— Я - просто неформат! — глядя на себя в отражении воды, произнесла Кикимора, — Ну и что, глазки у меня маленькие... ну, и чуть косенькие... зато хорошо видят! Это же плюс?
Огромный жирный лягух, который сидел на камне и смотрел на Кикимору, неуверенно кивнул. Та, широко улыбнувшись, отчего лягух попятился, снова стала рассматривать себя, поворачиваясь то правым боком, то левым.
— И нос у меня не такой уж и большой, так ведь? — с угрозой, но ласково спросила Кикимора.
Лягух снова попятился, зависнув практически на краю булыжника, но, всё равно кивнул.
А заметно повеселевшая зелёная девушка, кокетливо накручивая длинный локон на пальчик, стала принимать зазывно-эротические позы, искоса поглядывая на лягуха. Нет, как объект флирта он ей был неинтересен. Просто больше тренироваться было не на ком. Лягух — единственный, кто не успел сбежать, когда молоденькая Кикимора вдруг озаботилась оценкой своей внешности.
Впрочем, бурый жаб уже и сам понял, как опростоволосился. Просто теперь не мог уйти незаметно. Заметно — мог. Но ведь потом Кикимора его найдёт...
Лягух поёжился. Все жители болота знали, какие Кикиморы мстительные и злопамятные. Так что, приходилось терпеть, кивать и делать вид, что ему очень интересна суть беседы.
Мимо носа Лягуха пролетела муха. Он сдержал порыв. Потом прошмыгнули два комара. Тогда он не выдержал, хапнув воздух ртом, подтягивая липким языком добычу. Не удержавшись на краю камня, побалансировал секунду, и с громким бултыхом ушёл под воду. Вынырнуть обратно не рискнул: сквозь толщу воды видел, как злая и обиженная Кикимора носится по берегу, размахивая кулачком.
— Ну, что не так! Я же красивая! — возмущалась Кикимора, —почему только я это вижу? Ну, пусть не красивая, пусть симпатичная... ну или милая... Во! Я — обаятельная! И Эта у меня есть... как её...! Да! У меня есть! Эта! Ну, Эта!
На нижнюю ветку дуба сел мудрый Ворон. Понаблюдав за мечущейся по берегу молоденькой Кикиморой, задумчиво спросил:
— А что за «ЭТА?» Ты про что? Если про то, что я думаю, то «ЭТА» у всех есть...
— В смысле, у всех девочек есть, — поправился мудрый Ворон.
Не даром он был Мудрым. Потому что у мальчиков, как он знал, был «ЭТОТ».
—Это сейчас ты про что?! — подозрительно прищурилась уже злая Кикимора.
Мудрый ворон спустился на ветку пониже и тихонько что-то прошептал ей на ухо. Взбешённая Нечисть с неожиданной резвостью подпрыгнула и сцапала Ворона за крыло. Оскалив маленькие острые зубки прошипела:
—Я про харизму, извращенец в перьях! Про харизму! Она есть у всех! Вот у кого нет красоты и симпатичности, у тех обязательно должна быть эта самая харизма! Понял?!
— Да понял я, понял, —забился ворон в цепких лапках нечисти. Сообразив, что так просто от обиженной Кикиморы не вырваться, решил прибегнуть к хитрости. Не даром же он был Мудрым!
—А хочешь, я тебе докажу, что ты Красавица? — елейным голосом спросил Ворон, — поэтому я и не догадался про харизму! Просто залюбовался тобой, такая ты симпатичная, милая, обаятельная!
Лесть Ворона дала свои плоды. Молоденькая Кикимора засмущалась, легкий румянец слегка окрасил её щёчки, но пальчики она не разжала. Хватит, одного собеседника уже потеряла! Хотя... морду того лягуха она запомнила! Пусть не надеется избежать наказания!
Кивнув Ворону, нечисть приготовилась слушать. А тот недаром был Мудрым. Он уже всё придумал:
—Вот скажи мне, — начал он задумчивым тоном, — Кто лучше всего понимает в красивости и симпатичности?
Кикимора задумалась. Лесной нечисти она не верила совсем: ещё недавно водные ссорились с сухопутными, обзывались и делали друг другу пакости. Спрашивать своих же, болотных, смысла не было: какая нечисть признается, что кто-то лучше него? К Лихо идти страшно... К бабе-Яге — тоже.
— И кто же? — она вопросительно посмотрела в глаза Ворону.
Тот помолчал и медленно, весомо, чуть ли не по слогам произнёс:
— Лучше всех в красоте разбираются... ЛЮ-ДИ !!!
Кикимора икнула и от неожиданности выпустила крыло птицы.
Ворон тут же взлетел и сел на ветку дуба. Но не на нижнюю, а чуть повыше. Как мы уже говорили, это был очень, очень Мудрый Ворон.
