10
Зоя с силой захлопнула дверь и побежала вниз по лестнице.
- Идиот! Сволoчь! Скoтина! – выдёргивала она из сердитых мыслей слова, перескакивая через ступеньку, а где-то даже и через две. – Значит, ночью была Зоенька, милая, а утром… Ну уж не-е-ет, дорогой, я не позволю вытирать о себя ноги… Не на ту напал! – пригрозила она невидимому обидчику, выскакивая из подъезда.
Оказавшись на улице, Зоя притормозила и оглянулась по сторонам. Встречаться здесь с кем-нибудь из знакомых не хотелось и, увидев, что путь чист, Зоя вздохнула и спокойным, даже грациозным шагом направилась в нужную ей сторону, хотя держать себя в руках удавалось ей с большим трудом. Досада и обида жгли изнутри, а в голове летали разные каверзные мысли о какой-то мести непонятно кому и за что.
Остановилась она лишь через пару кварталов на перекрёстке, пропуская машину. Но та не спешила проезжать, сначала замедлила свой ход, а потом и вовсе затормозила, прижимаясь к бордюру и мешая Зое спуститься с тротуара на проезжую часть.
- Да что тут ещё за кoзёл какой-то елозит по асфальту… первый день за рулём, что ли! – в сердцах высказалась она, решив обойти остановившуюся машину спереди и высказать всё этому горе-водителю в лицо, подсознательно радуясь возможности выплеснуть сейчас весь скопившийся внутри себя гнев.
- Зо-о-ой, своих не узнаёшь, что ли? – раздалось из открытого окна автомобиля.
Она резко остановилась, понимая, что ей знаком этот голос и, бросив взгляд на мужчину за рулём, тут же узнала его обладателя.
- Только тебя не хватало… - пробормотала она и непроизвольно сжала кулаки, но всё же взметнувшееся в голове удивление пересилило иные эмоции, и она спросила:
- Ванька… Ты?
- Ага, я! – раздался обрадованный возглас. – Запрыгивай, красотка!
Превышая все немыслимые скорости, мысли пересекли миллион раз выделенное им пространство, определяясь с решением дальнейших действий. Конечно, больше всего Зое хотелось сейчас ответить ему что-нибудь резкое и презрительное, а потом гордо уйти, хотя бы для того, чтобы стереть с его лица, уже забытого ею, улыбку, казавшуюся самодовольной, но сегодня она была рада поскорее оказаться подальше отсюда, поэтому шустренько метнулась к пассажирской двери и в мгновение ока оказалась уже на сиденье рядом с водителем.
– А ты как здесь… откуда?
Иван был её первой любовью, ну или ей просто так нравилось говорить… Было в этом словосочетании что-то романтично-аристократическое, как ей казалось, и она задумчиво его произносила, желая, чтобы все так и воспринимали её – нежной и утончённой. Хотя, единственный человек, с кем она когда-либо говорила о нём - это Люба, да и было это всё уже очень давно.
Ваня был ровесником Зои и Любы, но жил совсем в другом районе города и учился тоже в другой школе. А в соседнем с Сергеевыми доме, жили его дедушка и бабушка. Он частенько приезжал к ним и все летние каникулы тоже проводил здесь. Так они все и познакомились. Ваня обратил внимание на дерзкую шебутную девчонку, когда им было по пятнадцать. Она привлекла его внимание тем, что с ней никогда не было скучно, к тому же она не краснела и не закатывала глаза, если при ней ребята травили не совсем приличные анекдоты или в подражании взрослым выпуливали смелое словцо.
Зойке тоже льстило, что он выделил её из всех. Тогда Люба ещё не дружила со своим Петей, а потому Зоя была на главном пьедестале в этой теме и её, несомненно, вдохновляла эта мысль. Ну, а когда пара Люба-Петя образовалась, они несколько раз проводили время вчетвером, встречаясь в городском кинотеатре или в парке. Но дружба парами как-то не задалась!
Последнее лето, проведённое Зойкой вместе с Ваней, пришлось на год, когда они закончили школу. Правда, Иван вскоре уехал с родителями в областной центр поступать в тамошний ВУЗ и поступил, о чём сначала стало известно от его бабушки, которая с гордостью рассказывала направо и налево о своём внуке, а потом и он сам сообщил об этом друзьям и Зое, когда вернулся после сдачи вступительных экзаменов и они вновь были вместе до самого сентября.
- Вот бы и ты тоже поехала со мной учиться, - говорил он, обнимая девушку в парке после танцев, где они задержались, отстав немного от Любы и Петра.
В этот же вечер они, крадучись, пробрались в летнюю кухню, где Ваня всегда ночевал по договорённости с бабушкой, когда поздно возвращался со своих гулек. В эту ночь Зоя очень многое позволила герою своих девичьих грёз, да и себе тоже, получив первый взрослый опыт и думая, что это и есть любовь навеки.
