Не спрашивай: ты знаешь,
Что нежность безотчетна
И как ты называешь
Мой трепет — все равно;
И для чего признанье,
Когда бесповоротно
Мое существованье
Тобою решено?
Дай руку мне. Что страсти?
Танцующие змеи.
И таинство их власти —
Убийственный магнит!
И змей тревожный танец
Остановить не смея,
Я созерцаю глянец
Девических ланит.
Счастье было единственной эмоцией, доступное моему бывшему мужу, а я в итоге оставалась наедине с разочарованием и смятением. Удобная философия оберегала моего мужчину от любой угрозы его мировоззрению, и диалог между нами не получался. С каждым днем я чувствовала себя все более и более одинокой, в моем поведении тоже появились странности, которых я никак не ожидала. Я все больше и больше вспоминала взгляд отца на моей свадьбе....глаза...глубокие, серьезные, сильные и почему-то опасные, но такие добрые, внимательные. Такое чувство опьянение, когда он на тебя смотрит и внимательно следит за тем, что ты делаешь. Когда он следил, как я завязываю его разверзавшийся шнурок на строгих ботинках, мне казалось, что я самый важный человек на Земле...а когда он мои руки крепко сжимает, у меня сердце готово выпрыгнуть от опасности, невесомости и сладкого ощущения беспомощности в его сильных руках...мое сердце затрепетало...неужели это действительно то, что я думаю? Я стала еще более нервничать, мои руки незаметно дрожать.
Перед лицом Господа я поклялась оставаться в браке до последнего вздоха: тем удивительнее было оформлять развод — и ощущать себя очень даже живой. Я смогла поставить этакий знак равенства между свободой и счастьем, но каждый день моей независимости увеличивал пропасть моего одиночества. Оказалось, что свобода имела смысл исключительно в сочетании с моей любовью к папочке и желанием быть рядом с ним, и быть свободной. Уверенная, что пылаю к нему своей необузданной любовью, а не вовлечённая чистой похотью, я напросилась к нему в секретарши. Поскольку его предыдущая секретарша собиралась освободить кресло лишь через пару тройку дней, я вовсю готовилась получить свидетельство о разводе со своими Змееловом...
«-Я не сомневалась, что ты встречаешься с другими женщинами, когда покидаешь мою постель. Я знаю, что ты мне изменяешь!»-спокойным голосом произнесла я возвращая надетой год назад обручальное кольцо моему бывшему супругу. «-Ради Бога, почему ты выдвигаешь такие необоснованные обвинения? Что, черт возьми, я сделал, что у тебя сложилось такое впечатление?»...Согласна, когда изо дня в день слышите от своей жены категоричные заявления, может начать раздражать, а иногда и очень. Когда вы не делали ничего подобного с другой женщиной, но все продолжаете слушать одно и тоже обвинение «-Разве моей любви тебе недостаточно???»...Это, как два противоположных магнита, пытающихся соединиться. После развода я начала задаваться вопросами о том, в чем же причина неверности? Как другие люди воспринимают ее и как с ней справляются.
-Лия, малышка,-из воспоминаний былых дней меня вывел голос отца.-будь добра, кофе. Офис на ключ, а телефон сбрось. Хватит на сегодня. И так заработались.-он посмотрел на свои наручные часы.-лишаю свою лапочку дочку личной жизни своими постоянными работами. Видела сколько время?
-Одну минутку, Олег Вадимович...-простонала усталым голосом я, как вдруг, меня словно ударила молния.-то есть, пап...
Он сидел в своем кабинете за стеклянным столом, когда с подносом в руках зашла я. Аккуратно поставив на стол широкую белую чашку с горячим кофе и вазочку с белым зефиром. Его взгляд медленно поднялся с пара напитка на меня. Я мило улыбнулась, плавным движением убрав поднос за спинку. Нужно признать, но выглядела я потрясающе. Впрочем, в его глазах я всегда выглядела потрясающе. Клиенты бывавшие в его офисе, постоянно теряли мысль и начинали забавно запинаться, когда я разносила кофе во время деловых встреч. Лакированные черные туфли на высоком каблуке, черные чулки с едва заметным рисункам на моих изящных, пышных ногах. Короткая юбка плотно обтягивающая бедра и ягодицы и это классическая строгая белая рубашка с застегнутым воротником и длинным рукавом, но больше всех привлекала моя надетая поверх кожаная портупея с ошейником и клепками на нежной шейке. Белокурые, мягкие до плеч волосы и мои голубые, пронзительные полной преданности, внимательные глаза маленькой непослушной бестии, готовой на все и смотрят эти глаза только на своего хозяина, на своего папочку...
