I. О дате рождения художника.
Что мы имеем по дате рождения Захарова-Чеченца из первоисточников?
Во-первых, это данные из официальных публичных источников, где годом рождения художника обозначен 1816 год. Следует отметить, что все они были опубликованы спустя более чем полвека (!) после смерти художника: «Императорская Академия Художеств. История её устава и управления». СПб, 1891 [стр. 86], «Каталог художественных произведений городской галереи Павла и Сергея Третьяковых». Москва, 1904 [стр. 16 и 57], «Русский музей императора Александра III», сост. барон Н. Врангель. Том 1. СПб, 1904 [стр. 172], «Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона». Том IА (2). СПб, 1905 [стр. 352], «Каталог художественных произведений Городской галереи Павла и Сергея Третьяковых». Москва, 1913 [стр. 26 и 352], «Список русских художников к Юбилейному справочнику Императорской Академии художеств 1764-1914», составитель С.Н. Кондакова. Часть II. Петроград, 1914 [стр. 74] и «Русский биографический словарь». Том 7. Петроград, 1916 [стр. 297].
Теперь о других источниках, дающих более точные и, несомненно, достоверные знания о дате рождения нашего художника, – это информация из архивов.
В «Фонде Ермоловых», хранящемся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), на обложке альбома с письмами Захарова-Чеченца имеется надпись, сделанная, предположительно, одним из детей Петра Николаевича Ермолова (1787-1844) - воспитателя Петра Захаровича Захарова-Чеченца с 1823 года и двоюродного брата Алексея Петровича Ермолова, генерала от инфантерии, Командующего Отдельным Кавказским корпусом в 1816 – 1827 годы:
«Так как этот отрывок писан рукою отца П.Н. и рассказывается про дело, в котором участвовал гр[аф]. Симонич (батальонный командир Груз[инского]. Гренад[ерского]. Полка – полка отца) то, не это ли дело в Чечне, где солдаты принесли отцу мальчика годового (выделено мною – ИМС), найденного около убитой матери (женщины сражались ожесточённо) …» (РГАДА, Фонд 1406, «Фонд Ермоловых», Опись 1, Дело №277 «О походе против горцев – отрывочные записи Ермолова П.Н.».
Это свидетельство того, что в день уничтожения по приказу А.П. Ермолова мирного чеченского села Дади-Юрт вместе с его жителями (15 сентября 1819 года), мальчику, которого впоследствии нарекли Петром Захаровичем Захаровым, было от роду не более одного года. И это означает, что дата его рождения не ранее сентября месяца 1818 года!
В другом документе, хранящемся в Отделе письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ), дочь П.Н.Ермолова - Екатерина Петровна Ермолова (1829-1910) пишет о нём как о «грудном ребенке, найденном у умирающей матери» в уничтоженном 15 сентября 1819 года русскими войсками чеченском ауле Дади-Юрт (ОПИ ГИМ, Фонд 23, П. 18, Ед. хр. 20).
Как мы знаем, грудной ребёнок – это ребёнок до конца первого года жизни (от 4 недель до 1 года) [Малая медицинская энциклопедия. Том 1. М.: Медицинская энциклопедия. 1991].
Это также подтверждает, что дата рождения Захарова-Чеченца не ранее сентября месяца 1818 года!
В свое время Екатерина Петровна Ермолова в процессе обработки 17 писем П.З. Захарова (ныне хранящихся в фонде Ермоловых в РГАДА) при передаче их в Московский архив Министерства юстиции, сделала карандашом следующую помету:
«Чеченец, которого отец призрел, когда солдаты ребёнка, израненного спасли подле умиравшей матери (во время сражения женщины дрались отчаянно). Его крестил солдат Захар и по нем и лезгин, мальчики, присланные отцу ради его доброты на попечение Ал[ексеем] Петр[овичем] [Ермоловым], названы этот Петр Зах[арович] Захаров, а лезгин Павел. (РГАДА, Фонд 1406, Опись 1, Дело 627, Лист 1а).
