Быстрой тенью мелькают мгновенья, но память упорно хранит знакомые лица, кордоны границы и серую сталь кораблей... Чудесный сказочный остров на Амуре утопал в сочной зелени , а упругая летящая линия границы, совершая рекордный заплыв по главному фарватеру , резким поворотом купаясь в ласковых волнах протоки Казакевичева и касаясь ладонью боевого дозора с янтарным названием остров Виноградный, переходя с вольного стиля на плаванье брассом, уходила в широкий простор красавицы Уссури. Где-то на нашем берегу, укрываясь зелёным маскхалатом леса, осторожно двигался пограничный наряд. Близкий и пустынный китайский берег беззаботно скучал, не догадываясь о будущих больших переменах двадцать первого века. Таёжная хозяйка Уссури с весёлой ватагой своих детишек –протоков с красивыми названиями Журавлёвка, Шивка, Хор и Кия опять пыталась до белизны отстирать пограничные берега. Остров Тарабаров со своим старшим братом- Большим Уссурийским, как опытные старые пограничники, надёжно прикрывали Красную Речку и широкий, с русским размахом обнимающим Амур, великолепный и немного суровый Хабаровск. Пограничные сторожевые корабли с жужжащим псевдонимом «Шмель», как кутята в тёплый живот матери уткнулись в пологий нагретый солнцем берег Амура, а великий художник-флорист широкими мазками зелёным цветом тайги закрасил военно-морской флаг, но, вовремя спохватившись, оставил в верхнем уголке маленький кусочек сине-белого полотна. Башня главного калибра кораблей характерным усечённым конусом напоминала о далёких родственных связях с плавающим танком ПТ76Б, бронированная когорта которых искусно пряталась в таинственной глубине острова Тарабаров, и только протока Шершиха, по-прежнему подчиняясь военно-политической обстановке 70-х , острым клинком разрезав остров Большой Уссурийский, упорно пыталась соединить великий Амур с дальневосточной красавицей Уссури...
Быстрой тенью мелькают мгновенья, но память упорно хранит знакомые лица, кордоны границы и серую сталь кораблей...