-Твой кофе, папочка.-улыбнулась я склонив голову на бок.
И когда ты чувствуешь себя идеальной, словно девушка с обложки Плейбоя, очень легко позволить властному мужчине уничтожить твою идеальную картинку с удовольствием самого настоящего вандала, чтобы после наслаждаться этой испорченной красотой. Он превращает меня в падшего ангела, но я так легко и непринужденно возвращаюсь к своему идеальному состоянию, что снова и снова прихожу к нему и папочке словно нравится моя нескрываемая настойчивость. Отложив в сторону поднос, я на секунду вздрогнула, но игриво сняв с себя трусики, игриво вложила их в отцовскую раскрытую ладонь и он прижав их к своему идеально-гладкому лицу. Сухие, теплые трусики с запахом сладкого парфюма могли свести с ума любого зрелого мужчину...бросив на стол сладкий, клубничный зефир я посмотрела на отца не в силах сдержать своей игривой улыбки. Почему он боится? Почему он боится наслаждаться своей абсолютной властью над своей послушной малышкой, которая искренне желала с удовольствием ему подчиняться?
Немного замешкавшись, я вздохнула глядя на мягкий, свежий зефир, но машинально расстегнув юбку, сбросила ее на пол, как и скинув туфли осталась перед ним нагая ниже пояса...подвинув стул, я игриво встала на него и повернувшись спиной, взялась ладонями за край стола и осторожно опустилась промежностью на розовый зефир, полностью раздавив его...дрожь...от прикосновений кожей холодного стекла, но я расслабилась, и полностью села на липкое лакомство слегка покачиваясь на своих округлых ягодицах. Я любовалось собственными плавными движениями в отражении высокого зеркала. Мое лицо покрылось румянцем девственной скромности, но я осторожно забралась на стол и встав на четвереньки медленно попятилась к папочке своей аппетитной попкой. Он любовался видом моих округлых ягодиц, видом идеально гладкой промежности с мясистыми половыми губками измазанных липким зефиром. Я медленно пятилась к нему, пока мои ступни не уперлись в его грудь и папочка и взял их руками нежно прижимаясь лицом к упругим ягодицам. Медленно целуя и вдыхая приятных запах. Я послушно опустилась грудью на холодный стол и застыла в такой игривой и такой пикантной позе, прогнувшись в спинке. Папочка отпил глоток своего кофе и поставил чашку между моих колен, а после наклонился вперед, касаясь острым носом мою зефирную промежность. Запах чистого женского тела с запахом сладкого мангового геля для душа, пикантных духов и зефира мог стать лучшим запахом в жизни сексуально раскрепощенного мужчины. Папочка нежно провел своим огненным от кофе языком по моим мягким, гладким губам собирая у самого основания крошки зефира, заставляя скрестись меня коготками по стеклу. Он сделал несколько вылизывающих движений, чтобы забрать все до последней крошки себе в рот, и я задышала чаще, поджимая руки под себя и сильнее прогибая спинку. Еще некоторое время он неторопливо вылизывал мою сладкую промежность своим широким язычком. Мои губки раздвигались в стороны от легкого нажатия, и папочка нежно исследовал все мои складочки, доставая сладкие зефирные крошки периодически делая глоток кофе, смывая приторный вкус сладкого зефира....
Сколько бы дров напилил сурок, если бы сурок умел пилить дрова?
