Произошла эта история в нулевые, когда открылся интернет и можно было общаться с целым миром. А мир вдруг решил, что кроме полезных ископаемых есть в России ещё огромное богатство – русские женщины. Красавицы, так как не жгли у нас в Средние века чаровниц на кострах. Умницы, впитавшие мудрость из сказок и добрых книг. Хозяюшки, смекалистые да всё умеющие. А главное – если любят, то беззаветно и преданно.
И вот один такой датчанин, по имени Йорген, решил навестить свою подругу по переписке. Слова красивые говорить умел, женщин таких не видел, а вдруг судьба? Приехал в Воронеж. Встретились, как будто давно друг друга знают: всё-таки почти год ежевечернего общения по видео. Экскурсии в Художественный музей имени И.Н. Крамского, в дом-музей Никитина, прогулки по центральным улицам, где почти каждое здание -- история города и страны. Марина с жаром обо всём рассказывала. Датчанин удивлялся, кивал в знак согласия, но после каждой достопримечательности обязательно восклицал:
– А у нас есть замок Кронборг, богатый и пышный дворец. Шекспир его описал в «Гамлете» – и самодовольно улыбался.
А однажды попросил попарить его по-русски, захотел «почувствовать разницу», как тогда говорили. Желание гостя – закон. Друзей у Марины много, нашли у родственника знакомой симпатичную дачку за городом с настоящей банькой. Договорились о дате.
А накануне вечером решил он попрактиковаться в употреблении «ерша». В интернете вычитал, что водку с пивом у нас часто пользуют, чтобы быстрей достичь опьянения. Марина предупреждала, что напиток не для слабых. Но Йорген ударил себя кулаком в грудь и важно заявив:
– I’m a man!* – намешал коктейля пол-литра в пивную кружку и присосался, пока не выпил всю.
«Ёршик» получился колючий. Всю ночь настойчиво рвался наружу из всех щелей. Успокоился только к утру, когда лицо экспериментатора приобрело зеленоватый оттенок. Увидев результат, Марина взялась за телефон:
– Ну что, отменяю баню? Похоже, ты не справишься.
– Нет! – Заорал прикоснувшийся к тайне русского характера датчанин. – I’m a man!
– Хорошо. Тогда давай на такси доедем. Тебе трудно будет в автобусе добираться.
– Нет! – Опять употребил одно из немногих знакомых ему русских слов Йорген. – Как все.
Не раз столкнувшись с тупым упрямством иностранца, Марина перечить на стала:
– Как все, так как все.
И городским транспортом с двумя пересадками привезла любителя «ерша» на автовокзал. У компании всё своё было с собой, и Йоргену как каждому тоже вручили пакет. Ему достался с картошкой, что планировали запечь на костре.
Когда подошёл автобус, следовавший в деревню, толпа ринулась в обе двери, унося внутрь датчанина, не успевшего понять, что происходит, вместе с его картошкой. Хорошо было то, что ехали стоя, плотно прижавшись друг к другу: упасть жертва русских привычек не смог бы при всём желании. А вот картошка ухитрилась-таки из пакета, лопнувшего в штурме автобусных дверей, вывалиться и раскатиться под ноги всем стоявшим пассажирам.
Об этом Марина узнала по отчаянным крикам на датском из салона. Она-то ехала на единственном месте рядом с водителем. Тот выделил её (за интеллигентный вид?) из толпы и пригласил в кабину. Вмешаться девушка не могла, да и не видела смысла. При всей скученности отзывчивые люди собрали разлетевшиеся клубни и сложили в выделенный кем-то целый пакет. Качавшийся вместе с кренами автобуса и то проваливаясь, то подпрыгивая на рытвинах и ухабах зеленоватый иностранец сорок минут учился терпению и выдержке как все.
На последние пару километров пешком Йоргена освободили от ноши, пожалели. Даже три кило картошки в его руках выглядели на полтонны, не меньше. По дороге шумная компания в человек десять галдела, пела и веселилась, предвкушая удовольствие.
