Глава 5. Чудище в европейских одеждах реформаторства - Пётр I
…Но самым экстравагантным, с повадками, выходящими за рамки разумного понимания, оказался пятый по счету царь династии Романовых – Пётр I.
По масштабам его преобразований он в нашей истории по праву занимает ведущие позиции в личностной оценке лидеров России. Но, как «кровавый реформатор», бездушный деспот и дурновоспитанный алкоголик, он своими деяниями, скрупулезно записанными дотошными летописцами, заставляет нас постоянно ловить себя на мысли: «Как это всё уживалось в одном человеке?».
…Уже в пятилетнем возрасте шустрому царевичу Петруше батюшка-царь приставил некоего Никиту Зотова, подъячего, в обязанности которого входило научить своего воспитанника азбуке. Царевич учился охотно и бойко, но часто утомлялся, а потому его более интересовали не сами книжки, а «куншты», то есть картинки в них. Его учеба была более похожа на самообразование в том смысле, что Петруше нравилось учить то, что ему было по душе. Он, например, до самого своего восшествия на трон ещё не конца владел азбукой, а до конца жизни – грамматикой и орфографией. Зато с усердием изучал математические, астрономические и артиллерийские премудрости (хотя эти премудрости так до конца им и не были освоены). Лишённый правильного образования, царевич однако рос в далеко в хорошо образованном окружении. Среди его воспитателей были люди, неплохо знакомые с западной культурой. Да и самого Петра постоянно тянуло к иноземцам, которых было немало при дворе ещё со времен его отца – Алексея Михайловича.
…Молодой царь сразу оказался каким-то не таким, как надо. При своей физической активности и любознательности он был очень инфантилен: увлекался играми в «войну», катался на деревянных лошадках, с упоением осваивал барабанную дробь. В 17 лет, женившись по настоянию матери, на Е. Лопухиной, он оставляет молодую жену и переезжает из царских хором – вначале в полковую избу «потешного» Преображенского полка, а затем со своими «всамоделишными» кораблями на Переяславское озеро, где весело проводит время даже зимой. Уже тогда формируется его бесшабашно-разгульный характер: он то дико пьянствует у своего любимца Лефорта в Немецкой слободе («Тут началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать, что по три дни, запершись в том доме, бывали пьяны и что многим случалось оттого и умирать»), то проводит такие маневры своих «потешных» полков, что на поле боя остаются десятки убитых и раненых. А ещё молодой царь начал в ту пору «с дамами иноземскими обходиться», научился «танцевать по-польски», фехтовать и умело гарцевать, сносно говорить на немецком и голландском языках. Уже тогда Пётр начал выражать скепсис по отношению ко всему исконно русскому, патриархальному. Он открыто стал игнорировать торжественные выходы в соборную церковь, публичные аудиенции и другие дворцовые церемонии. Более того, он устроил публичное глумление над церковью, учредив так называемый «всешутейший и всепьянейший собор», где пьяные шуты грубо пародировали православные святые традиции.
… В 1694 году умерла мать Петра (ему уже стукнуло 22 года) и молодой повеса «сам понуждён был вступить в управление», но при этом «труда того не хотел понести и оставил всё своего государства правление – министрам своим». Правительственный механизм в начальные годы правления Петра продолжает идти своим ходом, в который молодой царь вмешивался только для подпитки ресурсов своих морских забав. Именно продолжением этих забав, как это ни кажется странным, был однажды удуман Петром поход на Азов, вылившийся в войну с Турцией.
Азов был взят, но петровский флот оказался никуда не годным. И тогда срочно и насильственно собранные с зажиточного населения деньги были тут же брошены на строительство новых кораблей. Однако и новая флотилия оказалась небоеспособной. Вот Пётр и решил поехать в Европу, чтобы заполучить хороших мастеров для строительства современного флота, а заодно – уговорить европейских союзников вступить в союз против Турции.
*
… На этом историческом моменте и возник однажды вполне серьёзный (порой на академически научных площадках) спор, который никак не разрешится до сих пор. Спор по поводу подлой подмены в Европе государя Петра на какого-то иноземца – злого упыря и горького пьяницу-русофоба.
И в самом деле: зачем изначально понадобилось придумывать маскарад с включением царя в состав посольства в качестве «волонтёра»? Зачем после прохладных приёмов посольства в Риге, Вене, Кенигсберге и Кольберге разношёрстное посольство Московии (в свите унтер-офицера Петра Михайлова состояло 250 человек – бояре, пажи, камердинеры, музыканты и шуты) вдруг почти на год застревает в Амстердаме, а потом на три с половиной месяца – в Англии?
Почему Пётр, вроде бы знакомый с правилами этикета международных отношений, сразу после того, как пересёк границу, начал вести себя, как дикарь и пропойца-шаромыга?
В Кенигсберге Петр крайне заинтересовался таким видом казни, как колесование (у них есть, а мы почему-то не додумались). Власти города извинились перед любознательным русским гостем, мол, нет пока преступников, заслуживающих такой кары. «Так казните любого другого… для острастки!», - возмутился Пётр. «Извините, не можем…», - твёрдо ответили ему власти. «Тогда я дам вам человека из моей свиты. Но казнь должна состояться!». И во время ужина у курфюрста не на шутку рассерженный отказом властей Пётр чуть не заколол шпагой слугу, имевшего несчастье уронить тарелку с салатом.
В Амстердаме Пётр увидел на базарной площади фельдшера, вырывавшего кому-то зуб. Тут же, выкупив инструмент, царь берёт несколько уроков, и потом уже долго не расстаётся с потёртым футлярчиком, вырывая зубы не только всем желающим, но и тем, кто таким желанием не горел (после смерти Петра обнаружился целый мешок вырванных им зубов).
