— Мама, не просыпайся, пожалуйста! — Алексей гладил по волосам маму и целовал ее в щеку. — Побудь со мной еще чуть-чуть.
— Если только пять минуточек, — улыбнулась мать, не открывая глаза. — Мне на работу пора. Будильник уже прозвонил.
— Я не хочу тебя отпускать, — не унимался сын. — У меня сегодня день рождения! Помнишь?
— Тем более! 16 лет стукнуло. Взрослый уже. Немного посидишь без меня. К тому же, день рождения был вчера.
— Это для тебя вчера. А для меня все еще сегодня. И я не хочу обратно в темноту. Несколько часов ничего не видеть и ничего не слышать. Это как смерть, и так каждый день. Я как кукла, которую кладут в коробку, когда не играют с ней. Так ведь не честно!
— Мы это обсуждали тысячу раз! Я не могу с тобой находиться все время, сынок! Мне на работу надо ходить. Кормить себя чем-то, за коммуналку платить. К тому же, я не могу физически все время спать.
— А если ты не будешь все это делать? — не унимался Алексей. — Я имею в виду, на работу ходить, платить там за все. Если ты все время будешь дома, и все время будешь со мной? Почему так нельзя?
— Давай, расставим все точки на i. Если я не буду работать, мне не на что будет покупать еду. Если я не буду кушать, значит, я умру. Если я умру я к тебе больше не приду. Более того, если я умру, умрешь и ты! А даже если меня будут подкармливать соседи, за квартиру все равно платить нужно. Она у меня трехкомнатная, и платить нужно за все комнаты. А еще, я не могу все время спать. Просто физически не могу. Я же не коматозница какая. Да и не известно, видят ли коматозники сны. И, — она снизила тембр до шепота, — я пораньше сегодня приду с работы. Подруга обещала заглянуть. Мы с ней посидим, поболтаем, как раз насчет квартиры, а потом я сразу к тебе. Дождешься меня?
Алексей грустно и медленно закивал.
Она проснулась с улыбкой на лице. До второго звонка будильника было еще три минуты, и она его решила подождать в постели, вспоминая сына и все проведенное время с ним. Она давно заметила, что если сон вспомнить во всех деталях и в подробностях перед тем, как встать с постели, его не забудешь уже весь день.
Затем она поднялась, вытащила лист А4 из своего домашнего принтера и бегло карандашом набросала портрет подростка в модных очках и в вязаной шапке. Полюбовалась им минуту и прилепила его на пробковую доску, висевшую на двери.
Через полчаса она собралась и отправилась на работу в местную школьную библиотеку, где, дождавшись трех часов дня, отправилась домой. Возле подъезда уже поджидала подруга.
— Опаздываешь, красотка! — иронично съехидничала Валя. — Шампусик греется, ждать не будет! — она демонстративно вытащила горлышко бутылки из черного пакета. — И вообще, Полин, я сейчас описаюсь.
—За две минуты не нагреется! Я иду с работы, смотрю, время еще рано. Думаю, дай в «Пятерочку» забегу. Забежала, фруктов купила, колбасу и сыр. Не на сухую же шампанское пить! Мы же не алкашки какие! Пошли уже! Может, пиццу сейчас забабахаем.
Они поднялись на второй этаж и вошли в квартиру.
— Опять Алексей? — спросила Валя, кивая головой в сторону рисунка, повешенного на двери в гостиную.
— Угу, — молча, ответила Полина.
— Ну, сколько можно, Полин? Давно бы себе ляльку усыновила бы или удочерила и не…
— Туалет там! — жестко перебила ее подруга. — Кстати, туалетной бумаги там нет. Возьми из сумки, купила только что.
— Ну и сколько ты будешь избегать этого разговора?
— Я пошла пиццу готовить. А ты шампанское разливай и ананас порежь.
— Ладно, я по делу, в общем-то, — согласилась Валя, вытирая руки. — Пока трезвые, обсудим. И, кстати, мой вопрос как раз связан с твоим Алексеем.
— Ты опять?
— Погоди не бурчи. Если ты не собираешься ни замуж, ни к усыновлению, то трешка тебе по сути не нужна. Твой Алексей жилплощадь не занимает от слова совсем.
— Я согласна с этим, — ответила Полина, нарезая колбасу на готовые коржи из теста. — Мне пятьдесят три, родственников нет, детей я вряд ли заведу. Своих-то уж точно. А платить за трешку мне тяжело с зарплатой библиотекаря.
— А как так получилось, что ты одна?
— Ну, не всем в жизни свезло, как тебе, — грустно улыбнулась Полина. — Родители рано умерли. Я у них одна была. Эта, кстати, папина квартира. На заводе тогда выбил себе трешку. В профкоме работал. Уважаемым человеком был.
— А двоюродных тоже нет? Или может троюродных.
— У мамы была сестра, с которой они поссорились еще до моего рождения. И мама ее никогда почти не упоминала. Так что, я про них ничего не знаю. Да и весь наш род не многодетный. То ли генетика, то ли принципы. Если ты про наследников, то их нет от слова «совсем».
