Это сомнительное убеждение закралось в душу Ляльки ещё в детстве. Влюбившись в стихи Михаила Лермонтова, она узнала из достоверных либо нет источников, что он был фаталистом. Да, его стихи трогали душу, волновали. А проза казалась самой романтичной. Но фатализм, сквозивший в поступках, настораживал. Она его не приемлила абсолютно. Как можно смириться с дуэлями, которые унесли столько талантливых людей, в коих дуэлянты полагались на волю случая? Что дуэли решили? Ничего.
По ходу жизни, столкнувшись лоб в лоб с незванными смертельно опасными событиями, Лялька, перенеся потрясения, радуясь положительному исходу, задумалась. Можно ли изменить то, что предначертано? Руки опускать нельзя, но если вообще ничего предпринять нельзя, то что? Так постепенно впущенный на постой фатализм – не дурак, укоренился, пустил корни. Никто его уже не гнал взашей. А то как объяснить не один, а целую серию случаев с самолётом, например?
Года в четыре Лялька с папой, оказавшись в аэропорту города Анадыря, застряли там на месяц. Аэропортом это назвать было нельзя: одноэтажное деревянное здание площадью не более шестидесяти кв метров, продуваемое ветрами с ограниченным количеством сидячих мест из прорванных кресел и стульев, с умывальником вместо водопровода, в котором всегда заканчивалась ржавая вода. Туалет на улице. А что вы хотели в вечной мерзлоте? Гостиниц нема. В сам Анадырь можно было попасть на катере через лиман. А там ещё отыщи, где остановиться. Ко всему, полёты , которые зимой частенько отменялись ввиду непогоды и нулевой видимости из-за пурги, в межсезонье из-за тумана, могли возобновиться в любой момент. Но вот то, что аэропорт принадлежал военным осложняло счастливую возможность вылета в краткие мгновенья ясной погоды. Если у военных намечены учебные полёты – сиди и жди. Ждали, а там и опять непогода. Зима на Чукотке, между прочим, месяцев девять – десять. Световой день фиг с маслом. Это вам не сейчас после Абрамовича: и аэропорт классный, и гостиницы есть, и город цветастый, хоть рисуй. Даже храм построили. Не было б пребывание в сарае аэропорта столь тяжким, Лялька б его в три-четыре года не запомнила, да в добавок качку на катере через лиман, выполаскивающей нутро, полёты истребителей, холодрыгу и бесконечные объявления о задержке рейсов.
В аэропорт Анадыря попадали чаще, чем в сам Анадырь. Это была перевалочная база для полётов во все пункты Чукотского округа. Семья Ляльки тогда жила в посёлке Иультин, который расположившись в распадке меж сопок, магнитом притягивая туманы, пургу, дожди, а полёты не приветствовал. Аэропорт Иультина, деревянной постройкой напоминающий железнодорожную станцию из американских вестернов, работал редко. Принимал на посадочной полосе с гравийным покрытием исключительно кукурузники и малые грузовые самолёты, на которых естественно, помимо груза, брали и пассажиров на железные откидывающиеся стульчаки вдоль бортов. Лялька помнит, как отец и ещё пара мужчин как-то весь полёт держали груз вытянутыми ногами, который стремился завалиться то на одну сторону, то на другую, придавив кого-нибудь.
В этот раз Лялька с отцом, летевшие после отпуска с материка (так называли территорию СССР западнее Чукотки), застряли в Анадыре на месяц. Грязные, полуголодные, уставшие. Заряд отпуска испарился мгновенно. Отец не знал, как облегчить их ожидание. Благо, у него были знакомые в Анадыре и они периодически мотались туда на катере отоспаться, помыться и нормально поесть. Очередной прорвавшийся сквозь непогоду рейс до соседнего посёлока Эгвекинот был битком. От Эгвекинота до Иультина – двести км преодолевались на грузовом транспорте в среднем за двое суток из-за опасной трассы. Отец договорился, чтобы знакомые взяли Ляльку с собой. С Эгвекинота её должна была забрать мама. Лялька вопреки уговорам отца устроила истерику и наотрез отказалась лететь с чужими людьми. Самолёт разбился. Уцелели двое: дедушка с внуком в отвалившейся хвостовой части самолёта. Их быстро нашли. Зима. Что пережил отец неизвестно, но в судьбу Лялька поверила сразу.
В этом же возрасте она провалилась под лёд на небольшом озерке, когда с двоюродной сестрой поднимались по сопке на горно-обогатительную фабрику к тёте – маме сестры. Как она выбралась в мокрой шубе – загадка, но толщу льда над собой помнит и сейчас. Тётка одёжу высушила, но рассказала ли родителям о случившемся?
