Молькино (Молькин) - поселок в муниципальном образовании «город Горячий Ключ» Краснодарского края. Входит в состав Саратовского сельского округа. Основан в конце XIX века на землях станицы Саратовской.
Расположен на левом берегу реки Псекупс, в семнадцати километрах к северо-северо-востоку от города Горячий Ключ и в тридцати километрах к юго-востоку от Краснодара, на границе с Адыгеей.
Численность населения порядка три тысячи человек, проживают русские, потомки казаков.
Здесь же проходит федеральная трасса М4 «Дон». Имеется автобусное сообщение с Краснодаром, Горячим Ключом и другими городами.
Близ поселка находится одноименная станция Краснодарского региона Северо-Кавказской железной дороги. Имеются почта с аптекой и два продуктовых магазина. Из объектов хозяйственного назначения - страусиная ферма.
Рядом с поселком дислоцируется 10-я отдельная бригада спецназа ГРУ. Западнее находится военный полигон.
(Справка)
Через два часа шум турбин стал тише, в бизнес - классе появилась стюардесса. Мило улыбнувшись, пропела, - дамы и господа! Наш самолет пошел на снижение, прошу пристегнуть ремни.
Спустя короткое время, пронесшись над взлетной полосой, воздушный лайнер совершил посадку в аэропорту Краснодара и вырулил на стоянку. Пассажиров пригласили к выходу. По поданному трапу, они сошли вниз, погрузившись в оранжевый автобус, довезший всех к зданию аэровокзала.
Спустившись последними по трапу, Пригожин, с Вагнером и Седым, миновали зал ожидания, где на выходе их встретил капитан в полевом камуфляже. После взаимных приветствий все прошли к стоявшему неподалеку зеленому «Уазу». Капитан уселся за руль, остальные на свободные места, автомобиль вырулил со стоянки.
Вскоре городские кварталы и окраина остались сзади, под колесами загудел асфальт федеральной трассы «Дон». По сторонам замелькала осенняя степь, над которой кружил ястреб.
Через полчаса, свернули с трассы рядом с небольшим поселком и железной дорогой, за которыми виднелась воинская часть. Остановились у железных ворот с алыми звездами на металле и КПП* рядом, офицер коротко просигналил.
Створки автоматически отворились, въехали на территорию.
Она была обширной, с казармами, подсобными помещениями, клубом, металлическими ангарами и плацем. В дальней его части, в полной выкладке, бегала рота солдат.
- И раз, и раз, и раз! - доносилась оттуда команда.
- Гуп-гуп-гуп, - стучали яловые ботинки.
Скрипнув тормозами «УАЗ» остановился у отдельно стоявшего трехэтажного здания с покрытой металлочерепицей крышей, затененному с фасада голубыми елями.
- Прошу следовать за мной, - первым вышел из кабины капитан. Пошагали к гранитному крыльцу в три ступени с высокой, из мореного дуба, с надраенными бронзовыми рукоятками дверью.
За ней был гулкий просторный холл, с гранитным полом и облицованными светлым шпоном стенами. На одной, в золоченых рамах, висели изображение российских и советских военачальников, начиная с Суворова. Здесь же, на невысокой платформе, в штативе, зелено-голубое знамя с изображением летучей мыши на фоне парашюта и надписью «10 ОбрСпН». Рядом, с автоматом на плече, застыл часовой.
Следуя за офицером, группа поднялась лестничным маршем на второй этаж, проследовав коридором с ковровой дорожкой к полированной в конце двери.
В светлом просторном кабинете, из-за стола поднялся рослый полковник в пикселе* и с бритой головой. Сделав несколько шагов навстречу, выпучил глаза.
- Димка, неужели ты?
- Я, Саня, - чуть улыбнулся Вагнер (обнялись).
Когда капитан вышел, прикрыв дверь, он представил Пригожина с Седым.
Полковник - командир части, в свою очередь назвался Поповым.
Спустя полчаса все вместе выехали из части на новеньком внедорожнике «Хантер», Попов за рулем.
Обогнув бетонную ограду, проехали с километр грунтовкой. Затем полковник остановил автомобиль и заглушил двигатель. Вышли наружу. Пахло полынью, впереди до горизонта лежала степь.
- Здесь будет находиться ваш объект, - обернулся командир части к московским гостям.
- Неплохо, - обозрел ландшафт Вагнер.
