Иоганнес Брамс
6 пьес для фортепиано
Op.118
Святослав Рихтер (фортепиано)
musikus: Может быть странно, но для меня самое великое из Брамса-Рихтера это «скромное» ми-бемоль минорное интермеццо из Op.118 № 6. Никто из других исполнителей как бы и не слышал заключенных в этой музыке сокровеннейших тайников души, которые открываются там благодаря Рихтеру.
julio: Уважаемый Юрий Константинович, очень хотелось бы услышать Ваш отзыв об исполнении Аррау Второго фортепианного концерта Брамса. Читая Ваши комментарии и слушая после их прочтения музыку на сайте, я на многое начал смотреть по-другому. Очень ценю Ваше мнение.
Брамс один из моих любимейших композиторов. Но для меня, как для дилетанта, зачастую впервые услышанное исполнение становится своеобразным эталоном. Это просто здорово, что сайт предоставил возможность пообщаться с такими людьми как Вы. Спасибо Вам.
musikus: Дорогой Хулио, рискованное это дело — выносить индивидуальные оценки, тем более по заказу, да еще по такому произведению как Второй концерт Брамса, который многие годы был для меня вершиной жанра (он и сейчас для меня на вершине, но годы диктуют какие-то изменения в склонностях и настроениях). Второй концерт это ведь симфония для фортепиано с оркестром, в которой — вся сущая жизнь с грозной экспрессией и духовным парением второй части, с почти домашней, интимной лирикой медленной части и с открытым упоением радостями жизни в финале, каким-то совершенно венским в своей интонации. А грандиозная первая часть как бы все это заранее в себе суммирует, как бы наперед анонсируя весь концерт. После величественных, патетических аккордов вступления идет побочная партия, о которой Генрих Густавович Нейгауз говорил, что она выплывает, как белый лебедь... Интерпретация такой вещи требует тончайшего чувства соразмерности, баланса всех элементов, чтобы крупная аккордовая техника, характерная для этого концерта, не слишком подавляла остальное...
Второй концерт играли и играют многие, это рубикон, который каждому амбициозному пианисту хочется пройти. Я не буду называть имена, в том числе великие, Вы их знаете. Не хочу программировать Вас. Что до Аррау, то его исполнение обоих концертов Брамса всегда ценилось. Аррау играл их и в СССР, есть записи с Геннадием Николаевичем Рождественским. На мой взгляд, Аррау удается избегать каких-то крайностей, его трактовка очень взвешенная, академичная. Но об остальном можно спорить. Лично мне не хватает в исполнении Аррау более открытой эмоции, страсти, азарта, что особенно заметно в двух первых частях и в трио медленной части. Аррау слушаешь с благодарностью, но без особой увлеченности.
julio: Спасибо, Юрий Константинович! Действительно — «симфония для фортепиано с оркестром». Думаю, это можно сказать обо всем лучшем, написанном в этом жанре и у других мастеров. И, конечно, Второй концерт Брамса — это вершина. Каждый раз ощущаю это, когда слушаю. Аррау я люблю именно за взвешенность, академичность и избегание крайностей, может быть, опять же, из-за своего дилетантства.
musikus: На днях, после многих лет перерыва, вернулся к записи всех симфоний Брамса в исполнении Евгения Федоровича Светланова. Тогда, в начале 80-х, наслушавшись корневых немецких и вообще «тамошних» исполнений (Бём, Караян, Бернстайн...), я как-то пренебрег этой записью, противопоставив ей даже записи Кирилла Петровича Кондрашина, который сыграл и записал Брамса этак по «среднеевропейски», в то время как трактовки Евгения Федоровича покзались очень уж «русифицированными», излишне романтизированными. Но вот теперь прошло время, и насколько свежее, искреннее, ярче прозвучали для меня эти записи, чем привычные традиционалисткие трактовки маститых западников! И какая выделка! Как прочувствованно, страстно прочитан каждый такт этих изумительных партитур. Да, и сегодня это исполнение звучит как бы «по-русски», но, может быть, в этом и заключается вечное движение классического искусства, когда вещь не консервируется в некоей академической форме, а постоянно меняется и, тем самым, продолжает жить в развитии.