— Алло, Марик, привет!
— А, Серёга, привет! Рад слышать!
— Взаимно! Ты как там поживаешь? Наука тебя еще не поглотила окончательно?
— Кто кого еще поглотит! Ты сам-то как?
— Я в порядке. Слушай, тут дело такое. В пятницу Юра Левин из Америки приезжает. Буквально на две недели. Я случайно узнал, списался с ним, и тут выясняется. И я подумал, а что, если нам собраться? Узким кругом друзей-одноклассников. Ты как на это смотришь? Мы сто лет не виделись! Встречи выпускников ведь прогуливают некоторые... А? Ты что делаешь в следующую субботу?
— Юра приезжает? Ну, можно встретиться. Юру буду очень рад видеть. Хочу поговорить с ним о его работе. А где соберемся?
— Да можно хоть у меня. Я у родителей сейчас живу временно... После развода. Но там места много. А ты, небось, до сих пор женат только на лаборатории?
— Отчего же...
— Что, женился?! Не может быть! Когда?!
— Уже почти полтора года назад.
— И молчит! Галка, ну, ты даешь! Поздравляю! Это мы так давно не виделись! Я как раз развелся почти в то же время.
— Ладно, Мох, я — человек не публичный, ты знаешь.
— Ну, теперь обязательно надо увидеться! Напишу тебе точно время встречи чуть позже. Давай, до скорого!
Обменявшись школьными кличками, бывшие одноклассники завершили телефонный разговор. Марк, действительно, за всё это время был только раз на вечере встречи выпускников, когда отмечали десятилетие выпуска. И то по настоянию всё того же старого приятеля Сергея Мохова, который с детства занимался карате и еще в шестом классе защищал хрупкого близорукого Марика от хулиганов из «обычной» школы, что стояла по соседству с их физико-математической.
Но на том вечере в ресторане Марик ужасно скучал и ушел домой раньше всех. Во-первых, он совсем не выпивал, а во-вторых, даже выпускники физматшкол, как выясняется, в неформальной обстановке обсуждают не теоремы и формулы, а любят поговорить о весьма обыденных вещах, таких как дети и семейный быт. А об этом сказать Марку тогда было, ну, решительно нечего. Слушать же чужие разговоры — совсем не интересно. К тому же посиделки в ресторане вылетали в копеечку.
Когда отмечали следующую — полукруглую — дату, 15-летие выпуска, Марк очень удачно оказался в длительной деловой командировке. Даже придумывать ничего не пришлось, чтобы не приходить.
Но теперь всё по-другому. Он, в случае чего, не будет выглядеть белой вороной, скопцом ради науки. Расскажет, как недавно с женой ездил в Италию к теще. И на вопрос о детях ответит, что в будущем не исключено. И посетует невзначай, что жена мечтает завести кошку, а у него аллергия на шерсть...
Да и с Юрой ему, правда, хотелось увидеться. Юрий Левин — был самой яркой среди звезд их класса. Ему предрекали большое будущее. Так и вышло. После физфака МГУ он поступил в магистратуру в Штатах и со временем сделал там академическую карьеру. В школе Марк втайне завидовал ему. Но очень уважал и даже испытывал желание подражать Юре. Несмотря на свой талант, Левин с детства был человеком скромным. Спокойным и целеустремленным. Он безо всякой суеты шел туда, куда ему было нужно, и брал то, что хотел, казалось, без особых усилий. Этой спокойной уверенности порой так не хватало Марку.
Телефонный звонок Серёги Мохова оторвал его от работы. Было довольно поздно. Незаметно для себя Марк стал снова засиживаться в НИИ. Он соскучился по работе за время ухаживаний за Соней и первого года их брака, когда его накрыло, как волной, новыми переживаниями и центр жизни немного сместился. Это захватывало и, как всякий новый опыт, вдохновляло. (Интересно, Мохов, который уже успел развестись после девяти лет брака, еще способен испытать нечто подобное в отношениях?)
Но постепенно всё становилось привычным. Казалось, теперь уже ничто не удивит. Жизнь входила в стабильную колею. Но хотелось изумляться и дальше. А наука — это такая женщина, которая не перестает удивлять. И ждать. Помимо этого, Марику предложили новый проект. Он сулил перспективы, в том числе и финансовые. А этот вопрос не переставал быть актуальным, тем более что хотелось купить машину, сделать ремонт, и да, ведь могут появиться дети...
