей зажигалку. Он уже успел одеться – в малюсенькие плавки, из которых со всех сторон буквально лезло наружу его мужское достоинство. Надя проигнорировала это обстоятельство, она продолжала разговор с Верой.
- Убивать тебя они бы не стали, зачем им бесплатно кого-то грохать? Просто шутки ради разложили бы тебя на столе среди ананасов и сельдерея и трахнули по очереди. На дачу с собой тебя бы не взяли, извини, для этого ты старовата. Для таких дел у них молоденькие шлюшки имеются, лет семнадцати. Ну, могли бы отдать тебя шпане, тогда, точно, живая бы ты не ушла, в лучшем случае, выбросили бы тебя в голом виде где-нибудь по дороге на Седанку. Если бы сама не замёрзла, может, кто-то и подобрал тебя - дальнобойщики ребята добрые, взяли бы, повезли по трассе в даль светлую. Ну, слава Богу, дёшево отделалась – всего лишь синяком.
Эльвира, ошарашенная такой перспективой, сидела молча и только хлопала глазами, Алла всё ещё бушевала.
- Нет, ты представь! Вижу, нет её долго, в туалет, сказала, иду. Я сразу допёрла – и в соседний зал! А она там уже на столе танцует! А пацаны сидят все пьяные, ржут над ней, в ладоши треплют и на стриптиз подначивают. Она уже и юбку начала задирать, прикинь?
- А может, зря ты вмешалась? Пусть бы поплясала, глядишь, жизненного опыта набралась, если бы жива осталась.
Вера ещё ниже опустила голову, хлюпая носом.
- Ну, всё! Собирай свои шмотки и сваливай, ещё не хватало мне отвечать за тебя! Что бы я Грине сказала, если что? Нет, сегодня же беру тебе билет, и сама лично провожаю до самолёта! Сваливай! – вынесла приговор Алла.
- А Сашка где? Он что, не проводил тебя вчера? Я же ему велела развлечь тебя! – она отвлеклась, наконец, на Надю.
- Ты, значит, велела ему ко мне в постель залезть? Мило! – иронично заметила та.
- А что такого? Я что, для своей подруги не могу приятное сделать? Ну как он тебе, понравился?
- Послала я его подальше.
- Ну, это ты зря, он как мужик – нормальный, хотя и нудный.
- Ну, вот что Алла, - Надя встала, - Давай договоримся, в своих интимных делах я как-нибудь сама разберусь. Не надо мне подсовывать что попало!
- Ну, как знаешь, - пожала плечами Алла, - Я хотела, как лучше. Если бы я знала, что Сашка тебе неприятен, я бы тогда этого тебе отдала!
Она ткнула папиросой в сторону тренера, Эльвира надулась, а тренер радостно подскочил к Наде.
- А я бы не против, - мужчина готов был тут же приступить к выполнению своих угроз, девушка окинула его презрительным взглядом.
- О Боже, Алла! Остановись на минуту, подумай, о чём ты говоришь! – Надя воздела руки к небу, глаза устремились вверх - и она увидела на люстре ярко красный бюстгальтер. Она бросила окурок в вазу с апельсинами и молча, выбежала, хлопнув дверью.
- Обиделась, - горестно проговорила хозяйка, - А что я такого сказала?
- Не надо было говорить, что ты ей Сашку подложила, - подсказал тренер.
- Не надо было тебе перед ней яйцами трясти, - заорала Алла, - Видишь, какая она деликатная, мог бы и штаны надеть!
Надя отправилась домой, размышляя о своей дальнейшей жизни. После неудавшегося государственного переворота в стране стали происходить невиданные ранее события, и это уже касалось всех. С наступлением новых времён все подряд рассуждали не только о политике, но и об экономике, о бизнесе. И Надина теневая деятельность становилась теперь с современной точки зрения вполне приличным и законным занятием, и называлась предпринимательством. Девушка с любопытством смотрела телевизионные программы, пытаясь разобраться в новой ситуации.
