Лабинская линия, как защитный рубеж Правого фланга Кавказской линии, простиралась по обширной территории от границ Черноморского войска до впадения в Кубань реки Теберда. Она охватывала кордонные земли различных линейных казачьих войск, включая Кавказскую, Лабинскую, Кубанскую, Ставропольскую и Хоперскую бригады.
Разделение левобережья Кубани на четыре основные линии - Кубанскую, Лабинскую, Зеленчукскую и линию по реке Белой - было типично для этой области. Граница Правого фланга проходила от укрепления Каменная башня на Верхней Кубани до укрепления Ахметовского в верховьях реки Лабы.
В 1847 году было создано пять приставств для установления постоянных мест жительства и административного управления покорных аулов: Главное приставство закубанских народов, приставство бесленеевских народов и закубанских армян, приставство Тохтамышевских аулов, приставство темиргоевцев и хатукаевцев в низовьях реки Лабы, и приставство при начальнике Зеленчукской линии. Они осуществляли надзор и управление соответствующими народами и областями.
Однако, расселение народов в приставствах не всегда происходило добровольно, часть из них выбирала остаться в горных убежищах, избегая русского контроля. Для вывода их из укрытий использовались военные силы. Компандование Карачае в 1847 году в рамках Центра Кавказской линии служило стратегической целью разделения враждебных сил в Чечне и Закубанье.
Ставропольская губерния активно вытесняла "инородцев" из своей территории. Например, в 1850 году крымские татары, проживавшие в Калаусо-Саблинском приставстве, были высланы в Крым. В 1851 году ногайцы Найманова аула столкнулись с притеснением со стороны казаков из станиц Бабуковская и Александрийская, а Ставропольская палата государственных имуществ пыталась изъять у них Бештаугорскую дачу.
Таким образом, всё это указывает на активную военно-переселенческую деятельность на Правом фланге Кавказской линии, особенно в отношении Карачая и других народов Закубанья.
Однако в 1852 году генерал-губернатор Н.С. Завадовский признал спорные земли ногайскими и приказал оставить их на владении ногайцев. Он отметил, что ногайцы уже лишены части земель в пользу Кисловодских поселений и нуждаются в большем приданом земли. Казакам станицы Железноводской были выделены земли Калмыкаевского аула, но они отказались от них, так как эти земли оказались не пригодными для земледелия. Таким образом, ногайцы остались в Ставропольской губернии.
Абазины, живущие на левом берегу реки Верхняя Кума, были вынуждены переселиться за черту Кисловодской линии. В 1848 году они переместили свои аулы на правый берег реки и подчинились Карачаевскому приставу. Абазины из аула Песчаный надеялись быть включенными в Карачаевское приставство, но их просьба была отклонена из-за того, что эти земли принадлежали ногайцам. В итоге, в 1850 году более 70 абазин переселились в аул Джантемировский Карачаевского приставства.
Несмотря на недостаток свободных земель, массовое и единовременное переселение не произошло. Кроме того, переезд в Карачаевское приставство означал переход абазинов из гражданского управления в военное. Начальник штаба войск Кавказской линии выступил против этого перевода, указывая на то, что абазинцы должны оставаться на своих местах, так как их соплеменники, проживающие по Куме, не имеют достаточно земли и сами нуждаются в поддержке казаков. Тем не менее, в 1851 году абазины из аула Песчаный переселились в Джантемировский аул.
В период с 1841 по 1850 годы продолжалась казачья колонизация между Кубанью и Лабой. Однако Большой Карачай остался непокоренным и его местное население не было подвержено перемещениям. Отсутствие водворения казаков в Большом Карачае и связанные с этим экономические потребности привлекали карачаевцев к междоусобной торговле и обмену товарами с Закубаньем. В то же время, ограничение территории Карачая Кубанским ущельем приводило к тому, что карачаевцы уходили на значительные расстояния от своих селений. Несмотря на это, власти Центра Кавказской линии стремились сохранить спокойствие в этом районе и обезопасить его от вмешательства Шамиля и черкесов.
Примечания
Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Т. 2. Екатеринодар, 1913. С. 30–31.
АКАК. Т. 8 . Тифлис, 1881. С. 622.
Гаврилов П.А. Устройство поземельного быта горских племён Северного Кавказа // ССКГ. Тифлис, 1869. С. 16.
ЦГА РСО-А. Ф. 262. Д. 22 Оп. 1. Л. 119-133.
Толстов В. История Хопёрского полка Кубанского казачьего войска (1696-1896 гг.). Тифлис, 1901. С. 284.
ЦГА КБР. Ф. 16, Оп.1. Д. 362. Л. 6-8.
