Глава 5
Первый раз после возвращения из больницы Иван провел беспокойную ночь. Молодой человек весь извертелся, пытаясь заснуть, и даже после того, как удалось задремать, несколько раз просыпался. Больше всего Дубровский боялся, что проснется мама и примется выяснять, почему сын не спит, а беспокоить её крайне не хотелось, женщина и без того претерпела немало за последнее время. Поэтому ни вставать, ни даже включать ночник, стоящий рядом с кроватью, молодой человек не рискнул. Мама спала необычайно чутко и малейший шорох, донесшийся из комнаты сына, мог разбудить её. За сестру Иван нисколько не беспокоился, та по обыкновению дрыхла без задних ног, в свое время поднимать её в школу оказалось большой проблемой. А уж после вечерних прогулок с Вадимом, можно было из пушки стрелять, все равно Светка не проснулась бы.
Кстати, именно после вчерашней прогулки, завершившейся около одиннадцати вечера, Светлана принесла информацию, весьма заинтересовавшую Ивана. Оказывается, Вадик вчера находился рядом с тем местом, где маршрутка врезалась в остановку, но попал туда несколько позже женщин, чей разговор подслушал Дубровский. Светкин жених даже видел Скорую, забиравшую потерявшего сознание водителя и слышал, что врачи говорили именно об инсульте. Мама, как обычно, в своей, несколько суетливой манере принялась сетовать, что медицинский контроль над теми, кто работает с людьми, слишком мал, и это может приводить к печальным последствиям, но Иван её уже не слушал.
Теперь он точно знал, что не ошибся с предварительным диагнозом, а это означало, что «внутреннее» видение могло четко определять возможные очаги заболеваний в организме человека. И теперь предстояло принять решение, как поступить с этим необычным даром, полученным во время операции.
Вечером, перед тем как лечь спать, молодой человек долго шарил в Интернете, пытаясь найти похожие случаи, но здесь его ждала неудача. Да, случалось иногда, что после операции на головном мозге у людей возникали некие новые способности, не наблюдавшиеся ранее. Но все они укладывались в рамки обычных человеческих умений, скажем способность быстро выучить иностранные языки или проводить математические операции. Однако все упомянутые способности человек, в принципе, мог развить и самостоятельно, операции лишь значительно ускоряли этот процесс. В его же случае, появилась возможность, имевшаяся, если отбросить всевозможных шарлатанов, у одного человека из десятков, а может и сотен миллионов. Причем, насколько удалось понять, в таком ярком, четко очерченном виде, внутренние органы человека не видел никто. «Внутреннее» видение, появившееся у Ивана, действительно представлялось этаким гибридом тепловизора и компьютерной томографии.
Проведя немалое время в поисках людей, владеющих подобным даром, Иван переключался на подробное изучение головного мозга. Для начала молодой человек решил сравнить собственные снимки, сделанные во время МРТ, со схемами и разрезами, найденными в Интернете. Судя по всему, его необычная аневризма действительно являлась необычайно редкой аномалией, ранее никогда не встречавшаяся. По крайней мере, никаких сведений о чем-то подобном, найти не удалось. Да и лечащий врач в больнице говорил перед операцией о том же самом. Указанная аневризма, в принципе, могла затрагивать, в некоторой степени, зрительные центры коры головного мозга, но напрямую никаких связей не имелось. Немного поразмыслив, Иван пришел к выводу, что и вовсе нет уверенности в том, что видит свечение органов именно с помощью глаз. В данном случае появлялось что-то еще, но разобраться в этом представлялось непростой задачей – человеческий мозг до сих пор оставался настоящей загадкой даже для маститых ученых.
После долгих поисков обнаружилась единственная зацепка, о которой вскользь упоминали на одном из сайтов, именно она и заинтересовала молодого человека. В принципе ученые уже знали, что человеческий мозг является, по сути, электрическим органом, и все процессы, происходящие в нем, построены на электрохимии. Так вот, в статье говорилось о том, что при определенном электрическом воздействии на мозг появлялась возможность активировать те участки, которые в обычной жизни себя практически не проявляют.
Более того, в конце заметки автор утверждал, что в ряде случаев, при некоторых травмах, или попадании в ткани мозга инородных предметов, мозг и сам может генерировать нестандартные электрические импульсы. И подобные импульсы вполне могут инициировать появление у человека некоторых способностей, недоступных в обыденной жизни.
Правда, насколько удалось понять, автор статьи не имел медицинского образования, и потому материал мог оказаться очередной фантазией человека, падкого на сенсации. Однако тема статьи оказалась необычайно близкой ко всему происходящему с Иваном в реальной жизни. И над этим стоило задуматься.
