Бумеранг снова встретился с Немцем третьего марта. На этот раз в Египте, как ранее того хотел Немец.
– Говорят, президент России сидит в каком-то бункере и носа оттуда не кажет. Не представляю, как его там можно достать? – начал разговор Бум.
– Впереди у них празднование воссоединения с Крымом, их президент не может проигнорировать такое событие. Так что, как минимум, двойник на празднике непременно будет.
Бумеранг только крякнул. Немец вопросительно посмотрел на него.
– Что-то не так?
– До празднования присоединения Крыма осталось чуть больше двух недель. Ты это понимаешь?
Немец ничего не ответил, поскольку вопрос риторический. Действительно для подготовки покушения на президента России времени не то, что, мало, а считай, вообще нет. Другими словами, это чистая авантюра, и Немец это прекрасно понимает.
– Послушай, Антон, а ты не рассматривал возможность его отравления?
– Ты думаешь, такие попытки не предпринимались? Мы, да и не только мы, пытались и не раз. Собственно говоря, таких попыток было предпринято столько, что я уже и со счета сбился. Но окружение президента либо искренне предано ему, либо запугано так, что у нас ничего не выходит.
Немец осушил полстакана водки, поставил стакан, взял корочку ржаного хлеба, понюхал ее и положил на край своей тарелки.
– А еще я слышал, что президент болен онкологией, – припомнил Бумеранг. – Что в конце месяца ему будут делать операцию, и не факт, что он выживет. Что скажешь?
– Удивляюсь я тебе, дружище! Да какая нам разница?
– Это, в каком смысле? – растерялся Бумеранг.
– Послушай, а не ты ли говорил мне буквально пару месяцев назад, что вместо одного двойника на смену выйдет другой, и мир об этом даже не узнает?
– Я, – сконфужено вспомнил Бум, – а можно узнать, действительно ли болен их президент онкологией?
– Мы пытались, но не смогли. Наверное, он все-таки болен.
– Любопытно, из чего следует такой вывод?
– За ним стали возить лично для него биотуалет. Прямо, как за лидером Северной Кореи. Раньше такого не наблюдалось.
– Чтобы нельзя было ничего узнать по анализам о состоянии его здоровья?
– Точно так.
Бум снова налил водки, и поднял свой стакан.
– За успех нашего дела!
Немец после второй «рюмки» повеселел.
– Помни, Боря, ты все еще можешь отказаться от этого заказа.
– Нет, дружище. Я его выполню. Ты же знаешь, я никогда не полагаюсь на удачу. Я его обязательно уберу! Все идет по плану.
Бумеранг отобрал среди тех наемников, с которыми в свое время воевал в Чаде, троих украинцев с Украины. Он не ошибся, все они горят желанием отомстить за войну на их родине лично президенту России. И все трое готовы погибнуть ради достижения этой цели.
– Думаю, их президент будет на праздновании в Олимпийском. Вопрос только в том, как пронести оружие на стадион? – сказал Даценко.
Бум подумал, что Даценко из всех украинцев, которых он лично знает, самый непримиримый. Буквально в первую неделю войны у него под Черниговом погибли родители, а сын, который воевал добровольцем в ополчении, потерял правую ногу выше колена. Даценко живет только местью и ненавистью, и готов погибнуть, не раздумывая.
– Оружие есть. Это новые керамические пистолеты с керамическими гильзами и пулями. Калибр большой.
– Нас трое, если хоть один из нас попадет, этого будет вполне достаточно, – сказал Степан Дибров.
У этого бойца погиб на войне с Россией младший брат. Такое не забывают и не прощают. Так что для него убийство президента России это тоже дело личное.
– Попадем, – уверенно пообещал Даценко, – все трое попадем!
– А почему трое? – улыбнулся Бумеранг. – Ты считаешь, что я промахнусь?
– Так ты с нами? – обрадовался Даценко.
– Красота, – подмигнул Дибров, – мы точно в историю войдем!
18 марта 2022 года в России шумно и помпезно отмечали 8-ю годовщину возврата в состав России Крыма и Севастополя. Олимпийский стадион украшен многочисленными плакатами «Zа мир без нацизма!» и «Zа Россию!»
Троих бойцов Бумеранга обнаружили и обезвредили сотрудники федеральной службы охраны. Часть охраны, не хуже воров-карманников незаметно обыскивали людей в толпе на предмет наличия у них оружия или взрывчатки. Так они и обнаружили боевиков Бума.
Сам Бум стрелять не собирался, поэтому оружие с собой не брал. Он просто хотел на месте убедиться, что его подопечные справились с заданием, однако все пошло не так, как было запланировано.
* * *
В начале апреля президент России встретился с министрами обороны и иностранных дел.
– Присаживайтесь. Что там говорят о нас наши недруги?
– Говорят, что у нас в очередной раз закончились ракеты, – улыбнулся министр обороны.
– А как у нас с ракетами на самом деле?
– Ракеты есть, но…
Министр обороны почувствовал сильное волнение, но лицо его остается непроницаемым.
– Что «но?» – приподнял бровь президент.
– Слишком дорогие они для тех целей, по которым мы бьем. К тому же часть их сбивают украинские ПВО.
Президент быстро понял серьезность ситуации.
– Что можно сделать? Ваши предложения? – нахмурился он.
– Нам бы ударных дронов. Например, иранских. Они недорогие, а пользы от них может быть много. К тому же ракеты нам нужны для большой войны, если НАТО все-таки решится вступить с нами в открытую конфронтацию.
Министр иностранных дел согласно кивнул.
– А что, у нас своих дронов недостаточно?
– Так точно. Честно говоря, мы недооценили их преимущества. А они незаменимы для разведки в ходе общевойскового боя и для нанесения точечных ударов. Вынужден признать, что по этому компоненту ВСУ превосходят нашу армию.