Всеобщим любимцем оставался Ельцин, но его больше всего волновали международные связи и взаимоотношения между некогда братскими республиками. Гайдар что-то говорил об экономике, но его никто не понимал, единственное, что все уяснили, он – внук известного советского писателя. Явлинский со своей командой нравился интеллигенции, для полного преобразования России он просил 500 дней, но ему их не дали. Зато позволили провести приватизацию Чубайсу, его все ненавидели. По задумке новоявленных финансистов всё имущество страны предполагалось разделить между всеми гражданами. «Прямо классика – отобрать и поделить», - с тревогой думала Надя.
Поделили достояние государства как-то странно: выиграли те, кто работал в маленьких мастерских, магазинах и парикмахерских - работники стали собственниками, совладельцами этих объектов.
Те, кто трудился на крупных предприятиях, как Надя, получили на руки смешные бумажки под названием ваучеры, на них по теории можно было приобрести акции. Народ отреагировал на эти нововведения с юмором - дворовых собак стали называть Акция и Ваучер. Шустрые ребята скупали эти бумажки по чьему-то заказу, а затем, собрав основательные пакеты, приватизировали, то есть выкупали в собственность солидные объекты: заводы, комбинаты, банки, рудники, нефтепромыслы. В действие вступал серьёзный капитал, монстры большого бизнеса. Имена новых хозяев большей частью остались неизвестными.
Кое-кто из её коллег решил, вложив свои ценные бумаги, стать совладельцем родного предприятия. Надя считала, что это глупо – доля уж очень маленькая, дивидендов можно вообще не дождаться, а права голоса с таким мизерным паем вообще никто не даст, таких и на собрание акционеров не пригласят. А прибыль получат те, кто войдёт в состав правления со своим контрольным, или просто решающим пакетом, об этом ещё классики экономисты писали. Надя понимала, что она со своими незначительными деньгами не могла тягаться с акулами нарождающегося капитализма, это не её уровень. И она просто продала свой ваучер.
Отказавшись от притязаний на участие в большом бизнесе, Надя задумалась, как ей зарабатывать себе на жизнь, где искать свою нишу при новом порядке? С её возможностями она могла претендовать только на мелкое производство, но где и как его организовать?
В отделе, между тем, назревали новые перемены. Войдя как-то в кабинет курирующего зама с очередной радиограммой, Надя застала там любопытную картину. Шеф, важный как всегда, сидел за столом, а перед ним, навытяжку стоял Смирнов. Пальцы его рук, вытянутых вдоль тела, дрожали, на лбу выступили капли пота, он что-то говорил срывающимся голосом. «Накрылся, наверное, ему Париж», - подумала Надя. Решив, что Симонов в ярости, она попятилась, сделав попытку смыться из-под горячей руки начальника, но он окликнул её. Как оказалось, он пребывал в благодушном настроении и подписал радиограммы, не глядя, даже позволив себе пошутить.
Надя вышла от зама озадаченная, а вскоре Смирнов вместе со своей медсестрой отбыл в прекрасную Францию полноправным представителем управления. Жена его, натасканная технологами и уже отличающая ТИ от ТУ, устроила щедрую отходную в отделе, где провела несколько месяцев. Кому проставился её механик, неизвестно, но Надя сделала вывод, что Симонову нравится униженный стиль общения, который она наблюдала в его кабинете. Она поняла тогда, почему сокращали бойких, самоуверенных девчонок, устроившихся на работу вместе с ней, но неизменно оставляли её, затюканную серенькую мышку. Она подумала, что, если бы сокращение прошло сейчас, её бы точно уволили.
Подобную сцену Наде довелось увидеть ещё раз, уже позже, когда она также не вовремя вломилась в кабинет шефа. Тогда перед ним в позе девочки-двоечницы стояла грузная Рита Францевна, она вся тряслась мелкой дрожью, пот буквально капал с неё градом, она что-то лепетала, а Симонов, вальяжно развалясь в кресле, умиротворённо кивал головой. Бестужева озадаченно раздумывала: значит, Полозкова и вправду захаживает к своему бывшему подчиненному, а теперь недосягаемому начальнику, но зачем? И явно не в первый раз, и тайком. Это стало ясно позже, когда курирующий зам сам лично принёс к ним в отдел приказ о назначении Полозковой директором рыбзавода, строящегося в Северной Корее.
