На столе лежал пыльный фотоальбом, заполненный пожелтевшими снимками из прошлого. В каждом из них вновь и вновь отражалось нечто большее, чем иллюзорный образ давно ушедших людей. Казалось, что все, кто сейчас наблюдал за мной с той стороны реальности, улыбчиво давали понять, что наступило время вновь обернуться назад и перебрать в голове события, что когда-то стали для меня ключевыми. В глубине моей души витала незнакомая, но теплая грусть и меланхолия, словно чувство, которое охватывает человека, глядящего сквозь тусклое стекло на того, кто вскоре исчезнет из его мира, навсегда уходя в далекую неизвестность. Перебирая пальцами очередную фотокарточку, я заметил, как с обратной стороны виднеется до боли знакомый почерк навсегда почившего друга – "Мы живем для того, чтобы завтра сдохнуть". Прекрасная отсылка к давно забытой песне группы «Крематорий». Помню, как с трепетом в душе мы вкушали дешевое вино из бутылки, и заливая свой разум очередным приступом эйфории, в один голос голосили, что есть мочи "Безобразную Эльзу". Много воды утекло с того времени, и нам действительно за тридцать уже, и все, что было, не смыть ни водкой, ни мылом с наших душ. Я не курил уже много лет, но вспомнив, что в прикроватной тумбе все еще спрятана полупустая пачка, импульсивно протянул руку, а затем, выйдя на балкон, чиркнув зажигалкой, прикурил. Дым медленно настигал мои легкие, заставляя захлебываться в неожиданном потуге кашля, словно это вновь была моя первая сигарета. Легкое головокружение, и перед глазами вновь поплыли фрагменты давно забытых воспоминаний.
Летний вечер, и мы прогуливаемся с моим другом по уединенному парку. В рюкзаке гремит бутылка изабеллы, переплетаясь со старым кассетным магнитофоном, который работает на четырех батарейках. Наши разговоры охватывают вечные темы, и мы верим, что именно в этом диалоге раскрывается истина. Через несколько часов наступит мой день рождения, и я искренне рад, что смогу встретить его именно здесь. Наш путь приводит к заброшенному строительному крану, который шатается под порывами летнего ветра. Ржавая конструкция и возможность сорваться вниз меня никогда не пугали; наоборот, эта опасность манила меня, словно мотылек к свету. Мне казалось, что такие эмоции помогают мне почувствовать себя живым, осознать, что в остальное время жизнь скользит мимо, словно сон, окутывая разум туманом. Преодолев несколько пролетов, мы достигли самой вершины. Отсюда открывается вид на парк, усыпанный деревьями, а вдалеке маячит знакомое колесо обозрения. Сев на край, мы открываем бутылку, а затем, достав магнитофон, вставляем кассету с надписью «Живые и мертвые». Щелчок кнопки play и из динамиков раздаются знакомые мелодии, а за ними следуют строчки:
Ты будешь строить семейный храм,
А я буду пить вино,
Я умру от цирроза,
Ты откроешь окно,
Но едва ли ты вспомнишь меня,
Когда повалит дым из трубы.
Друг вытащит из сумки старенькую камеру Polaroid и внезапно запечатлеет наше мгновение, застав меня улыбнуться в нелепой, но безгранично счастливой гримасе. Я пошатнусь, едва ли удержав равновесие, чтобы не свалиться вниз, а затем закачусь смехом. В небесах, словно бисером рассыпанным на черной ткани, зажгутся звезды, и в тот момент, в их мерцающем свете, я почувствую, что счастье окутывает меня своим невидимым, но теплым покрывалом.
Тогда, в тот вечер, казалось, что мир простирался перед нами бескрайне, и будущее блестело обещаниями. Мой восемнадцатый день рождения был наполнен верой в то, что впереди предстоит увидеть столько чудес. Однако вскоре наша реальность распалась, словно зеркало, разбившееся на части, и наши пути стали расходиться, унося каждого в свою сторону. Мой друг остался на севере, а я отправился к южным мечтам. Однажды осенним утром пришло известие от его матери: его не стало. Вернувшись в родной город, чтобы попрощаться в последний раз, я вложил ту самую фотографию десятилетней давности в его холодные пальцы. В тот момент мир потерял свой блеск, будущее стало непроглядным туманом утрат. Где-то в тени прошлого осталась лишь память о том, как когда-то мы вместе шагали по дорогам, полным надежды и мечтаний, а теперь пути наши навсегда расходятся в разные миры.
Мне радостно знать, что ты такой же как я,
И для нас смерти больше нет, смерти больше нет.
Потушив окурок, я вновь вернулся в комнату, и, отложив альбом в сторону, осмотрелся вокруг. В лунном полумраке старой мебели, пропитанной атмосферой воспоминаний, каждый предмет казался живым свидетелем прошлых дней. Запах старых книг наполнял воздух, словно магический фильтр, призывающий воспоминания из пыльных уголков времени. Мне тридцать, и мир остался практически неизведанным, мелькающим за окном, лишь касаясь меня в немногих городах, которые я успел посетить. Моя комната, забытая временем, покрыта пылью, словно зеркало старых воспоминаний. В уголке стоят невыразительные артефакты прошлых дней, как замерзшие во времени мгновения.
Всё, что у меня осталось, – это тридцатилетние воспоминания, застывшие в фотографиях и отпечатках прошлых чувств. Мечта о счастье кажется подвешенной в воздухе, как легкий пар, и я пытаюсь собрать ее крошечными частичками.
Сколько еще мне предстоит прожить в этих стенах, три года либо летом я смогу найти свое место под другим солнцем? Сколько бессонных ночей, наполненных снами и надеждой на призрачное счастье, ждет меня впереди? Возможно, что тот человек, который ведет со мной переписку до самого утра, уже давно перестал существовать, и остался лишь мой отголосок, блуждающий в этой комнате. Иногда он принимает форму слов и фраз, перехватывая сообщения, а затем, словно тень, снова исчезает в мире воспоминаний.
Может быть, я просто давно перестал существовать, и все, что осталось – это мой ушедший образ, замерший в этой комнате, как последний отпечаток на пыльной странице жизни. Но в этом утреннем свете, глядя в неизведанные перспективы, я осознаю, что возможность изменений всегда находится в моих руках, как невидимый ключ к закрытым дверям.
Так или иначе, меня все еще ожидал путь, и хотя не было ясности, чем он закончится – счастьем или разочарованием, это перестало иметь решающее значение. Ведь, как всегда, дорога открывает свои тайны под ногами того, кто шагает вперед.
Всё, что было - прошло, значит надо добавить,
Ещё, чтобы стало светло хотя бы на миг.