Глава 1
Уже в самолете она почувствовала, как устала. Этот месяц был просто сумасшедшим. В первых числах она летала на конференцию в Грецию Американских кардиологов по Восточному Средиземноморью и Ближнему Востоку. Более шестисот участников из тридцати девяти национальных кардиологических сообществ. Уровень докладов был настолько высоким, а темы настолько актуальны, что желающих высказаться было огромное количество.
Пробыв там пять дней, она вернулась в Россию, чтобы десятого октября отметить свой день рождения, а одиннадцатого опять улететь в Европу на конференцию, где был ее огромный доклад, на котором Екатерина Дмитриевна Наварская представляла свои разработки по кардиологии. Доктор медицинских наук, профессор в сорок лет, она была уважаемым человеком в мире медицины.
Екатерина Дмитриевна была практикующим доктором, делала одну-две операции в неделю, преподавала в медицинском университете и занималась наукой. Уже несколько лет была правой рукой своего отца, руководителя кардиологическим центром в Питере. Она просто не могла выбрать себе другую профессию, если с малых лет ее окружали только врачи.
Папа, мама, брат, бабушка и дедушка по линии отца — все врачи. Уже в первом классе, она знала, что сердце — это мышца, но она любила говорить, что оно выполняет функцию насоса. Сердце выталкивает кровь в кровяное русло и обеспечивает её непрерывное перемещение. Она это говорила так серьезно, что все еле сдерживали смех, когда из уст маленького ребенка, слышали такие профессиональные слова.
Она часто путалась под ногами у мамы и папы в клинике, где они работали и оперировали. Поэтому вопрос кем стать не стоял - только врачом и только кардиохирургом. Несколько лет назад по ее предложению в клинике стали не только оперировать, к этим услугам прибавился ежедневный прием врачами -кардиологами пациентов, что увеличило количество желающих попасть к специалистам такого высокого уровня. Это новшество пришлось всем по вкусу. О клинике опять заговорили.
Имя Екатерины Дмитриевны Наварской было хорошо известно в России и за ее пределами — это имя было символом огромного успеха. Многие ее коллеги не выдерживали такого ритма и сходили с дистанции, а она шла и все время вперед. Ее энергия била через край, а успех всегда шел рядом. Но даже она почувствовала усталость. Многие шутя, говорили, что Екатерина Дмитриевна наделена даром Мидаса, за время ее профессиональной деятельности знания и чутье ни разу ее не подвели и все считали, что ошибки, когда работают ее руки, быть не может. К чему бы не прикасались ее волшебные руки - это было успехом!
Действительно, хирург, как снайпер, ошибиться не может, а кардиохирург и слово такого знать не должен. Но когда понадобилась операция брату, отказалась сразу
-Папа, не заставляй, не смогу.
И они встали с мамой единым фронтом, и все сделали на отлично, а Катя струсила, что руки дрогнут, она и сейчас считала, ч то поступила тогда правильно, не уверен, не берись.
Сегодня только двадцатое октября, она уже летит в Москву, чтобы присутствовать на уникальной операции на сердце. Она сидела в салоне первого класса и чувствовала себя отвратительно. Вытянула ноги и хотела немного вздремнуть, но объявили, что самолет идет на посадку в Домодево.
Она глядела в иллюминатор со страдальческой улыбкой, а самолет как будто ударился о землю, коснувшись колесами бетонки, и покатился по посадочной полосе, и она радовалась, что наконец-то в Москве и у нее будет время отдохнуть. Коллеги, что летели вместе с ней, тоже смотрели в окно, наблюдая за тем, как самолет выруливает, и им скоро выходить. Несмотря на свои регалии, у Екатерины Дмитриевны с коллегами были прекрасные отношения, она уже много лет была для них и начальником, и другом, и непререкаемым авторитетом.
Насчет Наварской у них у всех было единое мнение: надежная, трудолюбивая, очень талантливая, немного помешана на своей кардиологии, сама над собой может посмеяться, отзывчивая и очень добрая. Она была настолько компетентна в своей области, что соревноваться с ней или спорить было совсем нелегко.
Наварская уважала людей, которые могли признать свои ошибки и не стесняясь спрашивали, как лучше сделать. Она сама не носила корону и могла спросить у коллег, как бы они поступили, за это ее и уважали. Это была великолепная команда, способная на многое и Наварская говорила, что это благодаря им, клиника процветает, и у нее в работе нет никаких сбоев.
Многие хотели оперироваться именно у нее, и очередь на эти операции была на несколько месяцев вперед. Наконец, дверь была открыта и Катя еле приподнявшись, качнулась и едва успела ухватиться за кресло.
-Вам плохо, Екатерина Дмитриевна?
-Устала немного, скорей бы в гостиницу и прилечь.
- Что же мне так плохо? - спрашивала себя Екатерина — давно так погано себя не чувствовала.
Их встречали, чему она была несказанно рада и быстро села внутрь машины. Всю дорогу она ехала с закрытыми глазами и молила Бога, чтобы эта была только усталость. Она любила Москву, с ее вечным движением, огромным количеством народа, любила бывать здесь накануне Нового года, потому что зимняя новогодняя Москва была каждый раз разной и незабываемой.
Здесь ей нравилось все: погода, которая всегда была лучше, чем в Питере, архитектура, музеи, парки, соборы, когда она увидела собор Василия Блаженного, у нее на глазах выступили слезы, такую красоту надо обязательно видеть.
Но плохое самочувствие сегодня, не давали насладиться красотами любимого города, она хотела скорее добраться до постели. Едва ее голова коснулась подушки, она тут же уснула, несмотря на то, что за окном бушевал день.
Продолжение