(для Заповедника сказок)
В просвете между елями избушка показалась неожиданно – как будто выросла посреди поляны. Она странным образом висела над густой травой, не касаясь её. Стена была глухая, только под самой крышей виднелось маленькое слуховое окошко.
«Ну и денек!» - подумал Петр Семенович. – «Куда это меня занесло? А так хорошо всё начиналось…»
Петр Семенович в свое время увлекался охотой. Мог часами сидеть в засаде, поджидая добычу в одном из охотничьих хозяйств. Очень гордился своими охотничьими трофеями. И так бы, наверное, и продолжалось, но однажды он подстрелил лося. Подойдя, он вдруг увидел не трофей, не гору мяса, не роскошные рога, а глаз умиравшего живого существа. Взгляд был наполнен болью и недоумением. Из глаза скатилась слеза, и он потух – стал неживым, стеклянным.
После того случая Петр Семенович больше ружье в руки не брал. Решил, чтобы не убивать, заняться фотоохотой. Купил фоторужье, записался на фотокурсы «Как снять шедевр» и «Фотографирование животных в естественной среде», но быстро разочаровался.
А тут приятель пригласил его на «тихую» охоту – по грибы. И Петр Семенович неожиданно для себя увлекся. Подписался на кучу грибных форумов, и с азартом новообращенного начал успешно осваивать новый вид охоты.
На днях на одном из форумов гордый добычей грибник сдал локацию, где боровиков «хоть косой коси» и «на всех хватит». «Ага, — подумал Петр Семенович, — на всех хватит! Как же!», взял выходной на работе и махнул туда, пока без него все грибы не собрали.
Машину оставил на обочине шоссе, а сам с двумя корзинами и рюкзаком углубился в лес. Мужик не обманул – Петр Семенович быстро набрал полный рюкзак отборных боровиков, начал набирать корзину… И тут ему не повезло: глядя все время под ноги он не заметил как очутился на краю оврага с крутыми склонами и соскользнул туда. По дну протекала речушка, так что Петр Семенович частично промок и испачкался, потерял обе корзины, но рюкзак за спиной не пострадал. Долго искал он где выбраться, а когда выбрался понял, что не знает теперь в какой стороне шоссе и машина. И пошел плутать куда глаза глядят.
И вот он стоит перед странной избушкой и пытается понять есть там кто или нет, зайти в избушку или не стоит. Вдруг избушка заскрипела и стала поворачиваться вокруг своей оси. Теперь Петр Семенович заметил, что не в воздухе она висит, а стоит на одном столбе и на нем поворачивается. Вот проплыли три окошка на боковой стене и появилась дверь с крыльцом, лесенкой, и с двумя окошками по бокам. Избушка перестала скрипеть, остановилась и в дверях показалась опрятная старушка в допотопной долгополой одежде.
«Прям как в сказке, - подумал Петр Семенович – Повернись избушка ко мне передом, а к лесу задом.» И стало ему не по себе.
Поклонился он старушке, сам на себя удивляясь, в пояс и сказал как можно вежливее: «Здравствуйте, бабушка.» Старушка оглядела его с ног до головы и недовольно произнесла скрипучим голосом: «Грибник что ль? Заблудился? Эх ты, голова садовая.»
«А как бы мне… - начал Петр Семенович. Но старушка его перебила: «К шоссе выйти?» Петр Семенович кивнул головой. « Ну пойдем, покажу.» - сказала старушка и кряхтя стала спускаться с лесенки.
И повела она его в самую чащу, которая стеной стояла за избушкой. Шла старушка бодро и уверенно, перелезала через полусгнившие стволы, легко пробиралась сквозь заросли подлеска. Долго ли, коротко ли они так шли, Петр Семенович начал уставать, а старушка все так же бодро вела его неизвестно куда. Сначала недоумение, потом страх, а потом ужас охватили Петра Семеновича, и чтоб успокоиться он решил заговорить со старушкой. Отвечала она неохотно, но Петр Семенович узнал, что она отшельница, в лесу живет давно, что избушку срубил сын, а внук поставил ее на столб, когда нижние бревна сруба подгнили. А заодно и механизм сделал, который избушку поворачивает, чтоб бабушке не скучно было. Звучало это все странновато, но Петру Семеновичу стало поспокойнее.
