Отец
Никогда не будет так, как ты захочешь...
Всё будет так, как должно быть... Жизнь...
После того, как Василию Константиновичу Жердину, сделали операцию на желудке, когда у него на месте язвы случилось прободение, и поместили в отдельную платную палату, Лидия Андреевна, его жена, решила отблагодарить врачей, делавших операцию мужу, хорошими конфетами.
И первой она увидела Катю, на которую ей указала медицинская сестра, ставящая мужу капельницу. На следующий день с коробками конфет в пакете, она подошла в ней, «поймав» её в коридоре и вежливо спросила:
- Простите, Вас случайно не Катей зовут?
- Да, а мы что знакомы? – совсем не удивилась Катя, в первый раз увидев эту женщину. Работая в больнице и зная, что их родственники часто обращаются по каким-то вопросам к медицинскому персоналу, она думала, что эта женщина из этих родственников.
- Нет, Катя, извините меня, мы не знакомы. Просто, я узнала от ваших девочек, что Вы вместе с хирургом Павлом Юрьевичем Селищевым спасли моего мужа Василия Константиновича Жердина, а я его жена- Лидия Андреевна, и хотела Вас отблагодарить.
Понимаете, Катя, мы ведь из-за его упрямства не вызывать скорую помощь, когда ему стало плохо, могли его потерять, если бы я с плачем не позвонила по 03. Спасибо Вам большое Катя, и прошу принять от меня небольшой презент, - и женщина с улыбкой протянула ей красивую, красную коробку конфет «Коркунов».
- Спасибо, а вот этого делать совсем не нужно, это ведь наша работа спасать людей, - немного засмущалась Катя, под пристальным взглядом женщины.
Но коробку взяла. У женщин-медиков конфеты и цветы, а у мужчин бутылка хорошего коньяка за их труд, взяткой не считались.
Продолжая внимательно смотреть на Катю, Лидия Андреевна, вдруг снова обратилась к ней:
- Катя, я ещё раз прошу меня извинить, но можно мне задать Вам ещё один нескромный вопрос?
- Пожалуйста, если смогу отвечу, - вежливо улыбнувшись ответила Катя, открыто глядя её в лицо, потому что женщина эта ей нравилась.
- Вы можете мне сказать Ваше пол-ное, имя, отчество, и фамилию?
- Пожалуйста, тут никакого секрета нет, у нас сейчас у каждой на бейджике, эти данные имеются. Я Екатерина Васильевна Кораблёва. То, есть, это по мужу я Кораблёва, а так…
- А так Сидорова, я правильно говорю? И родились Вы 16 марта 1984 года?
- Да, именно 16 марта 1984 года в Нижнем Новгороде, - сделала удивлённые глаза Катя.
- Нет, этого просто не может быть,потому что не может!И вас прямо из родильного дома подбросили в Дом малютки, на улице Толстого.
- Да, так мне потом нянечка наша рассказывала, а Вы откуда это знаете? – уже с волнением в голосе спросила Катя, и сердце её вдруг тревожно забилось.
- Знаю Катенька. Потому что прекрасно знала Вашу мать, мою родную сестру Инну.
- Мою мать? Вашу сестру? Её звали Инной? – удивлённо переспросила Катя, не поверив сразу словам женщины.
- Да, её звали Инна Андреевна Сидорова, и ей не было ещё и 18-ти лет, она училась в 11 классе, когда один уже взрослый парень заделал ей ребёнка.
А она дурочка до двух месяцев беременности даже и не знала, о том, что беременна тобой.
Родители наши, царствие им небесное, были людьми простыми, но старой закалки, и нас девчонок держали в строгости.
Отец и мать работали оба на судостроительном заводе, были передовиками производства, уважаемыми в городе людьми, и очень любили нас с сестрой.
Но когда отец узнал, что его дочь, ученица 11 класса, беременна, он буквально рассвирепел от этого известия и тут же выгнал беременную Инну из дома.
Она бросила школу, хотя отлично училась, по сравнению со мной и до рождения ребёнка жила у тёти Клавдии, одинокой сестры отца, на окраине города.
А когда родила ребёнка, то есть тебя, то умудрилась забрать тебя, вылезти с тобой в окно палаты и отнести тебя с запиской, которую написала заранее, к Дому малютки.
А сама, прибежав к сердобольной тёте Клаве, заняла у неё денег и сразу уехала на север, в город Ноябрьск, там работал её знакомый парень после службы в армии.
Я была старше сестры на три года, училась в Нижне-Новгородском институте народного хозяйства, окончила его и пошла работать на тот же судостроительный завод, где работали мои папа с мамой.
Там я познакомилась с Василием, он работал мастером в доке, мне был 21 год, а ему почти 30. Мы полюбили друг друга, поженились и у нас родился сын Никита, сейчас он уже офицер и служит в армии.
Более 20-ти лет, от Инны не было ни слуху не духу, но мама, через каких-то своих знакомых знала, что она живёт с мужем всё там же в городе Ноябрьске, работает бухгалтером в какой-то нефтяной компании и что детей у неё нет.
Она не приехала даже на похороны родителей, умерших один за другим в 2003 году, но неожиданно заявилась ко мне в декабре 2004 года, как раз под новый год.
И тут же устроила грандиозный скандал, увидев моего мужа.
Оказалось, что это именно он тогда 20 лет назад, соблазнил её, ещё 17-ти летнюю школьницу, переспал с ней и она от этого забеременела. А он узнав об этом рассмеялся, сказал, что «это её проблема», дал деньги на аборт и больше с ней не встречался.
Инна была очень скрытной девушкой, и мне ничего не сказала о том, кто тот мужчина, с которым она занималась сексом. Если бы я знала об этом, то никогда бы не вышла за него замуж.