Кто знает, вдруг во время операции врачи, сами не желая того, сделали что-то такое, от чего в мозге Ивана появились новые нейронные связи, в результате чего и возникла столь необычная способность? Конечно, все это выглядело чистой воды фантазией, однако и отмахиваться от необычного видения, возникшего у молодого человека после операции, не стоило.
– Все-таки придется поговорить обо всем с лечащим врачом, – подавив глубокий вздох, пробормотал Иван, укладываясь спать.
А на следующей день Дубровского навещал Костя Аверьянов, единственный человек, пребывавший в курсе всего, что происходило с коллегой и товарищем. Разговор с приятелем происходил в спокойной обстановке, поскольку мама находилась на работе, а Светлана отправилась на учебу, хотя возникало ощущение, что самым привлекательным элементом в институте для девушки являлся молодой человек по имени Вадим. Впрочем, сестра уже достигла возраста совершеннолетия, и Иван не собирался указывать ей, как поступать и с кем встречаться.
Именно отсутствие родных дома и позволяло обсудить с Аверьяновым наиболее щекотливые вопросы, которые Дубровский пока предпочитал не афишировать при матери, да и при сестре тоже.
– И как тебе домашнее заключение? – с легкой улыбкой осведомился Костя, усаживаясь в предложенное кресло. – Потихоньку отвыкаешь от больницы?
– Я-то от больницы отвыкаю, вот только она, похоже, никак не хочет отпускать меня, – потерев подбородок, глубоко вздохнул Иван.
– Что, странный симптом появлялся еще раз? – Аверьянов с неподдельным интересом взглянул на товарища. – Или даже не один раз?
– Не один раз, – немного помедлив, признался Иван, – причем ощущения кажутся намного глубже и ярче, нежели в больнице, но дело не только в этом.
– Та...ак... – Настороженно взглянув на товарища, протянул Костя и побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Похоже, появилось еще что-то? Так ведь?
– Не без того, – Иван глубоко вздохнул и, выдержав небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, рассказал в подробностях обо всех случаях включения «внутреннего» видения, произошедших за последнее время.
Повествование длилось около четверти часа, и все это время Аверьянов слушал очень внимательно, ни разу не перебив, не пытаясь что-то уточнить по ходу дела, видимо, рассказ товарища его по-настоящему заинтересовал. И даже после окончания повествования в течение пары минут в комнате стояла тишина, похоже, Косте требовалось какое-то время, чтобы осмыслить услышанное.
– М-да, честно говоря, это кажется настоящей фантастикой. – судя по выражению лица Аверьянова, рассказ товарища по-настоящему ошеломил его. – Если бы не знал тебя уже столько лет, подумал бы, что это не слишком умелая выдумка. Но, поскольку сам навещал тебя в больнице, полагаю, все происходит именно так, как ты сейчас описал. Меня удивляет одно – почему ты до сих пор не обсудил случившееся с лечащим врачом? По-моему, стоило сделать это еще в больнице, я же говорил тебе об этом, помнишь?!
– Помню я, помню, – досадливо поморщившись, махнул рукой Иван, – в больнице я боялся, что меня снова возьмут в оборот, да и казалось, что это временное явление.
– А сейчас, значит, уже не кажется? – Костя наградил товарища ироничным взглядом.
– После случая с водителем маршрутки – нет, – твердо ответил Иван, взглянув приятелю в глаза, – но, знаешь, теперь у меня возникла иная дилемма.
– Хм, кажется, понимаю – какая именно... – Костя в задумчивости поскреб подбородок. – Тебе кажется, что своим новым даром или, если хочешь, умением, ты мог бы принести какую-то пользу людям, но одновременно с этим тебя страшит побочный эффект, возникающий при включении твоего «внутреннего» видения, так?
– Ну, в целом, примерно так, – предположение товарища несколько смутило Ивана, поскольку о пользе для людей он думал только вскользь, его больше интересовало, насколько глубоко он вообще может продвинуться со своей новой возможностью.
Причем речь не шла о каком-то материальном интересе, это-то как раз оставалось где-то на последнем месте, скорее Ивана интересовал сам процесс познания и возможности достижения еще лучших результатов.
– А ты не задумывался, например, над тем, что пресловутый побочный эффект, в какой-то момент сделает тебя инвалидом, – продолжал, тем временем, заметно посерьезневший Костя, – или, о чем лучше вообще не думать, приведет к фатальному финалу?!
– Откровенно говоря, такая мысль у меня возникала, – после короткой паузы признался обескураженный Иван, – с другой стороны, только представь, я ведь мог бы предупреждать о проблемах со здоровьем тех людей, которые об этом даже не подозревают?!