— Ну, дааа, — протянула задумчиво Кикимора, — Но ведь Лихо не даст своего человека... она не разрешит его спрашивать... может, потихонечку подкрасться, и пока она не видит, задать вопрос? Или лучше из болота вынырнуть? Ты это предлагаешь?
Ворон, который ничего этого не предлагал, а попытку зайти на территорию Лихо воспринял как угрозу своему существованию (он был очень-очень-очень мудрым!), чуть не упал на землю.
—Нет-нет! —прокаркал Ворон, — Ни в коем случае! К тому человеку мы даже близко подходить не будем! Мы другого найдём!
—Другого? — с сомнением протянула нечисть, —Какого другого? Чьего? Озёрника? Болотника? Лешего?
—Нет! —решительно ответил Ворон, — Мы спросим ничейного человека!
— Ниии-ичейноо-ого, — заинтересовалась Кикимора, — А где мы его возьмём? В лесу ничейных нетуу-у...
—Зато рядом есть, — заговорщицки подмигнул Ворон, — Пошли к нему?
Кикимора, побледенев от важности момента (вдруг человек скажет, что она некрасивая?!) только кивнула.
Через пятнадцать минут (нечисть по чаще передвигается очень быстро) парочка стучалась в дверь маленькой избушки на краю леса. Там что-то зашуршало, грюкнуло, что-то упало и рассыпалось. Послышалось негромкое ругательство, затем шаркающие шаги, и на крыльцо, щурясь и вглядываясь в незваных гостей, вышел хозяин.
Молоденькая Кикимора, открыв рот, смотрела на человека. Она впервые в жизни видела так близко самого настоящего, живого человека! Да ещё и мужчину! У него были седые волосы, морщинки вокруг глаз, приветливая улыбка. Все вопросы, которые раньше в уме составляла Кикимора, разом испарились. Сейчас она с удивлением и восторгом рассматривала уютный домик, край печки, что виднелся в дверном проёме, герань в глиняном горшке на окне...
— Заходите, гости дорогие, шире улыбнулся хозяин, у меня как раз чай в самоваре закипел! И пирог я сделал... Он почти получился! Только один бок подгорел!
И усмехнувшись, распахнул дверь, приглашая Кикимору. Сильнее прищурившись, мужчина пытался рассмотреть девушку, но зрение с возрастом сильно упало. Поэтому, подставив второй стульчик к столу, он пытался нашарить очки на полке. Не найдя, стал искать на подоконнике, но их и там не было. (как мы уже говорили, Ворон был ОЧЕНЬ мудрым!)
Дальше заставлять гостью ждать было неудобно, и хозяин, почти на ощупь, поставил перед ней чашку и налил чая. Поставил пирог в центр стола, отрезал кусочек с неподгоревшей стороны, положил на тарелочку. Подвинул. Улыбнулся. И стал пить свой чай, молча, ожидая, пока гостья придёт в себя, рассмотрит комнату, скажет, зачем пришла. Он не торопился: вот уже несколько лет Иван Матвеевич Загорский жил в небольшом доме, подальше от людей, на окраине леса. Просто, когда вышел на пенсию, захотел тишины и покоя. Чтобы птички по утрам, рыбалка по вечерам, и огонь в печи, и стрекот кузнечиков по ночам, вместо рёва проезжавших машин!
Накоплений хватило на всё, а раз в пару месяцев приезжал улыбчивый парень, который привозил продукты, лекарства, нужные в хозяйстве вещи. И если сначала Иван Матвеевич наслаждался отсутствием цивилизации в этом укромном уголке, то через пару лет начал скучать по компании. Поэтому свалившаяся неизвестно откуда странная молоденькая девчонка с ручным вороном, была для него приятным сюрпризом.
—Может, заблудилась? — думал про себя пожилой мужчина, прихлёбывая чай, — Наверное, с друзьями в поход отправилась и потерялась. Надо ей на втором этаже постелить, там уютнее и теплее. Странная мода у этой молодёжи! Зачем красят волосы в зелёный цвет? Вон, мне даже кажется, что и личико у неё зеленоватое. Отсвечивает, наверное! Совсем зрение упало, надо будет Витьке сказать, чтобы посильнее очки купил...
А кикимора, между тем, наконец, пришла в себя, и решила «брать быка за рога», то бишь получить ответ на свой вопрос. Сцепив ладони вместе, что аж суставы побелели, она, сделав легкомысленную лёгкую улыбку на лице, спросила:
— А-аа, скажите, вы в красоте разбираетесь?