Подобная запись, сделанная Е.П. Ермоловой имеется и в приложении к 10 письмам П.З.Захарова, хранящихся в ОПИ ГИМ:
«Письма 1833, 1835 и 1836 гг. к Петр[у] Ник[олаевичу] и Анне Григ[орьевне] Ермоловым от Петра Захар[овича] Захарова.
Чеченец ребёнком, взятый около убитой матери, он был воспитан моим отцом П.Н. Ерм[оловым]. Петр Андр[еевич] Кикин и Александр Ив[анович] Мамонов помогли отцу развить редкие способности Захарова к живописи. Он был академиком…» (ОПИ ГИМ, Фонд 93, Опись 1, Дело №258).
В самом раннем из дошедших до нас официальных документов, в котором говорится о Петре Захаровиче Захарове-Чеченце, а это свидетельство от 25 августа 1823 года, выданное главнокомандующим на Кавказе Алексеем Петровичем Ермоловым (1777 – 1861) своему двоюродному брату П.Н. Ермолову о передаче ему на воспитание «взятого в плен при истреблении прошлого 1819 года сентября 15-го дня селения Дадан-Юрт» крещенного под именем Петра Захарова чеченского мальчика, ни дата его рождения, ни возраст не указаны вовсе. (РГАДА Ф 1406 Оп. 1 Д. 182 Л.1; Российский государственный военно-исторический архив – РГВИА ф. 405, оп. 32/нмэ. ед. хр. 242, л. 1).
Следующий официальный документ – билет Императорской С.-Петербургской Академии Художеств №158 от 11 апреля 1833 года, в котором Захаров-Чеченец «записан посторонним учеником Академии художеств»( Отдел рукописей и документального фонда Государственного Эрмитажа – ОРДФ ГЭ, Фонд 1, Опись II, часть 1 Дело №53). В нём также не указан возраст ученика.
Согласно Устава Императорской Академии художеств, действовавшего до 1830 года, в Императорскую Академию художеств на учебу принимали по достижению возраста 15 лет по окончанию художественного училища либо при наличии одаренности [Бецкой Иван Иванович (1704-1795). Привилегия и Устав Императорской Академии трех знатнейших художеств, живописи, скулптуры и архитектуры с воспитательным при оной Академии училищем. [Текст] / И.И. Бецкой – СПб, 1765]. При этом, прием в училище возобновлялся по прошествии трех лет. Поступающий должен хорошо читать и писать по-русски и по-французски, знать математику, хорошо рисовать человеческую фигуру хотя бы с гравюр и рисунков, чертить ордера архитектуры.
А в 1830 году, когда были сделаны «прибавления к установлениям Академии художеств» [Императорская Академия Художеств. Музей. Русская Живопись. Составитель С.К. Исаков. Петроград, 1915, с. 24], направленные на дальнейшее превращение Академии в высшее специальное учебное заведение и для приема в академию на учебу назначен 14-летний возраст: «… принимать … юношей не моложе 14-ти лет, имеющих отличные природные способности к художествам» [Оленин, Алексей Николаевич (1763-1843). Избранные труды по истории и деятельности Императорского Академии художеств. СПб, 2010, с. 95-110], Петра Захарова в Академию не приняли.
Теперь становится понятным почему для Петра первая попытка поступления в Академию не удалась: в 1830 году ему не было ещё 14-ти лет!
Согласно следующему официальному документу – Свидетельству на жительство, выданного Петру Захарову московской губернской жандармерией 11 апреля 1833 года (РГАДА, Фонд 1406, Дело 687, Лист 31), возраст его определён как «имеющему от роду 15 лет».
Следовательно, согласно официальным государственным документам год рождения Петра Захаровича Захарова 1818-й, а не 1816-й, как указывается в различных источниках начиная с 1891 года!
А вот Николай;Шабанович;Шабаньянц — наиболее «плодовитый» советский исследователь жизни и творчества художника, безапелляционно принял на веру сообщение из справочных источников о том, что «Захаров родился в 1816 году» [Шабаньянц Н. Ш. (1916 -1981). Академик П.З.Захаров. Грозный, Чечено-Ингушское книжное издательство, 1974, с. 4].