В одиннадцать лет, обломившись с поступлением в Новосибирское хореографическое училище, Лялька с отцом полетели в Адлер. Там, в окрестностях Сочи в посёлке Лоо Ляльке купили путёвку в пионерский лагерь. В лагере пробыла недельку – не понравилось, зато полёт не забыть. Самолёт заходил на посадку в Адлере три раза безуспешно. Заботливый экипаж сообщил:
- Всем соблюдать спокойствие. Пристегнуться. Согнуться и прижаться к коленям. Горючее на исходе. Шасси не выходит. Заходим на посадку последний раз. Если шасси не выйдет - садимся на пузо.
О, Боги, шасси вышло!
Окончательный переезд из Иультина на Дальний восток был поэтапный из-за затянувшейся нелётной погоды в Иультине. Сперва пятнадцати летняя Лялька с мамой отправились до Эгвекинота на контейнеровозе (автобусы не ходили), потом на чём бог пошлёт в Анадырь. С Анадыря на тушке в Хабаровск. Контейнеровоз вёз два пятитонника. Трасса в двести км несведущему покажется смешной. Увы, узкая каменистая дорога, с одной стороны ограниченная сопками, с другой - крутым обрывом в бездну больше ста метров, была испытанием для водителей. Ехали по ней медленно. Двум встречным машинам разойтись было проблематично. Спасали небольшие углубления в сопку на трассе, расширяющие дорогу. Но их было не так и много. Сопки, усыпанные камнями без всякой растительности, кроме мха, не скупились камнепадами.
Лялька с мамой сидели рядом с водителем, единственной просьбой которого было: не спать. Но, увы. Закимарили обе. Когда Лялька внезапно проснулась, машина стояла почти вертикально на сопке. Она вскрикнула. Водитель проснулся. Хорошо, не повернул в другую сторону, где бездна. Водителей и пассажиров кануло в бездне бесчисленно. Слова водителя, не вселившие надежды, Лялька вспомнила позже, когда висела над бездной в Крыму:
- Спокойно. Сейчас выеду на дорогу.
С двумя пятитонниками на горбе? Лялька с мамой пулей вылетели с кабины. Машина выехала на трассу. Добрались, не спя. Попробуй засни после такого. Правда, с Эгвекинота до Анадыря летели ни на кукурузнике, просидев в аэропорту два дня, а на грузовом вертолёте «по блату» с оглушающим грохотом мотора в пронизывающей холодрыге. Ну, хоть так. С Анадыря до Хабаровска ждал ещё один сюрприз.
Самолёт летевший до Хабаровска, сперва не сделал запланированную посадку в Магадане, взвинтив нервы не только пассажирам следующим до Магадана, но и всем остальным. Объявление стюардессы:
- Через пятнадцать минут наш самолёт совершит посадку в городе Магадане.
Повисло в полёте. Самолёт летел. На вопросы взбудораженных пассажиров экипаж отмалчивался. Варианты случившегося множились, что мухи в навозе, но ответ не давали. Сломался? Шасси не сработало? Непогода? Через три часа полёта к двум с половиной предыдущим сообщение экипажа ненадолго вернуло состояние возможного щастья:
- Через пятнадцать минут самолёт произведёт посадку в аэропорту города Хабаровска.
Не случилось. Самолёт летел дальше. Куда? Топливо, понятно и не просвещённому, близилось к нулю. Экипаж молчал. Народ потряхивало вместе с самолётом. Версий не предлагалось. Молили о чуде. Очередное сообщение через час после Хабаровска вызвало вздох облегчения:
- Через десять минут самолёт совершит посадку в аэропорту города Комсомольска-на-Амуре.
Наконец-то, сели. Что перенесли люди, представить можно, но прочувствовать нет. Все уже попрощались с жизнью. Горючего едва хватило. После успешной посадки сообщили, что Магадан закрылся из-за непогоды. Туман. Хабаровск не принял вне расписания. Заняты посадочные полосы. Почему не сообщить пассажирам вовремя? Может быть, экипаж и сам не верил в благоприятный исход. Пассажиров после заправки доставили до Хабаровска, а те, кто летел до Магадана, ждали сутки, пока экипаж отдохнёт. Сотовых даже в самых безумных фантазиях ещё не водилось.
Происшествие в Крыму, куда Лялька отправилась на отдых после второго курса академии, закончилось, слава Богу, благополучно. Попутка с тремя парнями из Курска, вместившая Ляльку с двоюродной сестрой и её подругой с целью довезти до Ялты с Мисхора, так заслушалась их анекдотами, что авто повисло передними колёсами над бездной. Лялька, сидящая на первом месте рядом с водилой, от страха пулей вылетела из машины, после слов:
- Не волнуйтесь. Сейчас выедем.
Она и сейчас думает, что вовремя выскочила. И только благодаря весомой сестре, её подруге и парню на заднем сиденье свершилась плотная сцепка задних колёс с трассой. Газанув, машина вернулась на дорогу, что спасло всех.
