Пропасть в небытие…
…Счастье, это осознание, что есть место, где тебя всегда ждут. Ждут на минутку... ждут на секунду... ждут на всю жизнь...
До Красноярска, Денис со своей группой летели на самолёте Ил-76, принадлежащем МЧС, который вёз в Красноярск из Омска, средства пожаротушения, медикаменты, палатки, агрегаты питания, для тех людей, которые вынуждены будут покинуть район пожара.
Там, в управлении МЧС, им, вместе с пятёркой местных парашютистов- пожарных, была поставлена задача, вылететь в Енисейский район, где особо сильно бушевал лесной пожар, и по возможности ликвидировать его.
До места пожара по прямой было более 600 километров, поэтому их туда должны были доставить на самолёте Ан-2, и обоим старшим групп, выделили по одному дорогому спутниковому телефону, потому что со связью там были проблемы.
Они быстро перезнакомились, как это водится у мужчин, порассказали друг другу, про свои «подвиги», на пожарах, и на другой день, рано утром вылетели к месту пожара.
Самолёт был старенький, управлял им опытный экипаж пилотов- наблюдателей, так что Денис, плохо спавший на новом месте в гостинице, сев на сиденье, и положив перед собой свой рюкзак со снаряжением, а на него «дорогой телефон», тут же, зная, что лететь до места более трёх с половиной часов, сразу заснул под гул мотора.
Очнулся он от резкого удара, сильной боли в голове, правой ноге и в кисти левой руки. Открыл глаза, и сразу понял, что он лежит на траве, в десятке метров от самолёта, что самолёт разбился, взорвался, вспыхнул огонь и сейчас этот огонь распространяется в разные стороны от места падения, подгоняемый ветром и ему нужно, как можно быстрее, убираться от этого места.
- Эй, мужики! Есть кто живой? – громко прокричал Денис в сторону пожара, но ответа не услышал.
Крикнул ещё два раза, и понял, что больше никого в живых не осталось.
Огонь двигался в его сторону, и он заметил в нескольких метрах от него, чей-то рюкзак со снаряжением, оказалось это рюкзак Рината.
Увидев приближающийся огонь, возникший от взрыва самолёта, собрав последние силы, Денис начал потихоньку, прыгая на левой ноге, делать несколько шагов от места пожара, волоча за собой по траве, рюкзак Рината, единственный из всех вещей, который чудом отлетел в сторону при взрыве и не сгорел. Всё остальное, в том числе и его рюкзак, сгорело.
Он прошёл, вернее пропрыгал, метров пятьдесят, вспотел, обессилел, потому сел на траву и открыл рюкзак.
Там в рюкзаке Рината, он нашёл топорик, два армейских сухих пайка, которые тот видимо на всякий случай купил в военторге в Омске, ещё там были две аптечки, бинты, одежда, спальник, палатка и резиновые сапоги, но не его размера.
Как бывший военный, Денис, ещё из Чечни, сохранил у себя обезболивающее средство – промедол, в шприц-тюбиках по 1мл. 10 шприц-тюбиков в контурной ячейковой упаковке, он всегда носил их в кармане куртки, в специальном удобном контейнере.
Достав правой, не раненой рукой, один шприц-тюбик с анальгетическим средством он взял большим и указательным пальцами за ребристый ободок, а прижав корпус тюбика ботинком к рюкзаку, энергичным вращательным движением повернул его до упора по ходу часовой стрелки, тем самым проколов внутреннюю мембрану тюбика.
Потом снял колпачок с иглы, удерживая её вверх и резким колющим движением, ввёл её на всю длину в мягкую ткань ягодицы, наружной стороны правого бедра через брючную ткань, как на поле боя, и выдавил всё содержимое шприца.
Дальше, извлёк иглу, не разжимая пальцев и прислушался, ожидая уменьшение боли, как это было при ранении в Чечне. Легче не становилось.
Но понемногу боль в левой кисти начала проходить, хотя из раны в запястье шла кровь, шевелить пальцами было больно, но можно и Денис, надорвав зубами индивидуальный перевязочный пакет, из рюкзака Рината, как мог перевязал кисть руки.
