«Власть одного человека над другими губит прежде всего властвующего».
(Лев Толстой)
В нарушение вековых традиций, избрание очередного римского Папы в 1303 году проходило не в Риме. Под давлением, могущественного короля Франции, Филиппа Красивого, погубившего Папу Бонифация VIII, папский двор перебрался в Авиньон. Избрание нового понтифика затянулось на долгие девять месяцев в бесконечных спорах между французскими и итальянскими кардиналами. По свидетельству тогдашних хронистов, окончательное решение было принято не без вмешательства короля Франции. В благодарность за избрание на высокий пост, новый Папа Клемент V обещал королю покорность и финансовую поддержку.
Вскоре во исполнение воли французского короля Папа Клемент V распустил могущественный Орден тамплиеров, конфисковав принадлежавшие ему имущество и земли. На рассвете 13 октября 1307 года, сотни тамплиеров во Франции были одновременно арестованы. Легендарный и неблаговидный процесс завершился в «черную пятницу» 13 марта 1314 года. По приказу французского короля был сожжен великий магистр Ордена Жак де Моле, который из пламени костра наслал пророческое проклятие на весь род «Железного короля».
Свое размещение на новом пристанище в Авиньоне понтифики оправдывали тем, что Латеранская базилика, «Матерь всех церквей» и местопребывание римских Пап со времен Константина Великого, безнадежно пострадала от пожаров, последующих разрушений и разграблений. Да и сам Вечный город был небезопасен. Оставленный наместниками Святого Петра, он погрузился в пучину нищеты и бесправия. В Риме хозяйничали, с давних пор яростно боровшиеся друг с другом, представители знатных родов Колонна и Орсини. Они поделили Вечный город на зоны влияния и распоряжались им, как своей вотчиной, устанавливая свои порядки, взимая плату за въезд в Вечный город и проезд по мостам. Вооружённые отряды баронов совершали разбойничьи набеги, грабили население, бесчестили женщин. Даже добродетельные замужние матроны и целомудренные монашки не избегали опасности бесчинных нападений. Сами бароны укрывались в своих неприступных замках и башнях, для строительства и укрепления которых они брали материал из античных построек, в первую очередь, из Колизея. Даже Пантеон и мавзолей Августа на какое-то время были обращены в баронские крепости. В разоренном Риме на Форуме паслись коровы, по Капитолию бродили козы. Нищета достигла такой степени, что в церквях не совершали богослужений из-за отсутствия лампадного масла.
Однако, несмотря на темные времена, накопленная веками интеллектуальная мощь Вечного города продолжала подспудно укрепляться. Со временем ожила негаснущая мечта о возрождении былого величия Рима. На смену великому Данте пришел Петрарка, которого в 1341 году венчали лавровым венком на Капитолии. А в 1354 году в Риме была провозглашена республика, во главе которой стал народный трибун Кола ди Риенцо.
Никола ди Лоренцо Габрини, который позднее стал называть себя Кола ди Риенцо, родился в 1313 году, в Риме «под неумолчное пенье реки и шум мельниц» в скромном доме, что стоял напротив моста Понте Ротто. Отец его содержал простенькую, непритязательную тратторию, мать Маддалена подрабатывала стиркой белья и продажей воды в жаркую пору. Но даже в захудалой таверне в ту пору не стихали разговоры о былом величии Вечного города. Случались там и витиеватые софисты, разглагольствованиям которых с восторгом внимал юный Никола. С раннего детства он полюбил прогулки среди руин древнего Форума. Разглядывая поверженные и разбитые на куски бюсты императоров, читая эпитафии и надписи, мальчик воображал себя Цезарем, возрождающим былую славу Рима.
После смерти матери отец отправил сыновей к крестьянским родственникам в городок Ананьи, что в нескольких километрах от Рима. С семилетнего возраста и до 13 лет Никола, по его собственному выражению, жил «как мужик среди мужиков», занимаясь крестьянским трудом. Однако отличаясь живым умом и нравом, мальчик стал учиться при местной монастырской школе и даже освоил латынь. Там, в Ананьи произошло трагическое событие, которое в сильной мере определило судьбу Николы. Местный дворянин невзначай убил его младшего брата, и не понес за это ни малейшего наказания. Возмущенный наглой вседозволенностью и безнаказанностью, Кола поклялся отомстить безжалостному убийце и всем наглым баронам.
После смерти отца 20-летний Кола вернулся в Рим. Одержимый ненасытной тягой к знаниям, он продолжал обучение, стал посещать университет, освоил риторику, овладел ораторским искусством и приобрел профессию нотариуса. На своей службе Риенцо воочию убедился в злоупотреблениях знатных вельмож. Он начал открыто разоблачать их, и со временем его обличительные речи стали популярными. Именно за эту одержимость и блистательный дар убеждения 30-летний Риенцо был избран в состав делегации, направлявшейся в 1343 году в Авиньон к Папе Клементу V с просьбой вернуться в Рим. В состав этой представительной делегации из 23 человек входили также Петрарка и Катерина Сьенская, в будущем ставшая святой покровительницей Вечного города.
