В три проснулся. Бессонница. Занимался до семи. И уснул. [...]. Странный день: с утра туман, весь день туман и в ночь всё тот же туман. Наверно, так бывает в Англии, а я такого не припомню.
[...].
[...]. И пошли мы с женой в кино. На «Грех» Кончаловского. Очень странный фильм. Очень крепко и профессионально сделан. Но это повторение «Андрея Рублёва». Язычество, невежество, насилие, секс, алчность, кровь — всё, как всегда. И искусство, вырастающее из всего этого. Там колокол, тут глыба мрамора. Там поднимают, тут спускают. Только тогда Кончаловскому было чуть за двадцать, а теперь чуть за восемьдесят. Но теперь он режиссёр. Снял ли он лучше Тарковского? Не сказал бы. Лучше ли сценарий? Вырос ли Кончаловский за 60 лет? — Вопрос.
Такое впечатление, что это негатив с «Рублёва». Там был фильм чёрно-белый, а иконы цветные, а здесь фильм в цвете, а скульптуры, так вышло, чёрно-белые. И так со всем.
Об искусстве нет ни там, ни там. Всё о том, что происходит около. И эта же непонятная гениальность, носителем которой является один человек.
Кажется, это последний фильм Кончаловского. Если не календарно, то по смыслу — наверняка. И для меня разницы потенциалов, смыслового разряда не происходит. Скорее, повтор.
_________________
[...].
Но общее впечатление хорошее, позитивное — надо писать. Надо после себя что-то оставить. Что-то относящееся к смыслам. Читаю Диккенса, и вот, пожалуйста — лондонские туманы.