***
Октябрьским субботним вечером Марк шагал по темному промокшему двору в направлении пятиэтажки. Этот путь был знаком ему со школьных лет. В этом доме вырос его старый друг, а теперь продолжали жить его родители. И вот сам Сергей вновь оказался в «гнезде» на неопределенное время. В рюкзаке Марк нес бутылку коньяка, подаренную ему коллегами по случаю свадьбы. Она наконец дождалась своего часа.
На балконе Серёгиной квартиры на четвертом этаже темнели две фигуры, на фоне которых светились огоньки сигарет. Одной из этих фигур была Маринка Сорокина, Марик узнал ее по голосу. Фамилия ей очень подходила. Она могла говорить без конца. То ли это была учительская привычка — Маринка преподавала математику в лицее, то ли природная особенность, то ли и то, и другое вместе.
Дверь открыл Сергей.
— А вот и Марик пожаловал! Галка, безумно рад! — с этими словами он обнял Марка.
Из кухни появились возвращавшиеся с балкона Маринка и Юра.
— Марк, здравствуй! Спасибо, что пришел! — Юра шагнул к только что пришедшему гостю и пожал ему руку. Маринка, встряхнув гривой осветленных кудрей, кинулась Марику на шею.
Все вместе они зашли в гостиную.
— Всем привет! — сказал Марк и поставил на маленький столик с нехитрым угощением коньяк.
В комнате было еще пятеро, помимо тех, кто встретил его в прихожей. Настя Калинина и ее муж, их же одноклассник, Дима Зеленский — оба работали на мехмате. Вадик Лернер — преподавал физику в их школе, и Саша Борисов — программист. На кресле в углу Марк увидел Лиду....
Она с легкой улыбкой кивнула ему. По-прежнему хрупкая, нежная Лида Арсеньева принадлежала к породе тонкокостных людей с почти прозрачной белой кожей, которая, казалось, пропускает свет. Одноклассники до сих пор называли ее не иначе как «Лидочка». Прямые светлые волосы, спокойный взгляд светло-серых глаз, всё та же задумчивость на «фарфоровом» лице — она почти не изменилась. Марик не видел ее с тех пор, как они выпустились из школы. За это время Лида успела пожить за границей.
Вообще в их класс она попала случайно. Лидина мать работала в их школе учительницей химии и хотела, чтобы дочь непременно училась там же. Математика не вызывала большого интереса у Лиды. В ее жизни была другая страсть — музыка. В то время как ее одноклассники посещали после уроков математические кружки, она ходила в музыкальную школу. А потом, когда ее закончила, брала дополнительные уроки фортепиано. Конечно, консерватория ей не светила. Но музыкальное педучилище — вполне. Куда она и пошла после школы, опять отрываясь от коллектива одноклассников, разбредшихся кто на мехмат, кто на физфак, кто в политех.
В училище на втором курсе Лида закрутила роман со своим педагогом по фортепиано, который был старше ее на 17 лет. И потом, став его женой, уехала вместе с ним в Австрию. Три года назад вернулась с дочерью в Москву. Муж остался за границей. Официально они не были в разводе. Но съезжаться снова не планировали.
«Вот так неожиданность! Серёга и не предупредил...» — произнес мысленно Марик. Он почувствовал, что сердце его забилось чуть сильнее, почти как 20 лет назад. Но тогда он не смел никому даже заикнуться о своих чувствах. Он смотрел на Лиду исподтишка на уроке и иногда помогал с физикой. Но до дому ее провожал не он. А популярный на всю параллель Костя Романов. И на выпускном она танцевала с другими. Марик, всегда застенчивый, серьезный и молчаливый, не пользовался успехом у девочек в классе. В душе он боготворил Лиду, но не смел приблизиться к ней больше, чем дозволено, как простой смертный не может приблизиться к божеству.
Зато на память осталось ее фото в выпускном альбоме — где по традиции были отдельные фотографии всех учеников класса. Марик отклеил его и какое-то время хранил в ящике стола. Потом Мохов сказал ему, что слышал о Лидином отъезде.
Но вот жизнь словно вернулась на какой-то круг. Лида снова в Москве, Сергей снова живет в квартире своего детства. И они встретились таким составом впервые за два десятка лет. «Неужели я всё еще влюблен?!» — с усмешкой подумал Марк про себя, прежде чем включиться в общую беседу.
— Ну, что, чужеземец, рассказывай! — обратился он к Юре. — Когда книжку выпустишь?
