Из рассказа "Неродившиеся мечты".
В девяностых началось переселение российско - советских немцев в Германию. В селе, конечно, знали, что в области их проживает определенное количество, но никто не догадывался, что они среди них, рядом.
Неожиданно для всех механик Гена Штеин превратился в Генриха Штейна, вернее, в паспорте у него так и было написано, но представлялся он Генадием Штеиным. А его жена Маша, бухгалтер, и вовсе оказалась Мартой... Но люди они приезжие, присланные по распределению, и мало ли чего у них там.
Больше всего вызвало удивление, что некоторые коренные, доморощенные мужики, имевшие привезённых жён, тоже засобирались в Германию, потому-что зашифрованными немками оказались их жены. Нельзя сказать, что их было много, несколько семей, но разговоров в скудной на новости сельской жизни вызвали много. Особенно много обсуждений вызывала кандидатура Серёжки Кличко, двадцатисемилетнего тракториста , редкостного лодыря и разгильдяя, он никогда не мог прийти на работу без опоздания, да и на работе не очень-то старался. Косяки сплошные, разбирательства бесконечно, а ему всё-равно.
- Ты, Серёга, хату-то не продавай! Отошлют тебя обратно из Германии, а жить где будешь? Немцы, они же пунктуальные, будешь опаздывать или косячить, сразу и отошлют! - говорили ему коллеги по работе.
- Завидуйте молча! - огрызался Серёга.
Ему уже было всё равно, что там ему говорили, дорабатывал последние недели перед отъездом. А однажды, когда подначивать его стали уже не коллеги, а инженер, он взорвался и рявкнул :
- Да за такую зарплату скажите спасибо, что я хоть с опозданием приходил. Как платили, так и работал. Пусть ваши дураки работают за почётные грамоты. А в Германии мне будут платить, я и работать буду.
Инженер даже растерялся, встретив Серёгин взгляд, полный ненависти, и, ничего не сказав, удалился.
Односельчане по разному относились к отъезжающим : одни завидовали, другие, большинство, считали их предателями, третьи радовались, что освободится лишнее рабочее место, что было весьма актуально в начавшемся развале совхоза и наступающей безработице.
Были четвёртые, Петя с Полиной в их числе, смекнувшим, что такой отток жителей вызовет падение цен на дома, и самое время купить дом.
А Геннадий-Генрих Штейн сам предложил Петру купить его дом, не дорого, совсем, но деньги к концу недели чтобы были.
Как угорелые, бегали Поля с Петей по друзьям, родным, знакомым.
Даже родители Пети выделили Пете денег, с условием, что им первым отдаст, потому что это они собирают меньшему, Вите. Петя смог их убедить,что мальчикам далеко и трудно ходить в школу, а в наступающие смутные времена ещё и опасно, а Штейны живут в пятистах метрах от школы. А дядя Полины и брат Саша вообще дали хоть и не очень большие суммы, но безвозвратно, категорически не пожелав и слушать о возврате.
К концу недели деньги уплочены, ещё неделя - документы оформили.
Осталось подождать, пока Штейны всё уладят с бумажками и укатят. Штейны не местные, сразу укатили к своим родителям, а уже от них - в пункт назначения.
В других семьях было сложнее, те , кто не жадничал на деньги, хоть продали дома, другие уже продать не могли, очередь в совхозе, где работы всё меньше, не стоит за домами, приезжие тоже не едут. В некоторых семьях разыгрывались целые драмы и трагедии - родители не хотели отпускать своих сыновей, либо коренной муж не сильно хотел бросать насиженное место. В итоге одна семья так и не уехала... Но в итоге всё равно распалась. Каждый нашёл себе новую половину, но жить так и остались в России...
Серёжу Кличко из Германии не депортировали за разгильдяйство, к удивлению односельчан, спрашивали у его матери о нем, говорила, что все хорошо. Но никто, конечно же, не верил, в такие метаморфозы, а Петр, как всегда, с'острил :
- Прямо не Серёга Кличко, а трансформер какой-то!
Скоро об этих недонемцах все позабыли, время было такое, не до них...