Потом начались занятия, Иван уехал. Первое время они переписывались, но с каждым разом письма от него шли всё дольше, а их содержимое становилось всё более скромным. Этой же зимой умер его дед и бабушку Ванины родители уговорили переехать к ним. Летом и вовсе дом продали, а общение Зои с Ваней как-то сошло на нет. Она постаралась вычеркнуть его из своей памяти и строго-настрого запретила Любе говорить что-либо об этом гадёныше… Она именно этим словом и назвала его и сказала, как отрезала:
- Если ты произнесёшь его имя, я с тобой больше никогда и словом не обмолвлюсь, поняла?
Люба поняла и никогда не упомянула больше о нём, чтобы не бередить душевную рану своей лучшей, потому что единственной, подруги. А Зоя и думать вскоре забыла о Ване, потому что поняла, что парней вокруг – пруд пруди, надо только выбрать получше и повыгоднее, что и пыталась сделать до сих пор. Но либо они не цеплялись на её крючок, либо их успевали перехватить другие.
И вот вдруг этот Иван нарисовался на дороге именно в такой день, когда у Зои и без него нервы были на пределе. Ну да ладно, если уж честно, то он вовремя подвернулся, подумалось ей.
- Так что ты тут делаешь?
- Диву я здесь неподалёку… вон в том дворе, - указал он в сторону, откуда пришла Зоя, - вернее, не совсем я… мама, конечно же, здесь живёт… ну и я тоже, когда приезжаю её проведать. Мне родители кооператив купили… ещё тогда, когда бабушкин дом продали, поэтому я сюда возвращаться не думал…
- Да точно, здесь же где-то квартира ваша… А мама, в смысле… она одна? Ты так сказал только о ней…
- Да, к сожалению, в этом году мы потеряли отца, а два года назад умерла бабушка. Вот уговариваю мать переехать ко мне, но она никак не хочет, говорит, что с невесткой не уживётся.
- А ты женат?
- Нет, но мама смотрит в будущее! – весело сказал Иван. – Тебя домой? Ты там же живёшь?
- Да там же… - кивнула она.
- Замужем?
- Не-е-ет, нафиг мне такое счастье! – грубовато ответила Зоя.
- Ты всё такая же… А что поутру в нашем районе делала? У тебя тут друзья или…
- Или! – отрезала Зоя. - От любовника возвращаюсь! – немного помедлив, с вызовом произнесла она.
- Ну что ж, ты женщина красивая, почему бы и нет… Только почему любовник… он что, жениться не хочет?
- А он уже женат!
- Круто! – покачал головой Иван и больше ни о чём её не спрашивал.
Они подъехали к Зоиному дому и, остановив машину, Ваня повернулся к девушке, весело взглянув на неё.
- А как вообще у тебя дела, мы так и не поговорили…
- Всё прекрасно! - её слова явно отдавали показной бравадой.
- Ну ладно, рад был повидаться, если ещё будешь от любовника удирать, оглядывайся по сторонам, может окажусь рядом - подвезу, я тут недели две ещё пробуду… – засмеялся он. - Кстати, а как твоя подружка поживает? - он указал рукой в сторону Любиного дома.
- Любка? Хорошо поживает, сына вот родила…
- Да ты что! Передай ей мои поздравления!
- Обязательно! – Зоя взялась за ручку двери.
- Может посидим где-нибудь вечерком, вспомним… ну, чего-нибудь да вспомним… - предложил Иван.
Зойке очень хотелось ему отказать, да не так, чтобы сказать какое-нибудь простое «нет», а так, чтобы… вот как пощёчину дать наотмашь – хлёстко и больно, но вдруг какая-то несформировавшаяся ещё до конца мысль не позволила это сделать.
- Встретиться? – задумчиво повторила она. – А у тебя телефон есть?
- Есть… Сейчас подожди, я напишу! – засуетился он и, найдя в бардачке газету, оторвал от неё кусок с чистым полем, потом быстро нашарив там же ручку, написал пять цифр и подал бумажный клочок Зое.
- Я позвоню! – пообещала она и вышла из машины. – Пока! – махнула рукой уже на улице и, прошмыгнув в калитку, пробормотала, что-то уже нарисовав в своём воображении: - Может и придётся позвонить…
Через некоторое время, выдержав укоризненный взгляд и бесконечные нотации матери, ставшие для неё уже дежурными, она выпила чаю с пирожками и направилась к Смирновым.
- Тётя Надя, здравствуйте! – вспомнив самые милые интонации, пропела, увидев идущую из огорода Любину мать с овощами и зеленью. – Как там у Любы дела, я вчера не смогла к ней попасть, вот сегодня собираюсь, может, что-то передать надо?