А более поздние исследователи даже не усомнились в соответствии этой даты фактическому году рождения П.З. Захарова, хотя указанная информация – о годе рождения 1816-й – не подтверждена ни одним официальным документом!
Одним из достоверных источников является запись в виде пометы, сделанная одним из детей П.Н. Ермолова:
«Так как этот отрывок писан рукою отца П.Н. и рассказывается про дело, в котором участвовал гр. Симонич (батальонный командир Груз. Гренад. полка (полка отца) то, не это ли дело в Чечне, где солдаты принесли отцу мальчика годового, найденного около убитой матери (женщины сражались ожесточённо) …» (РГАДА. Фонд №1406, Опись 1, ед. хр. 277).
А это означает, что более вероятным временем рождения П.З. Захарова-Чеченца может быть период с сентября по декабрь 1818 года.
Учитывая вышеизложенное, было бы наиболее справедливым считать днём рождения академика живописи Петра Захаровича Захарова-Чеченца 15 сентября 1818 года, связав его с днём гибели его родителей при «истреблении чеченского селения Дадан-юрт» в 1819 году!
II. О дате смерти художника.
Что касается даты смерти Захарова-Чеченца, то она, на первый взгляд, не вызывает сомнений ввиду наличия достаточного количества источников. Это прежде всего «Отчёт Императорской Академии художеств за истекший 1845-1846 академический год», читанный на общем собрании Академии 29 сентября 1846 года в котором однозначно отмечено: «В истекшем году скончались: … и академики: … Захаров, Чеченец по происхождению, известен как отличившийся и необыкновенно обещавший в сем же роде живописи» [Отчет императорской академии художеств за истекший 1845-1846 академический год. СПб, 1846, с. 27]. На следующий год в газете «Северная пчела» от 15 мая 1847 года на стр. 419 опубликован «Некролог 1846 года», подтверждающий кончину П.З. Захарова-чеченца: «… академик Захаров (Чеченец по происхождению) …».
В 2018 году искусствовед М. Шахбиева сообщила об обнаружении ею места захоронения Захарова-Чеченца на Ваганьковском кладбище в городе Москва. Она утверждает, что на надмогильном памятнике выбита дата смерти художника – 9 июля 1846 года. Хотя до сего времени данная информация не имеет официального подтверждения.
Тем не менее, с датой смерти художника есть определенная путаница. В подавляющем большинстве печатных источниках, в которых имеются сведения о Захарове-Чеченце, дата смерти его указана – 1952 год:
- в составленном в 1904 году Н. Врангелем в 1 томе каталога «Русский музей императора Александра III. Живопись и скульптура» на стр. 172 указана иная дата смерти художника: «Захаров Петр Захарович (1816-1852), художник-портретист…»;
- в Каталоге художественных произведений Городской галереи Павла и Сергея Третьяковых, изданном в том же 1904 году на стр. 16 и 57 также указано: «Захаров Петр Захарович (1816-1852)»;
- энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона (Том IА (2) 1905 год) на стр. 35 также подтверждает этот год смерти Захарова-Чеченца – 1852 год;
- в Каталоге состоящей под высочайшие Его Императорские Величества Государя Императора покровительством историко-художественной выставки русских портретов, устраиваемой в Таврическом дворце, в пользу вдов и сирот павших в бою воинов, год кончины художника на стр. 31 указан также – 1852 год;
- на стр. 352, изданного в 1911 году 18-м томе Нового энциклопедического словаря год кончины художника – 1852;
- Кондаков С.Н. в своем «Списке русских художников к Юбилейному справочнику Императорской Академии художеств 1764-1914 на стр. 74, тоже указывает год смерти П.З.Захарова – 1852 год;
- на 86 стр. каталога «Императорская Академия Художеств. Музей. Русская Живопись 1915», составленном С.К. Исаковым, мы опять видим: «Захаров-Чеченец, Петр Захарович (1816— 1852)»;
- в Русском биографическом словаре за 1916 год на стр. 297 также указано: «Захаров, Пётр Захарович (1816 - 1852)», хотя на стр. 299 дается другая дата смерти художника: «Захаров-чеченец, (умер в 1846 г.)»;
- на стр. 26 изданного в 1913 году «Каталоге художественных произведений городской галереи Павла и Сергея Третьяковых»: «Захаров, Пётр Захарович (1816 - 1852)»;
- в Энциклопедическом словаре «ГРАНАТ», изданного в 1926 году в Москве, на обороте репродукции портрета Грановского Т.Н. (между стр. 452 и 453), те же даты жизни Петра Захарова: «1816-1852»;
- в томе 26 Большой советской энциклопедии, изданного в 1933 году на стр. 402, эти даты не меняются: «ЗАХАРОВ, Петр Захарович (1816-1852), живописец, чеченец…».