Вам когда-нибудь казалось, что самое уютное время для женатого мужчины это утреннее бритье? Конечно, это после пробуждения в теплой постели в компании своей любимой супруги. На мой взгляд, неторопливость движений приводит к неторопливости мыслей и...воспоминаний. В какой-то из таких моментов, как мне кажется, мужчина задумывается о своих поисках в сексе, в жизни, в работе и с женщинами. «Этапы большого пути»...вопрос самому себе, отражению испачканного пеной для бритья не выспавшегося типа, - «-а что же дальше?», заставляет задуматься и погрузиться на секунду в личные воспоминания. Я знала, что у отца было много женщин, но в минуты утреннего туалета, он скорее всего думал о своей женщине, которая на тот момент и стала яблоком раздора между ним и моей матерью. Мать-одиночка из нашего многоквартирного дома живущая стенка к стенке спальни родителей. Мне казалось, что он вспоминал о ней часто. Девушкой она была культурной, начитанной и не побоюсь этого слова, но скромной, а вид светящихся окон ее любовника доводил до ломки, пока скромная любительница детей и собак без лишнего стыда становилась на колени, и ублажала папочку, его точная формулировка поражала насквозь, как и умение разложить одним словом по полочками всю ее «порочную» личность и сделать о ней опережающие ее сознание личные выводы. Любительницей адреналина она скорее всего так и осталась, да и в какой-то степени, но ее любовь к «сексуальному адреналину» я сейчас точно разделяю.
В отличии от других партнерш моего отца, которые напрочь отказывались знать в лицо его жену, любительницу собак и малолетних мальчишек эта ситуация скорее возбуждала, и возможно, до безрассудства, как впрочем и папочку. Не смотря на свою скромную длинную клетчатую юбку в пол, скрывающая лодыжки, при любом удобном случае она распаляла мою мать рассуждениями о желании безнравственности, как о границах дозволенности, и что желание удовлетворить самые грязные желания партнера это естественное желание любой женщины. Сейчас я думаю, что все это была взаимная игра моего отца, матери и мамочки-одиночки. Ведь взбудоражив подобными разговорами за чашкой чая, она достаточно подло покидала наш дом, чтобы за входной дверью поцеловать ниже пояса моего отца, и побежать домой целоваться с очередным сожителем, и вернуть в постель к моей матери отца под ее настойчивое «не сейчас»....
***
-А что же дальше?-спросила вдруг я у Росс и она улыбнулась.
-Знаешь, в чем-то я понимаю твоего отца.-она улыбнулась.-больше всего я боюсь потерять интерес,-Росс погладила свой подбородок и вздохнула.-к жизни, мужу, творчеству.
-А я боюсь стать добропорядочной женой-простушкой выращивающей клубнику на даче в сезон.-я улыбнулась покачав разочаровано головой.-а что ты хочешь?
-Что я хочу?-ее взгляд на секунду хищно сверкнул и она нервно облизнулся.-хочу, чтобы мой муж жал в приветствии руку другому мужчину, только что сделав его жену своей.-вздох.-хочу, чтобы мой мужчина смотрел, как я приветственно целую в щеку подругу, которая недавно с горящим взглядом доказывала ему свою преданность. Все достаточно скромно.
-А я хочу читать по памяти стихи любимых поэтом: Мандельштама и Гумилева, пока мною овладевает сильный и властный мужчина.-скромно улыбнулась я.
-И змей тревожный танец, остановить не смея, я созерцаю глянец девических ланит.-Виктория игриво прикусила нижнюю губу.
Вы когда-нибудь думали о превратностях судьбы? В любой ведь драматической истории герой просто обязан пройти тяжелые испытания и в конце либо одержать победу: над собой, над обстоятельствами, над жизнью или уйти побежденным, но только мой пострел переплюнул по количеству произошедшего в жизни переплюнул даже подвиги Геракла. Впрочем, все в жизни оставалось каким-то банальным,хоть и не ординарным. Мне было тяжело признаться себе, что папочка мне толком то оказался не нужен, ведь по-настоящему я полюбила этого не этого сладкоголосого Дьявола. Мне было тяжело от того, что я в один момент могла сделать больно отцу и он сорвался, страстно растерзал бы меня. Это был первый и последний раз в моей жизни, когда мужчина посмел поднять на меня руку, дабы утолить свое желание власти. Услышав, что я приняла решение уйти с его конторы, он сорвался с цепи и резко сжав рукой мое горло прижал к стене и буквально сверлил меня взглядом, но спустя несколько секунд отпустил, а его кадык нервно дрогнул. Я сбежала. И что же я имела с мужской стороны? Вот спрашивается, а зачем ему я? Этот сладкоголосый дьявол был единожды женат и всегда имел множество нескрываемых любовниц. Имел он двоих дочерей от разных женщин и любил их больше жизни, а что же я? Я была одной из этих дочерей, одной из моральных любовниц, беззаветно его любящая, преданная и ждущая взаимной любви. Свой авторитет он сумел продавить, ведь уйти мне так и не получилось, и я осталась работать секретаршей в офисе отца свыкшись с серой жизнью «работа-дом», где дом представлял собой не полную чашу, а серые четыре стены с видом на зазывную вывеску «Филадельфия» с игривым неоновым банни владельцем которой являлся весьма знаменитый молодой мужчина около криминального происхождения.
