Книга Откровения Иоанна Богослова, или Апокалипсис, написанная в I в. н.э., издавна приковывала к себе внимание людей, так как она представляет собой единственную пророческую книгу Нового Завета и в ней должны, по идее, содержаться предсказания о грядущих событиях. Вот почему начиная со II века н.э. и доныне не иссякают попытки разгадать тайну пророчеств Апокалипсиса. Этих попыток столь много и они подчас столь причудливы, что иногда исследователя охватывает отчаяние. Но, тем не менее, книга Откровения – перед нами, и какой-то смысл в ней должен же быть…
Собственно действие книги начинается с 4 главы, где описывается небесный престол Всевышнего и таинственная книга, запечатанная семью печатями, с которой «Агнец как бы закланный» (в котором угадывается Иисус Христос) снимает одну за другой печати. На самом же престоле восседает Бог Отец, а вокруг престола – 24 старца в белых одеждах с золотыми коронами на голове (согласно традиционному толкованию, символизирующие 12 апостолов Нового Завета и 12 патриархов Ветхого Завета, т.е. полноту Ветхого и Нового Завета), а также 4 таинственных животных. Вот им-то мы и посвятим наше эссе.
Тема четырех животных, как и многие другие темы Апокалипсиса, имеет параллели в Ветхом Завете. Описание четырех таинственных существ с лицами животных встречается в первой главе книги пророка Иезекииля:
«И я видел, и вот, бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из средины его как бы свет пламени из средины огня; и из средины его видно было подобие четырех животных…»
Отметим, что в греческом переводе Ветхого Завета, известном как Септуагинта, эти четыре животных из первой главы Иезекииля названы теми же именами, что и четыре животных из четвертой главы Апокалипсиса: телец («мосхос»), лев («леон»), человек («антропос») и орел («этос»). В четвертой главе Апокалипсиса животные описаны следующим образом:
«И посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему».
Когда Иисус Христос («Лев из колена Иудина», он же «Агнец как бы закланный») снимает, согласно апокалиптическому повествованию, семь печатей с книги, лежащей перед престолом, то в снятии печатей каким-то образом участвуют вышеупомянутые животные. Вот, например, Агнец снимает первую печать, и в этот момент раздается голос первого животного, говорящего: «Иди и смотри», - и сразу появляется «конь белый, и на нем всадник, имеющий лук…». Первое, что бросается в глаза, это то, что при снятии первых четырех печатей появляются некие таинственные всадники на конях, соответственно, белого, огненно-рыжего, черного (в Синодальном переводе – «вороного») и зеленого (в Синодальном переводе – «бледного») цвета. При снятии остальных трех печатей никаких всадников и коней не появляется и не звучат голоса животных. Теперь, если со снятием каждой из семи печатей связать (что, на наш взгляд, представляется вполне логичным) открытие какого-то определенного исторического этапа в судьбе того учения, которое провозглашает Агнец (т.е. христианства), то получается, что каждый из первых четырех этапов развития христианства проходят под знаком какого-то из четырех животных. Но в какой последовательности располагаются эти животные? В 4 главе Откровения животные перечисляются в следующем порядке: лев, телец, человек и орел. Однако в книге пророка Иезекииля эти же животные перечисляются в ином порядке: человек, лев, телец и орел. Попытаемся расположить животных так, чтобы учтен был и тот и другой порядок. И в том и в другом порядке орел замыкает перечень. На третье место поставим человека, где он расположен согласно перечню, приводимому в 4 главе Апокалипсиса. На второе место поставим льва, следуя перечню пророка Иезекииля. Тогда на первом месте окажется телец, хотя ни в том ни в другом списке он этого места не занимает. Читатель, вероятно, спросит, зачем нам понадобился этот гибрид? Это, впрочем, станет ясно из дальнейшего.
Итак, орел стоит на последнем, четвертом месте. Из этого мы можем сделать вывод, что орел как-то связан со снятием четвертой печати, когда на сцену мировой истории появляется четвертый конь, а именно, конь зеленый или, согласно старославянскому и русскому переводу, «конь бледный»:
«И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными».
Этот эпизод из Апокалипсиса вдохновлял многих литераторов и живописцев, от Альбрехта Дюрера до Дмитрия Мережковского. Любопытно, что и знаменитый террорист-эсер Борис Савинков, в свободное от работы время баловавшийся литературой, назвал один из своих романов «Конь бледный».
Если снятие четвертой печати связать с нашим временем, эпохой войн, революций и концлагерей (и этому времени соответствует орел как хищная, хладнокровная и безжалостная птица), то снятию третьей печати соответствует начало предшествовавшей эпохи, т.е. эпохи гуманизма. Поскольку слово «гуманизм» происходит от латинского «homo»=человек, то логично было бы связать эпоху гуманизма с третьим животным, у которого «лице человека». Эпоха гуманизма, как известно, открывается трактатом Джованни Пико делла Мирандолы «О достоинстве человека» и завершается Кантом, провозгласившим знаменитый нравственный императив, согласно которому человек должен быть всегда целью и никогда не использоваться в качестве средства.
