Пароль. Из серии рассказов Я, Рашид и Вася

    
   
     Признаюсь, я домосед и люблю комфорт. Мне не нравится срываться с места и уезжать далеко. Но в этот раз пришлось отправиться в путешествие. Деньги, заработанные нами в стройотряде жгли карман, манили потратить их.

Рашиду срочно понадобился стильный портфель «дипломат», о котором мечтают студенты. Вася захотел покрасоваться в модных очках «хамелеон». А я жаждал купить кинокамеру. Вот и поддался уговорам друзей. Сами они не захотели ехать со мной, справедливо решив, что поездка втроём — это непозволительная роскошь. А мне, как самому худому, легче пробираться в очереди.

Зато, несмотря на скупердяйство, щедро снабдили едой в дорогу: дюжиной пирожков с требухой, и таким же количеством варёных яиц. Посчитали, что этого должно хватить на дорогу туда и обратно. Да, чуть не забыл! Плюс ещё одно «запасное» яйцо на всякий случай!

     На вокзале, как всегда, царила суматоха. Пассажиры, сталкиваясь друг с другом и хамством, беспорядочно сновали по залам с чемоданами, узлами и орущими детьми. Это было похоже броуновском движении. Носильщики с тележками ловко лавировали между ними, громко крича: «П–а–а-берегись!».

С трудом разобравшись в ситуации, мы разошлись по разным кассам, но это не помогло. Билет купить не удалось. Проходящие поезда были переполнены, а местный состав ходил раз в неделю.

Видя это, Рашид рассердился: «Не понимаю, почему при полупустых вагонах в кассах нет билетов, а в гостиницах никогда не бывает свободных номеров? Куда ни посмотри, везде дефицит», – пробормотал он и ушёл.

–Причем при пустых полках продуктовых магазинов холодильники у всех полные, – дополнил Вася.

  Вскоре Рашид вернулся, держа в руке плацкарту. Мы изумились:

– Откуда?!

Он малость замялся, подозрительно осмотрелся по сторонам и еле слышно выдохнул:

– Подходишь к кассе для военнослужащих и шепчешь: «Я от Бритвича». И всё! Считай билет у тебя в кармане. Только, ради бога, не проболтайтесь, – предупредил он, приложив палец к губам, – не то меня по головке не погладят.

Его осведомлённость не вызывала удивления – он часто пропадал в одном из научно-исследовательских институтов специального назначения.

На прощание Рашид дружески похлопал меня по спине. А Вася вручил телеграмму: «Приезжай срочно. Бабушка при смерти». Мол, понадобится купить билет вне очереди. Вдобавок напомнил: «Колбасу то не забудь!». «Мог бы и не говорить, – поморщился я. – Какой дурак едет из столицы без неё?»

     Отовариться удалось, бегая с высунутым языком от магазина к магазину в поисках «выкинутого» на прилавок дефицита. Дальше — по известному алгоритму: отстоял очередь в нужный отдел и отобрал товар — побежал в кассу оплачивать покупку — возвратился к прилавку, выслушивая от бдительной толпы: «Вас здесь не стояло!» и «Понаехали тут!», и, наконец-то — заполучил дефицит!

     К вечеру, выдохшись, как цуцик, переусердствовавший в погоне за собственным хвостом, я поплелся на вокзал. Оценив степень нервозности толпы у кассы, я понял, что без медицинских последствий вклиниться в очередь не удастся. Оставалось одно — воспользоваться Васиным советом. С красным от стыда лицом, размахивая телеграммой, я пробрался к кассе. Неожиданно у самого окошечка меня оттеснил старичок с телеграммой: «Умерла бабушка. Приезжай срочно». Забрал единственный билет и был таков. Потерпев фиаско, я сконфуженно отошел в сторонку, проклиная в душе теорию вероятности, не поленившуюся в одно и то же время на один и тот же пятачок свести двух «сыновей лейтенанта Шмидта» с фальшивыми депешами.

     От полученного стресса и голода заклокотало в животе. Наспех проглотив пирожок, я решительно направился к воинской кассе. Дождавшись, когда около нее никого не оказалось, наклонился к окошечку и прошептал:

– Здравствуйте, я от Лезвия!

Кассирша взглянула на меня безучастно.
 
