Социальная интерпретация

Александр Гусев 5
Вроде бы ещё живу, но почему в глубине моего сознания возникают «индивидуйские» вопросы? К моему, наверное, в чём-то отставшему и не совсем подготовленному восприятию. Видимо, происходящее переосмысление нашей культуры создаёт особый тип мышления, где слово перестаёт считаться с реальностью. Произвольно соединяя жизненные принципы и взгляды, оно по-своему оформляет их смысл и значение. Мы как никогда увлечены интерпретацией жизненных фактов. Говорю о переживаниях отличительных от привычного восприятия. Если быть откровенным, то сегодня совершенно не понятно к какому жизненному финалу мы приближаемся. Вызывающе алогичное мировосприятие, вызванное перерождением нашей нравственной сущности, которую могут усугубить несуразные интерпретации.
Для объяснения всех этих несуразностей беру себе в помощники Чехова. Кто более или менее знаком с его творчеством меня поймёт. Чехов – сталкер, ходок в Зону сознания человека. В поисках особенностей культуры он исследует аномалии этой Зоны. Зона же, изучая и примеряя как крыловская обезьяна очки его творчества, не в силах усвоить чеховскую духовную составляющую как насмешку над её близоруким зрением. Она не может понять его неразложимую временем и общественными условиями правду, не соответствующую высосанным из пальца режиссёрским и политическим новациям. Правду проникновения заразного начала в государственный организм, искажающую естественное развитие. Исторический пример «диктатура пролетариата», это те же очки, искусственно меняющие мировоззрение, могущее коренным образом изменить судьбу государства. Если спектакль режиссёра интерпретатора можно отменить, то самовластная политическая интерпретация может дорого обойтись обществу.