Возникает резонный вопрос: «Если эта дата верна то, что происходило с нашим художником в период с осени 1846 года по 1852 год?».
А если достоверной датой смерти Захарова–Чеченца является 1846 год, как указано в Отчете Академии художеств [Отчет императорской академии художеств за истекший 1845-1846 академический год. СПб, 1846, с. 27], то более поздние датировки произведений, приписываемых его авторству, – то это лишь заблуждение или опечатка составителей и издателей? Одним из таких произведений является «Портрет Петра Николаевича Новосильцева в мундире Киевского гусарского полка», хранящемся в Орловском музее изобразительных искусств: некоторые искусствоведы считают его автором П.З. Захарова-Чеченца. Но … этот портрет датируется 1852 годом! (и только иногда «до 1852 г.»).
Имеются также сведения и о созданных после 1846 года некоторых других произведениях, авторство которых приписывается Захарову-Чеченцу. Может быть отсутствие достоверной информации о них и является подтверждением того, что его не стало в 1846 году, а датировка года его смерти 1852-ым годом произошла из-за его современников художников-однофамильцев?
Мы здесь имеем ввиду, что одновременно с П.З. Захаровым-Чеченцем жили и творили несколько художников с фамилией Захаров. И не была ли это причиной (или одной из них) добавления к своей фамилии прозвища – «Чеченец», как происходящего из чеченцев или, как он подписывался вначале, - «Дадаюртовский», для личной идентификации?
Один Захаров – это художник-портретист по имени Иван Дмитриевич (род. 1816 г.), обучавшийся в Академии с 1838 года на живописца и в 1844 году получивший звание «неклассный художник», автор книги «Путевые Записки русского художника», изданной в 1854 году. В 1852 году попытался получить звание Академика художеств, но потерпел неудачу. После 1860 года сведения о нем обрываются [Русский биографический словарь. Том 7. Петроград: Имп. Рус. ист. о-во, 1916, с. 291-293].
Второй Захаров – это резчик по дереву по имени Василий Иванович, был намного старше нашего героя. В 1838 году он был утвержден в звании свободного неклассного художника, имел также навыки портретной живописи [Русский биографический словарь. Том 7. Петроград: Имп. Рус. ист. о-во, 1916, с. 291].
Третий Захаров – Семён Логинович (род. 1821, ум. 22.08.1847), гравер, получивший художественное образование в 1837-1840 гг. в Императорской Академии художеств, где его главным наставником был Н. Уткин. Из его произведений наиболее известны: «Спаситель» с К. Дольчи, «Похищение Европы» с Гв. Рени, «Портрет Петра Великого» в медальоне (изданный при сочинении Н. Устрялова: «Именитые люди Строгановы») и «Моление о чаше» с Ф. Бруни. В 1843 году получил звание академика за портрет генерала Ермолова (гравюру???) [Русский биографический словарь. Том 7. Петроград: Имп. Рус. ист. о-во, 1916, с. 298].
Четвертый Захаров-художник – И. Захаров, известный как составитель в 1840 году практического учебника рисования и черчения по правилам перспективы [Русский биографический словарь. Том 7. Петроград: Имп. Рус. ист. о-во, 1916 с. 295].
III. О первом воспитателе Захарова-Чеченца
В литературе, описывающей жизнь Захарова-Чеченца, бытует, распространившаяся с подачи архитектора Н.Ш. Шабаньянца, никем и нигде не подтверждённые утверждение о том, что воспитателем малолетнего пленника якобы был некий казак Захар Недоносов. И это несмотря на то, что ни в одном из достоверных источников, связанных с П.З. Захаровым-Чеченцем нет упоминаний об этом казаке, но в нескольких архивных документах говорится о солдате Захаре, ухаживавшим за этим мальчиком после его пленения.
