1.
Она сидела на стуле рядом с доктором Рощиным. Полная женщина в возрасте… Лет 65-67 на вид… Вадима Владимировича, приехавшего по делам к знакомому директору Косметического салона накануне Нового года, без лишних разговоров усадили за праздничный стол.
-Никакие возражения не принимаются, Вадим Владимирович… Сначала будем праздновать, потом — о делах говорить. Кстати, познакомьтесь с вашей соседкой… Простите, не представил вас друг другу…
-Светлана Павловна, это — доцент Рощин Вадим Владимирович… Замечательный доктор, преподаватель кафедры в РМАПО, учёный и мой хороший знакомый.
-Вадим Владимирович, рядом с вами известная в мире Биологии женщина-учёный, академик РАЕН — Лях Светлана Павловна. Прошу любить и жаловать…
Познакомив, таким образом, представителей большой Российской науки, директор Салона принялся руководить праздничным столом.
-Светлана Павловна… Где-то я уже слышал вашу фамилию…
-Ничего удивительного, Вадим Владимирович… Возможно, мы с вами встречались на каких-то научных мероприятиях — съездах, конгрессах, форумах, конференциях… Я нередко выступаю с сообщениями на разных научных площадках или делаю там стендовые доклады по результатам своих исследований АстроМеланина.
Слышали о нём что-нибудь?
-АстроМеланин? Нет… Это какой-то особый минерал?
-Нет, уважаемый коллега, это так называемые, антарктические «дрожжи»… Микроорганизмы… Я когда-то детально изучала их в биологических пробах 2-й научной экспедиции в Антарктиде. Впоследствии, оформила патент на изобретение… Дело в том, что АстроМеланин оказался очень эффективным средством в лечении ряда заболеваний человека и животных.
Рощин с интересом рассматривал свою собеседницу… Правильные черты лица не портил даже преклонный возраст. Седые волосы придавали ему ещё больше благородства. Большие тёмные серьги с финифтью, явно старинной работы в ушах. Одета неброско, скромно, но со вкусом… Бежевое пончо, скрывающее полноту фигуры. Он также обратил внимание на то, как странно говорит женщина-учёный. Слова, произносимые ей, отличались от привычной речи тем, что она их медленно и самым тщательным образом выговаривала. Буквально до буквы… Так иногда говорят хорошо владеющие русским языком иностранцы.
-Простите за нескромный вопрос, Светлана Павловна… У Вас такой своеобразный говор, что невольно задаешься вопросом, вы — русская? В смысле — из России?
-Знаете, Вадим Владимирович, вы не первый, кто спрашивает меня об этом. Да, я — русская… Родилась и выросла здесь же — в Москве. А что касается моего произношения — то отдельная История… Будет желание и время — расскажу… А сейчас давайте праздновать…
2.
Новогодний корпоратив был в самом разгаре… Однако, Рощин всерьёз заинтересовался соседкой по столу. Он решил при первом же удобном случае спросить у своего знакомого, как здесь на Празднике оказалась эта необычная женщина и что за История произошла с ней, которую она почему-то скрывает от посторонних. Хотя, возможно, и не скрывает… Но делиться ей она явно не собирается.
Намекнув директору Салона о делах, заставивших его сегодня приехать, Рощин уединился с ним в одном из офисных кабинетов.
-Валерий Витальевич… Тысячу раз извините, что задаю бестактный вопрос… Как здесь на корпоративе оказалась Светлана Павловна? Она же не имеет к вашему Салону никакого отношения? Или я не прав?
