"Прабабушка и муралисты" (повесть) Продолжение.
Вокруг магазина было безлюдно. Капитан, не обращая внимания на разрисованную стену, направился прямиком ко входу. Посмотрел по профессиональной привычке на часы, потянул на себя дверь. Дверь не подалась.
– Закрыто! – закричали изнутри. – Закрыто уже, чего ломитесь?
Сенькин тоже посмотрел на часы. Они у него были точные. До закрытия оставалось ещё две с половиной минуты.
– Откройте, полиция! – рявкнул капитан.
Залязгал засов, из щёлки на полицейских посмотрел насторожённо чей-то глаз, и тут же дверь распахнулась. Капитан еле успел отскочить.
– Товарищ капитан?! Здравствуйте, дорогой Пётр Иванович! – засуетился владелец магазина. – Что же вы не позвонили, не предупредили? Ох, как неудобно получилось! Проходите, проходите пожалуйста… Есть какие-то новости по моему делу? Вы нашли злоумышленников?
– Злоумышленников ищем, а нашли кое-что другое, – ответил капитан обманчиво спокойным голосом. – А что это вы, гражданин Толстиков, раньше времени закрываетесь? И свет уже успели выключить…
– Как раньше времени? Разве ещё раньше времени? А на моих часах уже время, и покупателей нет…
– А мы кто? – поинтересовался капитан.
– А вы – гости дорогие! Какие же вы покупатели? Проходите, проходите. Сейчас свет включу, кофейком угощу…
– Со слоёным язычком, – коварно продолжил капитан.
– Любите слоечки? Я их тоже очень обожаю. Пойду посмотрю, там, кажется, ещё несколько штук оставалось…
– Не надо, мы с собой принесли. И свет включать не надо.
– Как не надо? – растерялся толстяк.
До него начало доходить, что дорогие гости зашли не на чашку кофе.
– Сенькин! Давай фонарь! Они темноту любят, тут мы их с поличным и возьмём. Так где, говорите, у вас слоечки?
Услышав слова «возьмём с поличным», толстяк окаменел.
– Направо, товарищ капитан, и налево, потом ещё раз налево, там у задней стены хлебные полки, – отозвался Сенькин, щёлкая кнопкой фонаря.
– Ну, что там у тебя? Включай давай, не телефоном же мне светить.
– Батарейки, наверное. Эх, не проверил я…
Но глаза капитана уже привыкли к полумраку, и он разглядел у кассы стойку со всякой мелочёвкой.
– Батарейки? Ладно, сейчас поменяем… – Пётр Иванович зашуршал упаковками. – Вот, держи, давай по-быстрому.
– Нет-нет, стойте! Подождите! – закричал вышедший из оцепенения владелец магазина. – Это не это!
– Что значит «это не это»?
– Это значит, что это не то! Это… тут у меня случайно приготовлено для выбрасывания в экологически чистый мусор… – понёс околесицу толстяк. – Я вам сейчас принесу правильные батарейки… как раз перед вашим приходом хотел положить…
– Что?! А ну дай сюда батарейки, Сенькин! Значит, перед тем как выбрасывать, вы их тщательно так упаковываете? Ты посмотри, Сенькин, как запаяно! То-то в книге жалоб пишут про свежие тухлые яйца!
Пальцы капитана яростно рвали целлофан.
– Сейчас мы их проверим на вшивость!
– Пётр Иванович, это недоразумение… – кудахтал толстяк.
– Какой я тебе Пётр Иванович!..
В этот момент целлофан, наконец, разорвался, и его содержимое посыпалось на пол. Капитан автоматически скакнул вперёд, хватая руками воздух, наступил на вертлявые цилиндрики, и нога его поехала в сторону. За ней поехал и весь Пётр Иванович. По пути он уцепился за стойку с шоколадками, но стойка оказалась неустойчивой и помочь не смогла – наоборот, присоединилась к движению и рухнула на капитана. Сенькин шарахнулся в сторону, приложился к стене, задел плечом выключатель, и вся картина озарилась неживым энергосберегающим светом.
– Сенькин! Живьём! – заорал не своим голосом лежащий среди шоколадок капитан. По светлому кафельному полу прямо в направлении стажёра летела живая рыжая молния. «Так уже было, я уже видел это сегодня…», в смятенье подумал Сенькин. На этот раз сплоховать ему было нельзя. Он подхватил с пола журнал с кроссвордами, свернул – и вспомнил приказ брать таракана живьём. Упав на колени, стажёр ловко подсёк беглеца журналом, но принять пас было некому – капитан ещё только выбирался из-под стойки. Стажёр Сенькин прямо на четвереньках бросился в погоню.