В Англии дом, в котором три месяца жило петровское посольство, имел «ужасающий вид, как после татарского нашествия»: все двери и окна были выбиты либо сожжены, картины изорваны и изрешечены пулями, сломаны все шкафы, кровати, столы. Газоны в саду были затоптаны, деревья сломаны. Все полы в доме и стены заплёваны.
А в Вене Пётр устраивает бал на тысячу человек, который к ужасу местных властей заканчивается дикой оргией (с «совокуплениями в саду»).
*
… Так где и когда Петра заменили на двойника? У нас в начале девяностых годов прошлого века Ельцин тоже вернулся из Америки «европейцем» и подозрительно быстро свернул на «европейский» путь развития, окружив себя, как и в свое время Пётр, полчищами «иноземных специалистов». Тоже, как и Пётр, спровоцировал геноцид своего народа. Его тоже кем-то подменили?
… И всё же сомнения были и остаются. Во-первых, у Петра изменился рост (в большую сторону), во-вторых, он внешне постарел (в 27 стал выглядеть на 40). Стал больным, раздражительным, мнительным, трусливым…
И внешне, и внутренне царь, по мнению всех, кто его знал, стал совершенно другим человеком. Подробно и обстоятельно эту версию аргументирует известный историк, академик Н. Левашов.
- Сразу по возвращению из Великого посольства, даже не увидевшись, Пётр отправляет в монастырь жену Евдокию.
- Отправляется в монастырь, а затем и умерщвляется сестра София, «скоропостиженно» умирают близкие друзья царя П. Гордон и Ф. Лефорт.
Что это, как не факт устранения близких людей – во избежание разоблачения подмены.
- Укрепляются основы крепостного права, что отбрасывает далеко назад экономику и на долгие годы тормозит развитие промышленности.
- Реформы, требующие огромных финансовых затрат, голодной удавкой душат население.
По самым аккуратным подсчетам за годы петровского правления численность населения России сократилось на 2 миллиона и составляло к 1725 году – 16 миллионов человек.
- Петровские церковные реформы разрушают и дискредитируют православное христианство. После изменения календаря по стране прокатилась огромная волна самосожжений против «антихриста Петра». По данным того времени от этих актов протеста погибли более 20 тысяч человек.
- Привлекаются в огромных количествах военные из европейских стран, которым «предоставляются щедрые льготы и привилегии по отношению к русским офицерам». Иностранцы презирали всё русское и издевались над русскими мужиками, монаршей волей загнанными в армию.
- Ослабление стараниями Петра Швеции было на руку тем западноевропейским политикам, которые и были заинтересованы в подмене царя.
- Прорубленное окно в Европу на поверку оказалось окном Европы в Московию. Уже при Петре в нашу страну хлынули толпы искателей приключений и авантюристов, алчущих набить свои карманы богатствами русской земли. Любопытно, что всем им были предоставлены огромнейшие льготы и преимущества, по отношению, как к русской аристократии, так и к русскому купечеству.
- Построение «града на Неве» - это вообще непонятная, полная загадок и тайн, история, которая только сейчас начинает мало-помалу проясняться. Но то, что «петрово детище» чуть было не угробило страну, теперь уже ни у кого не вызывает сомнения. И еще. Подумайте – почему понадобилось столицу переносить к северо-западной границе страны? Не потому ли, чтобы на условиях колонии быть ближе к властолюбивой Европе?
- С целью пополнения казны ввозится из Швеции водка и создаётся государственная водочная монополия. До Романовых пьянство было на Руси пороком, за который ещё во времена Ивана IV сажали в тюрьму либо взимали большой штраф. Пётр I стал насаждать пьянство на Руси на всех уровнях общества.
- И, наконец, взявшаяся непонятно откуда «полковая» девка Марта, ставшая впоследствии не только супругой Петра, но и российской императрицей – Екатериной I. Это не наводит на размышления?
… И ещё. По возвращении из Европы Пётр, как говорится «съехал с катушек». Он не просто вводит в широкий обиход казни, а лично участвует в жестоких, варварских пытках и массовых убийствах всех недовольных его властью.
*
… Я не хочу утомлять читателей перечислением пьяных сумасбродств Петра I, кои в неисчислимых количествах описаны его современниками. Поверьте, эти описания – не для слабонервных.
Так стоят ли те преобразования, в связи с которыми мы вспоминаем имя этого царя, всех потерь – и людских, и экономических?
Пусть версии о подмене Петра и не имеют под собой принятой официально доказуемой базы, но какая разница? Как можно сегодня благосклонно относиться к человеку, который открыто ненавидел свой народ?
Я думаю, очень точно сказал по поводу деяний Петра умный и до сих пор правильно не оценённый Николай II:
«Конечно, я признаю много заслуг за моим знаменитым предком, но сознаюсь, что был бы неискренен, ежели бы вторил вашим восторгам. Это предок, которого менее других люблю за его увлечения западною культурою и попирание чисто русских обычаев. Нельзя насаждать чужое сразу, без переработки. Быть может, это время как переходный период и было необходимо, но мне оно несимпатично».
Золотые слова!
… Пётр I умер от случайной простуды в возрасте 52 года. И, наверное, в том и была историческая закономерность, что все «переломленные через колено» петровские реформы тут же начали разваливаться. С первого же дня его смерти валится, гибнет и распадается всё то, что он сумел построить. Хозяин умер, и всё, что он держал «в ручном режиме», пошло прахом.