Воейково \ Ленинград : от ноября 1975 года до января 1977 года.
Повесть
Глава седьмая
Первого декабря 1975 года пока что остаётся неизвестным для меня днём недели, -
карманный календарик с зимним видом ленинградской набережной, известной
по наличию копии сфинкса, имеется в архиве, но двухминутный поиск не помог найти привезённый со службы в армии « раритет ».
В двух( или больше чем в двух) достаточно больших аудиториях проведены собрания.
До всех участников доведены условия последующих занятий :
начало в девять часов утра, завершение --- в пятнадцать часов дня.
( Быть может мы « вновь учились в девятых\десятых классах средней школы »
значительно дольше, - например, до семнадцати часов.
Уточнение вероятно, ибо надеюсь на помощь тех, с кем я тогда "заново открывал" школьные знания. )
Воскресные дни были выходными ; а вот субботние дни могли быть и учебными,
поскольку в самом институте обучение велось шесть дней в неделю.
Этот факт, - один или два выходных дня, - важен по причине появления
наших возможностей для поездок в Ленинград и по субботним и по воскресным дням.
Именно на первом общем собрании мы, слушатели ДПО, узнали про особенности
прибытия наших преподавателей из Ленинграда в малоизвестный в те времена
посёлок Воейково. --- Собственность ли института или, скорее всего,
арендованный им автобус марки « ЛАЗ »( Львовский автобусный завод ) каждое утро —
кроме только воскресного ? - дожидался вблизи ЛЭИС и затем достаточно быстро довозил преподавателей, направленных для обучения иногородних слушателей
дневного отделения, на территорию профилактория и лесного студенческого городка.
Тот же автобус приезжал вечером( или во второй половине дня) и вёз обратно,
в Ленинград, не только наших учителей-преподавателей, но и студентов,
отдыхающих в институтском профилактории.
Большой комфортабельный автобус имел достаточно мест и безо всякой оплаты
со стороны своих пассажиров быстро доставлял их к набережной реки Мойка,
к дому № 61.
( По пути к этому адресу можно было попросить водителя и он делал остановки
в тех местах города, где это было удобно ему и пассажирам. )
Зная вечернее расписание движения рейсовых автобусов идущих от Пороховых
именно до посёлка Воейково многие слушатели ДПО пользовались возможностью
быстрого и комфортного перемещения в Ленинград после завершения учебных занятий. --- Вот так вот в Советском Союзе заботились о преподавателях, о студентах.
Я тоже имел полезное удовольствие от столь удобного транспорта,
неоднократно бывая в автобусном тёплом и уютном салоне. ---
То уезжая по субботам в Ленинград, то возвращаясь по понедельникам,
к началу занятий, вместе с преподавателями, в посёлок Воейково,
на загородную территорию института.
В надёжном автобусе марки « ЛАЗ » всегда имелись свободные места ;
на моей памяти ни разу его ёмкий салон не был занят максимальным числом пассажиров.
*
Тогда же, на первом общем собрании, нам было рассказано о времени создания института, о его роли в отрасли связи, о его наименованиях в разные годы
и о появлении новых инженерных специальностей.
( Намеренно не стану « добирать объём текста ». ---
Заинтересованные читатели могут сами прочесть в Интернете и о ЛЭИС и о Воейково.
Сам я на этой неделе узнал много что нового, посетив сайт Википедия :
про Воейково ; и зайдя по запросу в Гугл, а затем на сайт sut.ru :
про прежний институт, а с 1993 года про теперешний государственный Санкт-Петербургский Университет телекоммуникаций имени М.А. Бонч-Бруевича, - СпбГУТ.
Много что переменилось в лучшую сторону и в посёлке Воейково и в обучении студентов. )
*
После ознакомления всех присутствующих с их распределением по учебным группам, -
сам я оказался в группе « номер шесть », - нам представили всех преподавателей.
( До сих пор, ((( или всё ещё ? ))), хорошо помню двух из них : ведущую предмет
« русский язык и русская литература », сотрудницу одного из факультетов Ленинградского педагогического института имени А. Герцена ;
и мужчину средних лет, нашего « учителя » вроде бы по физике, -
а может и по математике.
В доступных мне записных книжках я не нашёл ни расписания занятий,
ни фамилий-имён-отчеств преподавателей. --- Быть может эти данные всё же имеются, и когда-нибудь, например в ближайшем апреле или в мае, я найду их в одной
из не распакованных картонных коробок с книгами.
Тогда обязательно внесу не просто информацию в текст этой или другой главы. )
Вероятно, в тот же первый официальный учебный день нам были розданы свидетельства
о нашей принадлежности к « нулевой степени студенчества »,
то есть о нашей причастности к дневной форме обучения на подготовительных курсах.
Это же событие могло произойти в иные дни : в течение всего декабря.
((( Был бы не только я рад появлению, - « задним числом », - нечто похожего
на ежедневник : тогда бы значительно быстрее включались ячейки моей "редчайшей" долговременной памяти ;
тогда бы я имел запасы информации, убедительно годной для « необычайно эпохального романа » с его обязательными реальными или придуманными диалогами, существенными зарисовками быта и окружающей интереснейшей природы,
с двумя или даже тремя параллельными сюжетными линиями на « вечные темы »
типа « верная любовь или только настоящая дружба » между молодыми девушками
и молодыми парнями, - или всё же между молодыми женщинами и молодыми мужчинами.