- А как здесь с водой? - в свою очередь поинтересовался Седой
- Можно пробурить артезианские скважины. У меня на объекте две.
- Тут где-то вроде есть река? - взглянул на него Пригожин.
- Имеется такая. Зовется Псекупс, левый приток Кубани, берет начало в горах Кавказа. Только вода в ней неважная. Ну что? Едем обратно?
- Едем, - сказал Вагнер.
Когда снова вернулись в часть, Попов предложил пообедать. Согласились.
Стол был накрыт в столовой части, в небольшом отдельном зальчике. Обслуживал сам заведующий - пожилой прапорщик, в белой куртке.
- Может по пятьдесят грамм для знакомства? - предложил хозяин.
- Не возражаем, - ответил за всех исполнительный директор.
- Иван Кузьмич,- взглянул на заведующего. - Организуй.
Тот исчез и через минуту вернулся с бутылкой коньяка «Фанагория». Откупорив, разлил по рюмкам и вышел, прикрыв дверь.
Выпив за знакомство, закусили, завязался разговор.
При этом выяснилось, что раньше, как и Вагнер, Попов возглавлял отряд спецназа в ГРУ Минобороны. Теперь, пойдя на повышение, командовал бригадой*.
- Когда будет начато строительство объекта? - поинтересовались гости в ходе обеда.
- Через пару дней, к нему приступит инженерная рота. Они со всем необходимым на подходе.
- Добро, командир - отодвинул пустую тарелку Вагнер. - Могу я у тебя на это время оставить Андрея Николаевича (кивнул на Седого)? Он останется присматривать за работами.
- Не вопрос. Предоставим номер в офицерском общежитии и возьмем на довольствие.
Завершив обед, распрощались, и Пригожин с Вагнером, тем же порядком отправились обратно. Седой остался в части.
Остаток осени и зима, прошли в заботах и трудах. Набор в компанию шел полным ходом, в Молькино возводилась база и обустраивался отдельный полигон.
В апреле кураторы из военной разведки сообщили Вагнеру с Пригожиным, что при участии МИДа*, с правительством Центральноафриканской республики заключен контракт на обучение ее армии. Срок - один год, оплата в валюте за счет принимающей стороны.
К тому времени по докладу Седого строительство базы в Молькино было завершено. Вагнер с Ратибором и Бродягой отправились на место, туда же выехал набранный состав группы.
Теперь в ней насчитывалось полторы сотни бойцов, с разных концов страны прибывали новые кандидаты. В их числе были воевавшие в Чечне, Приднестровье и на Донбассе, от двадцати пяти до сорока лет.
Так в отряде появился бывший военный врач с позывным Авиценна, два снайпера (один мастер спорта) и высоко классный радист. Национальности были разные: русские с украинцами, белорусы и даже сербы. По сословию - из рабочих и крестьян. Интеллигенции не имелось.
После майских праздников Пригожин вылетел в Молькино проверить, как идут дела. Весь командный состав был уже там. В Краснодаре цвели сады, степь за ним зеленела молодыми травами. Над горизонтом вставало солнце, а небе кувыркались жаворонки.
Объект встретил глухой оградой с воротами и КПП, новенькой двухэтажной казармой облицованной сайдингом, плацем перед ней и армейскими палатками (каждая на взвод). Имелись также пищеблок, складские и подсобные помещения. В углу смотровая вышка.
Знакомили со всем Вагнер и Седой.
- Почему не вижу личного состава? - поинтересовался исполнительный директор.
- Кроме дневальных и охраны все на занятиях в поле, - сообщили командиры.
- Для начала хотелось бы посмотреть, как устроен быт, - сказал директор.
Прошли к казарме.
Она ничем не отличалась от армейской, на первом этаже имелись несколько кабинетов.
- По мере наполнения будут еще, - доложил Седой. - Палатки на лето, временно.
В одном из кабинетов велось собеседование с тремя, одетыми в «гражданку» парнями. На стульях в коридоре ожидали своей очереди еще пять.
Не стали мешать, вышли наружу. Командир с заместителем поочередно показали пищеблок и баню. Столовая была на сотню посадочных мест, в бане одновременно могли мыться пятьдесят. Выйдя оттуда, направились к одному из кирпичных помещений с решетками на окнах, охраняемым часовым.
- Здесь у нас оружейный склад, - показал на обитую железом дверь Вагнер. - Рядом вещевой и продовольственный.
- На какое число бойцов рассчитаны? - поинтересовался московский гость.
