Парус! Порвали, парус!
Каюсь! Каюсь! Каюсь!
В. Высоцкий
Парус (Песня-беспокойство)
На должность командира минометной батареи Толик приехал уже в самый пик летнего периода обучения. Уже прошли бесчисленные одиночные и групповые занятия, боевые стрельбы взводов, ротные и батальонные учения с боевой стрельбой. На повестке было полковое учение с боевой стрельбой, и причем, - ночью.
И тут Толик приехал. Комбат 3-й минометной… В Союзе Толик благополучно дослужился до должности комбата в части сокращенного состава (кастрированной, как их обзывали). Значит, практический его опыт состоял лишь в знаниях и навыках, полученных в училище, и лагерных сборах в кастрированной части, когда 6 офицеров изображают огневой расчет и «умничают» по поводу любого твоего косяка.
А тут сразу, - развернутая минометная батарея в 72 человека, разговаривающих на нескольких языках союзных республик, порой знающих в русском языке лишь 2 слова, - «вар» (да), и «йохт» (нет).
Толик начал обалдевать… Нет!.. Ох***ть от всего этого. А тут еще такие масштабные, по его меркам, учения на носу.
Мы, - уже «волки» минометного дела и специалисты интернационального общения,
успокаивали его, наставляли и подкалывали, но, чем ближе к учениям, тем беспокойней становилась душа Толика.
И вот настал этот знаковый день! Вернее, - ночь!
… В сумерках все три минометные батареи выкатились к подножью сопки, на которой располагался командный пункт полка, и заняли огневые позиции на удалении метров 500 друг от друга.
Оборудовались, окопались, определились с координатами и установками… Готовы к стрельбе!
Тут пора уже сказать, что по таблице радиопозывных Толику досталось гордое имя «Парус», а мне какой-то дворово-приблатненный позывной «Домино»…
- Слушай, обидно, клянусь, обидно, ну, ничего не сделал, да,..! – сказал по этому поводу товарищ Саахов в фильме «Кавказская пленница.
Зато у третьего комбата позывной был еще обидней. Я так смеялся над ним, что забыл этот позывной. Но он все равно, - пассивный участник нашего рассказа.
В ходе подготовки я успел несколько раз смотаться на «Парус», где успокаивал Толика – «Паруса»:
- Да всем будет нормально! Данные по целям ты подготовил правильно! Установки у командиров минометов записаны. Главное, что ты только подсвечиваешь нам цели осветительными минами, а на поражение стреляем мы. Не с***ы! – говорил я ему.
Но потому, что Толик, во время нашего разговора бегал глазами, руками, а иногда и ногами, я понимал, что он все же… с***т, и причем, с тремя буквами «С».
- Главное проверь установки перед стрельбой! – сказал я Толику, и уехал на свою огневую.
Несколько слов о том, как все было задумано.
Вначале удар по условному противнику наносит авиация. Это дело было обозначено звеном вертолетов Ми-24, приданных для авиационной поддержки наступления. И тут тоже нужно внести маленькую ремарку. Вертолетчики всегда считали необязательным свое присутствие при планировании учений и на рекогносцировках.
- Вы нам свистните по рации! И прилетим и навоюем (правда, они другое слово произносили…) вам сколько надо! – говорили они…
Затем в бой вступала артиллерия (полковая и батальонная). Мы поражали передний край условного противника.
После артиллерийской подготовки атаки пехота при поддержке танков переходила в атаку. Во время атаки мы, - минометчики, подсвечивали цели и рубежи для пехоты осветительными минами.
Да! Забыл сказать! Управление огнем авиации и артиллерии целиком лежало на начальнике артиллерии полка, который «громоздился» на вершине сопки за нашими спинами вместе с командиром полка и офицерами группы управления. Для единого управления все рации вертолетчиков, как и наши, стояли на одной частоте. Это теория!
… В назначенное время в рации донеслось:
- Вертушки вызывали? Ща мы Вам нагасим!
… Через некоторое время, когда вертолеты уже подлетали к сопке, рация ожила, и не таким уже уверенным голосом спросила:
- А где Ваши цели?