Это был удар, так удар. Отдел встретил известие гробовым молчанием, новоявленная директриса не скрывала триумфа.
- Ну, Рита Францевна, вас-то учить не нужно, что такое ТИ и что такое ТУ? Вы же не медсестра, вы – опытный технолог! – ехидно изрекла Светлана.
- И не надо мне ваши всякие там… знать! Я – директор! У меня будет технолог, вот он всё это пусть и учит! А ты, Светочка, давай, собери эти ваши, как их, ТИ, что ли, какие надо, я их с собой заберу – пусть подчинённые разбираются! – неожиданно властным голосом заявила недавно презираемая всеми сотрудница.
- Да, быстро вы в роль вошли, - подивилась Светлана.
- А что вы думаете, я всё время на побегушках была? Я начальником цеха работала, у меня в подчинении, …- начала, было, Полозкова, но Валерия Петровна прервала поток её воспоминаний.
- Так, девочки, хватит пререкаться! Работать надо!
Надя призадумалась. Все разбегаются по тёпленьким местечкам, медсестра – в Париж, Рита Францевна – в Корею. Ну, ей ничего подобного не светит, но видимо, пришло время и ей подумать о своём будущем, в отделе оставаться становилось бесперспективно, её не устраивало до пенсии копаться в бумажках, изредка выезжая на выставки в провинциальные города. И всё это за зарплату, которая ежемесячно обесценивалась инфляцией. Доходы от расфасовки рыбы в училище оставались небольшими из-за маленьких объёмов, а переработка икры выпадала лишь время от времени. Настала пора выходить на промышленный уровень. Но Бестужева понимала, что начинать собственный бизнес с нуля на пустом месте опасно - требовалась хорошая защита от бандитов и много других составляющих, чтобы производство стало выгодным.
Надя посидела несколько вечеров с калькулятором, посоветовалась с Сергеем, и у неё родился прекрасный план: нужно подвести уже готовое предприятие под крышу управления! Она организует цех при своем объединении, в его составе, как структурное подразделение. Это даст ей неограниченный источник сырья и такой же неограниченный рынок сбыта. А также готовое помещение с профессиональным оборудованием и квалифицированным персоналом, и надёжной крышей. Собственно, ничего нового она не придумала, участок в училище уже действовал, Надя умела производить и продавать продукцию, только теперь хотела делать это в больших объемах и полностью легализовать свою хозрасчётную деятельность. «Я согласна трудиться за одну зарплату, пусть даже небольшую, это будет мой кусок хлеба, - предавалась мечтам девушка, - А чтобы сверху намазать маслом, я всегда смогу провернуть левую работу или получить сверхнормативную прибыль. Главное – у меня будет свой цех!»
Она составила то, что впоследствии назовут бизнес-планом. Расписала планируемый к выпуску ассортимент, в том числе новые виды, указала возможные объёмы производства, а также приложила калькуляцию себестоимости. Помимо стандартных точек сбыта, она предложила часть продукции продавать своим сотрудникам. Документальный проект она дополнила, приложив образцы: солёную и копченую рыбу в нарезку под вакуумом, а также икру (её управление вообще не выпускало). Назвала она этот проект - «Открытие цеха по выпуску малых объемов продукции», и отправилась к Симонову, абсолютно уверенная в безусловном одобрении своего предложения. Ведь в этом была прямая выгода управлению: получать живые деньги от продажи в розницу своих же товаров, не делая никаких материальных вложений, да и вообще никаких телодвижений. При этом получить готовое малое предприятие, что считалось очень перспективным, и всячески приветствовалось и поощрялось вышестоящими организациями в новых экономических условиях.