- Ой, Зоенька, здравствуй! Да мы и сами поедем к ней скоро, родила наша Любонька!
- Да вы что! Правда?! Боже, какая радость! – всем великим и народным артистам только и оставалось, что нервно курить в сторонке, когда она так воодушевлённо реагировала на «неожиданное» известие. – И кто у нас?
- Мальчик! Сына родила Люба! – сияя довольной улыбкой, подоспел к ним идущий следом за женой новоиспечённый дедушка.
- Я вас от души поздравляю! – елейно протянула Зоя, кинувшись обнимать родителей подруги. – А когда родила-то! Вечером или ночью?
- Да вот уже в пять утра, - сообщила Надежда Ивановна, - всю ночь мучилась, а мы там ждали, ой, напереживались все – и мы, и сваты… Ты извини, Зоюшка, я пойду на кухню, у меня там пирог в духовке, а то уже собираться надо в роддом-то…
- Да-да, конечно, я тогда вечером к ней съезжу, не буду вам мешать, сейчас, наверное, все дедушки-бабушки там будут, да и счастливый отец… я уж повременю, передавайте привет и скажите, что вечером моя очередь! - засмеялась Зоя. – Колька-то когда приезжает?
Коля был теперь студентом, готовясь стать инженером-механиком, поэтому учился в другом городе, что был километрах в восьмидесяти от них.
- У него завтра последний экзамен, если нормально сдаст, думаю вечерним же автобусом и приедет! - радостно сказал отец. - Вот уж сюрприз-то ему будет!
Он явно гордился сыном, да что там говорить – он был горд за обоих детей, это же очевидно! Зоя всегда чувствовала, как ноет какая-то часть её души, когда видела, как дядя Серёжа относится к сыну и дочери, не то что её папаша – свинтил и забыл про них, словно и не было их никогда.
Придя домой, Зоя, предупредив ворчание матери, сама изъявила желание собрать поспевшую давно вишню, потом перебрала её и помыла банки, а мать занялась варкой варенья и компота. Зоя же отправилась в роддом.
Она поздравляла подругу, как и многие в подобном случае, выясняла, на кого мальчик похож, какие у него глаза, и как они назовут сына.
- Ой, наверное, Вадиком назовём, Тимур сказал, как я решу, так и будет! – счастливо улыбаясь, поделилась с ней Люба, выглядывая из окна второго этажа родильного дома.
- Надо же, какой он… чуткий! – съязвила Зоя.
- Ну да, - согласилась Люба, не уловив сарказма в словах подруги.
Возвращаясь домой, Зойка пыталась собрать воедино свои растрёпанные чувства. Надо же… ну, Любка! Уже забыв о боли и мучениях, которые только-только пережила, выглядит счастливой и жизнерадостной. И ведь любит своего мужа и верит, что сама им любима… А теперь у неё ещё и маленький сынишка, благодаря которому её вообще возвысят выше крыши! Свекровь завалит подарками, будет ворковать над внуком, а заодно кудахтать над его мамашей… Опять эта Любаня в шоколаде, ни дать ни взять! И почему, за что ей так везёт!
Зоя уже готова была пустить слезу от жалости к себе и досады на столь привлекательное положение подруги, как вдруг подумала о супруге этой счастливицы.
- Ну уж тут-то мы с тобой посоперничаем, дорогая, ещё посмотрим, чья возьмёт… - тихо сказала она.
Плакать сразу расхотелось, а захотелось встретиться с Тимуром, пусть не прямо сейчас, но в ближайшее время. Ей было важно убедиться, что он не забудет её, когда жена будет под боком. Подумав ещё немного, Зоя вообще заулыбалась, оглянувшись вокруг.
Вечернее солнце уверенно катило на запад, завершая длинный день. Свежий вечерний ветерок играл пыльной листвой терновника, растущего по оврагу, мимо которого она шла, сокращая путь от автобусной остановки. Зоя прошла по шаткому мостику и свернула на улицу, которая вела к её дому. От дома Смирновых отъехали знакомые бежевые Жигули, направляясь прямиком ей навстречу. Расстояние было невелико, она без труда различила в ветровом стекле Тимура, который сосредоточенно смотрел прямо перед собой, а рядом с ним его мать. Она о чём-то оживлённо говорила, энергично размахивая руками. Вскоре машина поравнялась с застывшей на месте Зоей и проехала, не притормозив. Она увидела в открытое окно, как, узнав её, кивнула в ответ на слабый Зойкин кивок Елена Дмитриевна, а её сын, сжимая руль, даже не повернул головы, сделав вид, что никого не заметил.
- Ладно, хорошо… - не то согласилась с происходящим, не то пригрозила кому-то Зоя и, не в силах скрыть недобрую ухмылку, медленно пошла к своей калитке.