Как известно, все пленные горцы независимо от возраста и пола, становились в те времена аманатами, то есть заложниками русской армии.
И начальство никогда бы не позволило передавать аманатов иным лицам, даже казакам, без особого на то распоряжения. Аманатов содержали под охраной солдат в укрепленных русских городках, в том числе и в крепости Грозной.
А пресловутый казак Захар Недоносов никак не мог быть охранником и тем более воспитателем аманата, так как еще за четырнадцать месяцев до уничтожения аула Дада-юрт, Ермолов А.П. сделал своему подчиненному майору жесткий разнос из-за него:
«В лагере на Сунже, июля 28 дня, 1818 г.
Выменянный мною из плена от Чеченцев Терского семейного войска, Бороздинской станицы Казак Захар Недоносов оказался совершенно безумным. Таковым был он и до взятия в плен: следовательно, не должно бы совсем употреблять его на службу. Командиру войска, Майору Назарову, не обратившему на cиe внимания, за упущение cиe предписывается немедленно выкупить на свой счет от Чеченцев хорошего Казака и мне представить.» [Записки Алексея Петровича Ермолова, часть II. 1816-1827 г. Москва, 1868, c. 392].
Так что никак казак Захар Недоносов не мог быть воспитателем аманата – будущего российского Академика живописи!
О том, что первым воспитателем (или охранником?) был именно солдат мы узнаем из следующих первоисточников:
1. Запись одного из детей Ермолова П.Н. на обложке его рукописной книги о военных событиях в Чечне, из которой нам становится известно, что «Обоих детей окрестил солдат Захар, и назвали их Пётр и Павел Захаровичи Захаровы» (РГАДА, Фонд 1406, Опись 1, «Ермоловы»).
2. Карандашная помета Екатерины Петровны Ермоловой при передаче в архив писем П.З.Захарова-Чеченца, адресованных её отцу П.Н.Ермолову: «Чеченец, которого отец призрел, когда солдаты ребёнка, израненного спасли подле умиравшей матери (во время сражения женщины дрались отчаянно). Его крестил солдат Захар и по нем и лезгин, мальчики, присланные отцу ради его доброты на попечение Ал[ексеем] Петр[овичем] [Ермоловым], названы этот Пётр Зах[арович] Захаров, а лезгин Павел. 1;й вышел академик Захаров, 2;й солдатом умер в Грозном на Кавказе.» (РГАДА, Фонд 1406, Опись 1, Д. 627, Л. 1а).
До 1960 года данных о казаке-воспитателе П. Захарова-Чеченца нет. И только в середине того года вышла в свет газета «За нефтяные кадры» №25 (139) от 2 июня 1960 года со статьёй Н.Ш.Шабаньянца «Академик П.З.Захаров» в которой впервые приводятся следующие, ничем не подтвержденные «факты»: «…Ребенок был передан на воспитание казаку Бороздинской станицы Захару Недоносову, солдату Терского семейного войска, находившегося в хозяйстве при А. П. Ермолове».
И это при том, что буквально за полгода в статье этого же автора под тем же названием, опубликованной в газете «Сердало» №104 (2416) от 27 декабря 1959 года, этих измышлений нет.
В дальнейшем почти во всех своих работах, при описании первых лет жизни П.З. Захарова-Чеченца, этот автор настойчиво, несмотря на отсутствие обоснованных фактических данных, в различных интерпретациях приводил придуманную им лично, как мы полагаем, легенду о казаке Недоносове.
И эта ничем не обоснованная легенда, как и некоторые другие «художественные вольности» данного автора стали основой для многих последующих исследователей жизни и творчества академика живописи Захарова-Чеченца.
Выдающийся современный писатель Канта Ибрагимов в своем фундаментальном труде – «Академик Пётр Захаров», изданном в г. Грозном в 2019 году на стр. 75 очень тактично отметил «…справедливости ради, необходимо отметить, что ни одного документа, где есть имя Захара Недоносова, нашей группой не обнаружено, и откуда оно появилось у Шабаньянца – неизвестно».
