Пришёл я как-то по утру на речку рыболовную сеть снимать. Смотрю, лежит на берегу моя лодка без дна, кто-то с неё ровные доски для своих нужд посрывал. Что делать? Как быть? - сеть то снимать надо. Опустил я лодку на воду, залез в неё, опёрся руками (подмышками) как на спортивные брусья, шевелю ногами как будто по земле иду, и к сетке плыву. Приплываю, а её нет, и справа от меня у самого берега вода волнуется, хотя вся гладь реки находится в полном покое. Подплываю туда и вижу, стоит огромный красный сазан, плавниками шевелит, а изо рта верёвка торчит привязанная к моему колышку, к которому я прикрепил вчера вечером натянутую сеть. И я понял, что сазан попал в мою плетёную ловушку, и чтобы высвободиться из неё, съел сеть вместе с поплавками и верёвкой, да вот колышек выдернуть из земли сил не хватило.
Вырвал я кол из земли и плыву обратно волоча за собой на верёвке рыбину словно собачку на поводке. Выволок я его на берег, и оставил подальше от воды, а сам решил подрать раков по норам. Взял рюкзак, и снова в воду. Иду руками по норам шарю, то рака, то налима достану. Смотрю, на большом тёмно-зелёном листке кувшинки маленькая девица сидит. Если положить её на руку, то полный рост будет как раз до локтя, а вместо ног, у неё рыбий хвост из мелкой шершавой чешуи. Неужели русалка? - подумал я. У меня от неожиданности на голове волос дыбом поднялся, а она смотрит на меня и говорит:
- Ой, какой вы милый бобёр, какая у вас чешуя красивая, у вас есть червячки? - а то мне надо пух перебирать.
- А ротозей грузди солить не хочет, потому что ёлка уже не подружка тушканчику.
- Электрик то, на будке ускакал, пока ёжик в трубу подглядывал.
- А вы ужей едите? - вот пень нет, он всё время на тучи пялится, боится чтобы дождём не намочили, и знаете, глухарь сметану не ест, и у кошек нету лукошка, и паутина в носу слона никогда не появляется, потому что он не дурак, с носорогом не водится, у него и так сто верёвок в запасе.
- А вы зна... хотела она что-то сказать, но я перебил её, и говорю:
- Я вообще не могу понять, о чём вы мне говорите.
- Как вы не можете понять? - переспросила русалка.
- Ведь если посмотреть на это дело с точки зрения банальной эрудиции, то конём быть очень плохо, он сам себя сечёт хвостом когда мух отгоняет.
- А как ржёт надрывая себе горло.
- Неужели вы барахтаясь в воде не поняли, что тапки не строят погоды когда сова в терем ухает.
- Вот проказники эти акробаты да? - все лопаты поломали.
- А вы слышали как икает лягушиная икра, когда ей холодно?
-А как смеётся камыш, когда рыба его корни щекочет?
- А как ругается тина, когда в сеть или на людские ноги попадает?
Я развернулся, и пошёл прочь, чтобы весь этот ужас не слушать. Я шёл и думал, что за девица такая? Она словно ведьма, обладает такой магией, таким гипнозом, что не уйдёшь от неё, стоишь как заворожённый, дурак дураком, и ничего сделать не можешь. Мне просто чудом повезло уйти. Что за бред она несла? Что она от меня хотела? Конь сам себя хвостом сечёт когда мух прогоняет, это же надо такое придумать?!
Выхожу я из воды на берег, а там стая воронья моего сазана склевала, остались одни косточки и сеть, в которой запутались лапками две птицы. Высвободил я их и отпустил, что с них взять? Положил я сеть в рюкзак к ракам и иду домой.
Жалко ли мне было сазана? - конечно же жалко, но у меня есть раки, как говорят в народе: На без рыбье и рак рыба, хотя у меня и налимы есть, но их кроме меня никто не ест. Жена с тёщей называют их речные змеи.