Папе чрезвычайно понравился красноречивый посланец приятной наружности, который убедительно, ярко и с болью сердечной рассказывал о бесчинствах, творящихся в Вечном городе. Более того, Кола предлагал свои, вполне конкретные предложения по реформе городского управления и устранению беспорядков. Папа задержал Кола ди Риенцо в Авиньоне на целый год. В Рим он возвращался уже в сопровождении папского легата и в статусе нотариуса Апостольской камеры, исполнявшей роль финансового органа в системе управления церкви и в отправлении правосудия. В результате Кола получил возможность выступать публично в римском сенате, где он произносил зажигательные речи о прежнем величии Рима и его современном упадке. Представители знатных родов поначалу не принимали Кола ди Риенцо всерьез, они даже приглашали его на обеды, чтобы посмеяться над забавными проповедями наивного мечтателя и любителя старины. Обсуждали написанную им недавно книгу «Описание города Рима и его великолепия».
Меж тем Кола ди Риенцо, выступая со своими проповедями в церквах и на площадях Вечного города, приобретал всё большую популярность. Чтобы быть более убедительным для большинства безграмотного населения и пробудить дремлющую мысль, Кола стал остроумно использовать своеобразные «наглядные пособия». На стене Капитолия, обращенной к рынку, он изобразил римский сенат с одной стороны от пылающего адского пламени, а Вечный город представил в виде бедной старухи, пытающейся избежать гибели в огне. На другой картине Рим был изображен в виде тонущего корабля, над которым склонились плачущие аллегорические фигуры Веры и Надежды, и разгневанные апостолы Петр и Павел. Простые люди с удовольствием рассматривали эти рисунки и оживленно обсуждали их, размышляя и предаваясь мечтам о лучшей жизни.
В своих неустанных выступлениях Кола призывал народ Рима изгнать своекорыстных аристократов и избрать чиновников из честных горожан, создать "доброе государство", в котором будут править закон, порядок и мир. Число его последователей неустанно росло, и, наконец, настал день, когда Кола ди Риенцо предпринял свой "поход на Рим". Утром 20 мая 1347 года, воспользовавшись отсутствием в городе виднейших баронов, он отстоял службу в церкви Святого Ангела у рыбных рядов Кола, и окруженный толпой своих приверженцев, в сопровождении папского легата, двинулся на Капитолийский холм. На призывный звон колокола сюда сбежались тысячи жителей Вечного города. Риенцо, одетый в рыцарские доспехи, с непокрытой головой, держа в руках знамёна Свободы и Справедливости, обратился к собравшимся с зажигательной речью. Он прочитал гражданам Рима новые постановления: богатства города должны распределяться между гражданами поровну, отношения между городом и баронами должны быть справедливыми, все убийцы должны быть казнены, судебные дела должны рассматриваться в течение пятнадцати дней, каждый район Рима должен иметь свою гвардию, обеспечивающую безопасность граждан и торгующих купцов. Городская гвардия должна расправиться с уличными грабителями и обеспечить безопасность всех дорог. Народное собрание утвердило эти постановления, и Риенцо получил титул народного трибуна. Победу отметили широко. Всю ночь на Капитолии продолжалось пирование, из ноздрей коня на статуе Марка Аврелия рекой текло вино.
С помощью городского ополчения Риенцо усмирил возмутившихся баронов. Знать, которая прежде потешалась над Риенцо, была вынуждена присягнуть ему на верность. Вскоре действительно в Вечном городе воцарился порядок. Менее чем через месяц Кола ди Риенцо написал удивлённому понтифику, что дороги стали безопасны, что в Риме воцарилась спокойная жизнь, наладилась торговля, паломники вновь потянулись к святыням Вечного города. Так что, уверял он в письме, Папа может спокойно возвращаться в Вечный город.
Началось недолгое, семимесячное правление Кола ди Риенцо. В упоении победой и всесилием своей власти Кола стал выдвигать немыслимые на ту пору проекты. Он провозгласил объединение Италии и главенство Рима. Была даже выпущена монета с надписью «Roma – caput mundi, Рим — глава мира». Кола ди Риенцо заявил об исключительном праве Рима избирать императора римской империи. Он даже разослал всем монархам и городам Италии приглашения прислать в Рим своих депутатов на сейм к 1 августа. Некоторые государства действительно прислали своих посланцев, большинство отделалось поздравительными письмами, а Папа Клемент V направил трибуну памятный подарок. По задумке Кола ди Риенцо депутаты надели золотые кольца в знак обручения с Римом, а Италия была объявлена объединенной.
