НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ. ПЕРВЫЙ СНЕГ. 1994.
Картина русского художника
ИЛЬИ ГЛАЗУНОВА
Государствование Василия казалось только продолжением
Иоаннова… Будучи, подобно отцу, ревнителем самодержавия,
твёрдым, непреклонным, хотя и менее строгим, он следовал
тем же правилам в политике внешней и внутренней…
не унизил России, даже возвеличил оную…
Н. М. Карамзин. «История государства Российского»
ЧАСТЬ 1
ВАСИЛИЙ III. ЦАРЬ И ГОСУДАРЬ ВСЕЯ РУСИ
Василий Иоаннович Третий (1479-1533). Из династии Рюриковичей. СЫН великого Московского князя и первого российского государя Ивана Васильевича Третьего (Иоанна Великого; 1440-1505). ОТЕЦ Ивана Васильевича Четвёртого (Грозного; 1530-1584).
Матерью Василия Иоанновича была византийская принцесса Софья Палеолог, вторая супруга Ивана Третьего.
Пишу эти подробности, потому что в разной литературе, выпускаемой, в частности, для школ, Василия III как только не называют. В «Учебнике литературы» для 7-го класса (часть 1) его назвали ДЕДОМ Ивана IV (Грозного).
А в тетради «История», выпущенной издательством «ЭКСМО» летом 2023 года, в «Важнейших датах мировой истории» Василия III поставили, как правителя в Древней Руси, на место его деда – Василия II (прозван «Тёмный»; его изуверски ослепил один из родственников; он стал жертвой борьбы за власть – здесь и дальше в скобках мои замечания – В. Ф.).
Об этом я рассказала в предыдущей статье «Издательство «ЭКСМО». Сюрпризы для школьников и других».
Наши историки, кинематографисты, художники – поистине удивительный народ. Героев для своих творений чаще избирают не по заслугам для Отечества, а за какие-то «геройства», за необузданность поступков, злоупотребление властью в государстве, которое им доверено Провидением и народом.
Здесь не место говорить о том, как прославлен в разных ипостасях Иван IV, которого именно за злодеяния народ прозвал «Грозным». По другой версии: он сам себе назначил этот эпитет.
Занимаясь прославлением этого князя, историки не находят времени, чтобы правдиво рассказать о славных делах Ивана III и его сына Василия III. А если рассказывают, то много врут. По должному не оценены эти два великих Московских князя.
Если кто-то захотел бы посмотреть их памятники, то есть лишь один современный памятник Ивану III в… г. Калуге. Молодцы все, кто имеет отношение к памятнику в Калуге!
Надо отдать должное историкам и российскому императору Александру II (1818 – 1881; его называли Освободителем), задумавшим отметить грандиозным монументом тысячелетний юбилей России: они не забыли Ивана III. Памятник в присутствии Александра II торжественно был открыт в 1862 году в Великом Новгороде.
Его снимок я увидела в Интернете. Есть большое полотно художника, посвященное тому замечательному событию.
На монументе запечатлены 128 фигур – тех, кто внёс свой вклад в укрепление и развитие России за 1000 лет. Впереди, конечно, Рюрик-старший, основатель династии Рюриковичей; правила она Русью-Россией 734 года.
Среди тех исторических личностей есть и Иван III. Красивый мужчина! Мужественное лицо, усы и борода; суровый взгляд; интересный наряд (предполагаю, что, в действительности, очень яркий) с разными атрибутами царской власти.
«Платье» длинное, а из-под него видна часть ноги. Она меня чрезвычайно заинтриговала: носок ботинка (не знаю, как в то время называлась такая обувь) загнут вверх; и каблучок. Изящный каблучок!
А памятника Василию III нет нигде в России. Я о таковом не слышала. Возможно, этот Московский князь - царь есть среди 128 фигур на монументе в Великом Новгороде. Это было бы справедливо!
Есть один город, где он должен быть. Как награда за свободу от иноземцев. Об этом дальше.
Конечно, время неумолимо стирает имена самых достойных людей. Правильно говорят: ничто не вечно. Но, к счастью, кто-то из них оставляет своеобразные памятники – свидетелей своей жизни.
Например, Московский кремль строили три московских князя. Многое из того, что сейчас есть на территории Московского кремля и в его зданиях – это творения по заказу и при неусыпном контроле великого князя Ивана III (а также что-то – и на его деньги).
Это Успенский собор, освящённый 12 августа 1479 г.; Соборная площадь, Грановитая палата, появившаяся во всей своей красе в 1491 г. А ещё он воздвигнул «Величественные Кремлёвские стены и башни» (и многое другое).