– Это нужно срочно исправлять. А как обстоят дела с логистикой?
– Проблем нет совсем. Знаете, господин президент, наша советская военная наука еще живет и побеждает!
– А как хваленые Натовские стандарты? Помогают они нашим вчерашним братьям?
– Нет. Авиацию их мы почти полностью уничтожили. Жаль только, что после воссоединения с Крымом и Севастополем мы вернули Украине десятки военных самолетов и боевых вертолетов. Сейчас меньше проблем бы имели. Артиллерии и снарядов у них тоже недостаточно. Танки и бронетехнику тоже постепенно уничтожаем.
– Хорошо. Еще есть какие-нибудь проблемы? – спросил президент.
– Есть, – начал сбивчиво говорить министр обороны. – Реальный ход специальной военной операции на Украине выявил, что не все генералы способны быстро и грамотно действовать в условиях современной войны. Учить будем, благо, есть кому учить.
Президент выслушал министра с большим интересом, потом что-то записал в свою рабочую тетрадь и задумался. Министры, молча, переглянулись, президент продолжает оставаться в задумчивости.
– Обо мне, что говорят? – вдруг спросил он.
Разговор пошел в нежелательном направлении. Министры снова переглянулись. Оба уверены, что президент от руководителей ФСБ и службы внешней разведки не хуже их самих знает, что о нем говорят. Поэтому врать нельзя.
– Не стесняйтесь, рассказывайте. Только честно.
– Говорят, что вы безвылазно находитесь в каком-то бункере, – собравшись с силами, и путаясь в словах, ответил министр иностранных дел.
– Какая чушь! Что же, значит, снова нужно показаться на людях, – слегка улыбнувшись, понимающе кивнул президент. – Что-то еще?
– В Минусинске на новом заводе, на открытие которого вы поедете, какие-то заминки. Похоже, саботаж. Они отстают от графика на месяц.
– Так, может, откроем его на месяц позже?
Министры переглянулись.
– Нельзя, – ответил министр иностранных дел. – У них в конце лета проходит праздник. Называется день Минусинского помидора. Концерт, карнавальное шествие, большая сельскохозяйственная ярмарка, выставка цветов. В финале конкурс на самый крупный помидор, награждение садоводов, вырастивших самые большие помидоры.
– И какой самый главный приз? – усмехнулся президент.
– Автомобиль. За счет спонсоров.
– А еще в этом году в рамках дня Минусинского помидора планируется проведение V Минусинского инвестиционного форума, – вставил министр обороны.
– Тема форума уже известна? – заинтересовался президент.
– Так точно. «Сложности, особенности и возможности развития Юга Сибири в условиях сложившейся экономической ситуации». Как-то так.
– Гости, надо полагать, будут. Одним словом, переносить это мероприятие не стоит, – согласился президент. – Значит, нужно, чтобы завод достроили вовремя.
– Постараемся, – переглянулись министры.
– Вопросы есть? – спросил на прощание президент.
– Есть, – одернул мундир министр обороны и с тревогой сказал, – журналисты разных телеканалов, в том числе и у нас в стране утверждают, что вы со дня на день замените нас на других.
– Трудно сосредоточиться на работе, когда будущее весьма неопределенное, – добавил министр иностранных дел, нервно улыбаясь.
Президент остановил их успокаивающим жестом.
– Работайте спокойно, это все ложь. Коней на переправе не меняют. И еще. Было бы правильно, чтобы в любых ситуациях и при любых обстоятельствах вы в первую очередь думали о России, о своей ответственности перед ней, и только потом о себе. Можете идти.
Министры выслушали президента с замиранием сердца.
* * *
Перед самым Днем Победы Немец снова приехал к Бумерангу. С ним вместе приехал полковник ЦРУ Стив Стоун.
– Боря, тебя продолжают преследовать неудачи. Я горю желанием узнать, что ты теперь предпримешь?
– Ты же знаешь, что во время парада над Красной площадью будут пролетать боевые самолеты? Один из летчиков направит самолет на трибуну с президентом России. У того не будет шансов уцелеть, – с довольным видом ответил Бум.
Услышав эту новость, Немец ничем не выразил удивления, а вот полковник ЦРУ оживился.
– Украинский камикадзе? – усмехнулся Стоун. – Летчик что, действительно готов погибнуть? Есть ли риск?
– Да, без сомнения, летчик готов. Сбить его просто не успеют. Все просчитано до секунды, все пройдет, как по писаному. Как говорится, без сучка, без задоринки. Так что никакого риска нет.
– Несколько неожиданно, но многообещающе. Вы меня приятно удивили. А я думал, что это какая-то авантюра. Надеюсь, на этот раз у вас все получится, – кивнул Стоун. – Удачи вам, Борис! Да, забыл сказать – если все сложится, мы готовы серьезно увеличить вам гонорар! Так, значит, стопроцентная гарантия успеха?
– Ну, сто процентов гарантии вам никто не даст. Но мы постараемся!
Однако у Бума снова ничего не вышло. И его, и летчика, и всю ЧВК «Пандора», в которой работают Бумеранг с Немцем, ожидала неприятная неожиданность. Полетов военной авиации во время парада не было, их просто отменили.
– Ничего, это еще далеко не конец, – сказал Бум по телефону Немцу. – Не теряй надежды. Я буду не я, если не выполню этот заказ.
– Мне бы твой оптимизм, Боря, – мрачно ответил Немец. – Приложена масса усилий, а результаты не радуют. Ты пойми, нас торопят, времени остается все меньше и меньше. А нам приходится в который раз начинать все с начала.
И без предупреждения Немец отключил телефон.