В действительности нет ни одного документа или иного источника, где было бы зафиксировано, что:
- мальчик, найденный 15 сентября 1819 года в окрестностях аула «Дадан-юрт» возле раненной или убитой матери, был передан «на воспитание казаку Бороздинской станицы Захару Недоносову»;
- и то, что Захар Недоносов находился «в хозяйстве при А. П. Ермолове».
Лишь однажды один из авторов, осознав, видимо, нестыковку достоверных источников с «казаком», сделал Недоносова «солдатом» [журнал «Юный художник», 1987. №12 с. 33, статья Степановой С. С. «Пётр Захаров-Чеченец».].
Можно с полной уверенностью утверждать, что никакого казака Недоносова в биографии П.З.Захарова-Чеченца не было, а был некий солдат по имени Захар, которому и был передан под охрану (вместе с другими такими же заложниками) мальчик-младенец, захваченный в плен возле «истреблённого аула Дадан-юрт» и ставший впоследствии российским Академиком портретной живописи. До 25 августа 1823 года этот мальчик находился в одном из помещений для содержания заложников русской армии, так называемых «аманатских домов», располагавшегося, предположительно, на месте нынешнего сквера имени Академика П.З.Захарова-Чеченца в центре города Грозный).
IV. Об одном из портретов Михаила Юрьевича Лермонтова
В среде лермонтоведов на протяжении последних полутора веков ведутся споры об авторстве картины «Портрет М.Ю. Лермонтова в мундире лейб-гвардии Гусарского полка», хранящейся в настоящее время в Пушкинском доме (Институт русской культуры Российской академии наук в Санкт-Петербурге), а некогда украшавшей интерьер музея-усадьбы Мураново: она запечатлена справа в верхнем углу на картине П. Петровичева «Интерьер экспозиции музея. Музей-усадьба Мураново им. Ф.И. Тютчева. Интерьер малой гостиной.» (хранится в музее-заповеднике «Усадьба Мураново» имени Ф.И. Тютчева).
Первое упоминание об этой картине относится к 1860 году: Лонгинов М.Н., известный библиофил и дальний родственник Лермонтова, лично знавший поэта и неоднократно с ним общавшийся, опубликовал сведения о ней (без указания автора) в заметке, посвящённой очередному изданию произведений поэта: «Мне известен только один похожий портрет Лермонтова, грудной, в натуральную величину, писанный масляными красками, на котором он изображён в виц-мундире лейб-гвардии гусарского полка. Он принадлежит дяде поэта А<фанасию> А<лексеевичу> С<толыпину>. В изданных портретах характер его физиономии схвачен довольно верно, но он был курносее, чем его изображают, и лоб у него был гораздо более надвинут на большие черные глаза» [Русский вестник. Том 26. 1860, с. 385].
Второе упоминание об этой картине, но уже с указанием её автора, было дано в справке «От издателя», приведённой в вышедшем в 1865 году издании поэмы М.Ю. Лермонтова «Песня про Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова»: «К настоящему изданию мы прилагаем новый портрет М.Ю. Лермонтова, отличающийся особенным сходством, как утверждают лица, близко знавшие покойного поэта. Портрет этот гравирован в Лейпциге, у Брокгауза, с фотографического снимка, сообщённого нам из Саратова А.С. Муренко. Подлинник, с которого сделана была фотография, писан для родственника Лермонтова г. Столыпина художником Захаровым, вскоре после выхода М.Ю. из юнкерской школы…». [Русский вестник. Том 58. 1865, с. 747-748]
Вот именно с тех пор ведутся споры, то стихая, то разрастаясь, об авторстве этого портрета!