Да и « вообще » надо было мне начать готовиться к созданию этой повести
ещё с тех зимних месяцев и, тем более, с весенних, именно 1976 года. )))
*
Вернёмся непосредственно к учёбе : сдвоенные уроки по сорок пять минут ;
между « парами » перерыв в пять или десять минут ;
между первыми двумя « парами » и последующими назначен большой перерыв,
до получаса, для обеда.
По окончании занятий учебный корпус закрывался до следующего утра
и мы расходились кто по своим комнатам в деревянном одноэтажном общежитии,
а « кто-то » по своим кирпичным, более уютным, отдельным домикам.
( Лично я совершенно не помню того, чтобы по вечерам я занимался в учебном корпусе, стоящем повыше и чуть поодаль мужского общежития. ---
Так же уверенно я не помню ни своих учебных занятий в комнате общежития,
ни усердия моих друзей-товарищей по комнате после завершения утренних
и дневных занятий в учебных группах. )
Так получилось, - скорее всего сознательно, - что я сохранил свой первый
« студенческий билет » : небольшой размером, - в развёрнутом виде параметры такие : длина « корочки » девятнадцать сантиметров, ширина\высота\ равна
семи сантиметрам , - не очень плотный картон, имеющий белую лицевую сторону
и присущую картону светло-коричневую окраску внутренней стороны документа.
Соответственно, в обычном, в сдвоенном виде похож на производственный пропуск.
Моя армейская, - гимнастёрка, погоны сержанта, голова без пилотки, -
по пояс фотография размером « три на четыре сантиметра » слегка уменьшена :
на пять миллиметров по каждому параметру.
Место на бланке не позволяло сохранить первоначальный размер :
часть фотографии закрыла бы строки « фамилия », « имя », « отчество ».
Так что круглая печать диаметром четыре сантиметра была поставлена вплотную
к левой стороне изображения моего лица и визуально касается моего левого уха
и моей левой щеки.
Отпечатан « БИЛЕТ слушателя подготовительного отделения » в типографии ЛЭИС.
Указан первоначальный срок действия : по первое февраля 1976 года ;
у нас была своя « зимняя сессия ».
Имеется продление : с 01.02.1976 года по 01.09.1976 года.
Всё ещё видны две круглые институтские печати и две росписи : \ ректор ;
заведующий подготовительным отделением.
Кстати привести фамилию нашего главного начальника по ДПО : Питеркин.
Да, на белого цвета лицевой обложке имеется надпись : Министерство связи СССР.
Чуть пониже уточнение : БИЛЕТ слушателя подготовительного отделения.
( Так полагаю, слушательницы( женская часть ДПО) имели точно такой же отпечатанный текст ;
то есть они назывались тем же понятием : « слушатель »,- но не « слушательница »;
хорошо что не « курсистками » и не « воспитанницами Смольного института
благородных девиц ».)
Этот действительно документ давал слушателям те же льготы по проезду
на транспорте, что имели студенты и студентки с первого по пятые-шестые курсы дневных отделений советских вузов : пятидесяти процентная стоимость билетов
на самолёты, на поезда, на речные и морские суда, на междугородние автобусы.
Имелись льготы при пользовании городским общественным транспортом :
надо было оформить студенческие проездные на конкретный месяц, -
или оформить единый проездной.
Льготы были на все - за исключением летнего периода - месяцы.
Лично я не приобретал по этому документу льготные проездные для путешествий
по Ленинграду, поскольку поездки из Воейково и возвращения были редкими
и финансово не обременительными.
Периодически использовал эту льготу при полётах на самолётах гражданской авиации и при перемещениях на поездах. --- Об этом в следующих главах.
Советский Союз реально заботился о студенчестве, давая существенные
не только транспортные льготы.
Например, плата за проживание в общежитии была равна нескольким рублям за месяц.
((( Вот если бы ещё стипендии были чуток побольше, - или же цены на продукты
и на прочее соответствовали бы размеру стипендии в сорок или в сорок шесть советских рублей. )))
Назначенные нам стипендии, - стандартные сорок рублей за месяц, - мы получали
от старост наших групп.
Ни своего старосты, ни тем более других, не помню. --- Ни к чему.
Разумеется, мы в большинстве своём получали денежную(почтовыми и телеграфными переводами)поддержку и посылочную помощь из дома, от иных родственников.
Не то чтобы соблазны были велики ; можно было бы прожить и на один рубль,
на полтора рубля в сутки при условии готовить самому и при отсутствии
других потребностей в виде обуви, одежды, тех же поездок в действительно тогда культурную столицу СССР. ---
Оставить без внимания и без желательного посещения « все » ленинградские музеи,
театры, концертные залы, кинотеатры, спортивные сооружения, улицы, площади,
станции ленинградского метро, каналы, реки, мосты, мостики и « остальное », присущее только этому городу ?!
*
14.01.2024