Новогодние пенопластовые… зверушки. Я даже не помню и не понимаю, как,… куда их можно было применить и использовать. Они были гладенькими, отполированными. Барашки, лошадки… У них не было никаких крючков, креплений, поэтому их нельзя же было повесить на ёлку… или ещё куда. Но их была целая коробка, маленьких, сантиметра по три,… может быть – четыре,… с перламутровым приглушённым блеском.
Мне так нравилось доставать их на Новый Год, трогать, перебирать руками. Кажется, мы потом их просто высыпАли под ёлку… Просто так, просто россыпью.
Яне могу забыть их теперь никогда.
Помню шахматы. Как всегда приятно мне было разглядывать, держать в руках непонятные, но такие красивые фигурки. Было знание откуда-то о том, как они называются, но не была навыка игры…
А потом… Дедушка научил меня игре в шахматы.
На улице, за окном,… было холодно и темно. Был вечер. А моя сестра была увезена в этот вечер в больницу. И все говорили… шёпотом, что неизвестно – выживет ли. И думалось мне тогда, что, вот, наверное, сейчас я сойду с ума… Потому что ничего страшнее до тех пор в моей жизни не было. Горло давило чем-то изнутри, сестра представлялась – маленькая, несчастная,… там, в этой ужасной больнице. В груди ворочалось страшное. А дедушка, чтоб отвлечь, учил меня играть в шахматы. И я всё понимала,… я выучивалась. Но больше никогда в жизни не играла. Игра связалась с этим вечером.
Сестра выжила.
___
А в деревне были огромные подушки, удобные, каких никогда потом уже не было, на них были красные наволочки в белый цветочек. Ложишься на них,… а они – прохладные, а печка рядом тепла… Как так получалось?
Две бабушки… Одна молодая, другая постарше – её мама. Хлопочут всё вокруг меня.
Были сандалии. Белые, а подошва с блеском. Ни у кого таких больше не было. Папа подарил. Папа потом ушёл. Его больше никогда не было рядом… А сандалии… всё помнятся.
Не забыть карты, с зеленоватой рубашкой, чуть засаленные,… мягкие уже от долгого использования…. И мамины руки. Белые… молодые эти мамины руки, перебирающие карты, раскладывающие пасьянс. Тепло так от них на душе было, от этих рук.
Вот поэтому мне всегда хочется плакать пред Новым… годом. Поэтому.
Э. Гросс