Рассказывая обо всём этом, Н. М. Карамзин с дальновидностью провидца пишет: «Таким образом Иоанн украсил, укрепил Москву, оставив Кремль долговечным памятником своего царствования».
А Новодевичий монастырь в Москве – это своеобразный памятник Василию III. Построен по его повелению в 1524 году. Предполагаю, что появление Новодевичьего монастыря мало кто (исключая историков, краеведов) связывает именно с именем князя Василия III.
В текущем, 2024, году у Новодевичьего монастыря замечательный юбилей - 500 лет! В каком месяце он был освящён, не знаю. Строился, конечно, не один год.
Хочется, чтобы россияне как-то отметили юбилей монастыря. А заодно вспомним добрым словом и Василия III.
Расскажу позже о монастыре и ещё о том, что было построено при князе, и живо до сих пор.
Василий III стал государем Древней Руси в 1505 году (год смерти отца Ивана III); ему было 26 лет.
За 28 лет государствования он «НЕ УНИЗИЛ РОССИИ, ДАЖЕ ВОЗВЕЛИЧИЛ ОНУЮ»!
Существует устойчивое мнение, что первым царём Руси-России был Иван IV (Грозный). Об этом написано и в энциклопедическом словаре, изданном в СССР; в то время к исторической литературе (по крайней мере, к событиям в древнерусском государстве) относились с ответственностью.
Однако, и в том словаре промашка. Иван IV не был первым русским царём.
Сошлюсь на мнение автора (или авторов, не знаю) сайта «Исторический понедельник» (Дзен; статья «Какой русский царь создал современную Россию и определил судьбы всего мира?»; от 2 октября 2021 г.).
Автор объясняет, почему замалчиваются и до сих пор заслуги Ивана III:
«Одна из главных причин – это святая уверенность в том, что Россия пошла от Рюрика. И это большая ошибка. От Рюрика пошла не Россия, а Русь, и это две большие разницы.
Русь – это огромная держава без руля и без ветрил…
А Россия – это цельное монолитное государство, которое возникло не во времена Рюрика, а на 600 лет позже, в конце ХV века. И создал его царь, который был единственным, кому Россия обязана всем, что у неё сейчас имеется. И этот царь звался Иваном Васильевичем из великокняжеской династии Рюриковичей.
Кто-то может сказать, что первым царём был его внук – Иван Грозный, но это опять-таки не так.
У Ивана III хоть и не было титула «Царь и государь всея Руси», как у его сына Василия III, но титул «Государь всея Руси» у него имелся, и во многих документах он титулован именно царём.
Кроме того, западные монархи в особо важных случаях обращались к Ивану III не иначе, как «император» (известно, что немало историков, утверждающих, что титул «император» впервые появился у Петра Первого).
За 43 года княжения он превратил «кучу враждующих друг с другом феодальных государств в объединённую могучую державу».
И начало этой державы следует отсчитывать с 1478 года, а точнее – 15 января, когда к бывшему Московскому княжеству, а в то время – Русскому государству, наконец, силой было присоединено другое русское государство – Новгородская республика, и тоже огромное, и тоже сильное.
Уже за это деяние Ивана III можно считать самым значительным русским монархом».
А дальше называются ещё три его важных для государства дела, среди которых - окончательное уничтожение татаро-монгольского ига (то победное событие известно, как «Стояние на Угре»; 1480 г.; некоторые историки из того понятия исключают слово «монгольское»).
Об этом есть и в сочинении Н. М. Карамзина «История государства Российского».
Огромное удовольствие доставили мне приведённые в названной статье слова немца Карла Маркса:
«Изумлённая Европа в начале правления Ивана, едва знавшая о существовании Московии, стиснутой между татарами и литовцами, была ошеломлена внезапным появлением на её восточных границах огромной империи, и сам султан Баязид, перед которым Европа трепетала, впервые услышал высокомерную речь московита».
(Небольшое отступление.
«Сам султан Баязид… впервые услышал высокомерную речь московита» - в этом есть неясность; ошибка то ли Карла Маркса, то ли переводчика. Не совпадают даты.
Вот что о нём в энциклопедическом словаре: «Баязид I Молниеносный (1354 или 1360 – 1403), турецкий султан в 1389-1402. Вёл активную завоевательную политику на Балканах и в Малой Азии. Разбит и взят в плен Тимуром в 1402 году».
Тимур – он же Тамерлан (1336 – 1405).
Скорее всего, был позже ещё Баязид II или Баязид III., «перед которым Европа трепетала». А Русь-Россия – нет!).