Венюков М.И. Очерк пространства между Кубанью и Белой // Ландшафт, этнографические и исторические процессы на Северном Кавказе в XIX – начале XX века. Нальчик, 2004. С. 159.
АКАК. Т. 9. Тифлис, 1884. С. 470.
Трагические последствия Кавказской войны для адыгов. Вторая половина – начало XX века. Сборник документов и материалов. Нальчик, 2000. С. 85.
Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. Т. 6. СПб, 1888. С. 134.
Короленко П.П. Закубанский край // Ландшафт, этнографические и исторические процессы на Северном Кавказе в XIX – начале XX века. Нальчик, 2004. С. 426.
Трагические последствия Кавказской войны для адыгов. С. 86.
Там же.
АКАК. Т. 8. С. 739.
Проблемы Кавказской войны и выселения черкесов в пределы Османской империи (20-70-е гг. XIX в.). Сборник документов. Нальчик, 2000. С. 74.
К. Обзор событий на Кавказе в 1851 г. // КС. Т. 19. Тифлис, 1898. С. 60.
Там же. С.16.
Толстов В. Указ. соч. С. 261.
Эсадзе С. Покорение Западного Кавказа и окончание Кавказской войны. Майкоп, 1993. С. 23.
Толстов В. Указ. соч. Т. 2. С. 25.
Бегеулов Р.М. Карачай в Кавказской войне XIX века. Черкесск, 2002. С. 250.
Там же. С. 26.
ЦГА РСО-А. Ф. 262. Оп. 1. Д. 71. Л. 31-32.
Народы Карачаево-Черкесии: история и культура. Черкесск, 1998. С. 47.
Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // Русские авторы XIX века о народах Центрального и Северо-Западного Кавказа. Т. 1. Нальчик, 2001. С. 248.
АКАК. Т. 9. Тифлис, 1884. С. 450.
Там же. С. 451.
К. Обзор событий на Кавказе в 1851 г. // КС. Т. 19. С. 62.
Проблемы Кавказской войны и выселения черкесов в пределы Османской империи. С. 74.
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 242.
ЦГА РСО-А. Ф.262 Оп. 1. Д. 71 Л. 31-32 .
Бегеулов Р. М. Указ. соч. С. 131.
Там же. С. 139.
Там же. С. 66.
Короленко П.П. Указ. соч. С. 393.
Шамиль - ставленник Султанской Турции и английских колонизаторов. Сборник документальных материалов. Тбилиси, 1953. С. 215.
АКАК. Т. 9. С. 892.
Сысоев В.М. Карачай в географическом, бытовом и историческом отношении // СМОМПК. Вып. 43. Тифлис, 1913. С. 151.
Толстов В. Указ. соч. С. 2.
Сысоев В.М. Указ. соч. С. 152.
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 214.
АКАК. Т. 10. Тифлис, 1886. С. 418.
Сысоев В.М. Указ. соч. С. 152.
Короленко П.П. Указ. соч. С. 393.
АКАК. Т. 9. С. 891.
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 208.
РГВИА. Ф. ВУА. Д. 6500. Л. 40.
ГАКК Ф.20. Оп. 1. Д. 1. Л.85.
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 206.
Там же. С. 226.
РГВИА. Ф. 414. Д. 434. Л. 105-108.
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 258.
Там же. С. 244.
Там же. С. 214.
Бентковский И.В. Историко-статистическое обозрение инородцев-магометан, кочующих в Ставропольской губернии. Ногайцы. Ч. 1. Ставрополь, 1883. С. 85.
Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII – начале XХ века. М, 1974. С. 94.
ГАСК. Ф. 70. Оп. 1. Д. 467. Л. 16-17.
ГАСК. Ф. 70. Оп. 1. Д. 511. Л. 7.
ГАСК. Ф. 70. Оп. 2. Д. 611. Л. 23.
ГАСК. Ф. 70. Оп. 2 Д. 612 Л. 3-4
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 204.
ГАКК. Ф. 70. Оп. 1. Д. 241. Л. 1 об.
Там же. Л. 5-6.
Бегеулов Р.М. Указ. соч. С. 21.
Венюков М.И. Указ. соч. С. 166.
Сталь К.Ф. Указ. соч. С. 196.
Таким образом, в 1840-х годах активное перемещение казаков с Кубанской линии на Лабинскую привело к массовому бегству части местного населения - некоторые отправились за реку Белую, а другие укрылись в горных ущельях Западного Карачая. После строительства станиц и укреплений, российские власти вернули аулы на равнины, и в 1847 году введено приставское правление между Кубанью и Лабой.