Впрочем, торжество итальянского братства, свелось, в основном, к пышным процессиям и зрелищам. Очень скоро обнаружилось, что благородству помыслов Кола ди Риенцо недостовало благородства духа, деликатной сдержанности и скромности. Кичливая мысль о том, что он – простолюдин стал вершителем судеб, возбуждала его и затмевала разум. Ему не хватало той высшей власти, которая, по известному выражению Сенеки, заключается во власти над самим собой. Одержимость властью неизбежно привела к произволу и безрассудным поступкам. Недоумение и возмущение жителей Вечного города вызвала составленная самим Кола ди Риенцо церемония его коронации. Проведя ночь в баптистерии у Латеранской базилики, он совершил очистительное омовение в базальтовой купели, где, по известному преданию, крестили самого Константина Великого. Затем Кола ди Риенцо короновали шестью коронами, и вручили ему скипетр и державу. Наутро под звуки труб он явился на балконе Латеранского дворца, разодетый в пурпур и золото, и обратился с речью к собравшимся на площади. Но этот отравленный бациллой власти Кола ди Риенцо совсем не походил на избранного ими недавно народного трибуна, и толпа уже не слушала его, покидая площадь в тягостном раздумьи и разочаровании.
Римские бароны воспользовавшись отрезвлением толпы, явились со своими вооруженными отрядами на Капитолий. Лишенный народной поддержки Риенцо вынужден был бежать из Рима. Некоторое время он скитался в горах, встретил там отшельников и провидцев, которые сулили ему грядущую победу, славу и почет. Воодушевленный отрадными пророчествами Кола ди Риенцо в 1350 году отправился в Прагу, к императору Карлу IV с просьбой о защите. Но тот арестовал его и, обвинив в еретических высказываниях, отослал в Авиньон. Новый Папа Иннокентий VI, выслушав пылкие речи народного трибуна, решил использовать Риенцо для подавления могущественной и строптивой римской знати и покончить с беспорядками и неурядицами в Вечном городе. Как наместник понтифика с сенаторскими полномочиями Кола ди Риенцо в 1354 году вернулся в Вечный город в сопровождении воинственного кардинала Альборноца. Жители Рима кинулись ему навстречу, припоминая пламенные речи и занимательные представления на Капитолии и потоки дармового вина. Однако, вместо восторженного юноши они теперь увидели толстого и самоуверенного человека. Один из его бывших знакомцев писал: "У него пузо, как бочка, а вид самодовольный, как у аббата. Лицо красное, грубое, и глаза часто наливаются кровью".
Вместо пламенных выступлений и ярких зрелищ на площадях, этот новый, угрюмый и суровый Риенцо ходил по городу в сопровождении сильного конвоя. Он стал жестко требовать от горожан жертв на благо коммуны, взимая с них дополнительные налоги на соль и вино, чтобы обеспечить порядок в городе. Он ввел воинскую повинность для борьбы с баронами, которых ему вскоре удалось смирить. Но бездушная, неограниченная власть нового правителя Рима очень скоро возбудила всеобщее недовольство и ненависть.
Ранним утром 8 октября 1354 года подстрекаемые баронами толпы народа ринулись на Капитолий. Услышав гневные крики, Кола ди Риенцо облачился в рыцарские доспехи и, взяв в руки знамя, вышел на балкон, чтобы поговорить с народом. Однако никто уже не слушал его, и один общий крик поднимался над толпой: «Смерть предателю». Вернувшись в свои покои, Риенцо обнаружил, что все оставили его. А над балконом уже поднимались клубы дыма от подожженных дверей, ведущих во дворец. Накинув на себя какие-то лохмотья, Риенцо по связанным простыням спустился во двор и, прикрывая капюшоном лицо, опасливо стал пробираться сквозь толпу. Вдруг кто-то резко схватил его за руку, украшенную золотыми браслетами, и откинул капюшон. Толпа охнула оторопело и застыла. Скрестив руки на груди, замер и Кола ди Риенцо. Но через мгновение люди снова загалдели, не осмеливаясь, однако, приблизиться к нему. Наконец, некий храбрец (история сохранила его имя) Чекко дель Веккио схватил меч и с силой пронзил народного трибуна насквозь. Оголтелая толпа накинулась на труп, яростно избивая и топча его. Обезображенное тело Кола ди Риенцо проволокли до церкви Сан Марчелло на Корсо, напротив дворца семейства Колонна. Здесь его подвесили в дверном проеме головой вниз и оставили на два дня и две ночи. На третий день тело притащили на площадь перед мавзолеем Августа, на территорию, также издавна принадлежавшую роду Колонна, и там сожгли на груде чертополоха. Как говорит очевидец «Был он толстым. Из-за жира горел очень хорошо». Пепел Кола ди Риенцо развеяли по ветру с высоты мавзолея Августа.
Вечный город, усердно сберегающий меты своей истории, сохранил память и о последнем народном трибуне Кола ди Риенцо. На месте его гибели, на зеленом спуске с левой стороны от лестницы, поднимающейся на Капитолий, темнеет фигура Кола ди Риенцо, застывшая на постаменте из обломков древнего мрамора