Рассказывала впереди об отце Василия III, чтобы напомнить, какое могучее и благоустроенное государство передал Иоанн III Великий наследнику престола. Отец был истинным патриотом, храбрым воином. Василий III не только «не унизил России, даже возвеличил оную», но и не посрамил честь рода и отца.
Чтобы хоть в какой-то мере восстановить справедливую оценку княжения Василия III, как и обещала, я воспользуюсь тем, что написал о нём русский историк Н. М. Карамзин в своём замечательном сочинении «История государства Российского».
Первая глава в 7-м томе этого исторического шедевра называется «ГОСУДАРЬ ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ ИОАННОВИЧ». Глава большая, а потому я возьму лишь какие-то страницы жизни и деятельности Василия III. А что-то перескажу (ради краткости) своими словами. Профессиональные историки знают, где искать полные тексты.
ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТЬ МОНАРХА - ЮНОШИ
Вот такую характеристику даёт этот историк Василию III:
«…Государствование Василия казалось только продолжением Иоаннова. Будучи, подобно отцу, ревнителем самодержавия, твёрдым, непреклонным, хотя и менее строгим, он следовал тем же правилам в политике внешней и внутренней; решил важные дела в совете бояр, учеников и сподвижников Иоанновых; их мнением утверждая собственное, являл скромность в действиях монархической власти, но умел повелевать; любил выгоды мира, не страшась войны и не упуская случая к приобретениям важным для государственного могущества; менее славился воинским счастием, более опасною для врагов хитростию; не унизил России, даже возвеличил оную, и после Иоанна ещё казался достойным самодержавия».
Далее Н. М. Карамзин подробно рассказывает об отношениях России и Литвы. В своё время государь Иван III выдал свою дочь Елену замуж за литовского короля Александра. То был, безусловно, политический шаг отца.
И вот что случилось во время княжения Василия III. Александр умер в 1506 году. Василию III хотелось (ради мира) «царствовать в Литве»:
«Великий князь немедленно послал чиновника Наумова с утешительною грамотою ко вдовствующей Елене; но в тайном наказе предписал ему объявить сестре, что она может прославить себя великим делом: именно, соединением Литвы, Польши и России, ежели убедит своих панов избрать его в короли; что разноверие не есть истинное препятствие; что он даст клятву покровительствовать римский закон, будет отцом народа и сделает ему более добра, нежели государь единоверный.
Наумов должен был сказать тоже Виленскому епископу Войтеху, пану Николаю Радзивилу (где-то пишут Радзивилл) и всем думным вельможам. Мысль смелая и по тогдашним обстоятельствам удивительная, внушённая не только властолюбием монарха-юноши, но и проницанием необыкновенным.
Литва и Россия не могли действительно примириться иначе, как составив одну державу.
Василий без наставления долговременных опытов, без примера, умом своим постиг сию важную для них обоих истину; и если бы его желание исполнилось, то север Европы имел бы другую историю.
Василий хотел отвратить бедствия двух народов, которые в течение трёх следующих веков резались между собою, споря о древних и новых границах. Сия кровопролитная тяжба могла прекратиться только гибелию одного из них; повинуясь государю общему, в духе братства, они сделались бы мирными властелинами полунощной Европы».
Объединения не получилось. Королём литовским стал Сигизмунд – брат Александра. Новый король, предложив Василию III «вечный мир», поставил ряд условий (в их числе был и вечный спор между государствами о территориях).
Московский князь, хоть и посчитал те требования умеренными, но «хотел удержать всё, оставленное ему в наследие родителем». Василий III напомнил, что литовцы нарушают договор 1503 года, «тревожат набегами владения князей Стародубского и Рыльского, жгут сёла Брянские, отнимают наши земли».
Закончились те неудавшиеся переговоры тем, что Василий III «послал князя Холмского и боярина Якова Захарьевича воевать Смоленскую область».
И ещё одно интересное событие того времени. В Литве тогда жил Михаил Глинский: «Никто из вельмож не был в Литве столь знатен, силён, богат поместьями, щедр к услужникам и страшен для неприятелей». Род его происходил от одного князя татарского, «выехавшего из Орды к Витовту».
Жизнь Михаила Глинского была наполнена интересными событиями: жил в Германии, «заимствовал обычаи немецкие»; был храбрым в боях. Король Александр ему доверял и ценил его преданность. А вот с Сигизмундом отношения не сложились. Вельможу обвинили в том, что он хотел сесть на литовский престол после смерти Александра; что не хотел присягать Сигизмунду.