Вот. Не уяснили задачу! Не были на рекогносцировке! А теперь пытаются разобраться, где цели!.. ****! ****!!!
- Вон в поле огонечки горят! – передал конкретно не военное целеуказание начальник артиллерии.
В поле при подготовке к учениям, специально сложили несколько кострищ из старых покрышек, и зажгли их для наглядности и понятности целей вертолетчиками.
- Ща мы вам настреляем! – опять не по-военному согласился командир звена вертолетов.
Грохота вертолетов не слышно, когда они на бреющем полете подлетают к цели… Отчетливо, и не похоже ни что, - слышен звук НУРСов, залпом вылетающих из ракетных пакетов вертолета…
… А в это время наш «Парус» - Толик, решил проверить установки на прицельных приспособлениях минометов.
Он снял фара-искатель с одной из транспортных машин, присоединил его с помощью длинного кабеля в резиновой оплетке к разъему автомобиля и начал проверять установки на минометах…
У вертолетчиков было все грамотно с распределением целей между экипажами… Ведущий стреляет по ближайшей цели, для увеличения вероятности получения отличной оценки, а ведомые стреляют по более удаленным целям… Но залп ведущего с противным грохотом и яркой вспышкой… ударил в то место, где парус светил фара-искателем…
Мгновение, и вертолеты уже выходят влево с чувством глубокого удовлетворения от выполненной задачи.
Огонь от разрывов в расположении «Паруса» уже погас… Тишина!
Очнувшись, начальник артиллерии начинает орать по рации:
- Парус! Ответь Парус! Парус! Парус!... Парус!
Понимая всю трагичность ситуации, я, не подумав, печально произнес по рации:
- ПОРВАЛИ ПАРУС!... П***ц!
Тут уж начальник артиллерии сорвался на меня:
- Закрой рот, «Домино»! Хватай машину и лети на «Парус»!
Я подал команду:
- 3 – 4-й расчет к машине! По местам! – и, даже не глядя, успели ли сесть солдаты в машину, рванул на батарею Толика…
Первое, что бросилось в глаза, - были перевернутые взрывной волной два миномета. Из-под точащей почти вертикально плиты одного из них, вздымались в небо задницы расчета этого миномета, и раздавалось вдумчивое, но внятное:
- Аллах Акбар!
- Это узбекский расчет! – подумал я – Раз все задницы стоят торчком, - значит, все живы!
… НУРСы прилетели в район «огонечка», услужливо подсвеченного «Парусом» с перелетом примерно в 50 метров, поэтому основным фактором поражения стала ударная волна, а все осколки ушли вперед, благо еще, - впереди огневой позиции была маленькая низина.
Солдаты медленно, но постепенно приходили в себя…
- А Толик где? – мелькнула мысль…
Вот он… Живой! Лежит ничком около одного из орудий, и уже храбро и требовательно вспоминает какую-то мать… Рядом с Толиком валяется фара-искатель и оборванный провод…
Нет! В момент взрыва Толик не оторвал этот провод. Провод был надежно прикручен к фара-искателю. К тому же, провод был медный, экранированный, в резиновой оплетке… Но!...
Толик ПЕРЕКУСИЛ его зубами!..
Это мы определили уже позже, когда увидели сломанный передний зуб Толика, да еще и два поврежденных зуба рядом.
Позже мы спрашивали у Толика, как он смог это сделать… Он отвечал, что если вы сами окажетесь в такой обстановке, то и металлический гвоздь перекусите.
В результате, - никто не пострадал… Кроме зубов Толика, его имиджа, и мощного электрического кабеля…
Примерно с месяц, все офицеры полка ходили, и, увидев Толика, напевали:
- ПАРУС! ПОРВАЛИ ПАРУС!..
А боевая стрельбы полка прошла нормально. То, что в ходе наступления был подавлен (спец. военный термин) один «ПАРУС», но с последующим восстановлением его боевой готовности и лечением контуженного узбекского расчета, - нормально. Это же не по-настоящему?
Чисто в учебных целях!
Иллюстрация - https://funforkids.ru/pictures/23feb/23f073.png