– От самого Лезвия! Понимаете? – заговорщически повторил я, уставившись на нее немигающим взглядом, и для доходчивости провел ладонью по горлу, имитируя бритье. Женщина испуганно вскочила и убежала. Потом вернулась и уважительно попросила подождать около газетного киоска. Глазея на обложки журналов, я не заметил, как возле меня, словно тени, возникли два мрачноватых типа с холодными глазами и массивными челюстями. Один из них молча забрал у меня дипломат и зашагал к перрону. Я засеменил следом. Замкнул шествие второй дылда. У поезда, кося глазами в мою сторону, они что-то втолковали проводнику. Тот угодливо поклонился и провел меня в вагон.

Внешне вагон мало чем отличался от обычного пассажирского, однако внутри был оформлен в ретро-стиле с зеркалами, деревянными панелями и персидской ковровой дорожкой. Купе состояло из двух секций — санузла и гостиной-спальни, обставленной мягкой мебелью. Зеленый свет торшера вызывал чувство комфорта. Сервант с фарфоровой посудой был из карельской березы с резным орнаментом. Возле входной двери стояли тапочки с инвентарным номером 13. Чувствовалось, что вагон предназначен для знатных персон.

Как ни странно, роскошный интерьер вызвал у меня не восхищение, а острый голод. Переобувшись в казенные тапочки и застелив стол газетой, я жадно принялся за трапезу. Очистил оставшееся «запасное» яйцо от скорлупы и аккуратно положил в фарфоровую тарелку. Затем разрезал мельхиоровым ножом на две половинки. Мысленно посолил, обильно заправил голландским соусом и, смакуя, вкусил, отгоняя прочь навязчивое «что покушал, что радио послушал».

     Не успел прибрать, как в купе вошёл официант. Он приветливо кивнул и ловко накрыл на стол. На скатерти появилась аппетитно пахнущая картошка, запечённая с сосисками, салат из моркови и жареных грибов. На десерт — чай с чёрной смородиной и рулетики с маком. После сервировки отступил в сторону и замер, заложив руки за спину, будто ожидал чаевых.

Незаметно пощупав тощий кошелек и проглотив голодную слюну, я натянуто улыбнулся.

– Спасибо большое, но я ничего не заказывал. Кроме того, только что плотно отужинал. Потом, гремя мелочью, добавил: «А вот от чая, пожалуй, не откажусь!».

Официант, словно разгадав мои чувства, произнес:

– Не беспокойтесь, пожалуйста, заказ оплачен. Если нет других просьб, позвольте откланяться.

Оставшись один, я под ехидный перестук колес «влип-влип, влип-влип» попытался разобраться в круговерти последних событий. То, что я «влип», было ясно и без злорадных намеков. А вот во что вляпался и по чьей милости, не мог сообразить. Не поддавалось логике, почему меня в столицу отправили в плацкартном вагоне на боковой полке, а обратно — в купе для «членовозов»? Кто те люди, которые взяли меня «под белы рученьки»? Кому понадобилось оплатить мою поездку? Ответа я не нашел, зато уяснил: если «благодетели» вычислят, что я не их поля ягода, выкинут на первом же полустанке. Мало того — предъявят счет за оказанные услуги. А это уже катастрофа! Чтобы не попасть впросак, придется изворачиваться, как уж, не «залипать» в стрессовых ситуациях и обходить каверзные вопросы.

     Вдруг мои мысли прервал стук в дверь. «Проходной двор какой-то, — недовольно пробурчал я, сдвинув в сторону створку входной двери, — и подумать не дадут». Каково же было мое изумление, когда перед моим взором предстала женщина удивительной красоты в элегантном черном платье, облегающем фигурку «песочные часы».
 
– Добрый вечер, Владимир Ильич! – проворковала она проникновенным грудным голосом. – Извините за поздний визит. Не терпелось познакомиться с выдающимся ученым.

Опомнившись, я кивком головы пригласил ее войти.
 
 – Маргарета Харитоновна! – представилась женщина, протянув теплую ладошку. – Соседка по вагону. Коллега, я представляла вас высоким, с твердым проницательным взглядом, как у капитана Немо, – обворожительно улыбнулась она, засияв милыми ямочками на щеках, – а вы, оказывается, вон какой!
 
 «Оп-па!» – лихорадочно пронеслось в голове. «Вот и первый подводный камень».

– Рад знакомству, Маргарета Харитоновна, однако я не Владимир Ильич, а Анатолий Ефимович. Фальковский. Его ассистент. Шеф выехал другим рейсом, – нашелся я.


– Вместе с Анатолием Спиридоновичем?

Меня опять заклинило, не зная, что ответить. Раз спрашивает, рассудил я, значит, знает Спиридоновича. Следовательно, продолжать разговор о нем опасно.