- До батальона, - ответил Седой.
Последовали дальше, остановились перед серебристым ангаром, вошли через дверь в воротах внутрь.
Там стояли два «Урала», гусеничный БМП-1 и колесный бронетранспортер. В моторе «бээмпэшки» копалось два механика в черных комбинезонах.
- Как машины, ребята? - задал вопрос Пригожин.
- Ничего, - обернулся один, вытирая руки ветошью. - Что-что, а бронетехнику в Союзе делать умели.
- А что с двигателем? Барахлит?
- Да нет, просто меняем масло. Отработал тысячу моточасов.
- Остальные машины на отработке в поле, - добавил Вагнер.
- Поехали, взглянем - похлопал по броне ресторатор.
Выйдя из ангара, вернулись в казарму, где по предложению Седого Пригожин переоделся в камуфляж, после чего, оставив ее, направились к стоявшему под окнами «Уазу».
Командир уселся за руль, директор рядом, Седой устроился позади. Заурчал двигатель, подкатили к воротам, створки отворились, выехали с территории. Автомобиль по грунтовке запылил в степь
Отработка шла километрах в десяти от базы.
По плоской равнине ползли три единицы бронетехники, за ними бежали автоматчики в камуфляже. В другой стороне еще две, вели огонь из башенных орудий по мишеням. На краю степной балки приткнулся «Зил -131» с тентом, рядом штабель зеленых ящиков. Неожиданно в глубине ее глухо ухнули разрывы, вверх поднялся белесый дым.
- Да у вас тут настоящая война, - когда вышли из машины, оценил директор. - Не слабо.
- Идет отработка роты в наступлении, практические стрельбы, а в балке саперы занимаются подрывным делом, - прокомментировал Вагнер.
Один из бэтээров, разнеся мишень и переваливаясь на кочках, направился в сторону «Уаза». В нескольких метрах встал, в борту откинулась дверца, наружу выбрался Ратибор. В каске и боевой раскладке с портативной рацией.
- Продолжать! - обернувшись назад, повертел над головой пальцем. Дверца захлопнулась изнутри, машина, развернувшись, покатила на позицию.
- Ну, как дела ротный? - пожал ему руку Пригожин,
- Все нормально, - кивнул пыльным загорелым лицом. - Совершенствуем боевую подготовку.
- И сколько часов в сутки?
- С восьми утра и до двадцати вечера.
- А время на обед? - отмахнул от лица бабочку.
- Берем на занятия сухпай и термосы с чаем. Чтобы не гонять туда-сюда технику. Ужинаем на базе.
- Получается, времени не теряете?
- Тяжело в учении, легко в бою, - выдал известную истину Ратибор.
- Это да, - согласился директор
Затем Ратибор предложил взглянуть, как отрабатываются гранатометчики.
Сев в машину, проехали вдоль посадки, состоявшей из дубов с акациями и кленов. Она заканчивалась неглубокой, длиной с километр долиной. На правом склоне рыжели выходы плитняка. В дальнем конце тоже были установлены мишени в виде железо - бетонных блоков. Когда выйдя из «Уаза» спускались вниз, там дважды громыхнуло, блеснуло пламя, от мишеней брызнули осколки.
При появлении начальства старший - приземистый крепыш, дал команду прекратить огонь, с земли поднялись трое. Еще четверо, сидевшие в стороне на траве, тоже встали.
- Товарищ командир, идет отработка гранатометчиков в стрельбе из положения лежа! - доложил Вагнеру.
- И, вижу, отлично попадают, - кивнул Пригожин в сторону блоков.
- Само собой, - последовал ответ. - Ребята не первый год замужем.
- Можно и мне попробовать? - сделав шаг вперед, поднял с земли один из заряженных РПГ*.
Старший покосился на Вагнера, тот молча кивнул.
Директор вскинул трубу на плечо (остальные отошли в сторону) шире расставив ноги. Откинул прицельную планку, взвел курок и произвел выстрел. Сзади ударила раскаленная струя пороховых газов, граната унеслась вперед, поразив средний блок.
- Могете, - поцокал языком Седой, а Ратибор присвистнул.
- Осваиваю понемногу, - опустил директор оружие на землю.
Затем посмотрели занятия у саперов и к обеду вернулись на базу. Там, помывшись в душе, пообедали в столовой, а потом снова прошли в кабинет Вагнера.