-Как сказать… Напрямую, конечно, нет… Видите ли, уважаемый Вадим Владимирович… Светлана Павловна — серьёзный учёный, в первую очередь. И, однажды, несколько лет тому назад, познакомившись с ней на одном научном мероприятии, мы с тех пор поддерживаем отношения. Во всяком случае, она помогла мне получить патент на моё маленькое изобретение. И я ей за это весьма благодарен… А она, действительно, очень необычный, своеобразный и одарённый человек. Тут вы правы…
А История её, вкратце, такова…
Ещё маленькой девочкой ей пришлось побывать с мамой на фронте. Шла Великая Отечественная война… Мама была начальницей следственной части разведотдела Западного фронта. Однажды в результате бомбёжки Светлану засыпало землей. Фактически, похоронило заживо… Представляете, какой стресс для ребёнка? Девочку откопали… Но с тех пор она перестала разговаривать… Вообще… Хотя слух после контузии восстановился…
Тем не менее, Светлана Павловна смогла закончить школу, с отличием биофак МГУ, поступить в аспирантуру, защитить кандидатскую диссертацию, издать несколько книг по приоритетной тематике. При этом, оставаясь, немой… И как после всего того, что я о ней знаю, не восхищаться этой необыкновенно мужественной и талантливой женщиной?
-Абсолютно согласен с вами, Валерий Витальевич… Но вы меня заинтриговали… Что же было дальше? Ведь сейчас она разговаривает, как обычный человек. Правда, несколько непривычно для слуха произносит слова. Но главное — она говорит…
-О… Это тоже отдельная История… Светлана Павловна где и как только не лечилась, пытаясь избавиться от проблемы с речью. К сожалению, ничего не получалось… Ни логопеды, ни невропатологи помочь ей в этом не могли. Слишком сильным был испытанный ею ужас во время войны. Знаете, кто-то сказал: «Кто был на войне — тот на ней и остался». Очень верно замечено… В итоге врачебный консилиум выдал заключение: последствия контузии и шока — необратимы. Но, как оказалось впоследствии, данный вердикт, к счастью, оказался ошибочным. В чём, собственно, вы уже и сами могли убедиться, уважаемый Вадим Владимирович. Однако, заболтались мы… Давайте всё же закончим с делами… А потом уж вернёмся к столу…
3.
Уезжая с Праздника, Вадим Владимирович обменялся контактами с заинтересовавшей его женщиной-биологом. И через некоторое время они встретились в Центральном Доме учёных, разговорившись за чашкой кофе.
Светлана Павловна подробно рассказала Рощину о своём изобретении. О том, каким тернистым оказался Путь к открытию его целебных свойств. Показала сертификаты с Международных выставок, на которых она выступала с докладами по АстроМеланину.
Вадим Владимирович слушал внимательно… В заключение, он попросил собеседницу поделиться обещанной ранее историей о том, как к ней вернулась речь.
-Да… Это действительно любопытная тема, коллега. Как вы уже, наверное, знаете, речь я потеряла на фронте в 42-м… Где-то под Юхновом… Мы с сестрой везде сопровождали маму на дорогах войны — от самой Москвы до Восточной Пруссии. Однажды после бомбёжки меня засыпало землей. В результате контузии и шока речь пропала на много лет. Где я только не лечилась — всё безрезультатно. 45 последующих за контузией лет меня лечили лучшие врачи Москвы, Ленинграда, Харькова и Киева. И — ноль на выходе…
И, представляете, как бывает, по иронии Судьбы — немцы отняли у меня речь, но немцы её в итоге и восстановили.
Случилось это так… В марте 1990 года меня пригласил на неделю в Мюнхен, в Баварию знакомый немец, который приезжал по делам в Москву и даже бывал у нас дома вместе с Евой, своим секретарём. Ева до 1968 года жила в Праге и хорошо говорила по-русски. И вот я в Баварии. Ева меня опекает, но ведь у неё есть и деловые обязанности. На второй день моего пребывания ей понадобилось отлучиться по этим самым делам и, чтобы не таскать меня по пробкам, она высаживает меня у прелестного маленького скверика. День был чудесный — тихий, солнечный, с голубым небом и свежим весенним воздухом. Оглядываясь, она говорит: «Что бы вам пока посмотреть здесь?» И, не найдя ничего художественно-познавательного, предлагает мне зайти в магазин фирмы ALDI. «Это магазин для бедных. Мы туда не ходим. Для нас есть другие магазины». Захожу. А там всего — до потолка и цены низкие (Ева уже сориентировала меня).
