Потихоньку сползая по скользкому, загаженному, из огромных бетонных плит полу, я передвигаюсь к стене напротив, такой же холодной и скользкой, с вечными потеками грязной воды, набираю в руку несколько капель и промокаю губы. Это мое питье на сегодня.
А пища? Небольшого размера темные тени мелькают надо мной. Хватаю рукой одну из них и впиваюсь зубами в жилистое тельце, помогая ногтями раздирать на части ещё трепыхающуюся плоть, быстро утоляю голод, остатки несъеденного скидывая в расщелину между плитами в полу. Летучих мышей здесь полно, потолки, тоже бетонные, очень низкие, поймать добычу нет никакого труда.
Чтобы жить дальше, хватает и воды, и еды. А большего не нужно. Почти обнаженное тело едва прикрывают полуистлевшие лохмотья. И толстый слой засохшей грязи, в которой чувствуешь себя, как в твердом коконе: тепло и защищенно.Как я выгляжу, кто я, где я, что со мной происходит, сколько уже времени здесь - ничего не помню. Да мне и так хорошо.
Иногда сюда проникают странные звуки, я не понимаю их, но от этого звучания становится непривычно, тоскливо, приятно на душе. Наверное, именно звуки с той, другой стороны моего убежища толкают меня на глупый поступок: обследовать своё жилище и выбраться куда-нибудь в новую жизнь.
Руками я обшариваю все четыре стены и нахожу проём, а перед ним небольшой выступ, далее ещё один и ещё. Так я потихоньку, на четвереньках, поднимаюсь выше и выше. Поднимаюсь долго и мучительно, иногда засыпая на новом выступе, страдая от голода и жажды. Но вернуться обратно никак не могу .И наталкиваюсь на новую стену, затрясшуюся от моих ударов по ней. Стена поддаётся и уходит внутрь. То, что открывается мне,
невероятно, непонятно для меня, яркое, сияющее, пронзившее мои глаза насквозь.
Я выползаю наружу и падаю без сознания.
Когда прихожу в себя, вижу что-то гладкое, блестящее напротив, а в нём страшное существо, с кроваво-красными глазами, огромной пастью с торчащими клыками и сочащейся жидкостью, разлагающейся плотью. Прикоснувшись к поверхности, начинаю разглядывать свои руки, покрытые грязью и полуистлевшей кожей, клочками висящей на протухшем мясе пальцев.
Передо мной оживший труп. Я сама этот труп, отразившийся в зеркале. Жуткий вой вырывается из груди, в которой много веков не бьется сердце.Монстр, чудовище - вот кто я. Уйти, скрыться в темноте, разделить с вампирами и ночными тварями вечность...
Но поздно, поздно... Я превращаюсь под яркими лучами солнца, на насыщенном кислородом воздухе, в тлен и прах, растекаюсь по камням мостовой вонючей серой лужей...