О Зорге столько информации, что добавлять трудно. Правда, о делах его в Китае пишут меньше. Но есть некоторые неясности, коррекция взглядов; да и нельзя не помянуть.
В известной книге Колесниковы сообщают, что Зорге прибыл в Китай в январе 1930 г.; а Юлиус Мадер и др. указывают на 1929 год.
Немцы привели рекомендательное письмо МИДа генеральному консулу в Шанхае (барон Рюдт фон Колленберг-Бедигхейм) от 28.11.29 г., с ним Зорге немедленно прибыл в Китай.
Колесниковы дали справку, что жена радиста Клаузена была русская, Анна Матвеевна Жданкова, родилась 2.04.1899 г. Исследователи ГДР, где Клаузены доживали, без оговорок считают её финкой.
Японский приговор радисту – пожизненное заключение, а жене его – 7 лет. Известно, что в семьях нелегалов бывало так, что муж и жена не знали, что оба работают на общего шефа.
Анна действовала отлично: однажды повезла плёнки с инфо в Шанхай на самолёте для высших офицеров Японии, при этом с ней общался Доихара.
Многие думают, что Китай был для Зорге как бы тренировка, трамплин в Японию. Нет, Зорге и его кураторы считали, что Китай – кухня мировой истории, события там очень значимы для Европы и США.
К слову, сначала Зорге готовили к работе в фашистской Италии (он даже стажировался у Эрколи – П. Тольятти), но срочно послали на фронт Китая, как более важный.
Выход на Агнес Смедли Зорге получил ещё в Москве: она уже 2 года была агентом Коминтерна. И я не могу представить, как Зорге через полтора месяца после прибытия уже имел группу китайцев-подпольщиов без помощи профессора доктора Герхарда Эйслера и разведчика Гельмута Гизе, давно работавших там и знавших язык.
В Нанкине Зорге, как ветеран войны с солдатским «Железным крестом» и последствием ранения (одна нога короче другой) быстро стал своим в группе немцев-советников Чан Кайши, включая полковника Бауэра.
А гауптман Меллендорф даже брал его в секретные облёты позиций армии: надо же другу изучать сельхозполя для издателя журнала «Синика» доктора Рихарда Вильхельма из Франкфурта-на-Майне.
Данные шли через Эйслера, Смедли и других к «Ли Дэ».
Зорге получил неформальный доступ к самому Чан Кайши: стал членом китайского автоклуба, где Чан был президентом и записным победителем автогонок.
Генералиссимус, тщеславный и хвастливый, иногда распускал язык, хотя уже не пил и не курил. Но однажды не вышел на старт: Зорге провёл грифельным карандашом чёрточки на свечах зажигания его авто.
Такой же трюк он сделал с авто курьера к Чану с фронта; полчаса задержки дорого обошлись: на войне такое нередко.
В конце 1931-ого года был арестован чанкайшистами агент Коминтерна Руж под псевдонимом Ноленс. В 1932-ом Отто Браун лично привёз из Маньчжурии в Шанхай 20000 долларов и передал их Зорге в лучшем британском отеле «Астор-хауз».
За эту сумму китайский суд вместо расстрела дал Ноленсу пожизненный срок, а после выслал из страны.
А между такими делами Зорге пописывал в «Немецкую зерновую газету» доктору Юстасу (!) Шлосу о препонах экспорту китайского арахиса, о падении цен на сою и кризисе в Маньчжурии, об экспорте пшеницы из Японии в Мансю, о видах на урожай кунжута в Китае.
А радист передавал в Висбаден о делах тайных; видел я этот «Висбаден», небольшую каменную двухэтажку в районе Дальхимпрома во Владивостоке.
В конце 1932-ого Зорге отозвали в СССР, как считают немцы. Колесниковы пишут, что это было весной 1933-его. Но известно, что в 1932-ом Зорге развёлся с Христианой Герлах, первой женой, которую он увёл у своего профессора ещё в начале двадцатых годов.
В 1940-41-ом годах Зорге появлялся в Шанхае, жил в квартире на ул. Жоффре вблизи явки в фотоателье Карла Римма (он же – «Пауль», он же – эстонец Клаас Зельман) и поляка «Джона», бегло говорившего по-немецки.