— Понятно, — протянула Валя, разливая шампанское. — Только непонятно, почему ты не взяла себе никого, из детдома например.
— Не знаю. После того, как, ну, после того как Алексей не родился, я уже никого не хочу.
— Но у тебя даже кошки нету! Даже рыбки!
— Ладно, — Полина протянула бокал, чтобы чокнуться, — расскажу тебе про Алексея. К тому же, у него вчера день рождения был. И не смотри на меня, как на сумасшедшую! Давай за детей! — она осушила бокал и отправила в рот кусочек ананаса. — Мы тогда еще с тобой не были знакомы. Я уже была далеко немолодой любовницей одного женатого таксиста. Да, да! Таксиста! Не смотри на меня как на дуру. Это был Анатолий Белов – бывший однокурсник. Мы встретились случайно. Подвозил меня как-то. В общем я подумала. Давно одна, детей нету, живу, чуть ли не затворницей, почему, бы, как говорится, и нет!
— А до таксиста никого не было что ли? — пережевывая пиццу, спросила Валя.
— Настолько мелко, что можно сказать, что никого. Флирт и однодневные встречи пару раз. Ну, просто не сложилось! Не смотри на меня так! Не всем же семьи положены. Может сама не тянулась к этому, может и не свезлось. Сейчас-то какая разница?
— Ладно, прости, — подруга налила еще шампанского. — Та что, там, с таксистом?
— А, все банально, как в сериалах на «Первом». Начали тайком встречаться, от его жены шифровались. Я у него в телефоне была, как Маргарита Фёдоровна – диспетчер таксопарка. Я так и представлялась, когда не он трубку брал.
— Вот козел!
— Встречались мы тут, на квартире у меня. О совместной жизни речи и быть не могло. И в один прекрасный день я узнаю, что неожиданно беременна.
— Почему неожиданно?
— Потому что до этого ни разу беременной не была! А мне, на минуточку, на тот момент 36 было. Ну, я сразу к нему, к Белову значит. Он в истерику, мол, как мы будем воспитывать ребенка? А если жена узнает? Ты мне семью разрушить хочешь? Ну, и все в том же духе. Делай, мол, аборт, я все оплачу. Я уже даже почти поддалась на эти уговоры, как вспомнила про свою малодетную генетику. И решила, плевать мне на Белова, буду рожать! Пообещала ему, что никогда его не потревожу, а сыну скажу, что папка у него героем погиб в Чечне. Так и порешили. Белов больше не появлялся, а я на сохранениях всю беременность пролежала. Врачи отговаривали рожать, угроза жизни матери, и все такое. Куча лекарств, уколов, капельниц.
— Бедняжка, — протянула Валя, наливая еще шампанского в оба бокала.
— Ну, в общем, когда рожала, случилась эта трагедия, — Полина сделала глоток и посмотрела куда-то в сторону. Глаза намокли. — Не буду вдаваться в медицинские причины и подробности. В общем, диагноз: антенатальная гибель плода. В какой-то момент нужно было выбирать, кого в живых оставлять. Либо меня, либо Алешеньку. Я кричала, что спасайте ребенка. И они заколебались. А Алешенька просто умер. Был живым и здоровым, а тут взял и умер! Словно взял и выбрал за нас двоих, кому жить, а кому умереть, — Полина сжала губы, закрыла глаза.
— Как же тяжко, — прошептала Валя, поддерживая подругу, и погладила ее по плечу.
— Он приснился мне прямо в первую же ночь. Младенчик, такой маленький, беззащитный. И в эту же ночь, я его грудью кормила. А когда проснулась, прорыдала весь день. Уверена была, что мало того что меня Бог за что-то наказал, так еще и продолжает терзать меня. А в следующую ночь я снова кормила Алешеньку. И так каждую ночь. Утром просыпалась, а грудь мокрая. И молоко не кончается. Я выписалась. Прошел месяц, другой. Врачи говорили, что либо пролактин повышенный, либо я ночью самая себя надаиваю. Через 14 месяцев Алешенька пошел. А на вторую годовщину сказал «мама». В этот момент меня такой ужас охватил. Я вдруг начала осознавать, что сошла с ума на почве трагедии. Что никак отпустить не могу нерожденного сына. Что живу последние два года только им! Нет, не сыном, а своим сном! Своим сладким ядом, который травит меня каждую ночь.
— И что сделала?
— Проснулась с испугу и побежала к психиатру. Тот прописал транквезипам регулярно и снотворное. И в первую же ночь я проспала, как убитая! И каждую следующую ночь тоже. А потом тоска пришла. Сначала просто скучать начала, а потом все сильнее, и через три недели я уже волосы на себе драла, выла и на стенку лезла. Ничего не помогало. Я даже в запой пыталась уйти. Чувствовала, как душу свою предаю. И я бросила.
— Таблетки пить?