Однако шесть лап таракана были проворнее непривычных к ползанию конечностей Сенькина, да и топографию магазина таракан знал лучше. Стажёр натыкался на углы, с верхних полок на него летели то коробки с макаронами, то бутылки с шампунями… Когда же в овощном отделе на голову ему посыпалась картошка и полностью закрыла обзор, преследование пришлось прекратить. Но уже мчался наперерез таракану товарищ капитан, и уже некуда было деваться нарушителю санитарных норм торгового предприятия, уже не успеть ему было добраться до последнего прибежища – ящика с мороженым, потому что Пётр Иванович, пренебрегая опасностью, оттолкнулся со всей силы – и прыгнул, чтобы накрыть насекомое своим телом.
Расчёт был точен. Скорость полёта сотрудника полиции была гораздо выше скорости тараканьего бега. Но в азарте погони капитан не учёл силу своих тренированных ног. Продолжая лететь, он с ужасом увидел под собой сначала таракана, а потом надпись «Мороженое». На этом полёт завершился, и капитан рухнул на прозрачную крышку холодильника. Стекло треснуло. Живот разгорячённого Петра Ивановича даже через полицейскую форму ощутил приятную прохладу.
Таракан остановился, огляделся по сторонам и не спеша вполз в щель.
Капитан скосил глаза на владельца магазина и с достоинством слез с холодильника.
– У вас, кажется, лоб разбит, товарищ капитан, – сказал подбежавший стажёр Сенькин, – надо лёд приложить.
Он достал из холодильника эскимо на палочке.
– Очень удачно стекло разбилось, никаких осколков. Нет, не разворачивайте – вы прямо так прикладывайте!
Но капитан уже откусил кусочек, и только после этого приложил эскимо ко лбу.
Бледный владелец магазина молча стоял у двери, мысленно подсчитывая ущерб.
Капитан подобрал откатившуюся фуражку, отряхнул, надел. Откашлялся.
– Значит, так. Задержать по горячим следам не удалось. Но зато удалось опознать – да, Сенькин? Ты узнал его?
– Точь-в-точь как наш, товарищ капитан. Не в смысле наш, а в смысле доставленный в наше отделение подозреваемый. Насекомое таракан, масть – рыжая, размер крупный, не меньше двух сантиметров. Даже больше двадцати миллиметров.
– Вот так вот. Значит, в данном магазине водятся тараканы в особо крупных размерах. Следовательно, санитарные нормы в данном магазине нарушаются. Злостно! И по данному факту, а также по факту тухлых яиц с батарейками компетентные органы в лице нашего отделения немедленно начнут проверку…
Капитан проворно стёр со лба ручеёк растаявшего мороженого и доел то, что ещё не растаяло.
– Говорила мне мама, что торговля – это не моё… – похоронным голосом сказал гражданин Толстиков и неожиданно сел на пол. – Товарищ капитан! Пётр Иванович! Войдите в положение! Ведь уже год магазину, а прибыли почти никакой нет, а если ещё тараканов не будет… Я хотел сказать, чтобы их выводить, надо же магазин закрывать, а если закрыть его… – всхлипнул он, – то денег вообще не будет…
– А если не закрыть и не провести санобработку, то будет штраф! В особо крупном размере! Развёл тут зоопарк, понимаешь!
– Да с этим безобразием… – Толстиков драматически обвёл рукой пространство, – я хотел сказать, с этим беспорядком я завтра и так не откроюсь!
Картина вокруг, действительно, была впечатляющая. Капитан ковырнул носком ботинка раздавленную шоколадку и потёр ссадину на лбу.
– Значит, так. Это всё… мы возместим. Я возмещу, то есть. Но санэпидстанции тебе теперь не избежать!
Капитан круто повернулся и вышел из магазина. Толстяк семенил следом, продолжая плакаться и вспоминать свою мудрую маму, но всё было бесполезно.
– Вот-вот, подумай о том, что тебе мама говорила. А это, – показал капитан на стену, – мы закрашивать не будем! И чтоб тебе эта личинка малярийной гусеницы… то есть, эти ротовые части гусеничного комара… Тьфу ты! – сплюнул он с досады, – короче, чтоб тебе эта тварь каждую ночь до приезда санитарной инспекции снилась! Понял?
Он зашагал прочь.
– До свиданья, – сказал Сенькин и поспешил за капитаном.
Гражданин Толстиков смотрел в непреклонную капитанскую спину, пока полицейские не скрылись за углом. Потом повернулся к стене. Слёзы его совершенно высохли.
– И не надо закрашивать. Я и не прошу закрашивать. Тварь не тварь, а за выходные месячную кассу мне сделала. А если и компенсацию за неё дадут, может, и на штрафы хватит, и магазин закрывать не придётся.
Продолжение следует.