— Я вообще не понимаю, как ты там прижился, — подхватила Маринка, — мне бы, наверное, было тяжело. Я была как-то в Штатах, имею представление.
— Понимаете, — начал Юра, — вот в чем, на мой взгляд, существенное отличие их общества от нашего: там ответственность человеку за его жизнь полностью отдают ему. И это немного непривычно. То есть, ты скажешь, условно: «Я хочу прыгнуть завтра с крыши». А тебе в ответ: «Ну что же, это твое решение. Возможно, для тебя это лучший вариант. Если нужно, можем тебя подтолкнуть». А представьте такое здесь? Тебя начнут спасать, даже не спросив, тебе-то самому это нужно? За тебя уже знают. А там нужно всё время искать ответ самому...
— Давайте, споем! — предложил любитель походов и бардовской песни Саша Борисов, уже перебиравший гитарные струны, и затянул Визбора. К нему присоединились другие голоса.
— А помните наш поход после выпускного? Мы еще Романова в лесу потеряли тогда? — закончив песню, перешел на тему воспоминаний Саша.
— Слушайте, давайте-ка выпьем! — обратился с призывом к гостям хозяин дома. — Тем более, Марк принес нам отличный коньяк. Наконец-то ты стал разбираться в спиртном, Галочка! Для дам есть вино, если что.
— А я с вами коньячку! — объявила Маринка.
Марк решил не откалываться от компании в такой вечер.
Лида вообще довольно мало принимала участие в разговоре. Но внимательно слушала остальных и в тоже время, казалось, была погружена в себя. В какой-то момент она встала и направилась к выходу из комнаты.
— Лидочка, только не говори, что ты уже уходишь! — забеспокоился Серёга.
— Нет, я на балкон подышать, тут душно, — спокойно с улыбкой ответила Лида.
Марик, не долго думая, поднялся вслед за ней:
— Это хорошая идея. Я тоже чувствую, что воздуха не хватает.
— Какими судьбами ты здесь? — начал Марик, когда они оказались вдвоем на балконе.
— Меня Вадик пригласил. Они же с моей мамой коллеги теперь, она до сих пор работает в нашей школе. А Вадик еще и с Сергеем общается регулярно, — ответила Лида.
— Ясно. Ну, здорово, что так! Ты надолго в Москве?
— Надолго. Уже три года как здесь.
— Работаешь?
— Да, аккомпанирую в хоровой студии. Еще даю частные уроки. И дочь воспитываю... А ты как? Я слышала, женился? Давно? — перевела разговор Лида, когда ее взгляд упал на обручальное кольцо одноклассника.
— Да, давно... то есть, не очень. Год с лишним назад, — отчего-то немного смущаясь, ответил Марик.
— Ну, поздравляю! Возможно, в ранних браках нет ничего хорошего. Я вот в 20 лет замуж выскочила. Оказалось, не навсегда, — с усмешкой сказала она.
Лида поймала себя на мысли, что впервые говорит с этим человеком о жизни. В школе она никогда всерьез не интересовалась им, только с благодарностью принимала помощь Марка, уверенная, что он делает это из чистого побуждения поддержать отстающих.
Марк смотрел на нее, и ему казалось, что времени не существует: вот он снова стоит рядом с Лидой, и его переполняет восторг, как в школьные годы. Нет... всё-таки время существует. Теперь он не чувствует стеснения, потому больше нет того неуклюжего подростка, а вместо него есть другой, взрослый, Марик.
— Не холодно тебе? — он легко коснулся ее спины.
— Да, немного начинаю замерзать... Пойдем к ребятам! ...Ты так изменился, Марк. Другой человек, просто! Хотя, почему бы и нет, мы ведь были еще детьми тогда, — не скрывая удивления, сказала Лида и повернулась к выходу с балкона.
Посиделки продолжались до полуночи.
— Я своим студентам говорю, весь декабрь можете у меня спрашивать всё, что вам нужно для экзамена, на моих лекциях. Но на консультацию я приезжать не буду! — делился своими принципами будней доцента Дима. — Я разрешаю своим студентам даже по электронной почте задавать мне вопросы! — отвечал на это Юра. Сергей предлагал очередные тосты — за науку, за дружбу, за отечественное образование, только, за любовь ему сейчас пить не хотелось. Марк еще никогда в жизни не пил столько коньяка. Захмелевший — то ли от алкоголя, то ли от нахлынувших чувств — он уже не думал останавливаться.