- А Ваш муж? Он знал наверняка, и молчал? – вырвалось у Кати, внимательно слушающей Лидию Андреевну.
- Конечно знал гад! Я в этом уверена, но я-то об этом узнала только два года назад, когда Инна вернулась в наш город!
Конечно я устроила скандал, побила кучу тарелок в доме, даже хотела с ним развестись, но не смогла. Мы с ним всё-таки прожили вместе больше двадцати лет, у нас был сын, который в то время ещё учился в военном училище, и я решила…
Понимаешь девочка, среди тысячи людей, которые встречаются нам каждый день, мы всегда выбираем «своих».
Завязываем им невидимую нить на руке, пускаем в свою жизнь, оставляя открытой входную дверь, и показываем где чёрный выход.
Мы можем терять их из вида, забывать на какой-то период, они могут уходить из нашей жизни и снова возвращаться, но у них есть нить, это «наши» люди, и мы их никогда не отпустим... Простим обиду, многое простим, закроем глаза на то, что другим не простили бы никогда.
Мы с лёгкостью удаляем, стираем из своей жизни многих, закрываем двери и меняем замки, смываем губкой па-мять о них, и только люди с «нитью» всегда будут рядом на нашем жизненном пути... В моей жизни тоже есть люди с невидимыми нитями... Я дорожу ими, ценю и никогда не отпущу...
Короче, простила я его, и мы с мужем решили, чтобы избежать дальнейших скандалов, уехать из Нижнего Новгорода сюда в Омск, где в областном управлении по строительству, работал брат мужа Аркадий.
Мы уже четыре года живём здесь, муж занимается жилищным строительством в области, у нас прекрасная четырёхкомнатная квартира, недалеко от цирка. Одна беда, у мужа застаревшая язва желудка, которая в конечном итоге привела к операции, которой он, как все мужики, панически боялся…
- А моя мать? Она где, там в Нижнем осталась?
Лидия Андреевна, опустив глаза в пол, грустно сказала:
- Нет Катя. Её уже нет в живых, год назад, зимой, 17 января 2008 года, её нашли ночью на автобусной остановке умершей от холода. Она уснула и замёрзла на морозе. При этом, она много выпила и видимо не смогла дойти до дома родителей, где жила после приезда в Нижний Новгород.
Я ездила её хоронить, у меня есть фотографии с кладбища, если хочешь, я могу их принести и показать к тебе, когда в следующий раз приду навестить мужа.
- А Ваш муж… получается, что он мой отец, так? – от волнения у Кати вдруг запершило в горле.
– И я, выходит, принимала участие в операции моему родному отцу?
- Получается так Катенька! Но я, когда тебя увидела, то буквально остолбенела, настолько ты на молодую Инну похожа. А на Василия, ни капельки. Вот я и не знаю теперь, говорить ему или нет про тебя, потому что когда Инна приехала и начала скандалить, а потом рассказала мне, как поступила с ребёнком, мы с ним тут же бросились в Дом малютки, с трудом нашли старые записи, тогда ведь компьютеров не было, потом были в детском доме, потом в медицинском училище и всё…
Больше нам ничего о тебе не удалось узнать, кроме того, что ты добровольно поехала работать в полевой госпиталь на Кавказе, где ещё шли боевые действия.
- Он, мой отец, правда меня искал? – с недоверием переспросила Катя.
- Правда. Он же не знал, что ты жива. Думал, что Инна тогда аборт сделала. И очень переживал, когда твой след потерялся. Хотя, как он любит говорить: «судьба играет человеком, а человек играет на трубе» и именно она- судьба, сделала так, чтобы он попал именно в эту больницу, и операцию ему делала его родная дочь, о которой он ничего не знает… Может мы с тобой зайдём к нему в палату?
- Нет, нет, не сейчас, простите Лидия Андреевна, я должна всё услышанное осмыслить, расставить по полкам, чтобы ещё одного горя не случилось!
Понимаете, некоторое время назад, я похоронила своего мужа, он бы парашютистом- пожарным, и их самолёт Ан-2 разбился в Красноярском крае, когда они летели на тушение тайги. Так что мы остались одни с сыном, и я до сих пор не могу в себя прийти. Только на работе и отвлекаюсь…
- Прости меня девочка, я же не знала о твоём горе. А сколько лет сыну?
- Второй год пошёл, он сейчас с няней, пока я на работе. А потом с ним свекровь со свёкром нянчатся, и младший брат моего погибшего мужа. Так что я не одна… - грустно вздохнула Катя, на её глаза вдруг набежала слеза…
Она смотрела на Лидию Андреевну, открывшую ей тайгу её рождения, видела её внимательные и добрые глаза, и думала о том, что душа тоже умеет улыбаться, она делает это через глаза.
Смотришь иногда в чужие, а там свет. И можно не знать человека, а его внутренний свет улыбается тебе, и ты понимаешь, что перед тобой невероятной внутренней красоты душа.
Особенная, хранящая в себе целую вселенную. Это исключительное качество, его невозможно ни подделать, ни создать искусственно. Уметь улыбаться глазами, буквально светиться изнутри - это искусство глубоких душ.
И Катя, послушав Лидию Андреевну, вместе с ней, с трепетом в душе, вошла в палату, где лежал её родной отец, которого перевели сюда из реанимации.
А когда жена, спокойным голосом представила ему родную дочь, про которую он ничего не знал, Василий Константинович, сильный, крутой нравом мужик, неожиданно побледнел глядя на Катю, на его глазах выступили слёзы,
и он прошептал:
- Господи, как же ты похожа на мать…