А теперь, Вадим Владимирович, вспомните 90-й год в Москве… Карточки для покупателей с фотографией (лукаво именуемые визитками), талоны на продукты. Да ещё нужно отстоять в очередях, не забыть ночью обновить номер очереди на ладони (переклички почему-то всегда были ночью), подловить запись на водку и отстоять за ней в обществе осатаневших мужиков. Водка — это валюта, без неё вам даже кран не починят. Два месяца мы с подругой не могли «отоварить» (слова-то какие) талоны на сахар. Сахар кончался задолго до нашей очереди. А у меня двое детей, муж и собачонка. Чтобы оставить им еду на неделю, я две недели отстояла в жутких очередях. Итак, рисую картину. Мать, оставившая дома голодных детей. И собачонку. И, между прочим, где? В «стране победителей». Иду по магазину для бедных. И где? В «стране побеждённых»…
Тогда я, правда, об этом не думала. Это уже потом, по зрелому размышлению. Но в подсознании, видимо, что-то всё-таки сработало. В магазине я вскоре почувствовала, что у меня что-то загорелось в груди, руки стали мелко дрожать, ноги подкашиваться.
Совершенно не знакомое мне состояние, но я почувствовала неладное и стала искать выход. И вдруг вспомнила рассказ Марины Влади, как с Высоцким случилась истерика, когда он первый раз оказался в парижском супермаркете.
Боковым зрением я увидела на полках красочные банки с едой для кошек и собак — тогда полная невидаль у нас. Вышла из магазина. Прислонилась к стене. Солнце светит, небо голубое. Подъехала Ева. «Светлана Павловна, что с вами? На вас лица нет».
И я стала рассказывать ей про свой огонь в груди, про Высоцкого и Марину Влади…
Ева стала утешать меня и вдруг остановилась на полуслове: «Светлана Павловна, но вы же говорите!!!»
Я действительно говорила на чистейшем русском языке. Совершенно чисто. Без единого нечленораздельного звука. 45 лет лечения в России против краткого посещения магазина для бедных в Баварии.
Представляете, Вадим Владимирович?
До чего надо было довести людей, чтобы психологический шок выбил даже последствия контузии. Месяца два в Москве у меня была прекрасная речь, потом стали появляться запинки. Я до сих пор так говорю. Иногда хуже. Иногда лучше. Но теперь меня можно понять даже по телефону. И у выставочных стендов я сама могу рассказать об АстроМеланине. Более того, однажды в павильоне «Культура» на ВВЦ я сама читала свои стихи. И хоть бы раз споткнулась.
Вот как бывает, уважаемый коллега…
А теперь расскажите мне о своей работе на кафедре… Какие ваши научные приоритеты? Чем занимаетесь? Какие результаты исследований?
Вадим Владимирович с удовольствием продолжил беседу со своей собеседницей. Двум учёным всегда есть о чём поговорить. Тем более, что он и сам проводил любопытные эксперименты с микроорганизмами у себя в лаборатории.
Какое-то время после той встречи они ещё созванивались, встречались и по делу и просто, чтобы пообщаться «за жизнь». Светлана Павловна приглашала доцента к себе домой, показывала Рощину фотографии из семейного альбома, в том числе — военных лет, пробирки с известными теперь уже науке «антарктическими дрожжами», делилась планами на будущее. Но жизнь — есть жизнь… Как-то разбросала их в разные стороны Судьба.
Прошли годы… Однажды, увидев у кого-то из коллег книгу стихов с хорошо известной ему фамилией автора, Рощин набрал в поисковой строке Яндекса «АстроМеланин».
В открывшихся ссылках, Вадим Владимирович с огорчением обнаружил, что в 2020 году на пике Ковидной пандемии Светлана Павловна Лях покинула этот бренный Мир.
Sic transit gloria mundi… (лат.)
Так проходит мирская слава…
***Памяти выдающейся женщины — учёного-биолога Светланы Павловны Лях посвящается…