Когда слухи эти дошли до Москвы, монарх-юноша Василий III предложил Михаилу Глинскому и его братьям Ивану и Василию «милость и жалованье». Согласившись, три брата Глинские «торжественно объявили себя слугами государя Московского».
Так Глинские оказались в Московском княжестве и, как говорят, пустили корни. Но это другая тема. Увы, жизнь Михаила Глинского закончилась трагедией: заключением в темницу и смертью. Его оклеветали недруги и завистники – это одна из версий. По другой: заключила дядю в тюрьму его племянница – Елена Васильевна Глинская (дочь его родного брата Василия).
Но это было уже при сыне Василия III – на ту пору ещё малолетнем Иване Васильевиче IV (Грозном). Об этом есть подробности в одной из глав «История государства Российского» и в другой литературе.
ЕГО ДЕЛА В ПСКОВЕ И НОВГОРОДЕ
Завершив рассказ о переезде Глинских из Литвы в Московское княжество, Н. М. Карамзин пишет:
«Утвердив спокойствие России, Василий решил судьбу древнего, знаменитого Пскова. Какое-то особенное снисхождение Иоанново позволило сей республике пережить Новогородскую, ещё иметь вид народного правления и хвалиться тению свободы: могла ли уцелеть она в системе общего самодержавия?..
Юный Василий естественным образом довершил дело отца: искал и легко нашёл предлог. Хотя псковитяне вообще изъявляли более умеренности, нежели пылкие новогородцы: однако ж, подобно всем республикам, имели внутренние раздоры, обыкновенное действие страстей человеческих.
Ещё в Иоанново время был у них мятеж, в коем один посадник лишился жизни; а другие чиновники бежали в Москву. Тогда же земледельцы не хотели платить дани гражданам: Вече самовластно наказало первых, отыскав древнюю уставную грамоту в доказательство, что они всегда считались данниками и работниками последних.
Иоанн обвинял самовольство Веча: псковитяне едва смягчили его гнев молением и дарами.
При Василии управлял ими в сане наместника князь Иван Михайлович Репня-Оболенский, не любимый народом, питая несогласия между старшими и младшими гражданами, он жаловался на их строптивость и в особенности на главных чиновников, которые будто бы вмешивались в его права и суды.
Сего было довольно для Василия.
Осенью в 1509 году он поехал в Новгород».
С Великим князем была большая свита. А была ли армия, не упомянуто. Даже если он не взял с собой московских дружинников, то в случае необходимости, мог выставить новгородских.
Псков, как город, известен с 903 года; с 1348 года – центр Псковской республики. С 1510 года в составе Русского государства.
Почему Великий князь Иван III и его наследник Василий III решили заниматься тем сложнейшим делом – присоединением Пскова, Новгорода (ещё Твери, Рязани и т.д.)? Потому что Вече, как форма правления, потеряло постепенно своё первоначальное назначение: решать все дела по справедливости, «как народ скажет».
Те города - республики раздирали распри между, как сейчас говорят, элитной частью населения; шла борьба за власть, причём – даже среди близких родственников; появились малоимущие, которых всячески притесняли. Местные чиновники постоянно ездили в Москву и жаловались друг на друга.
Иные наместники лебезили перед внешними врагами, в частности – литовцами. А от подобных изменников можно было ожидать чего угодно.
А чем заканчиваются внутренние распри? Разорением, обеднением, бунтами и ослаблением государства. Распрями всегда пользуются внешние враги. Республики имели армию, но силы не были равны с врагами, хотя русы часто выходили победителями.
Те же шведы и прочие мечтали добраться до Москвы. Московское княжество имело сильную армию. А с присоединением Новгорода, армия стала ещё сильнее.
Когда Василий III стал правителем, ему пришлось, как и отцу, заниматься делами безопасности государства. Внешних врагов не стало меньше. Но и «свои» не давали покоя.
Если бы Иван III прожил дольше, то вслед за присоединением Новгорода, он бы разными способами - оружием или лаской - присоединил бы и Псков. Пришлось Василию III «решать судьбу древнего, знаменитого Пскова».
Почему он с большой свитой поехал не в Псков, а в Новгород? Потому что Новгород уже был своей отчиной, а Псков – ещё самостоятельной республикой.
Царь Василий приехал в Новгород. Были обеды, молебны. В один из тех дней был большой православный праздник – Крещение Господне. Окружённый боярами и воеводами, он «ходил за крестами на реку Волхов, где епископ Коломенский, Митрофан, святил воду: ибо Новгород не имел тогда архиепископа».