— Таблетки пить, к врачу ходить, пугаться. Просто вернулась к Алешеньке. Он в первое время дулся на меня, глаза прячет, губки поджимает, надувает. А я его лаской: Алешенька, прости мамочку. В общем стали мы с ним жить. Днем работа, ночью семья. Необычная конечно семья, но чувство же есть, что не одна.
— Как печально, — Валя долила остатки шампанского.
—Нет, ты знаешь, все хорошо. Я его научила говорить, читать и писать. Потом чувствую, что дальше учить надо, а знаний своих уже не хватает. Школьная библиотека была идеальным решением. Там и учебники необходимые всегда есть, и времени полно для самообразования, так еще и деньги платят. На детей, опять же, смотрю, наблюдаю. Какая молодежь, какие у них интересы, как общаются. В общем изучаю их модель поведения и транслирую на свой объект, как психологи бы сказали. А еще он у меня очень любознательный. Книжки разные просит, чтоб я читала и пересказывала ему. Про космос, про анатомию человека. Даже антропологию и психологию ему читала.
— Здорово! — сказала Валя и полезла в сумку. — У меня тут еще бутылочка есть! Как знала, что понадобится. — Она откупорила шампанское и разлила по бокалам. — А давай за Алексея! Сколько ему исполнилось вчера?
— 16 лет уже! — Полина подняла бокал. — Я всегда за Алешеньку пью молча, когда остальные в компании пьют за любовь, родню и близких. Но ты теперь все знаешь. Так что, давай за Алексея!
—А что он делает, когда ты не спишь? Ну, когда бодрствуешь? — спросила Валя, поставим фужер на стол.
—Говорит, что в темноте находится. Как будто в чулан заперли. Ничего не слышно и не видно.
— И вот так он ждет все это время? Просто в темноте?
—Получается, что так. Говорит, что привык уже. Раньше просто ждал, а теперь привык. Что думает много. Что какие-то мысленные эксперименты проводит. Но, глухо, как в танке.
—Бедняжечка.
—Я тоже его жалела, но он попросил, чтоб я бросила это дело. Жалеть его.
— Понятно, — протянула Валя. — Ладно. Я тут по делу, как говорится. Хочу предложить тебе квартиру сменить на однушку. А разницу себе на счет положишь. Будет отличная подушка безопасности на любой случай. Даже если уволишься из библиотеки, то тебе лет на пять хватит без работы сидеть.
—О как! — задумалась Полина. — Это же надо искать квартиру, свою продавать и так далее.
—Не переживай, я уже все продумала и с нужными людьми посоветовалась, — подруга подлила еще шампанского. — Есть у меня знакомый риелтор. Честный и добропорядочный человек. Лишнего не возьмет. И уже вариантик подобрал. Квартирка, прямо возле меня. В соседнем подъезде. Можем завтра-послезавтра сгонять посмотреть.
—О как! — повторила подруга. — Хм… Что-то ты быстро запрягать начала.
—Погоди, я еще сумму не озвучила, которую ты получишь после смены своей трешки без ремонта на однушку с ремонтом, — она театрально воровато оглядела, приблизилась к Полине и прошептала, — 2 миллиона.
— О как! — в третий раз воскликнула Полина. — И, прям, ни одного подвоха?
—Ну, какие подвохи, Поль? Единственное, о чем попросил Азиз, это риелтора так зовут, чтоб он работал только со мной. В смысле он с чужими незнакомыми людьми не работает. Только со своими клиентами. Ну, это пустяки. Доверенность на меня выпишешь, а я уже, так и быть, сама все сделаю. Побегаю за тебя, справки все соберу, долги проверю. А если нужно, за тебя аванс внесу за новую квартирку.
—Ох, как все быстро-то. Мне надо подумать, — ответила подруга.
—Ладно, подумай, только недолго. Квартирка уж больно хорошая подвернулась. Да еще и рядом со мной! Будем каждый день друг другу в гости ходить, — Валя захлопала в ладоши.
—Ты знаешь, — медленно начала Полина. — Это все очень неожиданно. Мне нужно подумать. Эта квартира – моя родная. Я тут родилась, выросла. В общем вся жизнь с этим связана.
— Хорошо, не тороплю. Пару дней тебе хватит подумать?
— Давай, мы созвонимся или спишемся послезавтра?
— Договорились! А я пока доверенность подготовлю.
Ближе к вечеру Полина проводила подругу, убралась в доме и решила лечь спать пораньше.
— Мама! — встретил ее Алексей, нежно обнимая. — Ты пришла. Хорошо, что пораньше.
— Ну, я же обещала, — ответила Полина. — У меня для тебя есть новость!
— Ты про Валю и ее предложение по квартире?
— Именно так! — с улыбкой ответила мама и тут же испуганно взглянула на сына. — А, откуда ты знаешь, что я именно с Валей сегодня встречалась?
— Я кое-чему научился тут, — не торопясь, ответил Алексей. — Не нравится она мне, мам.