... Произошёл этот случай, когда Афанасию Захаровичу уже было семьдесят два года. Жил он один. После развода с Василисой он второй раз не женился, так как был по натуре однолюб.
Их совместная дочь Антонина, рано вышла замуж, и всё это время обитала в Москве. Детей у неё не было. Когда могла заиметь - не хотела, а когда надумалась, - зачать ребёночка так и не получилось. В молодые годы Антонина
наведывалась к отцу редко, но как только ей перевалило за сорок, зачастила на малую родину.
В Капитоновку она любила приезжать в августе, когда в саду ветки деревьев ломились от яблок, груш, слив и вишен, а в огороде буйно разрасталась аппетитная зелень и поблескивали налитыми боками огурцы и помидоры.
Выспавшись, Антонина первым делом шла в сад, и с полчаса завтракала дарами природы, срывая их, ещё покрытыми прохладной росой, с веток деревьев и кустов. Если бы в это время мимо проходил посторонний человек, то мог бы подумать, что в зарослях хозяйничает медведь: такой громкий шелест доносилcя из угодий деда Афанаса.
Подкрепившись, Антонина отправлялась на речку Кадынку, предусмотрительно прихватив с собой корзинку наполненную плодово-ягодной продукцией.
На пологом бережку она расстилала большое махровое полотенце, и проводила на нём большую часть дня. Антонина читала сентиментальные женские романы, любовалась живописными далями, подкреплялась "витаминами", и просто загорала, поочерёдно подставляя ультрафиолетовым лучам солнца различные части своего бледнокожего городского тела. Временами, утомившись лежать, она вставала и плескалась в неглубоких, но чистых и прозрачных водах Кадынки.
Ужинала Антонина всегда вместе с отцом, который специально для дочери готовил еду в печи, с дымком. Они садились за грубый, потемневший от времени стол, на котором обычно стояла, источая парок, кастрюля с куриной лапшой, борщом, или ещё с каким-нибудь первым блюдом и чугунок, тушёной с курятиной или крольчатиной, картошки. Иногда на второе была яичница на свином беконе домашнего приготовления. И всегда, в большой глиняной миске лежали пучки зелёного лука и петрушки. Трапезничали отец и дочь неспешно и молча, отдавая дань уважения хлебу насущному. А удовлетворив потребность желудков, выходили на крыльцо дома, садились рядком на лавку и до самих сумерек отводили душу разговорами. В основном говорила Антонина, - Афанасий Захарович внимательно её слушал, стараясь вникнуть в суть жизни следующего за ним шабутного поколения.
- Социализм, который ты, папа, строил - это была утопия! - поучала отца Антонина. - Равноправие подавляет инициативу индивидуума, тормозит экономический прогресс... Сегодня у нас в стране рыночные отношения. Теоретически - любой может стать богатым. Хочешь - открывай свой магазин. Хочешь - создавай фирму или корпорацию. Нужны деньги? Банки дадут ссуду. Пожалуйста, развивайся и процветай. Конечно, разбогатеть удаётся не всем: многие прогорают... Но шанс есть у каждого. Риск, папа - это благородное дело.
- А зачем это богатство, если больше своей меры человек не съест, и на ноги две пары обуви не наденет? - спрашивал в недоумении Углов.
- Как зачем? А статус! Ведь, чем больше денег имеешь, тем выше статус. Тем больше с тобой считаются, тем больше завидуют... И потом: быть богатым - приятно!
Антонина похвалилась, что у неё, с мужем Арнольдом, тоже есть свой маленький бизнес в Москве: кафе быстрого питания "Бутербродная от Арнольда".
... Своего зятя Углов видел всего один раз. Где-то спустя год после свадьбы, Антонина и её муж приезжали в Капитоновку, и Афанасию он не приглянулся. Арнольд был какой-то дёрганый: при ходьбе подпрыгивал, как будто ему гвоздь в пятку колол. Разговаривал зять быстро, проглатывая окончания слов, и понять, что он говорит, порой было нелегко. На нём были модные джинсы и футболка с изображением головы обезьяны на груди, а на ногах - жёлтого цвета туфли, с круто загнутыми вверх носками.
" Стиляга московский", - подумал тогда про него Углов.
...Каждый раз, уезжая из Капитановки, Антонина везла в Москву гостинцы в виде даров природы, и среди них всегда были разносолы, которые её отец заготавливал собственноручно: маринованные грибы, квашеная капуста и солёные огурцы.
Её муж Арнольд любил острые закуски, знал в них толк и в компании друзей, подвыпив, громогласно заявлял, что соленья тестя по вкусу, аромату и структуре превосходят даже знаменитые итальянские трюфеля. Антонине он не раз говорил, что надо обязательно перенять опыт засолки, который использует её отец.
- Представляешь, какие прибыли мы будем получать от нашей забегаловки, если сделаем бутерброды, которые сегодня предлагаем посетителям, более вкусными и аппетитными. Я уверен: твой папаша знает какой-то секрет засолки овощей...
- Да нет никакого секрета. Я много раз ему помогала делать заготовки на зиму. Рецепты обычные, общеизвестные.
- Ты, Антонина, что-то упустила, проглядела. Я нутром чувствую: секрет есть!
- А кто тебе, Арнольдик, мешает съездить в Капитоновку и самому всё расспросить у моего отца?
- И то верно! Но только давай нанесём визит твоему папаше как можно скорее: не будем ждать до осени... В таком деле каждая минута дорога.
Продолжение следует.