В конце 90-х довелось мне работать в сельской школе учителем. Село, кстати, располагалось километрах в семидесяти от райцентра. Если зимой задует, то дорога откроется лишь к марту. Это в лучшем случае. Давно нет в помине совхоза и правления. Каждый живет тем,что выращивает на подворье. Типовое здание старой школы заброшено и разобрано, сами ютимся в приспособленном под школу бараке. Причем, всё учреждение - это пять больших комнат и три печи. Парового отопления нет. Все остальное - перегородки, тусклые окна и унылые лица детей образца 90-х.
Больше всего запомнился случай,когда семиклассница Валя посреди урока подняла руку и напомнила мне,что пришло время подсыпать уголь в печь (эту нехитрую обязанность выполняли дежурные) При этом я отбегал подальше в угол, а крестьянские руки девочки-подростка снимали при помощи кочерги раскалённые кольца с печи и одним махом закидывали ведро в огненное жерло. После этого мы разглядывали друг друга сквозь смог и удушливый чад. Далее следовал диалог примерно такого содержания:
- Повторяю вопрос : Какие причины побудили Наполеона Бонапарта развязать континентальную блокаду против - кхе-кхе!, англичан?.. Егор?!..
- Исключительно экономи... - апчхи!, ...экономические, учитель!
В общем, когда мне становится грустно,я вспоминаю те светлые дни.Несмотря на то,что видятся они мне сквозь завесу постсоветской нищеты,крестьянской обреченности, столь печально воспетой Некрасовым и того самого удушливого чада печей.