Предъявив шефу товар лицом, Надя предполагала провести дегустацию и дать необходимые пояснения. Симонов удивлённо выслушал её, забрал образцы и листки с расчётами, но объяснений слушать не стал. Сказал, что сам всё изучит, а пробу продукции проведёт совместно с другими замами и с генеральным директором. Бестужевой велел ждать своего решения. Она знала, что предложение является очень выгодным и перспективным, и не сомневалась, что его примут, и ждала.
Как-то долго ждала, не меньше двух недель. И дождалась. В один прекрасный день в кабинет вошёл Симонов, держа в руках Надины расчеты. Она сразу подскочила на месте. А шеф начал говорить в том смысле, что пора осваивать перспективные направления, а он не слышит от своих инженеров свежих идей. Хорошо, хоть нашёлся один человек, молодец, Бестужева, принесла ему свои разработки и даже образцы. Он провёл дегустацию и сам генеральный одобрил и похвалил. И внёс дополнительное предложение: кроме всего прочего, и в первую очередь, начать выпускать чипсы – вон, в Америке каждый школьник их ест на переменах. Да, пора начать выпускать новые товары маленькими партиями с последующей продажей населению. Генеральный велел создать цех, и вот приказ о его организации на базе училища. Директором назначается Ирина Алексеевна, технологом – Юрий Петрович, уже работающий там преподавателем.
Надя не верила своим ушам, Ирка сидела красная, потупив глазки. Вот, значит, зачем она постоянно бегала к нему в кабинет, зачем приходил туда же её отец! Он, будучи в отставке, уже работал в управлении в первом отделе. Вот зачем к Симонову приходил Юрий Петрович! Отыгрался-таки, бедный Юрик!
- Бестужева, вы будете помогать Харьковой составлять ассортимент продукции, - прервал поток Надиных горестных размышлений шеф.
- Не поняла, я что, в цеху должна работать под её руководством? – чуть не задохнулась от возмущения Надя, решив, что этого не будет никогда!
- Нет, - поморщился Симонов, - там есть, кому работать, а для руководства там одной Ирины хватит. Вы тут, параллельно своей прямой деятельности будете помогать, здесь же отдел новых технологий, вот и разрабатывайте новое, это ваша прямая обязанность!
Симонов вышел. Заинтригованные женщины уставились на Надю, переводили взгляды на Ирку.
- Да, дела….
- Значит, Ирка, ты Надьку подсидела? Она проект составила, а ты директором будешь? А её, значит, по боку!
Харькова вскочила, прижимая руки к груди, начала оправдываться. Бестужева заторможено улыбалась, молча кивая головой на её доводы. Наде стало ясно, что её обокрали, нет, не обокрали – ограбили! Кинули. Нагло и цинично. Её ткнули мордой в грязь, об неё вытерли ноги, как о половую тряпку. Оказалось, что её положение в управлении не изменилось, она была для них последней из никудышных, такой и останется всегда, будь она хоть семи пядей во лбу. Даже среди бандитов она смогла утвердиться благодаря своим деловым качествам, но здесь, в этом консервативном обществе она была и осталась женщиной без связей, без родственников, без поддержки. Никто. И звать её – Никак. И обращаться с ней всегда будут соответственно. Мавр сделал свое дело, мавр может удавиться. И так будет всегда. Зря она надрывалась, чтобы какая-то Ирка сделала себе карьеру на её разработках.
Надя не могла отойти от шока. Харькова что-то тарахтела, подсев к ней, она о чём-то спрашивала, тыкая пальцем в листки с расчётами Бестужевой.
- Ну, конечно, Ирочка, я на тебя не обижаюсь. И, конечно, я тебе помогу, ведь это – моя работа. А никаких новых инструкций не надо, всё сделано по имеющимся ТИ. Но насчёт чипсов, извини, я не компетентна. Вот икра, солёная рыба – это моё, но ты обращайся, если будет время, я в меру сил…,- отстраненно - вежливо говорила она.
Дождавшись, когда Харькова выйдет из кабинета, она позвонила Вадиму, тот обрисовал обстановку. Несколько дней назад к ним приезжал Симонов с Иркой, они осматривали цех, к ним тут же прилип Юрий Петрович. Вадим вначале не понял, что им надо, а они направились к начальнику училища, и теперь всё поменялось. Сегодня Вадиму объявили, что его убрали с должности, распустили бригаду, выполнявшую договорные работы, часть помещения велели освободить от машин для нового оборудования.