Тут как раз и вывела его старушка к хорошо протоптанной тропинке и сказала:
«Иди по ней, не сворачивай и не оглядывайся – и выйдешь к своей машине. А будешь оглядываться, опять заплутаешь.» Повернулась и исчезла в чаще.
Петр Семенович чуть не бегом поспешил вперед без оглядки, так ему хотелось скорее выбраться отсюда. И не видел он, как за его спиной исчезает тропинка, зарастая прямо на глазах травой и деревьями. Когда же услышал шум шоссе и увидел свою машину, то чуть не расплакался от счастья.
А Баба Яга с Лешим в это время сидели в избушке и пили лечебное зелье, заедая его вкусными пирогами с лягушатиной. И плакалась Яга Лешему в жилетку, что спасу нет от этих грибников. Чуть ни каждый день то один забредет, то другой. Уж и оврагами она избушку окружила, и болотцами, и чащей непроходимой, и завалами высокими, а они, настырные, все равно проходят через все преграды. «Прям одержимые какие-то, все их в чащу так и тянет, так и тянет! Тьфу на них!» - в сердцах плюнула Яга. А Леший философски заметил: « Настырные-то, настырные, но еще и учесть надо, дорогая моя Ягуша, что со всех сторон нас окружают: то шоссе проложат через наши владения, то кусок оттяпают, лес порубят и домов наставят, то ЛЭП какую-то через весь лес по просеке поставят, то охотничье хозяйство устроят, так что в тот край леса уже и не сунешься. От твоей избушки до шоссе всего ничего – километра четыре по-ихнему. Вот и заносит их к тебе.» Тут Яга довольно рассмеялась: «Как я этого-то, сегодняшнего, вокруг да около водила! Он небось решил, что за тридевять земель попал!»
Леший хмыкнул: «Вряд ли еще раз сюда сунется! Но чует мое сердце что выживут нас скоро отсюда. Эх, куда бы только податься.» И всю-то ночь обсуждали они с Ягой куда им податься, если уж совсем житья не станет.
«Может, в Сибирь махнем – там тайги много, и на нашу долю хватит…» - мечтательно сказал Леший. «Ну не знаю. Слухи доходят, что там пол тайги вырубили, да и пожары большие бывают… Новенькая кикимора сказывала, которая из тех мест к нам переселилась.» - задумчиво сказала Яга. «А мож на Амазонку? Там джунгли непролазные, я слыхал. Климат, конечно, нам неподходящий, но пообвыкнем потихоньку». – «Ой, что ты. Там тоже леса вырубают, а еще и засуха. Не, туда не хочу». – отрезала Яга. «Говорят, есть страна такая Гренландия – зеленая значит земля…» - «Да ты с дуба что ль рухнул? Это остров, северный, там и лесов-то толком нет – всё больше луга да камни. - осадила Яга Лешего. – А может в Африку, в заповедник?» -«Да ты что, из ума что ли выжила – там туристов больше чем у нас грибников!» - возмутился Леший. Помолчали. «Слушай, а может улететь куда. Помнишь, в позапрошлом году один инопланетянин у тебя на поляне приземлился, чуть избушку не завалил. Может к ним?» - «Ох, бедняжечка. Хороший он гуманоид был. И красавец какой! Кикиморы наши все с ума по нему сходили. Жаль климат наш ему не подошел.» - загрустила Яга. «Улетел и больше не вернется?» - уточнил Леший. «Да помер он, бедняжечка. Могу могилку его показать. Кикиморы теперь поминать его туда ходят, заунывные песни поют.» - совсем пригорюнилась Яга. – «Так, не будем о грустном. Может Кощея позвать – для мозгового штурма?» - сменил тему Леший. «Да ему-то что – он где угодно выживет, хоть в Антарктиде, хоть на Луне. Толку-то от него.» - возразила Яга. «Зато он по всему миру летал, много чего видал-слыхал. Может присоветует что-то подходящее.» - резонно заметил Леший. На том и порешили – Кощея позвать и с ним потолковать.
Яга спать легла, а Леший пошел лес обходить. Уже светало, и надо было идти ранних грибников от их с Ягой владений отпугивать и отваживать.