Мы считаем, что самопожертвование – это качество, которое формируется в муках преодоления свойственного нам эгоизма.
На самом деле, наоборот – нам легче жертвовать собой, чем утверждать собственные интересы. Именно поэтому в периоды внутреннего изнеможения, мы с готовностью жертвуем собой, то есть возвращаемся в базовое для нас состояние – состояние ребёнка, у которого ещё не сформирована личность.
В этом же заключается терапевтический эффект фильмов и сериалов – мы растворяемся в жизни персонажей, сопереживаем им, отдаляясь от своей собственной жизни. Другой, более радикальный способ убежать от собственной жизни – всецело посвятить себя близким (чаще всего ребёнку или партнеру) или некому коллективу людей, например, церкви.
Общество даже выработало способ оправдания такого побега – мы с большой готовностью принимаем идею, что, всецело жертвуя собой ради других, мы проявляем добродетель, что доброта – отличающее свойство нашей личности. Оправдывая себя, мы даже ставим другим в вину, что они недостаточно добры. На самом деле, в такой ситуации крайней доброты человек как личность отсутствует.
В действительности нам стоит больших усилий не приносить себя в жертву, чем жертвовать собой ради других. Мы с готовностью растворяемся в другом и приносим себя в жертву, потому что нам это нравится больше и даётся легче, чем процесс формирования и удовлетворения своих личных интересов.
Изначальному, более естественному для нас состоянию соответствует желание всем нравиться и угождать. Но стоит задаться вопросом, правомерно ли вообще называть личностью того, кто всегда лишь радует других, не вступая с ними в конфликт. Что в таком случае делает его личностью, если он совершенно никого не огорчает?
Быть личностью – значит развивать способность не идти на поводу у инстинктивной потребности всем нравится и всем угождать. Но чем ты отличнее от других, тем в большей степени ты одинок.
А одиночество по причине сущностной социальности человека крайне болезненное для него состояние.
(Жюли Реше,психотерапевт