Иван Матвеевич моргнул. Проглотил кусочек пирога, задумался. Но так как с молодёжью общаться не умел, решил вести себя как серьёзный, умудрённый жизненным опытом аксакал. Поэтому, кивнув для солидности, откашлялся и сказал:
—Конечно! Я — всю жизнь проработал оформителем в отделе рекламы, уж кто-кто, а я точно в красоте разбираюсь!
—Тогда... — залепетала Кикимора, — тогда, тогда... скажите, только честно: я- какая?
—Какая-такая какая? — Не понял Иван Матвеевич, — Ну, стройная, красивая...
— Красии-и-вая?! — неверяще прошептала Кикимора, — Честно?! Вот честно-честно-пречестно?!!
И тут до Ивана Матвеевича дошло: скорее всего, девушка не прижилась в своём кругу. «Неформалка», вспомнил он нужное слово. Её наверное, обидели... пошутили над зелёными волосами... молодёжь бывает очень ранимой в этом возрасте... И не потерялась она, а сбежала из дома, бедненькая!
Психологией Загорский никогда не увлекался, но даже он знал азы: малолетнего неврастеника следовало успокоить, сказать что-то приятное, кроме того, представить будущее хорощим и стабильным. Не пугать, не отправлять к родственникам (вдруг, это они его обижают?). Короче, надо чтобы невротик почувствовал себя в безопасности! Да! Поэтому сделав голос помягче и подоверительнее, Иван Матвеевич прищурился и стал разглядывать мутное зелёное пятно с неврастенией.
— Ты - ОЧЕНЬ красивая! — сделал веский вывод Загорский и откинулся назад, на спинку стула, словно проделал ответственную работу оценщика бриллиантов. Выдохнул, покивал. А потом серьёзно добавил, понимая, что сейчас этот мелкий, тщедушный неврастеник с зелёными волосами, уже весь внутри испереживался и издёргался:
— Да! На редкость изящная, красивая, стройная девушка! Никогда таких не видел!
Иван Матвеевич был доволен: он же не соврал! Это зелёное пятно было самым симпатичным, по сравнению с другими пятнами!
Знаете ли вы, почему нечисть таится от людей? Почему не идёт на контакт? Не потому, что плохая. И не потому, что мы не такие, как должны быть. Всё гораздо проще: нечисть чувствует ложь. А кто стал бы общаться с другом, обманывающим тебя на каждом шагу, даже без повода? Просто нечисти не понять: то что она считает неправдой, для нас лишь деликатность...
Как сказать бывшей однокласснице, с которой не виделись лет двадцать-тридцать, что она расплылась и похожа на весёлую панду? С такими же габаритами и мешками под глазами? Вот и я про то же. Поэтому: «Дорогая, ты совсем не изменилась, так и осталась хохотушкой и симпатягой!»
А нечисть этого не понимает...
Поэтому сейчас, услышав абсолютно правдивый ответ от человека, Кикимора растерялась. Она была согласна и на «симпатичность», «миловидность», даже непонятную «харизму». Про красоту Кикимора точно знала — это не про кикимор. Даже про Бабу-Ягу говорили, что она «интересная» и «обаятельная». Но ведь человек не врёт... Она точно это слышит!
Иван Матвеевич расцветал внутри, как куст шиповника: его колючки покрывались розовыми цветами, а внутри царило счастье. Девчушка так растрогалась, что аж стала вытирать глазки. Да! Он абсолютно правильно всё сделал! Эх, надо было идти в психологию... Такой талант пропадает!
Кикимора же судорожно соображала. Она была ещё совсем молоденькой, лет триста всего. Но уже точно знала: такое сокровище, что она отыскала — враз отберут! Подумать только! Человек, который говорит правду — да это чудо высшей пробы! А кроме того, лишь он единственный видит в ней КРАСОТУ... Вооот! Прятать! Срочно его прятать! Он — свидетель её красоты... и Кикимора задохнулась от счастья.
С тех пор жизнь Ивана Матвеевича круто изменилась. Во-первых, Кима, как представилась гостья, сказала, что живёт неподалёку, у неё эксперимент по выживанию в дикой природе. Но с удовольствием будет прибегать на чай и пироги к Загорскому. А во-вторых, девушка забраковала его травяные сборы. Сказала, что знает растения лучше, и на следующий день принесла. Новый чай, и вправду бодрил, перестали болеть суставы и пошаливать печень.
Названная внучка оказалась такой заботливой и весёлой, что Иван Матвеевич нарадоваться не мог. Единственное, что расстраивало старика — так это пропажа очков...
— Но ничего, потом новые закажу, рассмотрю свою внучку, —улыбался своим мыслям отшельник.
—Да-да, надейся, — кивал на подоконнике Мудрый Ворон, — Как получишь, так и потеряешь!
Как мы уже говорили, это был ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ мудрый Ворон...