Обычно считается, что между Кантом и Гегелем нет разрыва эпох и мы, по привычке следуя Ленину, усматриваем в них один из «источников марксизма» и объединяем их в рамках одного общего понятия: «немецкая классическая философия» (впрочем, охотно допускаю, что Ленин не был здесь чересчур оригинален). Но если присмотреться внимательнее, то мы увидим, что на Канте эпоха гуманизма заканчивается, а с Гегелем начинается какая-то новая эпоха, в качестве символа для которой очень хорошо подходит именно орел. Не случайно Гегель, критикуя предшествующую немецкую философию (и имея в виду, прежде всего, Канта), называл ее «плоской». Таким образом, Гегель намекал на то, что изобретенная им диалектика сообщила человеческой мысли новое, третье измерение. Отметим, что способность летать – это как раз то, что отличает орла от остальных трех животных. Вспомним также, что кредо гуманизма сформулировал в своем «Очерке о человеке» английский поэт XVIII века Александр Поуп: «Итак, знай лишь себя. Не пытайся горделиво проникнуть в тайны Божии. Подлинным предметом познания для человечества является сам человек». Т.е. Александер Поуп эксплицитно запрещает человеку совершать орлиные полеты в заоблачные сферы.
Итак, третье животное «с лицем человека» мы отождествили с эпохой гуманизма т.е. периодом с XV по XVIII в. Осталось пристроить льва. И здесь нам на помощь должен прийти английский король Ричард Львиное Сердце, образ которого прекрасно характеризует эпоху, предшествовавшую гуманизму, а именно, эпоху средневековья, т.е. эпоху рыцарства и схоластики. Этой эпохе сильного, процветающего, доминирующего христианства, эпохе крестовых походов, готических соборов и университетов, из четырех животных более всего подходит лев.
У нас еще остался телец, традиционно воспринимаемый как жертвенное животное, символизирующее мученичество и святость. Это животное как нельзя лучше подходит в качестве иллюстрации к эпохе первоначального христианства – эпохе мучеников, жертв гонений на христиан в Римской, а затем в Персидской империи, и эпохе патристики – эпохе святых отцов и монахов-пустынников.
Итак, четыре животных, как оказалось, хорошо подходят для характеристики четырех этапов в истории христианства. Телец символизирует эпоху патристики, лев – эпоху схоластики, человек – эпоху гуманизма и орел – эпоху нигилизма, т.е кризиса христианства. Впрочем, можно предположить, что большинство христиан, привыкших отождествлять четырех апокалиптических животных с четырьмя евангелистами (на Западе эта традиция восходит к «Толкованию на Апокалипсис» св. Викторина Петавийского, т.е. к началу IV в.), с некоторым скептицизмом воспримут идею о том, что эти животные как-то связаны еще и с четырьмя периодами европейской истории.
Эту статью я хотел бы завершить словами из толкования Папы Григория I Великого на книгу пророка Иезекииля: «Ибо каждый избранный и совершенный в путях Божьих в одно и то же время и человек, и телец, и лев, и орел. Ведь человек есть животное разумное. Телец обыкновенно приносится в жертву. Лев же – сильный зверь, как написано: Лев сильнейший из зверей, при встрече никого не испугается (Притч 30, 30). Орел летает высоко и без вреда для глаз устремляет свой взор к солнечным лучам. Итак, каждый, кто обладает совершенным разумом, есть человек. И поскольку умерщвляет себя для похотей этого мира, то является тельцом. И является львом, потому что добровольным умерщвлением в стойкости своей против всех невзгод этого мира обладает неукротимым мужеством, о чем сказано: Праведник, как лев уповающий, не будет иметь страха (Притч 28, 1 - Вульгата). Поскольку же возвышенно созерцает небесное и вечное, он есть орел. Итак, поскольку праведник становится по уму человеком, по жертвенности умерщвления своего – тельцом, по неукротимому мужеству – львом, а по созерцанию – орлом, то этими животными может быть означен всякий совершенный человек. Это мы говорим, чтобы показать, что все сказанное о четырех животных относится и к каждому совершенному человеку».
Таким образом, хотя христианство и проходит последовательно четыре этапа развития, и мировоззрение первых христиан во многом отличается от воззрений христиан средневековых, равно как современные христиане непохожи на христиан эпохи гуманизма, все же в идеале христианство должно сочетать в себе все лучшее, что было в каждой из четырех перечисленных нами эпох. Впрочем, этот призыв – сочетать в себе все лучшее – можно адресовать и всякому человеку, искренне стремящемуся к совершенству.