Первыми засобирались Настя с Димой. Вслед за ними и Лида вызвала такси и вышла в прихожую, чтобы одеться. Ребята по очереди обнимали ее на прощание. Сергей галантно поцеловал ей руку.
— Я провожу тебя! Там всё-таки ночь уже, — вызвался разгоряченный Марик.
— Был очень рад тебя видеть!— сказал он, когда они уже вдвоем стояли в темноте октябрьской ночи, ожидая машину.
— Да, я тоже, со всеми было приятно повидаться, — ответила Лида.
Теперь между ними не осталось уже никаких барьеров:
— Лида, ты знаешь, ты будешь смеяться... Я в школе был в тебя влюблен.
— ...Правда?! — Лида удивленно вскинула брови. — Я никогда об этом не думала... Неожиданно!
Во дворе послышался шум мотора.
— Кажется, это за мной, — сказала она.
Теперь терять время было нельзя. Марик приблизился к ней, осторожно взял за плечи и, подняв очки на лоб, поцеловал. Лида не сопротивлялась, а только с любопытством наблюдала за происходящим. Тогда он поцеловал ее еще раз, сам не веря своей смелости. Машина остановилась.
— Пока, Марик! Всего хорошего, — тихо с улыбкой сказала Лида и развернулась в сторону такси.
Он еще стоял так несколько минут, как завороженный, когда машина скрылась из виду. Голова кружилась. Марк не понимал, что происходит сейчас, но чувствовал себя счастливым. Он закрыл глаза и, сделав вдох, запрокинул голову. Времени не существует...
***
На следующий день Марик проснулся у себя дома на диване в гостиной. Соня уже куда-то ушла. Несмотря на головную боль, он чувствовал умиротворение и помнил все подробности прошлого вечера. Он решил позвонить Мохову, чтобы поблагодарить за встречу. Звонок Марика застал Сергея в парке аттракционов, где воскресный папа гулял с сыном-второклассником.
— Я уже начал переживать, когда мы тебя в такси сажали, — признался Серёга, — ты был хорош. Наконец-то стал отдыхать, как человек! Брак тебе, явно, на пользу!
— Ладно, знаток правильного отдыха, я тебя еще вот о чем спросить хотел... — Марик помедлил, словно собираясь с духом, — Когда Юра улетает?...
Он так и не решился попросить у Сергея номер Лиды. А это была тайная цель его звонка. Новый день постепенно возвращал Марка в реальность, в которой он вовсе не был несчастлив.
Ранним вечером шорох ключа в замке возвестил о возвращении Сони. Марик как раз варил на кухне суп, чтобы пообедать дома и взять с собой на работу в понедельник.
— Ну, что, кажется, встреча тебя не разочаровала, иначе ты сбежал бы через час, а не в ночи вернулся домой, — первым делом спросила она, радуясь, что муж проявляет хоть какой-то интерес к «светской жизни».
— Да, было душевно, даже не ожидал. Нас было мало, и это даже к лучшему, — ответил Марик и, решив не откладывать в долгий ящик, продолжил. — Я еще тебе хотел рассказать кое-что... Понимаешь, я тебе вчера изменил, — выпалил он, сам удивляясь своей прямоте.
— Изменил? С кем? С Сергеем твоим? — подумав, что это шутка, спросила Соня.
— Нет. Понимаешь, так получилось, там была одна наша одноклассница, она мне очень нравилась в школе, а потом я ее не видел много лет. А вчера мы встретились.
— И что дальше?
— Ну, я ее... поцеловал на прощание.
Соня засмеялась:
— Дорогой мой, ты даже не представляешь, как часто я тебе изменяю, в таком случае! Вот сегодня в нашем турклубе меня поцеловало аж трое мужчин «на прощание» и две женщины!
— Нет, Соня, ты не поняла. Я поцеловал ее в губы, по-настоящему... Но больше ничего не было. И навряд ли мы еще встретимся. Прости. Я немного расслабился вчера...
— ...Марик, ты всё-таки удивительный человек, потому что всё это мне рассказываешь... Надеюсь, она красивая? — теперь уже без улыбки, но и без злобы, спросила Соня.
— Да, очень!... То есть... симпатичная вполне, — пытался правильно подобрать слова Марк, виновато глядя на жену. — Но больше ничего не будет, клянусь тебе!
— Ладно, изменник, налей мне тарелку супа, ужасно хочется есть, и за это я готова простить твою «измену»!