Подчеркну, что среди его свиты был и Михаил Глинский. Он быстро завоевал авторитет и доверие у Великого князя. О нём я ещё вспомню.
О приезде Василия III в Новгород и о его планах псковитяне знали. Как говорят, ту весть сорока на хвосте принесла. Они не хотели расставаться со своей свободой, но быстро поняли, что, если ослушаются, то события в республике пойдут по сценарию Новгорода – будет применена армия.
«Пример Новагорода ужасал псковитян; но, лаская себя свойственною людям надеждою, они так рассуждали:
«Иоанн пощадил нас: может пощадить и Василий. Мы спаслись при отце благоговением к его верховной воле; не оскорбим и сына. Гордость есть безумие для слабости. Не постоим за многое, чтобы спасти главное: то есть свободное бытие гражданское, или, по крайней мере, долее наслаждаться оным».
Сии мысли были основанием их политики. Когда наместники великокняжеские действовали беззаконно, псковитяне жаловались государю, молили неотступно, но смиренно.
Ненавидя князя Ярослава, они снова приняли его к себе наместником: ибо так хотел Иоанн, который, может быть, единственно отлагал до случая уничтожить вольность Пскова, несогласную с государственным уставом России: войны, опасности внешние, а наконец, может быть, и старость помешали ему исполнить сие намерение».
Всё завершилось, пусть не быстро, но мирно. Просто коротко перескажу.
Московские чиновники составили список бояр и разного другого служивого люда Пскова. Этот народ должен был прибыть в Новгород: «Василий именно требовал к себе посадников для очной ставки с князем Оболенским (наместник Пскова в ту пору) и велел написать к Вечу, что если они не явятся, то вся земля будет виновата».
Все явились. Василий приказал им ждать суда и назначил сроком 6 генваря. Какие условия Пскову ставил Великий князь? Псковские граждане должны были исполнить три воли государевы: «отменить Вече, снять колокол оного и во все города свои принять великокняжеских наместников».
От решения граждан Пскова зависел исход переговоров: «или сам государь будет у них, добрых подданных, мирным гостем, или пришлёт к ним воинство смирить мятежников».
Они попросили у дьяка князя – Третьяка Долматова, который вёл переговоры, дать им время на размышления до следующего утра. Рыдания стояли над Псковской республикой: «Одни грудные младенцы, по словам летописи, не плакали тогда от горести».
Граждане не только рыдали, но и горячо обсуждали ситуацию. Были и смелые речи, но не безрассудные, так как «рассудок обуздывал сердце». Ударили в Вечевой колокол. Собрался народ. Пришёл Долматов.
«Ему сказали: «Господин посол! Летописцы наши свидетельствуют, что добровольные псковитяне всегда присягали Великим князьям в верности: клялися непреложно иметь их своими государями, не соединяться с Литвою и с немцами; а в случае измены подвергали себя гневу божию, гладу, огню, потопу и нашествию иноплеменников».
Они также вспоминали, что в случае беды им помогали Великие князья. И что град Псков теперь стал отчиной Василия III, граждане его будут рады видеть государя у себя. Так с 13 генваря 1510 года древний Псков вошёл в состав Русского государства.
Побывал ли князь Василий в Пскове? Да! Ездил в карете? Нет, на коне. Встречен он был самым радушным образом; молился в церкви Святой Троицы; обедал со священниками, боярами и воеводами; разговаривал с народом.
А ещё было у него, рачительного хозяина, много других разных хлопот: назначил наместников, определил воевод, тиунов и старост в пригороды; «установил новый чекан для монеты и торговую пошлину»… Список его дел там получится длинным.
Василий III также «выбрал место для своего дворца и заложил церковь святой Ксении, ибо в сей день её памяти уничтожилась вольность Пскова».
Месяц провёл Великий князь в Пскове. Возвращался он не только с теми, с кем туда прибыл. Триста семей псковских были переселены в Московское княжество. По разным причинам. А потом на их место переселились триста семейств купеческих из разных городов.
Из того, что написал Н. М. Карамзин, видно: несмотря на то, что псковитяне рыдали, сожалея о потере своей свободы, разум им подсказывал, что поступили они правильно, что они обрели хорошего защитника от жадной на войны Литвы и прочих таких врагов.
Заключение историка о тех событиях в 1510 году:
«Так Василий употребил первые четыре года своего правления, страхом оружия, без побед, но не без славы умирив Россию, доказав наследственное могущество её государей для неприятеля внешнего и непременную волю их быть внутри самодержавными».