И это несмотря на то, что ещё в 1916 году авторство портрета было однозначно признано за П.З. Захаровым [Русский биографический словарь, Том 7 – Петроград: Имп. Рус. ист. о-во, 1916, с. 297]. Здесь, справедливости ради, надо отметить, что автор той статьи, некто под псевдонимом «П.С-кий», приписал нашему художнику авторство ещё одной картины: «Искушение Спасителя дьяволом» (1839), которую фактически написал однофамилец Петра Захаровича. Видимо, «П.С-кий» посчитал, что упомянутый в статье из газеты «Северная пчела» от 12 октября 1839 года, академист 2-й степени Захаров и есть П.З. Захаров-Чеченец, хотя было известно о том, что последний уже был возведён в звание свободного (неклассного) художника тремя годами ранее, а точнее 18 апреля 1836 года (РГИА, Ф. 789, Оп. 1, Ед. хр. 2097, Л. 18.).
Для справки: художники-однофамильцы и современники П.З. Захарова-Чеченца, проходившие обучение одновременно с ним и позднее:
1. Захаров – художник, составитель практического учебника рисования и черчения, по правилам перспективы в 1840 году;
2. Захаров Иван Дмитриевич (1816 - ?), автор «Путевых записок русского художника» (1854-1860) – в 1839 году вольноприходящий ученик Академии Художеств;
3. Захаров Семён Логинович (1821 – 1847) – русский гравёр, в 1839 году – ученик Академии художеств;
4. Захаров Дмитрий Иринархович (?– 1888) – живописец, академик ИАХ (1854).
Был ещё художник Василий Захаров, но он 30 сентября 1838 был уже возведён Академией художеств в звание свободного неклассного художника.
После ряда лет затишья, в середине 1930-х годов споры вспыхнули вновь, прерываясь лишь на время Великой Отечественной войны.
Так, Борис Михайлович Эйхенбаум (1886—1959) – один из видных биографов и исследователей творчества М.Ю. Лермонтова, в предисловии к однотомнику избранных произведений поэта, вышедшего в свет в 1936 году, писал: «…Через несколько дней была готова новая форма. Бабушка пригласила художника Захарова и заказала ему портрет Мишеля.» [Лермонтов М. Ю. (1814-1841). Избранные произведения. М. Детиздат, 1936, с. 27].
Некоторые лермонтоведы, как например Пахомов Н.П. [Литературное наследство Том 19-21. Москва, 1935, с. 517-530 и журнал «Огонёк». 1939, № 25-26, с. 26] и Зильберштейн И.С. [4, с. 30-31 и 45], в вопросе авторства данного портрета заняли двойственную позицию. Другие, как, например, Нечитайлов М.В. на стр. 359-395 своей монографии «Кавказский мундир Лермонтова», изданной в Ставрополе в 2006 году, ссылаясь на надпись, сделанную неизвестным на обороте картине, признавали авторство только за художником Ф. Будкиным (портретный живописец, академик (1840), обладавшим большим мастерством копииста, но не имевшим особо выдающихся собственных работ. При этом, он без ведома автора написал несколько копий с работ Захарова-Чеченца [Ибрагимов К. Х. «Академик Пётр Захаров» Грозный, 2019, с. 152].
С большой долей вероятности можно допустить, что он также делал копии и с портрета М.Ю. Лермонтова работы П.З. Захарова-Чеченца, и также вполне вероятно картина «Портрет великой княгини Анны Павловны» (1846) из собрания Национального музея Республики Казахстан, скопирована с оригинала, написанного Захаровым-Чеченцем! И более того, можно допустить, что авторство этой картины могло быть намеренно присвоено Ф. Будкину в связи с геноцидом чеченского народа (Выселение чеченцев из родных мест в холодные степи Казахстана 23 февраля 1944 года)?
В 1958 году С-Э.С. Ибриев предпринял попытку получить заключение по вопросу авторства данного портрета М.Ю. Лермонтова у авторитетного в то время лермонтоведа Ираклия Андроникова, но тот также занял двойственную позицию и лишь рекомендовал: «Сведения об этом портрете Вы легко найдёте в книге Н.П. Пахомова «Лермонтов в изобразительном искусстве», вышедшей в свет в 1939 году» [Ибриев С.С. Из личных воспоминаний. Нальчик: ООО «Печатный двор, 2018, с. 283].
В 1960-х годах большинство исследователей жизни и творчества П.З. Захарова-Чеченца однозначно считали автором данного портрета Петра Захаровича, однако данная позиция не встретила признания у некоторой части лермонтоведов.
