Подполковник Евгений Николаевич Виноградов пришел служить в КГБ конце восьмидесятых. Его среди студентов заметили давно, но дали возможность получить диплом, а затем сделали предложение на военную службу в КГБ. Прием был, отличим от приема в другие ведомства. На тех, кто приходил и просил принять его на службу, смотрели косо. Как правело, предложение изначально исходило, из КГБ. После полученного предложения Виноградов не раздумывая, дал свое согласие. Направили его на медкомиссию, из десяти присутствующих, прошли отбор только двое, остальных отправили в другие ведомства, где требования более «мягче». Затем он около года проходил всевозможные проверки, проводились беседы с сотрудниками госбезопасности, участвовал в розыскных мероприятиях.
В стране не было другого ведомства, в котором бы так тщательно и долго изучали кандидатов на службу. По определению можно сказать, система приема в КГБ была, близка к идеальной. Ведь брали, как правило, на всю жизнь: «Вход рубль, выход, два, голубчик, вы много знаете…». Направили на учебу в Высшую Школу КГБ. После ее окончания пришел служить в московский отдел госбезопасности.
«И так, охрану Зубову обеспечили. Если нападавший повторит свой замысел, и его удастся задержать, это будет большой удачей, а может, и нет. Если он исполнитель и не знает заказчика, то пустой номер. А вот если нападавший сам агент, то дело будет закрытым, - размышлял Виноградов, стоя под деревом у больницы». Прошли сутки, Зубова никто не потревожил, еще двое, тишина.
- Неужели агент отказался от мысли убрать Зубова, - размышлял вслух майор Нестеров, - не может быть, страх его не улетучится, он должен начатое довести до конца. Надо набраться терпения и ждать. За каждым, кто хоть какое-то отношение имел к секретным документам, установлен был надзор, как на рабочих местах, так и за его пределами.
Сотрудники лаборатории спрашивали друг у друга: Куда девался новенький сотрудник? Но никто ничего не знал. У руководства спрашивать не решались, меньше знаешь, сон спокойнее, не ждешь ночного звонка в дверь.
Виноградов сидел в кресле и задумчиво смотрел на небольшой плакат, пришпиленный кнопками к стене юбилейной дате, «Щит и меч». Защищающий и карающий. КГБ, эти три буквы означают: Защита Государства, обеспечение его безопасности. С января одна тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года, после тридцати лет существования, прошла реорганизация этого ведомства, эти буквы, остаются понятными большинству граждан.
Во исполнение постановления ЦК КПСС «О серьезных недостатках в работе партийного и государственного аппарата» был создан Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР. По советской системе управления комитетом называли второстепенное ведомство. Под именем КГБ это ведомство существовало по одна тысяча девятьсот девяносто первый год.
В свое время Хрущев вывел партаппарат из-под постоянного контроля спецслужб. Он вообще не хотел усиления чекистского ведомства, поэтому оно не стало министерством, а получило второстепенный статус госкомитета. Одновременно КГБ стал боевым отрядом партии, подчинявшимся не только высшему руководителю страны, но и частично руководству партии в собственном смысле слова, это была особая политическая составляющая государства.
Но вот зигзаг судьбы, в одна тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году во главе КГБ, встал Юрий Андропов. Он сразу доказал правильность русской пословицы: Не место красит человека, а человек – место. За период своей работы в КГБ, где он руководил пятнадцать лет, эта система, прежде всего несколько расширилась и сформировалась как единая государственная структура. Приобрела стабильность и солидность. КГБ избавился несколько унизительном слове «при» Совете Министров СССР, и стал просто КГБ СССР. В подчинении у председателя КГБ СССР было больше, чем во многих министерствах. А уж по влиянию этому ведомству не было равных ведомств.
Полным идеалом это ведомство не было. Но есть ли в этом мире вообще что-то идеальное? И, тем не менее, всеобъемность компетенции, довольно строгий подход к моральным и профессиональным требованиям, полувоенная дисциплина, грамотное руководство сделало андроповское КГБ неординарным ведомством в стране.
В дверь постучали и вернули Евгения Николаевича на рабочее место.
- Войдите, - сказал он. На пороге появился недавний выпускник ВШ КГБ Сергей Мазуренко.
- Разрешите обратиться, товарищ подполковник.
- Обращайтесь, - с улыбкой сказал Виноградов.
- Я пришел со своим предложением к вам, товарищ подполковник.
- И, каким же? - спросил Виноградов.
- По поимке нападавшего, на Зубова.
- Каким образом вы предлагаете его вычислить? Спросил Виноградов. - Сложность в том, Мазуренко, что у нас нет никакой информации на иностранного агента, даже предположения.
- Если рассуждать с точки зрения того, что именно в лаборатории «Фазатрон» работает агент, то информацию о каждом работающем, разложить по полочкам не сложно, - сказал Мазуренко.
- Да разложили уже и не раз, но не выходим на него. Удивительно, что он пошел на такой опрометчивый шаг, как нападение на Зубова.
- А если это не он организовал нападение, а из предыдущего дела? – Сделал свое предположение Мазуренко.
- Возможно, вы и правы, будем работать по всем направлениям, уверен, он себя проявит. Страх, лишает человека здраво мыслить, а у него он присутствует.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