СМОЛЕНСК. ВОЗВРАТИТЬ СОБСТВЕННОЕ – ВЕСЕЛО НАРОДУ
Смоленск - тот город, где обязательно должен стоять памятник царю и государю всея Руси Василию III. В Смоленске я не была. Но интуиция мне подсказывает, что памятника князю там нет. Буду рада вести, что я ошибаюсь.
Его судьба несколько иная, чем у Новгорода и Пскова. Известен Смоленск с 862 года. С конца IХ века был в составе Древней Руси. С ХII века - центр Смоленского княжества. В 1404 захвачено Великим княжеством Литовским. И находилось в «плену» до 1514 года.
В главке «Взятие Смоленска» в сочинении Н. М. Карамзина «История государства Российского» подробно написано, как из того плена Смоленск был освобождён Великим князем, царём Василием III.
Выше речь шла о возможном заключении мира с Литвой (с Сигизмундом, севшим там на трон после смерти брата Алекандра). Не получилось договориться так: чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Закончились те неудавшиеся переговоры тем, что Василий III «послал князя Холмского и боярина Якова Захарьевича воевать Смоленскую область».
А в 1514 году пришла пора окончательно вернуть Смоленское княжество. К войне с Литвой «поощрял» государя Михаил Глинский. И, вроде бы, имел в победе свой интерес – просил у Василия III подарить ему Смоленск, как «наследственный удел». Получил отказ.
Н. М. Карамзин отметил: «По крайней мере, Глинский оказал тогда государю важную услугу, наняв в Богемии и в Германии многих людей искусных в ратном деле, которые приехали в Москву через Ливонию».
«Литовцы уже перестали бояться наших многочисленных ополчений и думали, что завоевания россиян были единственно счастием Иоанновым». Не думали – не гадали, что Иван III воспитал достойного наследника.
8 июня большая рать выехала из Москвы. С государем были его братья, бояре; «В Туле, на Угре находились полки запасные». Смоленск был осаждён:
«29 июля начали стрелять по городу из-за Днепра, большими и мелкими ядрами, окованными свинцом. Летописец хвалит искусство главного московского пушкаря, именем Стефана: от ужасного действия его орудий колебались стены и люди падали толпами; а пушки литовские, разрываясь, били своих».
Закончилась та война полной победой русичей. Епископ Варсонофий 1 августа 1514 года «торжественно святил воду на Днепре и с крестами пошёл в город». А за ним – Василий III, воеводы, воинство. Епископ окропил всех их святой водой.
«Окружённый воинскими сановниками, - повествовал Н. М. Карамзин, - Василий сквозь толпы ликующего народа прибыл во дворец древних князей Мономахова племени и сел на их троне, среди бояр и воевод; призвал знатнейших граждан, объявил им милость, дал грамоту льготную и наместника …». И так далее, и так далее.
Сто десять лет находился Смоленск в плену Литвы. Вернуть его домой было делом чести одного из князей – потомков Мономахова племени.
Н. М. Карамзин так оценивает то событие:
«Взятие Смоленска, говорит летописец, казалось светлым праздником для всей России. Отнять чуждое лестно одному славолюбию государя; но возвратить собственное весело народу».
Потом по Смоленску будут ещё топтаться поляки и другие недруги, в частности, немецкие и иные фашисты. Но это будет потом!
ВСЁ ОТ СКИФОВ!
Из истории известно, что Псков, Новгород, Смоленск (и другие княжеские уделы в Древней Руси) – во времена оные не были лишь городами; они были республиками. Напишу об этом предельно популярно.
Недавно я прочитала прелюбопытную статью «Скифские цари в древней русской истории по 7-томнику «забытого» историка князя Михаила Щербатова. Имена, события, факты» (Дзен; журнал «СНЕГИРЬ» от 11 августа 2023 г.).
Князь Михаил Михайлович Щербатов (1733-1790), историк, публицист, почётный член Петербургской академии наук. Он написал монографию «История Российская с древнейших времён» в 7 томах.
Историки высоко оценивают это его сочинение, подчеркивая, что князю удалось отыскать в разных архивных «кладовых» подлинники древних документов.
Даже по пересказу в названной статье видно, что в «Истории» много интересного. Прежде всего о народе, который и сейчас вызывает споры: существовал или это легенда – о скифах.
Чтобы не отвлекаться от основной темы, возьму лишь небольшой текст, в котором М. Щербатов, повествует «про наше скифское прошлое» так:
«… Несумнительно есть, что скифы и славены, первые обладатели России, если не письменами, ибо они их не имели, то по крайней мере песнями, изустными преложениями и другими подобными способами память знатных дел сохранили».