В 1970 году И. Шинкаренко в своём исследовании сообщал: «Так, точность кисти П.3. Захарова позволила нам объективно установить время написания портрета, что вместе с приведёнными сведениями об автографах Будкина даёт основания считать текст на обороте портрета не подписью Будкина, а надписью, сделанной посторонним и несведущим лицом... Но все сказанное выше, по нашему мнению, даёт все основания к тому чтобы вернуть портрету его традиционное авторство, по праву принадлежащее П.3. Захарову...» [журнал Искусство. №6. 1970, с. 65]. Казалось бы, на этом основании можно было бы поставить окончательный вердикт, но споры продолжились ...
К.Х. Ибрагимов в своей научной монографии на стр. 137 сообщил хорошую весть: «К великой чести кропотливого исследователя Н.Ш. Шабаньянца, а также искусствоведов И. Шинкаренко, Н.М. Молевой, Г.Д. Кропивницкой, Н.В. Маркелова и С.А. Бойко — авторство Захарова на базе дополнительных изысканий было научно доказано, но ещё не восстановлено. Процесс долгий, и он продолжается.».
Предстоит непростая работа для окончательного восстановления авторства П.З. Захарова-Чеченца и нет сомнений в том, что она будет проделана. Исследователям предстоит решить не только проблему с портретом М.Ю. Лермонтова, но и усилить поиск других произведений Петра Захаровича.
В марте 2020 года, например, на сайте Государственного музейного фонда Российской Федерации появилось сообщение о ранее нигде не публиковавшемся рисунке Петра Захаровича «Ночное свидание или Свидание при луне» (из альбома). Он находится в Государственном историко-художественном дворцово-парковом музее-заповеднике «Гатчина».
Тогда же мы узнали о том, что в Туристическом информационном центре (Украина) была представлена картина П.З. Захарова-Чеченца «Портрет казака», хранящаяся в запорожском заповеднике Хортица. Имя автора картины удалось установить украинскому искусствоведу Оксане Лобко, а её подлинность подтвердила московский искусствовед Меда Шахбиева. [https://zaporizhzhia.city/news/unikalna-kartina-u-zaporizzi]
Об этой картине еще в 1958 году упоминал первый исследователь жизни и творчества Петра Захарова-Чеченца С-Э.С. Ибриев, но довести свои изыскания до конца он не смог, так как ему запретили заниматься этой темой.
В музеях России и частных коллекциях хранятся портреты, авторство которых приписано посторонним художникам, либо обозначено как «неизвестный художник», но имеющие очевидные признаки манеры и техники исполнения (по-современному – «стиль исполнения»), свойственные Петру Захарову-Чеченцу.
Изучение жизни и творчества академика Захарова-Чеченца, не забывавшего своё чеченское происхождение несмотря на то, что с младенческого возраста и до самой смерти он находился в русской среде (и даже будучи российским академиком живописи), безусловно долг всех, кто может что-то сделать в восполнении биографических данных, установлении авторства Захарова-Чеченца не менее 40 работ, которые предположительно принадлежат его кисти.
По прошествии более полутора веков со дня смерти П.З. Захарова и катаклизмов, происходивших в Чеченской Республике (да и в России тоже), доказательства авторства Захарова-Чеченца для многих работ становится проблемным.
Мы знаем, что работы по авторизации картин и проведению искусствоведческих экспертиз произведений живописи высокого класса стоит совсем недешево.
Полагаю, что правительство республики могло бы взять на себя организацию финансирования (в том числе сбора внебюджетных средств) и обеспечение проведения работ по авторизации картин, авторство которых, весьма вероятно, принадлежит Захарову-Чеченцу, который в 19 веке был единственным чеченцем в мире изобразительного искусства такого уровня.
Было нелишне изыскать способы сбора в Национальном музее Чеченской Республики творческого наследия нашего выдающегося соплеменника, с последующим созданием «Музея академика живописи Захарова-Чеченца» в городе Грозный на месте, где он содержался, будучи аманатом, в 1819-1823 годах.