– Благородная цель, но что, если цена за неё окажется слишком высокой, а результат совсем невелик?! – со скептическим видом покачал головой Костя. – И потом, как ты вообще представляешь этот процесс? Откроешь кабинет народного целителя-экстрасенса? Будешь принимать людей на дому? Но ведь лечить найденные заболевания ты не можешь, если я правильно понимаю?
– Как-то не думал об этом, но мне кажется, эта способность касается исключительно диагностирования, – теперь в голосе Ивана, уже сообразившего, куда клонит приятель, слышалось меньше уверенности.
– Вот видишь! А ведь страждущие получить помощь будут идти именно за исцелением... – Константин с задумчивым выражением на лице откинулся на спинку кресла.– Тем более, люди зачастую и без подобных диагностов, уж извини, знают о своих болячках, в то время как человек ни о чем не подозревающий, ибо у него нет никаких симптомов, к целителю просто не пойдет. Такая способность скорее подошла бы где-нибудь в больнице, скажем, в приемном покое, чтобы медики не тратили кучу времени на локализацию симптомов. Но, опять-таки, вспомни о побочном эффекте, и куда это может завести?!
– Да, тут ты, пожалуй, прав, – слова товарища опустили Ивана с заоблачных высот на землю, заставив изрядно пригорюниться.
До сих пор Дубровский думал о том, что сможет со своей необычной способностью выявлять скрытые заболевания у многих людей, а оказалось, не все так просто. Некоторое время приятели молчали, думая каждый о своем видении ситуации.
– Выходит, ты полагаешь, что моя новая возможность – по сути, бесполезна и ничего хорошего от неё, ожидать нельзя? – с трудом взяв себя в руки, вздохнул, наконец, Иван.
– А вот этого, я не говорил! – тотчас возразил Костя, подняв руку в предупреждающем жесте. – Такой возможности, каковая появилась у тебя, похоже, нет больше ни у кого в мире, и совсем сбрасывать её со счетов нельзя ни в коем случае, но... – Тут приятель поднял вверх указательный палец. – Всегда необходимо помнить о побочном эффекте и обязательно проводить подобные эксперименты под контролем медиков.
– Да, в этом ты, безусловно, прав, – немного подумав, согласился Иван, – ведь в какой-то момент я могу просто потерять сознание, скажем, когда буду находиться за рулем или в еще какой-то ситуации, требующей немалой концентрации внимания.
– О том и речь, – одобрительно кивнул головой Аверьянов, – исследовать феномен, безусловно, нужно, но при этом необходимо обезопасить и самого себя, да и окружающих тоже.
– Получается, при любом раскладе правильнее обсудить эти вопросы со своим лечащим врачом?! – теперь Иван не столько спрашивал товарища, сколько констатировал понимание сути ситуации.
– Я тебе об этом с самого начала говорил... – Назидательным тоном заметил Костя. – Давно уже заметил, что в тех вопросах, которые не касаются работы или техники вообще, ты превращаешься в неуверенного подростка! И именно поэтому у тебя до сих пор нет постоянной девушки, не говоря уже о жене!
– Ну, я же встречался с... э...э... Вероникой, – немного помявшись, робко возразил Иван, глядя куда-то в сторону.
– С этой... хм, не буду говорить кем, из отдела маркетинга? – саркастически усмехнулся Костя. – Ты извини, конечно, но вы, типа «как бы встречались» всего пару месяцев, и таких как ты, у неё больше дюжины было, прошу прощения еще раз.
– Да что там, – обреченно махнул рукой Дубровский. – В этом плане ты прав, конечно. Я, наверное, потому и ухватился за свою новую возможность, потому что думал произвести впечатление на окружающих.
– Ну, впечатление на окружающих ты, безусловно, произведешь, – на лице приятеля появилось выражение грустной иронии, – только, боюсь, немного не на тот контингент, на который рассчитываешь, а потом тебя самого кондрашка хватит после очередного «произведения впечатления».
– Да, ладно, ладно, – примирительно выставил руки перед собой Иван, – я уже все понял, завтра все равно идти к врачу, вот и поговорю с ним серьезно.
– Вот это правильно, – одобрительно кивнул головой Костя, – лучше поздно, чем никогда, заодно еще раз посмотришь в больнице на симпатичных медсестер, а может и на пациенток тоже, – приятель подмигнул заговорщицки.
– Да ладно тебе, какие там пациентки, особенно в нейрохирургии, – отмахнулся, было Иван, но неожиданно вспомнил симпатичную девушку с грустным лицом, после встречи с которой у него произошло первое, если можно так сказать, активное включение «внутреннего» видения и осекся.