И ещё:
«Скифия и Сарматия Европейская… вмещала в себе нижеследующие страны: Великую и Малую Россию, Польшу, Литву, Курляндию, Лифляндию, Пруссию, часть Венгрии и некоторые другие.
Моря, с которыми «сия страна была смежна»: Белое, Азовское, Чёрное, Балтийское с заливами Ботническим и Финляндским».
М. Щербатов разделил скифов на разные подгруппы – по типу правления в их поселениях. Историк сделал вывод, что «основная, самая многочисленная и самая влиятельная из них в историческом плане, - это «царские скифы», то есть скифы во главе с царями». Он нашёл примеры республиканской формы правления.
Из названной выше статьи: «Михаил Щербатов намекает на то, что республиканское правление в Новгороде (куда, как известно из «Сказания о Словене и Русе» пришли крупные группы скифов) – это наследие и традиция старой пра-родины».
Получается, что тысячу раз прав русский поэт Александр Блок: «Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы!».
НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ В МОСКВЕ
Василий Иоаннович, отправляясь в поход на литовцев, чтобы вернуть в лоно русского государства Смоленск, дал обет – торжественное обещание: построить монастырь, если война завершится победой. И построил.
Волею случая у меня оказалась замечательная документальная книга Василия Николаевича Осокина «Его стихов пленительная сладость… В. А. Жуковский в Москве и Подмосковье». В ней есть прелестный рассказ о Новодевичьем монастыре и его «отце» - Василии III.
О русском оригинальном поэте Василии Андреевиче Жуковском (родился 9 февраля 1783 года; 241 год тому событию) есть большая коллекция литературы. Но люди настольно многогранны, что невозможно описать, даже искусному мастеру пера, все их годы, дни и часы; все их дела.
По-моему мнению, в названной книге есть то о поэте, чего нет у других авторов.
Присмотритесь: между Василием III, Василием Жуковским и Василием Осокиным пролегли века. А имя живёт. Святое имя - Василий! В переводе с греческого языка – «царский».
А дальше только о монастыре.
В. А. Жуковский жил в Петербурге, но нередко бывал и в Москве. Или по своим делам, или с царской семьёй. В середине января 1815 года поэт приехал в Москву. Остановился у Н. М. Карамзина, который жил «в доме Селивановского на Большой Дмитровке (Пушкинская улица, 15; не сохранился).
Поэт работает над грандиозным стихотворением «Певец в Кремле»; встречается с разными знакомыми и литературными друзьями. Гость и хозяин много гуляли, говорили о литературе; о её прошлом и настоящем.
Из названной книги:
«В один из ясных солнечных дней Карамзин с Жуковским посетили Новодевичий монастырь.
Голубые сугробы искрящегося снега. К массивному собору ведёт широко расчищенная дорожка. Молодые монашки, разгребавшие снег, почтительно замерли.
Карамзин дотронулся до руки Жуковского, предложил остановиться.
- Люблю бродить по таким вот местам. В Петербурге этой древности не увидите, нет. Новодевичьему монастырю уже около трёхсот лет, основан он в 1524 году и получил название своё от первой настоятельницы – Елены Девочкиной.
В монастыре восемь церквей. В главной – гробницы многих царских дочерей. Дочери Ивана Грозного – Анны, царевны Софьи Алексеевны, первой супруги Петра Великого – Евдокии; всех уж и не вспомню…
Посмотрите, как прекрасно сооружены стены, высокая колокольня, монастырские башни. Ещё Баженов называл их изящным зданием, а преосвященный Платон говорил, что она «по лёгкому зодчеству своему как будто стремится к облакам».
Вы поднимались на колокольню? С неё представляется вид обширный и прелестный. Большая часть площади занята красивым кладбищем, пределами всего чудесного вида служат отчасти весёлые вершины Воробьевых гор, где теперь созидается Христу Спасителю храм.
А история каждого московского храма всё равно, что прожитая жизнь человека – чего в ней только не было! Разве, в самом деле, не похож этот Смоленский собор на опалённого огнём воина? Взгляните на него внимательно, и вы почувствуете это».
Василий Жуковский слушал Николая Михайловича с большим вниманием. Московские храмы и у него вызывали такие же пламенные чувства, но он не хотел перебивать историка, ждал:
«Что-то скажет этот всё ведающий мудрец, тонко понимающий, наверно, и красоту древнего искусства? Даже стоять рядом с ним и смотреть вот так, ощущать полёт истории – уже есть наслаждение».
« - Да знаете ли вы историю этого храма? – спросил Николай Михайлович. – Нет? Тогда слушайте. Построил его Великий князь московский Василий III. Вольный торговый тракт открылся теперь с Руси на Запад.