- Начнут делать какие-то чипсы. Я ваши машины для нарезки и вакуум-упаковочные забрал к себе, приезжайте, увозите. А также запасы полиэтилена и фольги, а то эти уже на них глаз положили.
Для Нади это означало крах. Больше не имело смысла оставаться в управлении.
Вечером того же дня она сидела в подсобке завхоза трезвая и злая, пила коньяк, закусывая только сигаретой, но алкоголь её не брал. Алла, сама практически не пьющая, весь вечер цедила свои 50 грамм, и Наде наливала как микстуру - понемногу. Иначе та давно бы опустошила всю бутылку, потому что она механически поднимала свой стакан и проглатывала порцию залпом, не разбирая ни вкуса, ни количества. Она изливала подруге свою обиду.
- Алла, меня же элементарно кинули! И не бандиты! Они-то как раз честные, а эти – директора! Ну, да, я не трясусь перед ними, и потом от их вида не обливаюсь! Но я ведь работаю! Я такую золотую жилу преподнесла им на блюдечке! Ну, конечно, это не плавбазу построить, но это – ассортимент, это - живые деньги! Да, в конце концов, самим пожрать на халяву! И ничего не надо делать, ни копейки вкладывать, даже пальцем пошевелить не нужно – всё уже готово, всё я сама уже сделала! Так нет, они решили какие-то чипсы лепить, причём тут рыба? Кучу бабок вламывают в ремонт, в новое оборудование, в сырьё, и ещё неизвестно, что в результате получится, и где это продавать! И никого не колышет, насколько это выгодно! Такое впечатление, что никого не интересует конечный результат. И на кого они меня променяли? На Ирку! Она же – не работник! Она же загубит даже то, что уже сделано, она уже угробила цех!
- Да никому твой результат не нужен! – пыталась урезонить подругу Алла, - Мужики! Им пофиг, что ты выпускать собралась, им пожрать и так принесут. Твой шеф перед генеральным прогнулся с твоими образцами и планами. Ну, и как бы, малое производство сейчас в моде, так что поэтому и одобрили! А руководить по их понятиям, может любой-всякий! Кого они назначат. Их самих так назначили - номенклатура! Может, они раньше баней командовали! Ты же сама говорила, что у вас медсестра поехала технологом при представительстве в Париже работать! А бабушка, не отличающая Австрию от Австралии, директором завода тоже за кордон! А чем эта Ирка хуже них? Эти места не для простых смертных, как ты! Такие рабочие лошади должны всё придумать, подготовить, а потом придёт такая Ирка и пенки снимет! Тем более, папа у неё в первом отделе работает, приходил просить за дочку. Мужики посидели, подумали – и решили. Тебе, женщине, ничего не светит, если у тебя за спиной не стоит влиятельный мужик! В этом мире всё решают мужики по своему разумению, тебе только остается выполнять их пожелания.
- Но ведь это несправедливо!
- Эх, Надька, дура ты конченая! О какой справедливости ты говоришь? Этот мир создан мужчиной и для мужчин!
- Создан мужчиной…. Ты про кого? Про Ленина, что ли?
- Ой, ты тёмная! Причём тут Ленин? Я про Господа Бога! Бога-отца и Бога-сына, Иисус Христос, слышала? Ты хоть Евангелие читала? Священное Писание? Ну, Библию?
- А, ты про это, нет, конечно…. Откуда? Их и взять-то негде! Ну, кое-что читала в выдержках, в атеистической литературе, интересно, конечно….
- Я дам тебе почитать, сейчас в журналах стали печатать. Евангелие от Марка, от Луки, от Иоанна…. Ну, в общем, наш мир создал Господь Бог. Учти, не госпожа, а Господь – мужчина! Он сотворил этот мир и в последний день создал человека по образу и подобию своему – Адама создал, мужчину. А чтобы он не скучал, дал ему жену.