– Кстати, – поднял указательный палец Костя и внимательно посмотрел на товарища, – я, конечно, понимаю, что сейчас выступаю вразрез с собственной концепцией, но все равно спрошу – а меня ты тоже можешь, – тут Аверьянов немного замялся, – ну, скажем – просветить этим своим видением?
– Ты же вроде отрицательно относился к подобным экспериментам? – Иван с нескрываемым удивлением посмотрел на собеседника, а потом понимающе кивнул головой и улыбнулся. – Ага, тебе тоже свойственно обычное человеческое любопытство? Просто пройти диспансеризацию – никак не катит?
– Ну, куда деваться, – с притворным смущением развел руками Костя, – если не хочешь, не буду настаивать.
– Вопрос тут не в том – хочу я или не хочу... – Заметно посерьезнев, с задумчивым видом покачал головой Иван. – Понимаешь, до настоящего момента у меня не было ни одного, так сказать «включения», которое произошло бы просто по собственному желанию, каждый раз перед этим случалась стрессовая ситуация или что-то вроде приступа сильного раздражения.
– Да, точно, ты же говорил об этом, – немного подумав, согласился Аверьянов, – получается, своим феноменом ты еще и управлять фактически не можешь?
– Не совсем так, – после недолгой паузы возразил Дубровский, – как раз сконцентрировать внимание на каком-то конкретном объекте, а также увеличить или уменьшить масштаб поле зрения в некоторых пределах, у меня получалось, а вот сам запуск видения всегда происходил спонтанно.
– Тогда дело представляется еще сложнее, ведь даже в том случае, если получиться справиться с побочными эффектами и приступить к приему людей, каким образом запускать это твое «внутреннее» видение? Будешь провоцировать каким-то способом стресс? – на лице Константина появилось выражение нескрываемого скепсиса.
– Не знаю, честно говоря, не задумывался над такими вещами, – с озадаченным видом потерев щеку, признался Иван, – да я вообще не думал о том, чтобы вести какой-то прием, это так, что называется, мечтания, попытка найти себя, что ли...
– Ну-ну, – окинув приятеля ироничным взглядом, хмыкнул Костя, – попытка найти себя, – Аверьянов хлопнул руками по коленкам, после чего поднялся с кресла, – ладно, пойду я помаленьку, а то отпросился с работы только до обеда.
– Спасибо, что навестил, – с грустью вздохнул Иван, поднимаясь следом за товарищем, – да и за беседу спасибо, все-таки узнать мнение другого человека, никогда не помешает... – Дубровский сделал шаг в сторону двери. – Давай-ка, провожу тебя немного, заодно немного прогуляюсь, а то сегодня на улицу не выходил.
– Ну, пойдем, экстрасенс-самоучка, – хмыкнул Аверьянов, выходя в коридор, – жаль, что не провел диагностику своему товарищу, интересно было бы.
– Ну, уж извини, – развел руками Иван, натягивая куртку и открывая входную дверь.
Приятели спустились по лестнице, разговаривая уже на отвлеченные темы, после чего Дубровский проводил коллегу и товарища до угла дома. Попрощавшись с Аверьяновым, Иван постоял немного, размышляя о недавно состоявшемся разговоре, затем тряхнул головой и отправился в обратный путь.
Молодой человек добрался до подъезда и, достав магнитный ключ, собирался открыть дверь, как та внезапно распахнулась мама и на пороге появилась Мария Михайловна, пожилая соседка Дубровских, приятельница мамы. По обыкновению необычайно живая и разговорчивая женщина, сегодня выглядела, словно в воду опущенной, даже как будто постарела на десяток лет. Хотя, как знал Иван, она была всего на пару лет старше мамы.
При встрече с молодым человеком на лице женщины появилась слабая улыбка.
– Добрый день, Мария Михайловна, – вежливо поздоровался Дубровский, внимательно глядя на соседку.
– Доброго дня, Ваня, – голос женщины звучал еле слышно, да и взгляд казался каким-то потухшим. – Я смотрю, тебя уже выписали из больницы? Все нормально у вас?
– Да вот, почти неделю дома сижу, – гадая, что же могло случиться, ответил Иван. – Вроде потихоньку выздоравливаю... – Молодой человек сделал небольшую паузу, а потом набрался смелости и вопросительно взглянул на соседку:
– Простите, что вмешиваюсь, у Вас случилось что-то? Может, требуется помощь?
– Ох, спасибо тебе, Ваня, ты всегда был хорошим человеком, – со скорбным выражением на лице ответила женщина, – племянница внучатая у меня в больницу попала, что-то серьезное с ней, да врачи толком никак не могут понять, что же именно.
