Оба мужика шли через сугробы, проваливаясь по колено. Снег валил густыми хлопьями, была устрашающая новогодняя темнота.
— На кой ты меня в лес потащил? — Юрик чувствовал на друга лютую злобу.
— Юр, я ж не знал, — виновато мямлил Андрюха.-Думал, доедем на машине до елочки, нарядим ее, водочки выпьем музыку включим. Новый год отметим…ну, это…романтично!
— Романтик, блин!
— Понимаешь, Юрк, я пока женатый был, все дома Новый год встречал. А жена долбала: принеси, унеси, сходи, купи! Потом в голубой огонек пялились. А тут подумал: раз уж я свободен, то пусть моя мечта исполнится! Я всегда в лесу мечтал…
— Ну? Исполнил? Где машину твою теперь искать? Я вообще не понимаю, как отсюда выбираться!
— Слышь, Юрк. Иди сюда.
Андрюха достал из недр своего тулупа водочку. — Погреемся.
Водку выпили — метель усилилась.
— Ну как? — спросил виноватый Андрюха.
— Не знаю,- Юрик прислушивался к себе. — А еще есть?
— Есть одна. Но надо поберечь.
— Для чего?
— Когда совсем замерзать будем, тогда чтоб совсем не замерзнуть.
— Дай водку, вражина!
И Юрик попил еще и повеселел:
— Смотри, елка! Давай наряжать! — он явно теперь решил весело-весело встретить Новый год.
— Так в машине все осталось… — растерялся Андрюха.
Юрик положил две пустые бутылки на елкины лапы.
— Вот, красота! Что у тебя еще есть?
Андрюха порылся в карманах и выгреб оттуда две старые карамельки и немного семечек.
Юрик съел карамельки, проткнул елкиными лапами фантики, метнул в елку семечки и отошел любоваться.
Метель утихала.
Оба мужика, охмелевшие и чуть согревшиеся, почувствовали, что жизнь продолжается. И они запели:
— А жизнь продолжается! А жизнь начинается!
Дальше слов не помнили.
Они бы и дальше, наверное, плясали под елочкой и, возможно, вспомнили бы еще много новогодних песен, но вдруг услышали музыку. Андрюха прислушался:
— Э! Это мои песни! Из моей машины!
— Ты ее не закрыл что ли?
— Не помню…
Мужики пошли на звук.
Песни с диска Андрюхи становились все слышнее. И наконец они увидели опушку леса, Андрюхину машину и компанию сказочных персонажей. Те с явным интересом смотрели на явившихся из леса Андрюху и Юрика.
Наши мужики были все в снегу и в странном состоянии отчаяния и радости. Довершало все крайнее их удивление: уж больно необычны были стоявшие у машины чужаки. Один был отдаленно похож на деда Мороза. Только борода была не белая, а уже черноватая, захватанная. Глаза у морозушки безумные, в руках посох. Рядом здоровый детина в костюме зайчика и деваха-снегурочка. И стоят они у машины, не крадут ее, спокойно слушают музыку.
Немая сцена знакомства продолжалась минуты две.
Потом зайчишка басом спросил:
— Мужики, это ваша машина?
— Его! — Юрик указал на Андрюху.
— Подбросьте нас до города, а? — продолжал басить зайчик.
Тут Андрюха почти опомнился и спросил:
— А вы кто?
— Да чес у нас тут был, — отвечал заяц.- Бабло мы рубили, детей поздравляли. А как напились совсем, так решили в лес идти.
— Зачем?
— Дак романтика! Елку хотели нарядить, петарды взорвать. Только все в машине оставили.
— В какой?
— В Ленкиной, — Заяц кивнул на снегурку.
Те двое говорить явно не могли: и Мороз, и внучка его к машине Андрюхиной прислонились, только поэтому и не падали.
— Да мы бы с удовольствием домой поехали, но мы выпили, — признался Андрюха.
Заяц уверил, что он трезвый и всех довезет.
…Проснулись наши мужики в чужом городе, на большом матрасе. Дед Мороз и Снегурочка громко храпели, а зайка спал тихо, свернувшись калачиком. Ушки зайкиной шапочки были у зайки под щечкой: так было мягче спать.
Андрюха выглянул в окно: его машина стояла под окнами с открытыми дверями. В общем, можно было будить Юрика и двигать домой.
А был ли тот Новый год?…