И никакого сопротивления....к стонам моего вожделения подключаются только нотки недовольства, требующие только больше. Возбуждение нарастает и все тело извивается в судорогах предстоящего оргазма. Глядя в его бесподобные глубокие зеленые глаза, я словно вижу в них ответы на все свои вопросы....словно весь мой печальный ранее опыт «остался там»....не сдерживая стонов счастья, я понимаю, что просто не способна играть в «удовольствие» и это счастье вознаграждается долгожданной развязкой». Все мое нутро принимает его семя и папочка на секунду останавливаться и не вынимая члена просто рухнул на меня сверху жадно целуя шею, ушко, и шепча что-то до боли банальное, но он доволен, хоть и устал...стрелка часов близилась к половине третье ноги, когда недовольные соседи уже стучали по батареи, дабы мы наконец-то закруглялись в безумного жарком сексе. Удовлетворенные и уставшие, мы еще некоторое время смотрели на эту безумно влекущую неоновую бани, чтобы после просто заснуть в объятьях друг друга, а я мысленно продолжаю восхищаться выдержкой Росс. Перед ней постоянно проносится вихрь событий, а она, словно не замечая всего этого продолжает быть хозяйкой Пандоры. Казалось бы, когда все что тебе нужно — это просто сделать шаг, но она сохраняет свое хладнокровие среди тех, кто вешается на ее мужа, но только она остается верна своим принципам и обещаниям. Я никогда ранее не видела таких выдержанных женщин. Когда любой дошел бы до самого края, когда одной ногой ты над пропастью под горьким названием «измена», когда вторая нога уже стоит на носочке и готова оторваться от земли, дабы упасть, и когда ей остается сделать один неаккуратный вздох и позволить себе упасть — она его не делает....Росс волшебным образом находит силы не совершить измены. Силы? Нет...Смелости. Да у нее хватило смелости не упасть, а остаться верной себе, своему делу, своему партнеру, а не позволить похоти овладеть ее волей.
Говорят, что мы никогда не будем услышанными, ведь все мы по своей сути истории состоящие из сплошного ничего: ничего из того, что сделало бы наши жизни захватывающими, ничего из того, что могло бы принести в наши истории динамику, и ничего для того, чтобы внести в историю движения. Как однажды сказала мне мама - «Единственное захватывающее событие — это наше рождение». Смысл этого всегда оставался для меня за такой вот легкой вуалью понимания,но с самого своего детства я была очарована от мира, очарована от прикосновения теплого дождя, порывов теплого ветра и что уж скрывать? Но я была когда-то очарована сама собой и тем, что я могу сделать, да только сейчас мне тошно от того, что любовь (как мне казалось) всей моей жизни, отказывается от меня из-за того, что я представляла из себя в прошлом, и страшно то, что твоя любовь, которая принимала тебя целиком, такой, какая ты есть, вдруг оказывается способной бросить тебя в объятия другого человека. Закрыв глаза, передо мной ничего кроме темноты, и мои фантазии мешают сосредоточиться на этой темноте, пустоте, как вдруг эту темноту резко рассекает собственная память...может быть...реальность?Глядя на своего отца я все больше понимала фразу, которую однажды мне сказала Росс: «У каждого из нас есть тайна — та, которую мы держим под замком, как самое сокровенное глубоко в себе».