– Простите, не знал, – немного смутившись, пробормотал Дубровский, отступая в сторону.
– Да, ничего страшного, – с грустью покачав головой, ответила женщина и медленно двинулась по своим делам.
Несколько секунд Иван смотрел ей вслед, а затем пространство уже привычно покачнулось, после чего все предметы вокруг обрели едва заметных двойников.
Еще несколько мгновений и силуэты людей, находившихся во дворе, окрасились в уже знакомое тепловое разноцветье. Иван немного напрягся, а потом сосредоточил свое внимание на уходящей Марии Михайловне, уже понимая, что именно она стала спусковым механизмом для включения «внутреннего» видения. Теперь ему стало ясно, что для включения новой возможности необходимы сильные эмоции, причем очень желательно, имеющие какое-то отношение к самому объекту обследования.
Силуэт пожилой соседки тотчас заиграл большим количеством цветов и оттенков, среди которых отчетливо выделялись яркие пятна в области поясницы. Причем одно из этих пятен, как явственно видел молодой человек, не просто светилось, а прямо-таки пульсировало. Похоже, с одной из почек женщины что-то происходило, в то время как сама она находилась на улице. Отец Ивана, умерший несколько лет назад, тоже страдал болезнями почек, и молодой человек отлично помнил, какими тяжелыми бывают приступы почечной колики.
В следующее мгновенье разноцветный силуэт пропал, осталась только фигура Марии Михайловны, медленно удаляющаяся в сторону улицы.
Иван отлично понимал, что еще несколько минут спокойствия и придет отдача, от которой запросто можно потерять сознание, но и бросить пожилую женщину с возможным приступом серьезной болезни на произвол судьбы он тоже не мог. Колебался молодой человек не более двух секунд, а затем бросился следом за соседкой. Иван не представлял, каким образом объяснит женщине, почему ей необходимо остаться дома, да еще и вызвать врача, но и стоять, просто наблюдая за развитием ситуации, тоже не мог.
– Простите, Мария Михайловна... – Запыхавшись от быстрого бега, выпалил Иван, останавливаясь перед удивленной соседкой, а затем продолжил. – Понимаю, что это может показаться очень странным, но мне кажется... точнее, я даже уверен в том, что Вам не стоит сегодня никуда ходить, лучше вернуться домой, и принять лекарства от почек, а еще лучше – вызвать врача.
Некоторое время женщина с немалым сомнением, недоверием и даже подозрением смотрела на своего соседа, но затем лицо её скривила болезненная гримаса, и она схватилась одной рукой за поясницу.
– Ох, не знаю, как ты почувствовал это, но похоже, придется с тобой согласиться, – с трудом выговаривая слова, произнесла женщина и слегка покачнулась.
– Просто вспомнил Ваши разговоры с мамой, – нашелся Иван, подхватывая женщину под руку, – давайте, я провожу Вас, а потом не помешает вызвать Скорую.
– Ох, сначала до дома доберемся, а там подумаем о Скорой, – скривив лицо, покачала головой женщина, – надо же, ты даже помнишь разговоры старух о болезнях…
Иван ничего не ответил, стараясь сосредоточиться на том, чтобы отвести соседку домой до того момента, как придет ответная реакция мозга на включения «внутреннего» видения.
До подъезда они добрались без каких-либо происшествий, если не считать того, что в какой-то момент Мария Михайловна остановилась и слегка пошатнулась. Иван испугался, что соседка сейчас упадет, но женщина только устало покачала головой, после чего они продолжили путь.
А вот уже в подъезде, стоило только открыться дверям лифта, Иван почувствовал приближение знакомых симптомов головокружения.
«Не надо, только не сейчас!» – мысленно простонал молодой человек, изо всех сил стараясь удержаться в более-менее адекватном состоянии. Хорошо, что соседка сосредоточилась на собственной болезни, иначе обязательно обратила бы внимание на выступившую на лбу провожатого испарину и сильно побледневшее лицо. К счастью, Ивану удалось на некоторое время отсрочить появление пресловутой «отдачи», и он довел соседку до самой двери.
Еще раз, поблагодарив молодого человека за вовремя подоспевшую помощь, соседка пообещала вызвать врача и скрылась в своей квартире. Державшийся из последних сил Дубровский, успел отойти от двери Марии Михайловны на несколько шагов, а затем перед глазами все потемнело, пространство завертелось со страшной быстротой, и он медленно осел на пол, стараясь держаться за стену.
Продолжение - http://proza.ru/2024/02/05/234