- Евгений Викторович, - обратился он там к директору. - У нас с заместителем есть намерение принять в отряд еще одного человека.
- А почему не в общем порядке?
- Он журналист. А они у вас, насколько знаю, не в почете.
- Как зовут?
- Кирилл Романовский. Познакомились в Донбассе. Освещал, происходящие там события и участвовал в них вместе с нами.
- На кой он сдался?
- Помимо того, что журналист, знает три языка, - добавил Седой. Французский, английский и немецкий. Можно использовать в качестве переводчика.
- Где живет?
- В Москве.
- Связь имеется?
- Да, - кивнул Вагнер.- Иногда перезваниваемся.
- Хорошо, пусть выйдет на меня. Погляжу, что за фрукт, затем примем решение.
- Добро.
На следующий день директор вернулся в столицу.
А спустя сутки, утром, секретарша доложила, что по городскому телефону звонит какой то Романовский. Просит о встрече.
- Переключи на меня.
Когда, цокая каблучками, вышла, снял трубку.
- Слушаю, Пригожин.
- Здравствуйте Евгений Викторович. Я Романовский. Вам говорили обо мне. Могу попасть на прием?
- Можете. Сегодня в девятнадцать вечера. Не опаздывайте (отключился).
В назначенное время, звонивший сидел в кабинете.
Это был молодой человек в очках, худощавый и высоколобый. О себе рассказал, что профессиональный журналист, работает в Федеральном агентстве новостей и хотел бы отправиться с сотрудниками компании в Африку.
- А откуда знаете, что они туда едут?
- Интуиция, - чуть улыбнулся.
- Языки точно знаете?
- Да.
- Что заканчивали?
- Берлинский университет имени Гумбольдта.
- Неплохо. Цель поездки?
Освещение событий на черном континенте по заданию агентства.
- Хорошо, я подумаю над вашей просьбой, - поднял на него глаза Пригожин. - Но предупреждаю. Наши сотрудники не должны фигурировать в ваших репортажах. Надеюсь это ясно?
- Вполне.
- О принятом решении вам сообщат. На этом стороны распрощались.
Пригожин действительно не жаловал журналистов. Многие были продажными и гонялись за сенсациями. Но этот, судя по первому впечатлению, был не таким. К тому же побывал в Донбассе, а значит, не робкого десятка. Плюс - парня рекомендовали командиры.
В итоге Романовский был включен в списки отряда как военный переводчик. От причитающего вознаграждения отказался.
- Я еду по заданию своего агентства. Работу оплачивает оно. И не плохо.
«Еще один плюс» подумал ресторатор. «Парень явно не рвач».
На следующей неделе, он вместе с высоким чином из военной разведки выехал в МИД на Смоленской площади, встретившись там с заместителем министра, курирующим работу в Африканских странах.
Тот сообщил, что на компанию Пригожина у властей Центральноафриканской республики получена аккредитация* как на военных специалистов, прибывших в страну для обучения ее армии. Все контакты по этой линии должны осуществляться при посредничестве российского посольства в ЦАР, главе которого даны соответствующие указания.
А помимо этого обрисовал политическую обстановку в этом государстве.
Из нее следовало, что там действует однопартийная система - правящая партия МЕСАН. До 2013 года у власти находился одержавший победу в Гражданской войне Франсуа Бозизе. Наибольшую опасность для стабильности страны представляют бандитские группировки, претендующие на политическое оформление на севере страны.
Имеется также мятежная коалиция «Селека» проводящая боевые действия против официальных властей и армии Центральноафриканского государства. Поддержку правительственным войскам оказывают международные силы ООН, но весьма формально.
Сама же армия, включающая в себя сухопутные войска и республиканскую гвардию, является малочисленной (порядка трех тысяч человек) на вооружении имеет западную бронетехнику, артиллерийские системы, несколько боевых вертолетов и стрелковое оружие.
В настоящее время, с учетом обстановки в стране, Советом Безопасности против нее введены санкции. Они включают в себя оружейное эмбарго, обязательную утилизацию изъятых предметов, попадающих под их действий, а также заморозку всех финансовых и прочих активов, подпадающих под санкционный перечень юридических и физических лиц.
- Вот в такой стране будет работать ваша компания,- закончил замминистра.
- Ничего. Бог не выдаст - свинья не съест, - ответил Пригожин.
- Это точно, - добавил генерал из разведки...
(На фото Герой России Дмитрий Валерьев Уткин. Позывной "Вагнер")