И поставил государь монастырь-крепость именно в том месте, откуда дозорные – видите вон там смотровые щели? – могли следить сразу за тремя переправами через Москву-реку: у брода Крымского, у гор Воробьевых да у Дорогомилова…
В 1571 году монастырь и весь город разорил хан крымский Девлет-гирей. Но через двадцать лет хан Казы-гирей, встреченный пушками монастыря, уже повернул обратно, и куда ни совался – повсюду его угощали пальбой другие московские монастыри - крепости…
Вы знаете, видно, что здесь после смерти царя Фёдора Ивановича находилась постриженная в монахини жена его, Ирина, сестра Бориса Годунова; что сам Годунов, ещё до избрания его на царство, скрывался за бронёй этих святых стен: а вдруг выманят и убьют его коварные бояре?
Как, наконец, чаша судьбы благосклонно склонилась к нему. И вот он чинно выходит отсюда государем под звон колоколов, сопровождаемый духовенством, в празднично сияющих ризах, при стечении народа московского…
Вы знаете также, что сто лет спустя содержалась здесь насильственно постриженная Петром Великим сестра его, бывшая правительница государства Софья. Раскрыв затеянный ею заговор, государь казнил под окнами монашеской кельи верных ей стрельцов…
Ну, чем всё это не полная доблестных дел и горестных злоключений жизнь какого-нибудь человека? А я ведь поведал вам её незначительную толику».
Ещё маленькая информация из другого источника (Дзен. Сайт Тайный фотограф Москвы. 31 января 2023 г. «Суздаль. Покровский женский монастырь, или Связь сквозь расстояния и годы»).
Первой игуменьей Новодевичьего монастыря стала преподобная Елена, переведённая в Москву из Суздальской Покровской обители. Василий III и в Суздали построил монастырь.
В 1509 году Великий князь с первой своей супругой Соломонией Сабуровой был на богомолье в Суздали. Там они посетили Покровский женский монастырь, воздвигнутый в 1364 году. Первым его духовником и основателем был Евфимий Суздальский.
В 1510 году Василий III «повелел начать в этой обители каменное строительство. Первым был возведён величественный собор Покрова Богородицы».
В продолжении: Василий III и его жёны; наследник; загадки шлема…
Опубликованный снимок полотна И.С. Глазунова взят из альбома "Илья Сергеевич Глазунов. Работы 1977-1994 годов". Москва. "Изобразительное искусство". 1994 г. Страховое Акционерное общество ИНГОССТРАХ.
Ещё некоторые пояснения к названному в начале очерка учебнике "Литература" (часть 1) для 7 класса. С 1999 года он выпускался издательством "Мнемозина", под редакцией Г. И. Беленького. Кто он, не написано.
На учебник дали положительные заключения (без фамилий) Российская академия наук и Российская академия образования. Использовался он в школах и в 2012 году. Есть ли он сейчас среди учебных пособий и в том же виде, не знаю.
В том учебнике упоминался историк Н. М. Карамзин и приведены слова из его труда "История государства Российского", якобы, относящиеся к Ивану IV Грозному: "в политике внешней неуклонно следовал великим намерениям своего деда (Василия III)".
Уже я назвала ошибку автора (авторов?) учебника: князь Василий III - отец, а не дед Ивана Грозного.
Приведённая здесь фраза о политике Ивана Грозного, скорее, изменённые слова из характеристики Василия III, данные Н. М. Карамзиным (см. выше):"Будучи, подобно отцу, ревнителем самодержавия... он следовал тем же правилам в политике внешней и внутренней".
Не понимаю, как можно быть безответственным при подготовке учебников для школьников, делать такие ошибки! Небось, все, кто имел отношение к его выпуску, кандидаты и доктора педагогических наук; члены-корреспонденты и академики РАН и Российской академии образования.
Виноваты в ошибках и все, кто работал с ним в издательстве "Мнемозина"; прежде всего, редактор.
Если с той ошибкой (дед, а не отец!) учебник "Литература" переиздавался потом немало раз, значит, и преподаватели школ виноваты.
Очень всё это печально, взрослые тёти и дяди!
Литература:
Н. М. КАРАМЗИН. Марфа-посадница, или Покорение Новагорода. Повести. Главы из «Истории государства Российского». Ленинград. «Художественная литература». 1989 г.
В. Н. ОСОКИН. Его стихов пленительная сладость… В. А. Жуковский в Москве и Подмосковье. Москва. Издательство «Московский рабочий». 1984 г.
4 февраля 2024 года