– Нет, с Сибелиусом Задунайским, – ляпнул я первое, что пришло в голову.

– А это кто?

– Да так, типичный Урия Хип с вечно потными ладонями, – ответил я, брезгливо вытерев руки платком.   

  Маргарета Харитоновна удивленно подняла брови: 


– О! Любите классику? Увлекаетесь Диккенсом? 

– И не только им, – с готовностью ответил я, довольный тем, что удалось увести разговор в сторону. – Страсть к чтению у меня с измальства. За что и был исключен из школьной библиотеки. С формулировкой «...за злоупотребление чтением художественной литературы». 

 Маргарета осуждающе покачала головой.

– Надо же! Не педагогично и глупо! Учитель не должен унижать ученика, обязан учитывать и развивать его особенности.

Затем подошла к серванту, налила себе стакан сока и неожиданно присела рядом со мной на диван, окутав сексуальной аурой и ароматом тонких духов.
 
– Не люблю суету, – посетовала она, разглядывая на свет пузырьки шипучего сока. – Зачем военным понадобилось срочно собирать нас? Мы едва успели отправить отчет об испытаниях и опытный образец. А как вы, успели?

Я, юзом подвинулся к краю дивана, чтобы избежать «несчастного случая».

– Никакой срочности здесь нет, – сказал я, чтобы успокоить собеседницу. – Обычная запарка плюс расхлябанность. У нас тоже такое случается. В январе и июне. Я как-то не успел сдать во время зачет, то есть отчет, – спохватился я, – так потом долго пришлось бегать за э-э-э... заказчиком. Касательно опытного образца: мы предпочитаем везти его с собой! – ответил я, постучав ногтем по кейсу. – Так безопаснее.

Затем предложил:

– Маргарета Харитоновна, может, кофейку попьем?
 
– Ой, спасибо, Анатолий Ефимович, и так заболталась. Поздновато уже! – спохватилась она, взглянув на часы. – Завтра предстоит трудный день. Надо выспаться.Спасибо за приятно проведенный вечер!
 
–Всего доброго, надеюсь,увидимся, – устало улыбнулся я, проведя гостью до двери.

 Засыпая, подумал: «Слава богу, день прошел без проколов! Мне бы дождаться утра, а там и дома буду. А Маргарета офигенная баба! И умная, и красивая. Напрасно твердят, что красивая девушка — хорошо, а умная и красивая — нонсенс».

Ночная гостья оказалась провидицей. Утро выдалось непростым. Я чуть не проспал свою станцию. Наспех одевшись, я поспешил было к выходу, но нигде не мог найти свой дипломат. Он пропал! Охваченный смятением, я бросился искать проводника.  Увидев меня на перроне он сказал:
 
– Владимир Ильич, доброе утро! Решили прогуляться? Не уходите далеко, скоро принесут завтрак.

– Не могли бы вы подсказать, в каком купе едет Маргарета Харитоновна? – нетерпеливо спросил я. 


Проводник удивлённо вытянул лицо.

– Какая Маргарета?

– С нашего вагона.

– В нашем вагоне женщин нет, – озадаченно протянул он и переспросил: – А что случилось?

— Ничего серьёзного. Всё хорошо, только мне придётся прервать командировку.

«Ай да Маргарета Харитоновна, ай да Мата Хари! – скорее с восхищением, чем с огорчением пронеслось в голове. – Только зачем ей кейс понадобился?». 

   В общежитии я рассказал друзьям о своих злоключениях. Рашид внимательно выслушал меня, а затем спокойно сказал:

– Черт с ним, с кейсом! Главное, что ты цел и невредимым. – Потом сорвался на крик: – Я же тебя просил держать язык за зубами! Ты что наделал, склеротик? И откуда ты взял «от Лезвия»? Я же говорил тебе «От Бритвича». Понимаешь?! «От Брит-ви-ча!» – повторил он по слогам. – Чую, что на этом твои приключения на пятую точку не закончились, жди…

– Очки и колбасу купил? – прервал его Вася, уставившись на меня исподлобья.

– Купил, – понуро бросил я, глядя в сторону.

– Где?!

– Дык… это… в кейсе. Были. Кинокамера тоже.

Вася тяжело вздохнул:

– Кому ты, теперь, балбес, без колбасы нужен?

После этого они еще долго жестикулировали у меня од носом, но я их уже не слышал. Я грезил о красавице Маргарет.

   Рисунок Николая Крутикова.