Банька уже ждала: натопленная, напитанная ароматами полевых растений. Травы обычные, но каждый любитель попариться знает, что ромашка и пот погонит и успокоит, мята токсины выведет, чабрец от судорог избавит, а мелисса ритм сердца выровняет.
Хозяин Иван позаботился и о дубовых веничках. Они почти сутки размокали в ведре с холодной водой, а сейчас стояли похожие на букеты черенками в ней же, чтобы в полной мере набраться силы воды и стать почти свежими. Иван предвкушал удовольствие от парки сам, и представлял, как сумеет ублажить веничками желающих.
– А датчанину баня была очень бы кстати, – встретив гостей изрёк Иван. – Вот с него и начнём. Ты как, готов?
– Да, хочу, закивал Йорген головой.
– Для техники безопасности запомни слово «жарко». Это значит уже не холодно, слишком нагрелся. Как скажешь: «Жарко», сразу парку прекращу. Запомнил?
– Да. Жарко. Не холодно, – скопировал иноземец.
Иван повёл гостя в предбанник, приглашая повторять действия за ним. Здесь и разделись, в баньке посидели минут десять до появления пота. Вернулись в предбанник, попили минералки, Иван – стакан, а датчанин – пару. Покраснение кожи спало, отправились во второй заход. Минут пять посидели на нижней ступеньке, а потом хозяин расстелил полотенце и предложил гостю удобно лечь на спину. А сам в очередной раз плеснул на разогретую каменку запарку из целебных трав.
От душистых запахов, мягких прикосновений листвы от лица к стопам, датчанин только что не замурлыкал от удовольствия. Похлопывания чередовались с поглаживаниями, даря парильщику блаженство, которое возрастало вместе с интенсивностью движений.
Жестом Иван показал датчанину, что надо лечь лицом вниз, и повторил то же самое на спине. Было очень приятно, но Йоргену стало жарко.
– Не холодно! – выкрикнул он, полагая, что по антониму Иван сообразит, что напарил гостя и прекратит процедуру. Но не услышав кодового слова, банщик н понял буквально:
- Мне холодно, – то есть мужик замёрз.
А такого в бане у него не было никогда и быть не могло. С ещё большим рвением принялся он охаживать беспамятного гостя, наддавать пару, повыше поднимая веник, чтобы воздух был погорячей. А датчанин опять:
– Не холодно.
Это что ж за международный скандал?! Неужто можно замёрзнуть, когда он сам потом заливается? Иван решил добавить пылу и давай хлестать уже со всей силы, от души.
– Сейчас ты у меня согреешься, сейчас жару наподдам!
И тут Йорген, уже почти без сознания от бешеной температуры тела и воздуха вспомнил, как надо остановить эту экзекуцию:
– Жарко! Жарко! Жарко! – завопил датчанин, вскочил с полки и кинулся голышом из бани прочь. Рядом с ней видел он большую ванну с водой для полива. Туда и плюхнулся с разбега, не обращая внимания, что вода грязная от чернозёма. И хотя день был летний, от датчанина пар даже не шёл, он клубился.
Следом вышел Иван в полном недоумении:
– Ничего не пойму. То вопил, что ему холодно, то выскочил как ошпаренный.
– Да забыл он слово «Жарко», кричал: «Не холодно», а ты его не понял, – пояснила Марина, поговорив с гостем.
– А, ну сам виноват. Зато русскую баню на всю жизнь запомнит.
Йоргену едва хватило сил искупаться под душем и добраться до постели в доме, чтобы завалиться спать. Во сне Марина улыбалась ему и загадочно вопрошала:
– Ты не мужик?
А он почему-то уже не мог бить себя в грудь и утверждать обратное.
В пышности и богатстве Кронборга он тоже сильно засомневался после посещения Алмазного фонда Московского Кремля. От Большой Императорской короны (75 жемчужин и 4936 бриллиантов и редкая красная шпинель весом почти 400 карат), малой Императорской короны (48 крупных и 200 более мелких бриллиантов), скипетра с легендарным алмазом «Орлов» весом 189,6 карат он рассудка чуть не лишился и больше Кронборгом не хвастался.
* Я мужчина! (англ.)