- Знаю, Еву, из ребра!
- Нет, не знаешь. Сначала он сделал первую женщину – Лилит, не из ребра, а так же, как Адама – из глины. Они были равноправными, но Адаму не понравилось, что с ней надо считаться, как с ровней. Они ссорились, Адам начал капризничать, хандрить и Богу жаловаться. Мол, женщина его под каблук подминает, за ней надо ухаживать, уговаривать. И Господь-создатель решил, что надо мужику помочь.
- Так он что, и разбираться не стал, кто прав?
- А зачем? Адама он создал по образу и подобию своему – он мужчина, значит, всегда прав! Царь природы! А женщина – так, для развлечения.
- И что он сделал, в смысле – Бог?
- Да ничего особенного, убил Лилит, и все дела! Мужская солидарность. А для Адама, этого нытика и растяпы сотворил из его ребра верную и послушную Еву. Она и стала его женой, нашей прародительницей, первой рабыней и примером послушания.
- Да, здорово…. Значит, Бог для Адама все условия создал, и жену ему, покорную, дал…. А как же змей-искуситель с яблоком? Значит, не такая уж она и послушная!
- Ева, конечно, послушная, но в отличие от Адама – умная. Пока этот идиот кверху пузом лежал под бананом, она со скуки мёрла и ходила по этому самому Раю пока змея не встретила. Ей захотелось вкусить от древа познания, интересно же, что там такого запретного! Всё-таки любопытство – страшная сила! И Адама без особого труда уговорила яблочко съесть. Он, как настоящий мужчина, был и остался размазнёй и ничтожеством, и перед Богом прогнулся – всю вину на Еву свалил. Ну, и вся кара на нас, женщин пала.
- Ты это так говоришь, как будто всё так и происходило. Сказки это! Рай, Бог, Библия…
- Сказки? Ну, может быть, если ты так считаешь, раз ты атеистка, ну, пусть. Только женщинам всегда приходится играть вторые-третьи роли. Прислуга – и только! Наша обязанность – подай-принеси.
- Да, это правда…. И так всегда было?
- Не знаю, где как, а вот на Руси женщина была - человек, пока христианство не приняли. Женщины землёй владели, должности занимали, слышала про Марфу-посадницу?
- Ну, что-то по истории проходили.
- В Новгороде Великом работала посадницей – самым главным начальником города.
- А как же князь?
- Тогда князья были просто военными командирами, фактически наёмниками, их город на время войны приглашал. А в остальное время всеми делами в городе заправлял посадник, включая внешнюю и внутреннюю торговлю, политику, ремёсла, городское хозяйство, гражданское и уголовное дело, короче, всем. А Великий Новгород являлся самым великим!
- И женщина всем правила? Здорово!
- Княгиня Ольга тоже была великая женщина, а Рогнеда!
- Кто это?
- Первая жена Владимира Красно Солнышко. Ну, не первая, конечно, и не единственная…
-Это, который Русь крестил?
- Именно. Он был сыном рабыни, и когда посватался за Рогнеду, она ему отказала.
- И её не заставили за него выйти?
- Говорю тебе, тогда женщины имели равные права с мужчинами, их никто не мог заставить. Она отказала, и тогда он её похитил.
- Изнасиловал, значит, и ей пришлось выйти за него!
- Типа того. Ну, ещё и отца её убил, и братьев….
- Вот тебе и Владимир Красно Солнышко! Муж.
- Да у него таких жён было – целый гарем. Правда, княжеская дочь она первая была. Гад.
- Почему гад? Он бросил её, что ли? И скоро?
- Не, не скоро! Они детей нарожали кучу, а потом он решил карьеру сделать – в цари выбиться. А для этого женился на дочке Византийского императора, поэтому и крестился, кстати.
- А Рогнеду что, убил?
- Нет, хуже! Он её уговорил христианство принять и в монастырь уйти.
- И она пошла?
- Пошла, стала первой русской монахиней. Потом-то наши цари постоянно своих надоевших жён в монастыри спихивали, традиция такая пошла.
