"То, что нынче выдаётся за женскую природу - свойство абсолютно надуманное, - результат насильственного подавления одного и противоестественного стимулирования другого. Ни один из прочих зависимых классов в результате взаимоотношений с правящим не подвергся подобному искажению своей природной сущности.
Что касается женщин, то им постоянно вопреки их природным свойствам навязывалось теплично-кухонное воспитание - на благо и удовольствие их повелителей.
Усердно пестуемые и обихаживаемые в тепличной атмосфере, быстро пошли в рост и мощно развились одни проявления натуры, тогда как другие, однокоренные с ними, но лишенные ухода, намеренно были застужены под ледяными ветрами и остановились в росте, а иные и вовсе начисто спалило огнём"...
"Чаще всего полное единство чувств и общность интересов охватывают чисто внешнюю сторону отношений, в то время как во внутренний мир жены муж почти не допущен, словно они оба не более чем знакомые.
Можно наблюдать аналогичные свойства и во взаимоотношениях между родителями и ребенком. Отцовская позиция превосходства совершенно не оставляет сыну возможности быть искренним и открытым во взаимоотношениях с родителем.
Страх утратить весомость отцовского слова или суждения настолько велик, что даже лучшие из мужчин подсознательно стремятся предстать значительными или казаться такими, какими они себе больше нравятся. Глубокое взаимопонимание существует лишь тогда, когда двое не только живут под одной крышей, но и равноправны.
Женщина не только подвластна мужчине, но и воспринимает его власть как должное, ставя свои желания в угоду удобству и счастью мужчины, скрывая от него свои чувства, за исключением тех, что ему приятны. Всё эти обстоятельства мешают мужчине по-настоящему понять даже ту единственную женщину, которую он имеет возможность изучить...
Доступные мужчине знания о женщинах ужасно несовершенны и искусственны, и так будет всегда, пока женщины сами не расскажут всего, что у них накопилось... Только вчера общество начало допускать женщин к перу и позволять им открыто высказываться. До сих пор лишь немногие из них осмеливались произнести то, что мужчинам, кто определяет их литературные успехи, слышать неугодно..."
"Мужчины разом не способны постичь и потому не могут с помощью закона предъявить женщинам, - в чём, собственно, их истинное предназначение. Вопрос этот зависит от решения самих женщин в соответствии с их собственными представлениями о жизни и с их взглядами на реализацию собственных возможностей. Нет иных средств определения возможностей того или иного человека, как только опытным путём, и, чтобы определить , что требуется, а что нет женщинам для собственного счастья, подсказки со стороны не нужны..."
"Если мужчины убеждены, будто законодательство о браке должно основываться на законах деспотии, то всё, что делается в современном мире ради снятия оков с женского сознания, ошибочно. Следовательно, женщин вовсе нельзя допускать к литературному образованию. Ведь читающая, тем более пишущая женщина становится возмутительницей спокойствия, и, значит, единственно верно - это воспитать из женщины одалиску или домашнюю прислугу...
Всегда, когда защищается рабство, абсолютизм или абсолютная власть главы семьи, мы неизменно ожидаем оправданий в виде ярких положительных примеров; нам, с одной стороны, рисуют портрет заботливого, любящего властелина, а с другой - портрет любящей рабы, при этом державный ум издаёт всевозможные указы на благо подчинённых, встречаемых их улыбками и восхвалениями.
Эта картина предназначена для тех, кто оспаривает существование добрых мужчин. Кто сомневается, что при абсолютной власти доброго монарха возможны и великая добродетель, и великое счастье, и великая любовь. Но всё же необходимость заставляет передавать законы и институты в руки мужчин недобрых.
Институт брака создан не для избранного меньшинства. Перед брачной церемонией от мужчин не требуется клятв в том, что они достойны верховной власти..."
"В условиях чрезмерной зависимости женщин мужчины оборачиваются к ним самыми низменными, самыми дикими своими сторонами, забыв о щедрости характера и терпении, не считая делом чести вести себя достойно с той, чья жизнь целиком и полностью зависит от их доброго расположения. Напротив, мужчины полны уверенности, что закон отдал им женщину как собственность и ради утехи и что с ней не следует считаться , как положено считаться с другими членами общества...
Мужчины в массе своей властвовать не приспособлены...едва ли кто считается с этой аксиомой как раз там, где она как нельзя очевидна, - когда власть не просто кое-где уступается, но отдается в руки буквально всякому взрослому мужчине, вплоть до самого неотесанного и дикого...
Утверждают, что семья в своём проявлении становится школой заботы, нежности и самоотречения ради любви; но гораздо чаще она предстаёт школой самодурства, подавления, неограниченного потакания собственным желаниям и закоренелого, непомерного эгоизма, принимать жертвы для которого - явление привычное. Неограниченная власть находит в глубине мужского естества и возбуждает к жизни потаённые микробы эгоизма, раздувает искорки, воспламеняет тлеющие угольки, давая право мужчине пестовать те черты характера, которые во всех прочих случаях он предпочел бы утаить и подавить...
Семья - это школа деспотии, щедро питающая как достоинства деспота, так и его пороки...
Семейная зависимость после отмены рабства негров это - единственный пример, когда один человек всецело предоставлен во власть другого с надеждой, что этот последний использует свою власть во благо слабого.
Брачный союз - это единственная кабала, сохранившаяся в законодательстве. Вся характерная для человечества предрасположенность к эгоизму, самопоклонению, несправедливому превосходству над другими берёт начало, смысл и жизненную силу из тех взаимоотношений, которые существуют между мужчиной и женщиной "...
"В качестве компенсации неявной зависимости женщин на первое место выставляется рыцарское отношение к женщине. Юноша даже не замечает, когда именно овладевает им чувство превосходства над девушкой, как растет и крепнет это чувство по мере его возмужания, и когда именно начинает юноша относиться свысока к собственной матери, испытывать к ней не столько уважение, сколько снисходительность, и какое ощущает он монарше-величественное превосходство над женщиной, оказывая ей честь тем, что позволяет стать своей спутницей. Разве не очевидно, что всё это развращает весь строй жизни мужчины и как личности, и как общественной единицы?."
"В основе современного толкования морали и политики лежит тот принцип, что уважение к человеку проистекает из его поступков; что индивидуальность определяется не положением, а деяниями; что личные достоинства, а не происхождение дают право на власть и авторитет.
Общество не должно создавать предпосылки, если человеку не дозволено иметь никакой, и пусть даже временной, власти над другим человеком.
Пока право сильного властвовать над слабым владеет умами общества, попытки открыто бороться за равноправие слабых останутся тщетными.
Даже преклоняясь перед справедливостью, люди будут действовать вопреки ей... Оценивая реально зло, вызываемое дискриминацией половины рода человеческого, которое сказывается в утрате живительного и возвышенного счастья , а затем в усталости, недовольстве и глубоком разочаровании жизнью, что часто сопутствует бесправию, уместно отметить, что из всех наук мы не найдём самой необходимой: научиться не усугублять пороки, присущие человечеству от природы, ревностью и барьерами предрассудков, которые разделяют людей.
Пустые страхи приносят лишь новые, ещё худшие беды тому, кто их напрасно предрекает: ведь всякое ограничение свободы собрата (если не иметь в виду его ответственность за совершение какого-либо зла) иссушает основной источник человеческого счастья и обедняет человечество...всячески умаляя всё то, что человек называет ценностью бытия ".
Джон Стюарт Милль "Порабощение женщин"