Предыдущее "Наш день" http://proza.ru/2024/01/12/962
В углу из деревянных брусков от пола до потолка располагалась клетка, в которой сидела на полене шимпанзе и щёлкала семечки. Только было непонятно, кто на кого пришёл поглазеть. Мы сидели тихо. Даже дышали «шёпотом», а затворница высунула лапку, набрала из стеклянной банки в жменю зернышек и продолжила процесс шелушения.
- Славик, помоги! – позвала тётя Вера.
Когда товарищ вышел, Кнопа одним прыжком подскочил к семечкам и вернулся, делясь с нами добычей. Раздалось дружное потрескивание. Зверёк встал на задние лапы и переводил взгляд с нас на «стекляшку» и обратно. Вошедший в комнату Славка замер.
- Вы… что? Она же сейчас…
Обезьянка не дала ему договорить. Она начала прыгать, бегать и, наконец-то, взявшись лапками за бруски, трясти клетку. Причем нас сильно поразили клыки из её раскрытой пасти. А тем временем напряжение нарастало, и что было бы дальше, мы не знали…
- Положите…, – хозяйка показала глазами на наши руки и указала пальчиком на ёмкость.
Мы освободились от чужого. В комнате нависла тишина.
- До свидания, мальчики, – улыбнулась мама одноклассника.
На улице сгущались сумерки.
- Не наш день, – выдохнул Сергей.
- Зачем вы со мной пошли? Папа будет ругаться, – посетовал Кнопа.
- С нами поедешь? – я решил хоть чем-то поддержать расстроившегося пацана.
- Нет! Я домой. А то отец придёт, меня нет… ещё хуже будет.
- Пакедава…
Мы разбежались. Договорились, что Серёжка будет у меня к десяти вечера. Времени вагон. Я успел показаться мамочке, спросить разрешение пойти в «ночное», поужинать и прочитать несколько глав «мушкетёров» А. Дюма.
Одевшись потеплее и взяв два мешка, я побрёл к соседу.
- До скольки будете? – выкатываем мотоцикл.
- Часов до двенадцати… может, чуть задержимся.
- Поставишь «Ижака», ключ на подоконник. Три раза стукнешь в стекло.
- Хорошо! Тебе «пауков» в коляске бросить?
- Пусть так. Я утром разберусь. Резко вправо не крути, а то…
- Знаю… люлько поднимется.
- Я уже здесь, – из темноты вышел Серёжка.
- Ты днём, я ночью, – чтобы оградить себя от просьбы «хочу порулить», упреждаю друга.
Спешить некуда. Включаю фару, и мы катимся по посёлку. Людей мало. Детвора мелкими группками по дворам. Серый «стержнем» восседает в люльке, сосредоточенно смотрит вперёд.
Въехали на территорию электростанции. Припарковали технику под небольшим навесом, а сами сквозь дыру в заборе вышли на внутреннюю дорогу завода. Приближаясь к пирсу, подул ветер. На выгрузке стоял МРС. Из его трюма огромная труба перекачивала рыбу-сырец в желоба, по которым она скатывалась в разделочный цех.
- Дядь, краба дай!
- ?!
- Чё жалко? Ну, есть же…
- Пацаны, вы откуда взялись?
- Из дома?
- А родители знают, где вы есть?
- Да! Нам разрешили.
- Вот вам по одному… и чтобы я вас не видел…, а то охранника позову.
Начало было положено. Мы спустились под настил, оторвали лапы и клешни, а панцири, чтобы не сбиться со счёта, каждый выставил на видном месте.
Первый МРС отчалил, а к причалу подошёл следующий, который буксировал прорезь.
- Дяденька, а у вас крабики есть?
- Да не про вашу честь…
- А чё жалко?
- Жалко у пчёлки, а просто так ничего не даётся…
- Чем помочь?
- Держи конец, – мужчина кинул трос от насоса, – я на себя вытягиваю, потом вы к себе… так быстрее будет.
Мы охотно выполняем нехитрую работу. Когда трюм был чист, а труба переведена в прорезь, матрос сейнера положил к нашим ногам трёх «зверей».
- Пацаны, спасибо!
- И вам!
Так от одного к другому судну мы выклянчивали свой улов. Кто-то делился без разговоров, кто-то предлагал поработать. Где-то попадались «кремни», которые даже не разговаривали с нами.
Приёмщики завода нас не ругали и не прогоняли. Стало прохладно, и мы заплясали, отбивая чечётку по доскам. В какой-то момент, не сговариваясь, запели. У нас получалось громко, но, увы, в ноты из-за холода мы не попадали. Это была находка, которая нас освободила от попрошайничества. Члены экипажей подпевали нам, некоторые интересовались, что мы ещё знаем и просили «сменить пластинку».
Ближе ко второму часу тем же путём мы с Серёгой притащили к мотоциклу три полных мешка с крабовыми конечностями. Погрузив нашу добычу в коляску и прогрев двигатель, «железный конь» повёз нас обратно. Глаза слипались. Зубы цокали от холода, но в душе было тепло от нашего удачного «крабования».
Высадив Сергея, я помог ему поднять улов на третий этаж. Потом остановился возле своего подъезда и, закинув поклажу на плечо, оставил добытое у своей двери.
Не заводя двигатель, перекатил «Ижака» в гараж. Ключи на подоконник. Поднял руку, чтобы стукнуть по стеклу, а с другой стороны улыбался сосед, показывая большой палец. Я махнул ему на прощание и ушёл.
Держать свежак до утра в тёплой квартире опасно, может затухнуть. Позакрывал двери в зал, спальню и на кухню, набрал воды в эмалированное ведро и поставил его на плиту. Распахнул форточку.
В кипящую и просоленную жидкость опускал лапы и клешни. Как только они краснели, засекал пять минут и выкладывал в раковину. Всего-то пара часов и всё переварено. Влага лишняя стекла. Уложил краба горкой на клеёнке, накрыл вафельными полотенцами и пошёл спать.
«Нет! Серёга не прав. Сегодня был наш день», – подумал я, опускаясь в сон, где шимпанзе играла с солдатиками, которые щёлкали семечки, а Овчар с Панамой пересчитывали и рассредоточивали на полу шелуху… в которую врезались шарики-ядрышки…
Следующее "Цезарь" http://proza.ru/2024/01/15/1790