- А Рогнеда? Зачем она это сделала, почему не боролась?
- Наверное, ради сыновей…. Хотела, чтобы они в живых остались, в царской семье жили, престол наследовали. Так и вышло.
- А с новой женой что, Владимир детей не завёл?
- Как же, завёл! Борис и Глеб, первые русские святые.
- Что, тоже в монастырь пошли?
- Нет, их сыновья Рогнеды убили - обычное дело в царской семье, борьба за престол.
- Отомстили, значит, за мать!
- Отомстили. Только женщинам легче не стало: по Домострою женщина – собственность мужчины. С тех пор так и повелось. Всё делается для мужчин! Ты посмотри, что по телевизору показывают: то футбол, то хоккей. Ты футбол любишь? Я тоже нет, не для нас программу составляют! Я уж не говорю про съезды эти партийные! Только мужики могут смотреть эту фигню, а уж высидеть и не заснуть на этих сборищах, редкая женщина в состоянии! А фильмы? Возьми любой боевик, где только рожи друг другу бьют во имя справедливости! Герой – мужик, весь правильный такой, о высоких идеалах думает. И обязательно кого-то спасает: жену, дочку, симпатичную официантку или всё человечество. Ради этого жизнью рискует и врагов побеждает! Вот ты когда-нибудь видела, чтобы мужик ради жены или любовницы чем-нибудь рисковал?
- Не-а! Мужики не то, что жизнью, зарплатой своей рисковать не станут даже ради самой красивой женщины!
- Вот и я об этом! И где-то на заднем плане маячит баба – или полная курица и идиотка, которая пироги печёт и верно ждет, типа Крупской, или шлюха, изменила, гадина, а то, наоборот, соблазняет, сволочь. А машины – это же чисто мужская игрушка! Уж они с ней нянчатся, усовершенствуют, опять же по телику об этом сколько передач! А где, скажите, порядочные стиральные машины-автоматы? Только за границей! А нашим мужикам незачем о стирке думать! Ничего, мол, с бабами не сделается, пусть руками стирают. Ну, ладно стирка – наше дел, а тогда что они должны делать? Правильно, мамонта домой тащить! А сумку с продуктами и зарплату тащишь ты, женщина! Дискриминация в полный рост! Вот американки, те молодцы!
Этот разговор, начавшийся с жалоб девушки на собственную жизнь, закончился общими рассуждениями о неравноправии, и она смогла, наконец, отвлечься от своих обид. «Молодец Алла, как это она так разговор повела, что моя история уже не так оскорбительно выглядит. Не одна я такая обделённая, вон, Рогнеду вообще в монастырь сослали…» - размышляла Надя уже почти спокойно.
- Алла, я вот всё тебя спросить забываю, как тот мужик, нашёл свои деньги в матрасе? – спросила она, неожиданно вспомнив давнишнее происшествие.
- Какой мужик? В каком матрасе?
- Ну, помнишь, когда ты меня с Альбертом познакомила, мы ещё в ресторан ходили! А тот человек откуда-то с Севера приехал машину покупать, и деньги в матрас зашил, чтобы не украли!
- Да-да! Вспомнила, а мы тогда эти матрасы менять начали…. Помню, нашёл. Не успели мы тогда ещё их вывезти, повезло парню, а то бы на помойке искать пришлось. И на одного сумасшедшего в городе стало бы больше. Слушай, как давно это случилось? Такое впечатление, сто лет назад.
- А ведь ещё и года не прошло. Время летит, – вздохнула Надя.
Домой она пришла уже слегка пьяная и почти смирившаяся со своим положением. Как бы это ни было прискорбно, но она осталась за бортом в своем собственном проекте. И это предстояло принять и как-то пережить. «Ничего, ничего, - говорила она себе, - Я всё равно выкручусь, не здесь, так в другом месте!» Алкоголь начал оказывать на неё свое благотворное действие, но как-то запоздало. Она уже в слегка расслабленном состоянии присела у телевизора, тупо глядя на экран.