Пересилив боль, последний раз окинув взглядом место катастрофы, чтобы его запомнить, и начавшийся пожар, Денис решил двигаться, точнее медленно «ковылять» строго на север по компасу, потому что, в один из моментов, когда очнулся от сна, он видел из иллюминатора самолёта, небольшую речку, ему показалось что она расположена в северном направлении. Понимая, что он остался один, и его вряд ли скоро начнут искать, он тащил за собой по траве рюкзак.
«Отковыляв» метров на двести, он срубил топориком рогатину для костыля, обвязал верхнюю часть майкой Рината, чтобы не было больно подмышкой, осмотрел правую ногу, отметив, что, она сломана в колене, зафиксировал её бинтом и двумя берёзовыми палками, потом встав на импровизированный костыль, начал медленно двигаться, в противоположную сторону от пожара, повторяя про себя, как мантру:
- Ты не должен отчаиваться и останавливаться. Чтобы не случилось, как бы тяжело не было, помни, - нужно сделать шаг и ещё раз шаг. Если понадобится, то ещё раз шаг. Эти шаги выведут тебя туда, куда желало идти сердце.
Главное, не останавливайся, делай шаги, даже когда не видишь куда идти, всё равно иди. Только ты выбираешь, где остановиться, поэтому двигайся, пока не окажешься там, где захочется остаться.
Шёл он, передвигаясь буквально по полметра, костыль под правой подмышкой, и действующая правая рука, и привязанная к поясу верёвка, к которой был привязан рюкзак. Его Денис решил не бросать ни в коем случае.
Преодолевая дикую боль, делая шаг за шажочком, подальше от пылающего леса, Денис, вспомнил вдруг слова, отца, которые он сказал ему, когда он окончил 8-й класс, и решал, куда двигать дальше, идти в техникум или окончив школу поступать в военное училище.
Тогда, узнав от одного из знакомых курсантов рязанского десантного училища, что там конкурс пять человек на место, он с горечью сказал отцу:
- Нет, папа, ничего у меня не получится, и я никогда, туда не поступлю с таким конкурсом.
Николай Степанович, тогда, по-отечески обнял его, улыбнулся и сказал:
-Запомни две поговорки сынок: «невозможное – возможно» и «никогда не говори «никогда»! Можно выбраться из любой ямы и сделать то, что ты хочешь. Стоит только сильно захотеть!
И он поступил в это училище, окончил его, стал офицером и даже успел повоевать…
Когда он потом, расскажет об этом врачу в Красноярской больнице, тот с недоверием покачал головой и сказал:
- Ну, это же фантастика! Как Вы контуженный взрывом, с поломанной правой ногой, перебитой левой рукой больше недели блуждали по тайге и вышли к реке. Ну, как это возможно?
- Наверное, я очень хотел жить доктор, - засмеялся Денис.
– А вообще, честно говоря, я после уколов промедола, боль немного убивал, и потихоньку двигался подальше от места падения самолёта. Двигался пока хватало сил, падал, приходил в себя, готовил поесть, благо мой коллега, за это ему огромное спасибо, оказался запасливым, в рюкзаке у него был сухой спирт, спички, галеты, несколько пачек леденцов и две банки мясных консервов.
- А вода?
- Вода, была у меня во фляжке на поясе, полная, я её прямо в кулере гостиницы пере отлётом набрал. А когда кончилась, собирал из росы, утром.
Вот так и дошёл я до этой речки Дубчес, но как не помню, без сознания был, именно там меня монахи- старообрядцы и подобрали, принесли в свой скит, а потом две недели отхаживали, пока я в сознание не пришёл. Такие вот дела.
Два месяца я у них прожил, врачевал меня один молодой монах – Агафон, разными настойками и мазями. Рука, за это время зажила, а нога неправильно срослась. Но, спасибо им за то, что не бросили, а ухаживали как за ребёнком. Я же совсем двигаться не мог, в ведро ходил и по «большому» и по «маленькому», они не упрекали, выносили и всё.
Кормили кашей, приятно пахнущим хлебом и различной рыбой, особенно мне нравился сиг, или форель на углях запечённая, я такую никогда раньше не ел.
Очень много я про их жизнь узнал, пока пребывал в этом ските в качестве больного, и понял, что это настоящие русские люди, сильные, смелые, с крутым характером, очень работящие и имеющие свою веру, которую за много лет гонений так и не предали… И они тоже наши, русские...