***
А уж врачу рассчитывать на себя, сам Бог велел. Опыт падения на проезжей части улицы пред случайно не тронувшимся внедорожником на уже загоревшийся зелёным глазом светофор подарил ещё один шанс на жизнь. Испуганные вытаращенные глаза водителя внедорожника, чуть не нажавшего привычно на газ, впечатались навсегда.
Тело пробитое и отбитое в нескольких местах острыми каменьями щебёнки, пополняющей асфальт в ливень с газонов тротуара, болело до потемнения в глазах. Упала Лялька не по своему хотенью, а вследствие глубокой пробоины в асфальте дорожного покрытия на переходе, замаскированной дождевой водой.
Весь масштаб травм она осознала дома, доковыляв кое-как шесть кварталов. Острая боль в израненных ногах и руках, обида за себя выжимала непрекращающиеся слёзы, невидимые под моросящим дождём. Отсутствие зонта устранило сочувствующие взгляды прохожих, которых ей не хотелось априори. Пробоины ранили несколько вен на ногах чрез тонкие обтягивающие брючки, тройку вен на левой руке, на которую Лялька грохнулась с высоты своего роста плашмя, успев, машинально поймать разорвавшийся серебряный браслет правой рукой, тем самым обеспечив пробоину пары вен на правой. Вот, когда не порадуешься поверхностно расположенным шнурам вен под тонкой кожей. У кого-то для уколов их днём с огнём не сыскать, а тут выбирай, каку хошь. В добавок к кровавому рикошету левая рука в районе запястья опухла и посинела.
Кровавый вид тела в кровоподтёках с извивающимися струйками крови не сподвиг ни к обращению в травм пункт, ни к хирургу поликлиники. Обработав раны перекисью и йодом, памятуя нерадостный опыт общения с хирургами, Лялька доверилась фатуму.
Да, возможно заражение крови. Да, её очень удивило не проходящая в течении двух недель припухлость и синяк в запястье левой руки. Она даже силой мысли отмела явные признаки перелома кисти. Зато порадовалась восстановлению правой ноги, которая после падения неделю не сгибалась в колене.
Выжила молитвами, как говорится. Смешного нема, а глупого для врача сверх дозволенного. Но, видать, настрой души в тот момент жизни обязал поступить так, а не иначе. Фатализм-то укоренился и давал плоды.
Обращение через три года в поликлинику к хирургу - молодой девушке по вопросу прежней незаживающей трёхгодичной травмы большого пальца левой кисти, подарило счастье правильного диагноза и отметины падения на дороге. Хирург назначила снимок кисти, удивившись долгому терпению Ляльки. (Прежний хирург-то уверенно обещал: «Само пройдёт!») Снимок показал вывих большого пальца левой руки и не столь давний перелом в запястье, который и способствовал длительному отёку и синяку. Вывих Лялька после вердикта рентгенолога вправила, как могла, дома сама, так как после трёх лет болей ждать завтра было невмочь. На следующий день, попав с утра к хирургу, посулившему выздоровление три года назад с вывихом, услышала ещё один "утешающий прогноз":
- Ну, теперь артроз сустава большого пальца вам обеспечен. А перелома, думаю, не было. Как бы он так правильно зарос без операции?- Он ухмыльнулся.
Опровергать данные снимка и заключение опытного рентгенолога глупо, как и отрицать счастливое выздоровление. Благодарность "херургу" от слова, используемого частенько в быту, не излила. Показав ему фигу в кармане, вышла. Херург не помнил, что именно он обеспечил её трёхгодичной болью.
Три курса ЛФК для кисти, три года регулярных физио процедур Лялька выпросила у доктора сама. Без направления не брали. Рука заработала в обычном режиме. Но перелом в кисти, определившийся спустя год после падения, зарос и, правда, на удивление, не изменив движения кисти и пальцев в полном объёме. Это уж точно подарок божий, не оправдывающий её, как врача.
Предположить-то могла? Снимок сделать? Она вспомнила, как в течение нескольких месяцев после перелома нащупывала блуждающую косточку в районе запястья размером с горошинку чёрного перца. Пожаловавшись как-то в гостях подруге, получила неожиданную помощь от её мужа - обыкновенного, а скорее необыкновенного программиста. Он подержал её руку в своей прижав косточку большим пальцем и она куда-то "испарилась". Это волшебство не объяснить.
Не обращаться к специалисту – совет дурной. Врач тем более его никому не даст. Но для себя Лялька решила так.
Голову б почаще чистить от ненужных мыслей, что-то непременно делать для своего здоровья. Верить в Бога и себя.
P.S. Спустя десятки лет, сдаётся, что люди пожившие добровольно на Чукотке в невероятно суровых условиях, добровольные фаталисты. На фото Иультин, которого уже нет. Жаль.(
19 января 2024 г.